Неприкасаемые. Легион. Хранители

– Да, кейс в багажнике. Там 100 тысяч. Долларов. Должно хватить…

Закария уже хотел сказать, что на снайперскую винтовку с глушителем, короткую штурмовую винтовку, Glock 19 или что-то подобное, а также нож с фиксированным клинком им хватит с лихвой, а другого оружия вряд ли стоит ждать у этого вонючки, по имени Фрэнк. Но вдруг, с территории комплекса порыв ветра донес звук выстрела, и они удивленно воззрились в направлении источника этого звука. Закария подумал сразу, что это вряд ли кто-то занимается пристрелкой купленного оружия. Как ему показалось, стреляли вверх. По воробьям? Он уже озвучил свою мысль, и они стояли какое-то время прислушиваясь, как вдруг один из контейнеров за забором объяло пламя и спустя несколько мгновений, что-то внутри него взорвалось и контейнер, словно горизонтальная ракета, нехотя оторвался от земли и, поднявшись метров на десять в воздух, разлетелся на части.

– Твою мать! – закричал Франтишек и шарахнулся в сторону, а Закария упал на землю, смотря на взрыв глазами, раскрытыми так широко, словно он хотел поставить рекорд и попытаться выжать свои глазные яблоки из своих глазных впадин. В этот момент полыхнул и взорвался еще один контейнер и Закария, поняв, что больше им тут делать нечего, быстро поднялся с земли, и, подняв с нее парня, который припал к ней, как к своим истокам и свернулся калачиком.

– Поехали! Все, Фрэнк, похоже подорвал и себя, и твою сестру! Да вставай ты!!!

В этот момент на землю начали падать какие-то предметы, словно осколки далекой разорвавшейся бомбы и Закария повалился на землю, прикрывая парня своим телом. Вдруг обстрел разом прекратился и Закария осмотрелся – на земле лежали части различного огнестрельного и иного оружия и приборов – стволы, приклады, снайперские прицелы, ножки, бинокли и даже тлеющие рожки с патронами. Ничего целого, кроме нескольких неразорвавшихся ручных гранат он не нашел глазами, и решил вставать, понимая, что это был последний сигнал об отступлении.

Они побежали к своему седану, когда какая-то небольшая машинка, наподобие Мини, снесла ворота и, пару раз забуксовав, все же проехала по ним, сбитым наземь, выбралась на простор, оставляя царство контейнеров позади, и теперь приближалась к ним со скоростью приличного торнадо. Закария велел парню бежать дальше к машине, а сам бросился обратно в поле, перебежав через дорогу, и пытался найти те гранаты, которые он заметил раньше.

Он быстро отыскал их и побежал обратно к дороге, и увидел, что это действительно был Мини, с Юнион Джеком на крыше. Машина приближалась, и он увидел, что она основательно просела, словно в ней везли какой-то груз. "Возможно, везут захваченное при нападении на Фрэнка оружие… Хотя, кто бы додумался перевозить оружие в такой крошке?", – подумал он, уже напоминая себе не человека, а гепарда, который начав свою охоту, реагирует только на движущуюся мишень. Он решил, что ему сегодня никто не сможет помешать выполнить то, что он уже явно представлял в своем воображении – жестоко покарать виновных, тех трех молодчиков, насильников и убийц, тем же самым способом, каким они расправлялись со своими невинными жертвами. Ему нужно было оружие, и он получит его любой ценой.

Он вырвал чеку из гранаты и побежал наперерез машине. Она была праворульной, и он слегка оторопел, когда увидел, что из нее, с пассажирского места на него уставилась, смотря во все свои большие глаза, которые казались каким-то воспаленными, та самая маленькая блондинка, которую он заметил вчера у отеля. "Так значит ты действительно охотница…", – промелькнула в его голове мысль, и он погасил последние сомнения, решив избавиться от своей преследовательницы.

