Практикум ФАН

– Сколько у тебя денег? – спросил Олег, когда они спустились по ступенькам в «Кулинарию» и встали у стеклянной старинной витрины. Светка вытащила деньги, пересчитала. Оказалось – семь рублей.

– «На поесть» точно хватит. Целых семь рублей!

– Ну давай смотреть, что тут есть.

И он уставился на витрину, которая была разделена на два прилавка со стеклом. На одном по эмалированным ванночкам были разложены два вида котлет, картофельное пюре, тушеная капуста, блины стопкой и сырники. На другом стояли торты и пирожные нескольких видов: эклеры, бисквитные с цветочками из разноцветного масла и ровненькие «картошки» с масляной «птичкой» на верхушке у каждого. Светкины любимые. Вот их, да с лимонадом «Крем-сода», вот это праздник души и тела!

Ассортимент не великий, но выглядит все аппетитно и свежо. Продавщица, толстая тетка в белом фартуке и накрахмаленном кружевном «чепце», приколотом к ее рыжей химии невидимками с обеих сторон, по моде всех буфетчиц Советского Союза. Она посмотрела на них несколько недоверчиво. Приняла их за иностранцев видно. Но, когда Светка заговорила совсем без акцента, немного расслабилась. Свои, просто сильно малахольные, додики, таких в соседнем Академгородке много. Подумала наверное: «Видать оттуда». И дальше общалась с ними уже без всякого интереса и эмоций.

Еды они взяли по простому: пюре с котлетой каждому. Олег взял себе два эклера и чай, а Светка на десерт естественно свою детскую радость, пирожное «Картошка» и лимонад. Давно забытый вкус! И правда, очень вкусно. Химии в еде никакой. Светка уронила на кафельный пол часть котлеты. Проводила этот кусок взглядом с сожалением, а потом что бы под ногами не путался, еще и запнула его ногой в дальний угол. Олег на это никак не отреагировал. А Светка подумала: «Эх, такая неловкая! Все по-прежнему, и на пол крошу также».

Все и правда было как в детстве, когда она тут пирожные после школы покупала. И плитка на полу та же, серая выщербленная и в трещинку. Она в детстве ей не нравилась, казалось старой, требующей замены, а сейчас почему-то такой прекрасной показалась, родной, что просто удивительно.

Только кусок котлеты было немного жалко. Котлета была вкусная. А денег на все про все потратили два рубля сорок три копейки. Бюджетненько. Светка уже и забыла, что семь рублей – это совсем немаленькие деньги по этим временам. Хотя «Кулинария» всегда была дороже, чем любая столовка. Но, дешевле, чем ресторан. На семь рублей и в ресторане можно было погулять целый вечер и даже с пивом. Только это сейчас не про их честь. А напиться бы сейчас до поросячьего визгу, совсем бы не помешало. Хоть расслабилась бы. Только в эту сторону Светка, спохватившись, думать себе запретила. Эх.

Они ели молча. Стоя за одним из трех высоких столиков заведения. И глядя через утопленное в землю окно на ноги проходящих мимо кулинарии людей. Олег ел очень сосредоточенно. А Светка все шарила взглядом по сторонам.

Народу в «Кулинарии» считай, не было. Выходной. Только за тортом, внуку на день рожденья, бабулька какая-то зашла. Они с продавщицей как старые знакомые потрещали про этот день рожденья. И все. Старушка взяла торт и лимонада три бутылки и ушла. И продавщица тоже ушла во внутренние помещения кулинарии и только гремела оттуда какими-то толи ведрами, толи тазами, толи поддонами. Сообщая, что она на рабочем месте вообще-то, работает. Так что ели Света с Олегом «без особого пригляду».

После еды Олег стал искать глазами туалет, что Свете тоже давно было нужно и она его движение поняла, как ей показалась, без слов. Но в «Кулинарии» туалета не было. О чем она ему и сказала. Выхода было только три. Кусты, что прямо скажем не здорово. Ресторанчик через дорогу от кулинарии и напротив кинотеатра «Волна» или уборные самого кинотеатра. О чем Светка Олегу тут же и сообщила. Решили идти в кинотеатр. Там проще всего. В выходные на дневные сеансы людей много, туалеты всегда открыты и никто не остановит. В общем, разобрались с этим вопросом они без приключений. Но, что делать дальше?

