Домби и сын

Оставшись одни, братъ и сестра сначала не говорили ии слова. Молчанiе прервала Геррiэтъ.

– Что, милый Джонъ, дурныя в?сти въ этомъ письм??

– Да; но неожиданнаго н?тъ ничего. Я вчера вид?лъ его.

– Его?

– То есть, м-ра Домби, который теперь ко мн? пишетъ. Онъ вчера два раза проходилъ по контор?, когда я тамъ былъ. Мн? нельзя было отъ него дол?е укрываться, и я знаю, что мое присутствiе должно казаться для него обиднымъ. Я это чувствую, какъ нельзя лучше.

– Онъ ничего. не сказалъ?

– Ничего; но я вид?лъ, что его взоръ остановился на мн?, и это заран?е приготовило меня къ тому, что должно было случиться. Мн? отказано отъ м?ста!

Сестра старалась по возможности казаться спокойною, но полученныя новости были слишкомъ печальны по многимъ причинамъ. Джонъ Каркеръ читалъ:

"Мн?, конечно, н?тъ надобности объяснять, почему ваше имя съ н?котораго времени звучитъ въ моихъ ушахъ неестественнымъ звукомъ и почему невыносимъ для меня одинъ взглядъ на челов?ка, который носитъ вашу фамилiю. Съ этого дня прекращается всякое обязательство между нами, и я требую, чтобы впредь вы ни по какому поводу не старались придти или поставить себя въ соприкосновенiе съ моей фирмой".

– Вотъ и все, милая Геррiэтъ, – продолжалъ Джонъ Каркеръ. – При письм? вложенъ банковый билетъ, равносильный моему третному жалованью. Право, сестрица, м-ръ Домби поступаетъ со мной еще слишкомъ милостиво, если взять въ разсчетъ все, что случилось.

– Да, очеиь милостиво, Джонъ, если справедливо наказывать одного за проступки другого, – отв?чала сестра.

– Мы сд?лались для него какимъ-то злов?щимъ отродьемъ, – говорилъ Джонъ. – Н?тъ ничего мудренаго, если онъ дрожитъ при одномъ звук? нашей фамилiи, и думаетъ, что въ крови нашей заключены проклятыя с?мена, плодовитыя на несчастья всякаго рода. Я самъ не прочь отъ этихъ мыслей, если бы только не ты, Геррiатъ.

– Перестань, братъ. Если y тебя, какь ты думаешь и часто говоришь, наперекоръ моему личному уб?жденiю, есть особыя причины любить меня, пощади мой слухъ отъ этихъ дикихъ возраженiй!

Онъ закрылъ лицо об?ими руками, но сестра, подойдя къ нему, н?жно взяла его за одну руку.

– Что ни говори, братъ, a получить отставку отъ единственнаго м?ста, съ которымъ ты связанъ продолжительной привычкой, вещь очень трудная для насъ обоихъ, особенно, если взять въ разсчетъ несчастный поводъ къ этой непредвид?нной б?д?. Намъ нужно позаботиться о средствахь къ существованiю… впрочемъ что же такое? Мы оба станемъ бороться съ нашей судьбой безъ смущенiя и безъ страха, и я, съ своей стороны, ув?рена, что поб?да будетъ на нашей сторон?, если только присутствiе духа тебя не оставитъ.

Ободряя такимъ образомъ брата, она ц?ловала его въ щеку, и улыбка играла на ея губахъ.

– О милая сестра! Ты по своей собственной благородной вол? соединила судьбу свою съ погибшимъ челов?комъ, котораго имя осрамлено клеймомъ безславiя! Не им?я самъ ни одного друга, я въ то же время отнялъ и y тебя вс?хъ друзей.

– Джонъ! – Она посп?шно положила руку на его губы. – Ради меня! Въ воспоминанiе нашей продолжительной дружбы! – Онъ молчалъ. – Теперь, мой милый, мн? надобно, въ свою очередь, сказать н?сколько словъ. – Она спокойно с?ла подл? него. – Я, точно такъ же, какъ и ты, готовилась исподволь къ тому, что теперь случилось съ нами, и была y меня тайна, которую время, наконецъ, открыть. Д?ло въ томъ, мой милый, что y насъ сверхъ твоего чаянiя, есть одинъ общiй другъ.