Закария выдернул чеку и обрушился вниз, ловко и далеко метнув гранату таким образом, чтобы она взорвалась впереди машины. И, задев Мини с левой стороны, основательно повредила его колеса с ближней к нему стороне. Блондинка, казалось, сразу поняла его замысел, и слегка помешкав, словно справляясь с болью внутри, быстро вцепилась в руль, выворачивая его вправо, подальше от угрозы, но ей мешал кто-то большой, удерживая руль своими мощными дланями. Машина все же метнулась в сторону, но было поздно, граната взорвалась и обдала машину взрывной волной, слегка поддев и приподняв ее вверх, и посекла элементами своего стального покрытия резину обоих колес с левой стороны и сам кузов автомобиля.

Машина развернулась и резко остановилась, мотор сразу замолчал, будто он тоже поймал осколки гранаты и Закария поднявшись, кинулся к машине, на ходу засовывая другую, целую гранату в карман своих джинс. Он затормозил перед пассажирской дверью и увидел, что блондинка была при последнем издыхании – она умирала на его глазах. У нее была основательно повреждена и испещрена осколками гранаты вся левая часть лица, шея и часть тела, и она уже была вся в крови, которая сочилась из ран, стекая на ее грудь и довольно помятое платье. "Почему ее так посекло, она что, пыталась заслонить собой того, кто был за рулем?", – подумал Закария. Вдруг он заметил, что в ее теле, в области живота, была большая рана – в нее, как он понял, раньше выпустили заряд дроби с довольно близкого расстояния.

– Это не мое, это не я.… – сказал Закария таким тоном, словно его подловили во время инвентаризации офиса, найдя в его тумбочке пару спущенных резиновых женщин.

Вступая с ним в свой последний диалог, куколка прошептала ему что-то, найдя его лицо затухающим взглядом своих стальных, как ему показалось глаз, и замерла. Он вздрогнул, ему послышалось, что женщина послала его. То есть так и сказала, вернее прошептала – вали отсюда к такой-то матери… Вот это самообладание. Но почему просто не сказать – пошел ты! Тут была какая-то неувязка…

Он опять взглянул ей в лицо, и увидел, что ее прекрасные глаза, будто погасили изнутри, и теперь она была просто телом, а не сосредоточием силы, энергии и мыслей, которые покинули ее так скоропостижно и трагично. Удивительно, что она, получив такое повреждение своей нежной плоти, оставалась живой так долго и даже пыталась куда-то прорваться. Любой человек уже был бы мертв давно, и он вспомнил рассказ Джорджа, который мог бы получить такое же ранение от своего случайного противника во время пьяной потасовки. Живот и внутренности, полные дроби… Верная и мучительная смерть.

Да, тяжкое зрелище. Он тяжело вздохнул, призывая высшие силы в свидетели – коли уж ты выбрала такую опасную профессию, детка, будь готова к таким сюрпризам. И к такому финалу своего жизненного пути… Но все равно, прости меня, я не хотел для тебя такого конца, видит бог… Он отклонил ее тело на спинку кресла и приставил свои пальцы к артерии на ее шее. Ничего. Она уставилась своими опустевшими, безжизненными глазами в обивку крыши с немым вопросом – а почему здесь нет более яркой, британской обшивки салона…

В этот момент из-за кустов показался Франтишек и с неестественно большими глазами, медленно подходя к машине с телами, остановившись у правой, водительской дверцы. Вдруг она резко открылась, по пути снеся парня далеко от себя, который исчез так стремительно, словно давно хотел испробовать на себе, что такое телепортация тела на дальние расстояния.

Из машины вышла, вернее, выползла головой вперед широкоплечая девушка, в майке и тактических штанах, и, почему-то, в короткой юбочке поверх них. Она, поднявшись с колен, пожала широкими плечами, демонстрируя Закарии свой немалый рост и молодецкую стать. У него рост достигал 190 см, но она казалось, чуть выше и массивнее его, почти такая же широкая в плечах. Она сразу сконцентрировалась на нем и двинулась к нему, обходя машину и вытирая кровь с лица, неумолимо страшная в своем гневе, который был вызван действиями Закарии, который убил ее… кого? Кем они приходились друг другу, половинки этой странной пары? Да и не он начал эту ночь ужасных ранений. Закария не успел определиться с ответом на эти вопросы, потому что в ее руках вдруг появилась телескопическая дубинка.