– Где будем ночевать? Вот у меня какой вопрос к тебе Света! – сказал Олег, когда они не зная куда идти, просто сели на лавку у кинотеатра и уставились на вручную намалеванную афишу фильма «Спортлотто-82».

– А как ты думаешь, нас ищут? Может нам вернутся на место высадки? – перевела она тему на другое.

– Наверное ищут, – Олег неуверенно кивнул, – это сейчас не очень важно. Если нас ищут, то найдут где угодно. А нам нужно позаботиться о ночлеге. Может в квартиру к родителям твоим вернемся? Придумаем что-нибудь. Попросимся.

– Нет. Чего мы придумаем? Мать не обрадуется чужим. Виталя сразу скажет: «А эта тетя уже приходила и маминой сослуживицей представлялась» и как потом объясняться? Нет, это не вариант.

– А куда тогда? Это же твое прошлое. Соображай!

– Я пытаюсь… А, кстати, Олег, а твое прошлое, когда и где было?

– Я москвич. Потомственный. Мое прошлое рядом с ВДНХ. Но, примерно в те же годы.

– Так мы ровесники? Вот не ожидала! Я думала ты сильно младше.

– С чего это вдруг «сильно младше»?

– Ну, так… мои ровесники обычно по последнему писку моды свою медиа-персону не одевают. Брюки у тебя и правда, как местные бабкины рейтузы. Такое без брезгливой дрожи только молодежь наша тамошняя может носить. У моих ровесников вкус все же менее продвинутый.

– Да дались вам всем эти брюки! Под ними же у меня нормальные широкие штаны, а современный дресскод воздушных маршалов соблюдать надо. Чего улыбаешься? Чем ты так вдруг стала довольна? Мы в прошлом с тобой застряли и нам ночевать негде! Чему тут улыбаться?

– Да так. Я малость напрягалась, на тему как я тебе покажусь, когда медийка кончится. А теперь нормально, ты тоже не мальчик и совсем не к поцелуям манящий. Нормально.

– Не понимаю тебя. – Олег насупился. Видать фраза про «к поцелуям не манящий» ему по гордости мужской чиркнула. И это Светку насмешило еще больше. Еле сдерживаясь, что бы ему в лицо не рассмеяться, она отреагировала мгновенно:

– Да, ладно. Все ты понимаешь! – зажала себе рот рукой, чтобы еще чего не брякнуть и в кулак уже досмеялась.

– Не важно! – повысил голос Олег, – Вот совсем сейчас «по барабану» все твои намеки, телячьи глупости и бабские заморочки. Где ночевать будем, придумай!

Светка уже просмеялась и немного покашляла, чтобы серьезность восстановить свою. И уже спокойным голосом сказала:

– Придумала я уже все. К бабушке моей поедем. В мой детский рай. Вон, видишь остановка? Там сядем на автобусе номер 23 до Академа. И дальше на автобусе 109 до поселка Геологов.

– А денег-то нам так далеко хватит?

– А ты точно мне ровесник, а? Совсем расценок местных не припоминаешь? Шесть копеек билет на автобус! Еще и продуктов бабуле купим, чтобы не с пустыми руками явится. У нее дом большой. Три спальни, зал, кухня и веранда летняя, где тоже спать можно. Все сейчас пустое. А что сказать, я по дороге придумаю. Бабуля у меня мировая. Нас точно на улицу не выгонит. Поживем пока у нее. А дальше видно будет.

Олег встал и указал руками в сторону остановки. Без слов, одними глазами говоря: «Ну, так что? Чего сидим? Кого ждем? В путь!». И не дожидаясь пока Светка поднимется с лавки, направился к остановке автобуса. А она пошла за ним. И еще и подумала, «Ишь какой! Прошлое мое, а он везде вперед меня норовит побежать! Ну, что за человек?!».

Впереди, через дорогу виднелся запыленный, покрашенный мутно оранжевым, железный навес с двумя стенками, железной лавкой и крышей. Остановка автобуса 23 и 45. И нужный им 23-тий подошел неожиданно быстро. Пришлось даже немного пробежаться через дорогу. Они заскочили в задние двери. Автобус сразу тронулся.