– Какъ его зовутъ, Геррiэтъ? – спросилъ Джонъ съ грустною улыбкою.

– Право я не знаю; но однажды онъ весьма серьезно ув?рялъ меня въ своей дружб? и объявиль искреннее желанiе быть намъ полезнымь. Я ему в?рю.

– Геррiэтъ! – воскликнулъ удивляющiйся братъ, – Тд? живетъ этотъ другъ?

– И этого я не знаю, – отв?чала сестра, – но онъ знаетъ насъ обоихъ, и ему въ совершенств? изв?стна наша общая исторiя. Вотъ почему, между прочимъ, по собственному его сов?ту, я скрыла отъ тебя, милый Джонъ, что онъ былъ въ нашемъ дом?; тебя огорчило бы изв?стiе о такомъ челов?к?.

– Неужели, Геррiэтъ, онъ былъ въ нашемь дом??

– Да, въ этой самой комнат?. Разъ только.

– Что это за челов?къ?

– Не молодой. Его волосы с?д?ютъ и скоро, какъ онъ говорилъ, совс?мъ сд?лаются с?дыми. Но онъ великодушенъ, добръ и, я ув?рена, неспособенъ къ притворству.

– И ты вид?ла его только однажды, Геррiэтъ?

– Однажды въ этой комнат?, – отв?чала сестра, щеки которой въ эту минуту покрылись яркимъ румянцемъ, – но, когда онъ былъ зд?сь, онъ уб?дительно просилъ, чтобы я позволила ему вид?ть себя разъ въ нед?лю, когда онъ будетъ проходить мимо нашего дома. Это должно было напоминать ему, что мы покам?стъ не им?емъ нужды въ его услугахъ, потому что, когда онъ вызвался на эти услуги, я р?шительно объявила, что мы не нуждаемся ни въ чемъ.

– И разъ въ нед?лю…

– Каждую нед?лю Сь той поры одинъ раэъ, и всегда въ одинъ и тотъ же день, въ одинъ и тотъ же часъ, онъ проходилъ п?шкомъ мимо нашего дома, всегда по одному и тому же направленiю въ Лондонъ, останавливаясь не бол?е, какъ на минуту, чтобы раскланяться со мной и дать знать движенiемъ руки, что онъ помнитъ и заботится о насъ, какъ добрый опекунъ. Онъ об?щалъ эту аккуратность въ свое единственное свиданiе со мной и выполнялъ об?щанiе съ такою безприм?рною аккуратностью, что если сначала я сколько-нибудь и могла сомн?ваться въ искренности его словъ, зато впосл?дствiи ни т?ни сомн?нiя не оставалось въ моей душ?, и я всегда съ радостной ув?ренностью дожидалась урочнаго часа, въ который долженъ былъ неминуемо появиться этотъ необыкновенный челов?къ. Но въ посл?днiй понед?льникъ, сл?довавшiй за ужаснымъ событiемъ, онь не явился, и я начинаю подозр?вать, не им?етъ ли его отсутствiе какой-нибудь связи съ т?мъ, что случилось въ нашей фирм?.

– Какъ же это? – спросилъ братъ.

– Я и сама не знаю; только одновременность происшествiй навела меня на эту догадку, и я не старалась отдать себ? въ ней яснаго отчета. Чувствую, впрочемъ, что онъ непрем?нно долженъ воротиться, и если д?йствительно воротится, позволь мн?, милый Джонъ, объявить ему, что я говорила, наконецъ, о немъ теб?, и что ты желаешь узнать его лично. Онъ, безъ сомн?нiя, откроетъ для тебя новый источникъ существованiя, потому что въ ту пору онъ именно просилъ позволенiя позаботиться объ улучшенiи нашей жизни, и я должна была об?щать, что если мы будемъ им?ть нужду въ друг?, то я вспомню о немъ. Тогда, сказалъ онъ, и его имя не будетъ для насъ тайной.

Джонъ Каркерь слушалъ все это съ большимъ вниманiемъ, и удивленiе его, казалось, возростало съ минуты на минуту.