– Что, девичник не задался? – спросил ее Закария, отступая назад.

Она ухмыльнулась и продолжала наступать на него. Женщина двигалась не очень уверенно, оступаясь, да и это было понятно, она была контужена, и Закария не хотел с ней драться, усиливая ее боль и множа раны. Он решил быстро выключить ее, и быстро двинулся ей навстречу, и пока она замахивалась, он кинулся вперед, за ее спину, перекувырнулся и быстро вскочил на ноги. Пока она поворачивалась к нему, занося повыше дубинку и намереваясь ударить его с разворота, он быстрым движением, слегка переместившись в сторону, ударил сбоку, вернее провел мощный лоукик по внутренней стороне ее ног, и она, подогнув их, рухнула вниз. Опустившись стремительно на колени, она не оставила попытки достать его дубинкой, но Закария, продолжая вращательное движение своего тела, начатое лоукиком, развернулся и ударил ее сверху вниз по затылку бэкфистом, с такой силой, чтобы лишить сознания, но не убить.

Она завалилась вперед и упала на землю всем телом, грузно приземлившись своей пышной грудью и слегка ударившись своим подбородком – грудь, казалось, исполнила роль амортизатора. Закария быстро склонился над ней и проверил ее пульс на шейной артерии – он был, явственно ощущался, женщина лишь потеряла сознание. Закария с облегчением громко выдохнул, и бросился к машине – позади тела блондинки не было ничего, кроме пакета с чем-то внутри. А кресло крупной девушки было так глубоко задвинуто назад, что позади него даже убрали половину дивана. Значит, она управляла машиной сидя почти на заднем сиденье. В багажник Мини заглядывать смысла не было, он был таким же крошечным, как и сам автомобиль.

Закария покачал головой и, взяв из машины тот пакет, думая, что там средства первой помощи – на пакете был логотип какой-то аптеки, и зашагал от нее прочь, не сразу найдя водителя. Франтишек отлетел на приличное расстояние и теперь лежал, раскинув ноги и руки в сторону, изображая звезду, выброшенную из моря на берег. Он поднял его и, поднатужившись, примостил себе на плечо, благо он был значительно меньше той девушки, которая уже начала громко похрапывать, уткнувшись носом в землю. Он понес водителя к машине, в которой и разместил его на заднем сиденье, как куклу – он все еще был в глубокой отключке. Пакет он бросил туда же, рядом с Франтишеком.

Солдат Асраила уже собирался садиться, когда увидел, что в куст, растущий недалеко от припаркованной машины, ранее прилетел со стороны взорвавшихся контейнеров странный предмет, похожий на букву Т. Он подошел к застрявшему в ветках объекту поближе, и увидел, что это был арбалет, с несколькими стрелами, закрепленными на нем, и даже с приятным, кожаным ремешком.

– Что ж, арбалет, граната… Думаю, на первое время хватит. В крайнем случае, перейду на бой в партере, – произнес он почти серьезно, и быстро вытащил арбалет из куста, освобождая его от плотно обвивших его веток. Затем положил арбалет в багажник, и тронулся в путь, намереваясь отправиться обратно в город и сдав задом, проехал мимо машины с телом прекрасной, но такой загадочной и мертвой блондинки, надеясь, что его собственный водитель скоро очнется и все-таки укажет точку их финального назначения на сегодня.

Вдруг он услышал позади себя хлопок, будто кто-то подорвал петарду, или взревела небольшая ракета, запускаемая в воздух. Он посмотрел в зеркало заднего вида и открыл рот – в небо вертикально вверх ушел какой-то объект, напоминающий синий шар. Оставляющий за собой хорошо различимый след в виде дыма, или нагретого воздуха. Он дал по газам, и машину рванулась вперед, подальше от этого полигона.