Свободных мест было полно, сели в самую середку автобуса. Светка у окна, кучерявый рядом. Она выдала ему мелочь и он сходил, бросил 12 копеек в кассу и открутил два билета. Вернулся, сел, сказал ей: «Ничего себе, как трясет и шумно! Я совсем это забыл». И они поехали снова по направлению к ГЭС, туда, откуда пришли в обед.

Солнце клонилось уже к вечеру, небо и море в окошке было такое красивое, а в автобусе было так с непривычки жарко и с непривычки оглушительно шумно от работы двигателя, шума колес и дребезжание дверей, от звуков дороги несущихся в открытые форточки салона. Так непривычно, после кондиционера и тишины машин другого времени, что они несколько минут не проронили ни слова. Осматривались, озирались, ощущали, привыкали, после комфортных машин их времени, этот антикварный шум и вибрации, а еще запахи бензина и дыма от папирос водителя! Боже мой, дыма папирос! Боже, как же чудесно все пахнет, после всей этой стерильности пассажирских летающих модулей.

Мимо проплывали незабываемые места Светкиного детства. Да еще и с внутренними подробностями и смыслами, про которые она совсем забыла. Автобус долго ехал по дамбе ГЭС и Светка, не отрываясь, смотрела на «Обское море». Потом они поехали по старому мосту над шлюзом. И тут ее снова нагнали не самые приятные чувства.

Светка моста над Шлюзом всегда боялась, после того, как однажды они писали изложение в школе на тему подвига советского спортсмена, олимпийского чемпиона, который спасал людей из упавшего с такого же моста в воду автобуса. Нырял в холодную воду до тех пор, пока не вытащил всех. И заплатил за это потерей здоровья и спортивной карьерой. Когда она писала изложение об этом подвиге, она живо себе представила именно их мост над шлюзом и как туда падает автобус 23. Представляла себя в этом автобусе и уже не могла от этой фантазии отделаться.

Каждый раз боялась, когда ехала через шлюз. Каждый раз искала глазами запасные выходы, молоточки для разбивания окна, инструкции про «в случае аварии выдавить стекло». И представляла себе, как вдохнет перед погружением в холодную воду последний раз и очень глубоко. Чуть не наяву видела, как салон автобуса наполняется водой до самой крыши. Как люди кричат и мечутся в панике. А когда автобус затонет, она попытается выбить стекло ногами. И если получится, вытолкнет еще кого-то из этой ловушки. Но, это если хватит сил. Если хватит сил… И вот, этот забытый страх детства снова вернулся, когда они ехали через шлюз. Светка оцепенела. Какой же все-таки страшный мост. Как высоко падать с него любой машине на дно глубокого шлюза. Ужас. В детстве она верила, что все же спасется, хотя и пострадает. А сейчас, сейчас…нет. Уже старая, веры в силы своего тела никакой. Зато ужас, что рядом могут погибнуть молодые люди, просто парализующий.

Кучерявый, наконец, обратил внимание на то, что Светка сжала руки на коленях до побеления пальцев, сидит окаменевшая вся и почти не дышит, и начал ее дергать за локоть и пытаться разговорить. Под неподвижностью ее он подозревал тревогу или чего похуже. А то кто ее знает, может ее там под «медийкой» инфаркт хватил и что он тогда будет делать?

– Светлана Анатольевна, вы себя хорошо чувствуете? Что с вами?

– Нет, ничего. Сейчас пройдет. Просто вспомнилось тут. Сейчас пройдет.

– Что вспомнилось?

– Да, так. Ничего. Личное.

– Вы точно нормально себя чувствуете? Может вам таблетку?

– Какую еще таблетку? У вас что, таблетки есть?

– НЗ. Неприкосновенный запас, есть с собой. Несколько штук. И биовещества и нанороботы, для жизненно важных органов. В кармане на всякий случай. Для себя. Как вы изволили заметить, я же тоже «уже не мальчик».

– Не, не надо. Уже почти прошло.

– Как скажете. Скрытная вы все-таки дама, Светлана Анатольевна. И вроде болтаете много, а ничего действительно важного из вас не вытянуть.

– Это вы о чем? Что действительно важное? – удивилась Светка.

– О чем, о чем??? О реальном самочувствии вашем, о чем!

– А что про него болтать? Скоро «медийка» свалится и все мое самочувствие будет, что называется на лицо. Подождите немного.