– Геррiэтъ, опиши мн? этого челов?ка. Я, нав?рно, долженъ знать челов?ка, который такъ хорошо знаетъ меня.

Его сестра живо нарисовала вс? черты, станъ и платье своего таинственнаго пос?тителя, но Джонъ Каркеръ, потому ли, что онъ не им?лъ понятiя объ оригинал?, или по какой-нибудь ошибк? въ ея описанiи, или просто отъ разс?янности въ мысляхъ, не могъ угадать портрета, который она представляла передъ нимъ.

Какъ бы то ни было, всл?дствiе обоюднаго р?шенiя, Джонъ Каркеръ долженъ былъ увид?ть оригиналъ при первомъ его появленiи. Посл? этого уговора, сестра, успокоенная откровеннымъ объясненiемъ, принялась за свои домашнiя д?ла, a с?дой ея братъ, бывшiй младшимъ между писарями въ купеческой контор?, началъ работать въ саду въ этотъ первый день своей небывалой свободы.

Была ночь. Братъ читалъ вслухъ какую-то книгу, сестра сид?ла за иголкой; внезапный стукъ въ дверь прервалъ ихъ занятiя. Въ атмосфер? необыкновеннаго безпокойства и страха, парившихъ надъ ними въ связи съ ихъ братомъ-б?глецомъ, этотъ звукъ, необыкновенный самъ по себ?, казался для нихъ почти возмутительнымъ. Братъ подошелъ къ дверямъ; сестра осталась на своемъ м?ст? и съ робостью прислушивалась. Чей-то голосъ спрашивалъ, и Джонъ Каркеръ, казалось, отв?чалъ съ изумленiемъ. Обм?нявшись н?сколькими вопросами и отв?тами, оба вошли въ дверь.

– Геррiэтъ, – сказалъ братъ, представляя поздняго пос?тителя, – м-ръ Морфинъ, джентльменъ изъ конторы Домби.

Сестра отпрянула назадъ, какъ будто ей померещился призракъ. На порог? стоялъ ея таинственный другъ съ прос?дью въ черныхъ волосахъ, съ румянымъ лицомъ, широкимъ и открытымъ челомъ, съ глазами, полными огня, – тотъ самый другъ, тайну котораго она хранила столь долгое время.

– Джонъ! – сказала она, едва переводя духъ, – это тотъ джентльменъ, о которомъ я говорила теб? сегодня!

– Этотъ джентльменъ, миссъ Геррiэтъ, – сказалъ пос?титель, входя въ комнату, – онъ стоялъ н?сколько минутъ на порог?, – этотъ джентльменъ очень радъ слышать отъ васъ эти слова; на пути къ этому дому онъ перебиралъ тысячи средствъ, какъ бы приличн?е объясниться, и не остановился ни на одномъ. М-ръ Джонъ, я зд?сь не совс?мъ чужой. Вы съ изумленiемъ встр?тили меня на этомъ порог?, и я зам?чаю, что въ эту минуту вы еще бол?е изумлены. Что же такое? Это совершенно въ порядк? вещей. Если бы мы не были исчадьями привычки, такъ никто бы изъ насъ не им?лъ и половины причинъ къ обнаруженiямъ своего удивленiя.

Говоря это, онъ радушно и вм?ст? почтительно прив?тствовалъ Геррiэтъ и, ус?вшись подл? нея, скинулъ свои перчатки и бросилъ ихъ на столъ въ свою шляпу.

– Разум?ется, м-ръ Джонъ, удивительнаго ничего н?тъ, если во мн? обнаружилось желанiе вид?ть вашу сестрицу, и если я по-своему выполнилъ то, чего желалъ. Что же касается до аккуратности моихъ нед?льныхъ визитовъ… то есть, я думаю, она вамъ говорила о нихъ… необыкновеннаго и тутъ ничего н?тъ. Эти похожденiя обратились въ привычку, a мы, д?ло изв?стное, вс? – исчадiя привычки, никакъ не бол?е!

Залрятавъ свои руки въ карманы и облокотившись на стулъ, онъ смотр?лъ на брата и сестру, какъ будто ему особенно интересно было вид?ть ихъ вм?ст?.