А навстречу ему, вдалеке, уже ехали машины пожарной службы, сопровождаемые полицией и другими спасательными службами. "Как будто-то вернулся в Легион", – подумал он, реагируя на все эти обстрелы, падающие с неба осколки и запуски ракет, и в крутом заносе вырулил на объездную дорогу, чтобы разминуться с приближающимся караваном машин.

Глава 13.

Искусство носить килт.

Морган кисло улыбнулся, когда услышал от Асраила новости про то, что души людей, покидающих свои тела, не могут служить источником хоть какой-нибудь энергии.

– А что хорошего эти люди могут вообще дать, что при жизни, что после своей смерти. Вечные потребители и эгоисты. Лишь некоторые из них могут быть полезными, – произнес он тихим голосом, и велел слуге налить ему и его гостю скотч, который тот уже нес в большом графине, на подносе с парой почти квадратных стаканов, и ставил его на столик, стоящий между кресел.

Асраил удобнее устроился в своем кресле, взял виски, поблагодарив кивком головы уже нового слугу – помоложе, и теперь поглядывал справа на почти круглое лицо Моргана, с крупными чертами и маленькими глазками. В профиль он видел его круглые щеки и слегка выступающий из-за них вздернутый вверх нос Неприкасаемого. Большую комнату освещали два синеватых шара, висевшие над камином – их яркость регулировал плавными взмахами своей руки сам Морган, напоминая физика-ядерщика, оперирующего двумя сгустками плазмы. Которые то накалялись, то гасли, слабо потрескивая, и медленно поворачивались вокруг своей оси. "Это же прототип наших ядер, энергетических сфер, которые растворяется в наших телах", – подумал, нахмурившись Асраил.

Морган был почти лыс, но его тщеславие не позволяло ему являть себя миру в таком виде – его Хранитель делал для него парики, которые он носил не снимая. Правда они весьма странно смотрелись на нем, даже слегка пугающе. И теперь он сидел перед камином, справа от Асраила, с кипой черных волос, напоминая ему бедолагу, который перенес тяжелейший приступ стригущего лишая, и маскирующий свою сильно поредевшую шевелюру слишком ярким цветом и ненатуральной гущиной своих искусственных волос.

"Что ты затеял, образина", – думал Асраил, стараясь не смотреть на волосы Моргана. "Понятно, что ты с самого начала этого эксперимента не ожидал выдающихся результатов.... Ты что, просто наблюдал за моими операциями?" – вдруг осенило его, и он кинул взгляд на свою правую руку, на которой все еще находился тот перстень, который и служил прибором, измеряющим количество выделяемой энергии. Связанный со смартфоном, на котором было установлено соответствующее приложение. Которое, правда, не скачаешь ни с одного официального источника. И это тот перстень, который Морган попросил его использовать время от времени, чтобы помочь ему в важном, с его слов, эксперименте.

Он снял с себя кольцо и бросил его на столик, а Морган, словно уловив мысль, которая посетила его гостя, загадочно улыбнулся, взял перстень, и положил его в карман своего твидового пиджака, который делал его похожим на отставного полковника, правда сильно раздобревшего и слегка плебейского на вид.

– Да, ты правильно все понял. Мне было интересно, чем же ты там занимаешься, со своим воином. И я был впечатлен. Браво! – он, повернувшись влево, посмотрел на Асраила с откровенным уважением, и приподнял свой стакан, отмечая заслуги своего брата и его наемного убийцы.

Асраил качал головой, и негромко смеялся, да, Морган провел его вокруг пальца так изящно и просто, а он в очередной раз убедился, что по части темных дел и всяческих интриг, он по сравнению с ним, всегда будет подмастерьем, бледной копией своего пугающе эффективного и коварного Старшего Брата.

– Но тут, в кольце, есть и датчик, так что ты не переживай. Твои исследования очень важны для меня. Ну, и, помимо датчика есть встроенная камера – представляешь, драгоценный камень, который выполняет функцию следящего устройства. Самая дорогая линза в мире… Все-таки, мой Хранитель гений. – Морган улыбался довольно, откинувшись в кресле и похлопывая себя по карману.

– И что ты обо всем этом думаешь? Как тебе мой новый проект? – спросил Асраил своего собеседника, не поворачиваясь к нему. Уж очень ему не нравилось это затянувшееся признание своего могущества и коварства.

– Идея интересная. Только вот исполнение, вернее, масштаб деяний как-то мелковат. Зачем тебе вся эта суета вокруг тел? Что ты мечешься по миру, как какой-то идеалист с тесаком, и пытаешься справиться с вселенским злом. Люди всегда убивали, насиловали и будут это делать до нового пришествия. Уж такая у них натура. Тебе не остановить эту волну крови, она тебя сметет, в конце концов… , – Морган приподнялся в кресле и смотрел на Асраила, нахмурив свои кустистые брови.

– Ты всегда мне напоминал мелкого жулика, который щиплет кошельки не из тех сумочек…, – добавил он слегка разочарованным голосом, и опять откинулся на спинку кресла.

Асраил мрачно смотрел на свой стакан, который он держал перед лицом, и крутил его в своих пальцах. Ему необходимо было пережить, не взорваться, перетерпеть эту язвительность и высокомерие Моргана, потому что он всегда говорил что-то важное. Озвучивал тренды, которые игнорировать было просто глупо. А Морган, понимая состояние Асраила, и не желая давить на него, сменил тон и зазвучал как провидец, который призывает всех консерваторов отказаться от использования ископаемых видов топлива и устаревших энергоносителей.

– Ты пойми, нам нужно заниматься другими, более важными делами. Помимо финансов. Энергия – вот наш приоритет. Для всей нашей Семьи. И получение вечного источника, внешнего источника, который будет питать нас. Так долго, пока солнце не сожжет эту чертову планету. И чтобы мы, Неприкасаемые, став гораздо сильнее, уже могли уже не только влиять на этот мир, но и владеть им.

Морган улыбнулся и, потянувшись, почесал себя между ног, широко расставив их, с явным облегчением и удовольствием.

– Люблю килты, все тело дышит… Ты тоже, чувствуй себя как дома, – отреагировал он на слегка шокированный взгляд Асраила, который закинул ногу на ногу, давая понять, что поведение хозяина неприемлемо. Но затем Асраил улыбнулся и понял, почему Морган так любил килты в своем замке – они давали ему право быть самим собой, не очень воспитанным, грубоватым, любящим почесать себя тут и там, и при этом выглядеть как важный аристократ с блестящей родословной.

– Ты, как я понимаю, все-таки вынес что-то из моих экспериментов с возмездием, – сказал Асраил, обдумывая заявление Моргана по поводу энергии. Но все это очень мало занимало его – сила, владение миром, вечная жизнь. Статусы, капиталы, влияние. Ему всегда хотелось больше драйва, больше острых и запретных удовольствий и игр с личным правосудием и возмездием. Какое же это наслаждение – смотреть в глаза убийцы, которого Закария уже смертельно ранил, и удерживал в вертикальном положении, держа агонизирующее тело в своих сильных руках. И последняя мысль такого подонка, истекающего кровью – явился тот, кто отыскал его. Сосчитав все трупы его жертв. Нанеся ему столько же ударов, сколько он нанес своим жертвам. И решил избежать всей этой судебной волокиты, чтобы предать его своему суду – справедливому и быстрому. И его настигла та же участь, которую он уготовил всем невинно убиенным. Это роскошная, даже классическая идея, и он словно гордый креативный директор рекламного агентства, готов был ее защищать перед скептично настроенными клиентами. И снова решил вернуть беседу в сторону той темы, ради которой он и приехал к Моргану. Уж он то знал, что его братец умеет извлекать выгоду из любой идеи, даже кажущейся абсурдной.