– Привычка, съ вашего позволенiя, д?лаетъ все, – говорилъ м-ръ Морфинъ съ н?которою раздражительностью, – одни, по милости привычки, укореняются съ каждымъ днемъ въ люциферовой гордости и чопорности, другiе д?лаютъ усп?хи въ низости и подлости, a большая часть изъ насъ все по той же причин? равнодушно глаз?етъ на мiръ и его чудеса, то есть, другими словами, привычка, какъ искусный ваятель, вырабатываетъ изъ глины нашего организма предиковинные болванчики, способные ко всякимъ впечатл?нiямъ и уб?жденiямъ. За прим?рами ходить недалеко, и я указываю вамъ на самого себя. Ц?лые годы я обнаруживалъ свое скромное участiе въ управленiи торговымъ домомъ, и я вид?лъ, м-ръ Джонъ, какъ вашъ братъ, мерзавецъ первой руки… миссъ Геррiэтъ извинитъ меня за этотъ титулъ… какъ онъ распространялъ больше и больше свое влiянiе до т?хъ поръ, пока контора и ея хозяинъ не сд?лались игрушками въ его рукахъ; и вид?лъ я, какъ въ то же время вы каждый день работали за своей скромной конторкой; и я былъ совершенно доволень, что все вокругъ меня шло своимъ чередомъ, правильно и стройно, подобно огромной машин?, заведенной продолжительной привычкой, и былъ я очень радъ, что меня собственно иикто не отвлекалъ отъ моихъ занятiй. Мои вечера по средамъ приходили и уходили, квартеты наши устраивались дружно, моя вiолончель была въ полномъ ходу, и все въ моемъ мiр? обстояло благополучно, такъ что, я думаю, никто бы не пожаловался на меня.

– Могу засвид?тельствовать, – сказалъ Джонъ Каркеръ, – что во все это время васъ любили и уважали бол?е, ч?мъ кого-нибудь другого въ торговомъ дом?.

– Э, полноте, любезный другъ! Мой характеръ, видите ли, довольно мягокъ, податливъ, можетъ быть, – вотъ и все тутъ; a главное, y меня была привычка для всей моей жизни. Привычка управляла главнымъ приказчикомъ, настраивала чопорное поведенiе его начальника, и она же шпиговала меня, какъ нельзя лучше. Я д?лалъ тихо и скромно то, что доставалось на мою долю, не спотыкался передъ ними и не иадалъ, и былъ очень радъ, что занимаю теплое м?стечко, необидное и незавидное ни для кого. Такъ бы и прошло все это своимъ чередомъ, если бы на б?ду въ моей комнат? не была слишкомъ тонкая ст?на. Вы можете сказать вашей сестриц?, что комната моя отд?лялась отъ кабинета главнаго приказчика тонкой перегородкой.

– Это дв? смежныя комнаты, которыя сначала, в?роятно, составляли одну, a потомъ ихъ разд?лили такъ, какъ говоритъ м-ръ Морфинъ, – сказалъ братъ, обращаясь къ Геррiэтъ, чтобы сд?лать ей это объясненiе.

– Я свист?лъ, стучалъ, барабанилъ, наигрывалъ бетховенскiя сонаты, давая знать м-ру Каркеру, что его могутъ слышать, но онъ не обращалъ на меня никакого вниманiя. Р?дко, правда, до моего слуха доходила какая-нибудь важная матерiя, но какъ скоро доходила, я старался немедленно куда-нибудь уйти. Такъ, наприм?ръ, я вышелъ изъ своей комнаты въ ту пору, когда между двумя братьями завязался разговоръ, свид?телемъ котораго былъ сначала молодой Вальтеръ Гэй. Впрочемъ, въ мое ухо залет?ло слишкомъ много, прежде ч?мъ я вышелъ изъ дверей. Можетъ, вы напомните вашей сестриц?, о чемъ тогда шла р?чь?

– Мы говорили, Геррiэтъ, о нашихъ родственныхъ отношенiяхъ и о нашемъ положенiи въ торговомъ дом?.