– Да, ты прав, идея хотя и инфантильная, но стоящая. И подумав, я решил основать свое подразделение. Рабочее название – Темный Легион, – сказал Морган удивленному Асраилу, который вновь понял, что замыслы его братца всегда масштабнее и практичнее его собственных.

– Только я не собираюсь гонять своих бойцов по всему миру, с целью найти какого-то маньяка, или отморозка, который, по твоему мнению, заслужил самого страшного финала. Все это чушь, подростковая чушь и романтика. Я буду использовать свой Темный Легион в гораздо более практичной плоскости. Он будет работать на моих клиентов. Убирать их конкурентов. Усиливать их влияние. Обрабатывать чиновников и самых рьяных общественных деятелей. Направлять журналистов и блоггеров в нужное русло. В общем, это будет бонус для них, если они выбирают меня в качестве своего партнера. И, желательно, с самым высоким статусом – глава совета директоров или что-то подобное.

– А как же быть с Легионом? – спросил его Асраил, лихорадочно понимая, что ему и самому могли задать тот же вопрос, когда он проводил свою первую операцию с Закарией. Например, Ангела. Он ведь тоже тайно, и с не меньшим апломбом учредил свою собственную миссию, и даже не побеспокоил себя поиском ответа на этот вопрос. И ведь и тут его обошел Морган, он не мелочился, когда речь заходила о защите своих инвестиций и интересов. Денег. Влияния и веса.

– Да черт с ним, пусть себе существует. Это ведь такое уникальное прикрытие. И кузница кадров. И экспериментальная площадка. Нам нужна такая мученическая структура, которая будем нам напоминать о том, что мы когда-то и сами проливали свою кровь ради людей. Это же наша история, наши корни. Красивая миссия, которую можно указать в годовом отчете и продемонстрировать самые важные победы наших бравых солдатиков. И ведь подумать, без меня этот Легион и не состоялся бы. Кто был одним из его первых спонсоров? Кто поддерживал его всегда, и очень щедро. Я. Морган. Неприкасаемый, над которым все его братья и сестры так часто издеваются и хихикают. Ну, кроме тебя, конечно. А кто-нибудь спросил меня, что мне стоит зарабатывать мои деньги? На что я только не иду, чтобы привлекать эти деньги к себе? Возможно, моя внешность – это как следы радиации, или ударной волны, которой я подвергаю свое тело каждый раз, когда направляю эти денежные потоки в свою сторону. Это побочные эффекты, это цена, которую я плачу, чтобы быть великим Морганом. Богатым Морганом. Влиятельным Морганом…

Асраил нахмурившись, хмуро поглядывал на своего родственника, который увлекшись перечислением своих жертв, которые никто не мог оценить по достоинству, и титулов, которыми он так себя щедро награждал, встал с кресла и махал руками. Как маститый дирижер, да так энергично, что пламя в камине, угасшее было, вдруг разгорелось яростным и злым огнем.

Морган довольно улыбался и продолжил делиться своими достижениями. Он ходил взад и вперед и его не в меру короткий килт энергично развивался, да так высоко, что Асраил слегка брезгливо отвел глаза.

– Энергия. Она настолько мощная, что уже питает весь мой остров… И угадай, кто является источником этой энергии? Те, кто давно меня раздражал. Наша Великая Четверка. Наши ВЧ. И они теперь здесь, в моем замке. Мой Хранитель сумел отделить зерна от плевел. Явил их сущность этому миру. И теперь они лежат в одном из подвалов этого замка. Тела отдельно, в капсулах. А ядра отдельно. Я их превратил в источники энергии. И они теперь такие же великие. Только источники, на службе у меня. И моей новой инициативы по переделу рынка энергии. И ведь Ангелла была права, хотя я всегда знал, что она самая мудрая из нас – только вместе мы можем добиться чего-то. И вот я соединил эти ядра, эти сгустки энергии, собрал их вместе, все четыре и получил такое количество энергии, которую не сможет выработать ни одна, даже самая мощная ядерная электростанция людей.