Замогильные записки Пикквикского клуба

Эти слова оказались истинною музыкою для ушей м?ра Пелля. Уже начинал он думать с великим огорчением, что почтенные представители кучерского сословия пригласили его единственно затем, чтоб откушать с ними чашку чаю или выпить стакан грога; но теперь, к великому наслаждению, все эти сомнения рассеялись в одну минуту. Глаза юриста заблистали искрометным блеском; он облокотился на стол и сказал:

– За каким же делом я призван, джентльмены? Не желает-ли кто-нибудь из вас объявить себя банкротом или засесть в тюрьму из дружеских рассчетов?

– Нет, сэр, история тут будет немножко почище тюремного ареста, – сказал м?р Уэллер старший. – Самуэль, подай документ.

И завещание, по всей форме, перешло в руки делового человека.

– Обделайте нам эту механику, и мы вам будем очень благодарны, – сказал м?р Уэллер.

– Извольте, извольте, это нам ни почем, – отвечал стряпчий, – только я должен предупредить, что за хлопоты…

– Останетесь довольны, я вам говорю, – перебил пестролицый джентльмен.

– Так-то оно так, только не угодно-ли пять фунтиков заплатить вперед, м?р Уэллер? – сказал м?р Пелль с улыбающимся лицом.

После предварительных переговоров со своими товарищами, м?р Уэллер принужден был тотчас же выдать эту сумму в виде задатка своему адвокату. Затем последовала юридическая консультация, не имевшая, впрочем, определенного предмета. М?р Пелль намекнул, к общему удовольствию почтенного комитета, что, не будь это дело вверено в его собственные руки, все пошло бы навыворот вследствие причин, объясненных не совсем удовлетворительно, но признанных весьма достаточными как душеприказчиком, так и всеми его посредниками. Затем, после сытного завтрака, вся компания, в сопровождении юриста, отправилась для предъявления духовной в Докторскую Общину, где свидетельствовались завещания.

На другой день, тем же порядком, опять совершено путешествие в ту же Докторскую Общину, но необходимые в этом случае свидетельские показания были заторможены одним пьяным конюхом, который, к великому ужасу прокурора и проктора, вместо слов присяги, изрыгал безобразные ругательства. На следующей неделе пришлось сделать еще несколько визитов в Докторскую Общину и в канцелярию, специально занятию рассмотрением прав по наследству. Покончив здесь дела, достопочтенная компания посетила контору совершения контрактов. На перепутьи джентльмены заходили отдыхать в трактиры, где насыщали себя приличными завтраками, обедами и услаждали свой отдых обильными возлияниями благородных напитков.

Наконец, все эти важные дела были окончены, и назначен день для продажи полученного м?ром Уэллером наследства и получения рент из Банка, что предназначалось совершить с помощью маклера Вилькинса Флэшера, эсквайра, живущего в окрестностях Банка и рекомендованного компании самим м?ром Соломоном Пеллем.

Этот день был праздничным днем для м?ра Уэллера и его друзей, и они, в виду предстоящего торжества, разрядились на славу. Сапоги м?ра Уэллера блестели, костюм на нем был с иголочки и сидел весьма комфортабельно. Пестролицый джентльмен воткнул себе в петличку огромнейший цветок георгины; платья остальных двух друзей также были украшены букетами из листьев лавра и других дерев. Все трое надели свои праздничные платья, лучше сказать, каждый из них нарядился, по крайней мере, в два кафтана, что, по мнению кучеров общественных экипажей, составляет высшее проявление изящества и вкуса.

М?р Пелль ожидал их в месте их обыкновенных собраний. Он также имел с собой пару перчаток и надел чистую рубашку, которая, к несчастью, от слишком частого мытья, была прорвана в двух-трех местах.

– Теперь без четверти два, – сказал м?р Пелль, смотря на часы в буфете. – Я полагаю, нам лучше отправиться к м?ру Флэшеру в четверть третьего.

– Как думаете, джентльмены, не выпить-ли по доброй кружке пива? – внушительно сказал пестролицый джентльмен.

– Не дурно бы проглотить кусок холодной говядины, – проговорил второй кучер.

– Слушайте! Слушайте! – вскричал Пелль.

– Не худо бы и устриц, – добавил третий кучер хриплым голосом. Этот почтенный джентльмен с давних пор страдал хрипотой.

– Надобно достойно отпраздновать получение наследства, – закончил искусный делец. – Не так ли? Ха, ха, хи, хи!

– За мной дело не станет, джентльмены, – отвечал м?р Уэллер старший, – Самми, позвони!

Самуэль повиновался, и, немного погодя, стол перед джентльменами был уставлен портером, холодной говядиной и устрицами. Каждый из джентльменов немедленно принялся за еду и питье, и все одинаково отличались на этом поприще; впрочем, джентльмен с хриплым голосом превзошел всех: он так исправно помачивал устрицы уксусом, что один истребил его целую пинту (почти полбутылки).

Когда устричные скорлупы были убраны со стола, джентльмены занялись приготовлением напитка из джина и воды.

– М?р Пелль, – сказал м?р Уэллер, приподнимая свой стакан с грогом. – Вы мастерски сварганили мое дело, вам я обязан, что оно не застряло на дороге…

– Слушайте! Слушайте! – прокричал Самуэль.

– Да, вы ловко смастерили его, и, в благодарность за ваши хлопоты, я предлагаю выпить за ваше здоровье.

– Стойте! Стойте на минутку! – закричал пестролицый джентльмен с изумительной энергией. – Глядите на меня, джентльмены.

И, говоря это, пестролицый джентльмен поднялся на своем месте. Все прочие последовали его примеру. Сперва он внимательно посмотрел на каждого из своих товарищей, потом медленно поднял свою руку, и каждый джентльмен также медленно поднес свой стакан к губам. Через минуту корифей опустил руку, то же сделали прочие и поставили на стол совершенно пустые стаканы. Невозможно описать потрясающий эффект этой церемонии. В одно и то же время простая, поражающая и полная достоинства, она заключала в себе все элементы величия.

Растроганный м?р Пелль благодарил своих друзей следующею превосходной речью:

– Общие хлопоты наши окончены, милостивые государи, и я очень рад, что могу изъявить вам торжественную благодарность за лестную доверенность, которою вы почтили меня в этом деле. Скажу без гордости и лести, что я здесь, как и во всех случаях, действую по утонченным правилам юридического искусства. Если бы вы обратились к какому-нибудь низшему сочлену из моей профессии, я убежден искренно и глубоко, что вам никогда бы не выкарабкаться из трущобы крючкотворных кляуз и сплетней. Это самое мог бы, конечно, подтвердить вам благородный друг мой, лорд-канцлер, если бы только был он жив. Прошу покорнейше не забывать меня и вперед, милостивые государи. Я обыкновенно присутствую в Коммерческом Суде с утра до вечера или забегаю по временам в этот самый трактир. Вот мой адрес. Юридическое мое ходатайство всегда обойдется очень дешево, и никто, конечно, не будет столько заботиться о своем клиенте, как я, милостивые государи, что вы знаете теперь по собственному опыту. Можете смело рекомендовать меня всем вашим приятелям, и они в свою очередь будут вам очень благодарны, как скоро узнают меня покороче. Этот кубок, милостивые государи, имею честь пить за ваше общее здоровье.

Выразив таким образом свои чувства, м?р Соломон Пелль вручил визитные карточки друзьям м?ра Уэллера и, посмотрев на часы, заявил опасение, что как бы не опоздать. Поняв намек, м?р Уэллер заплатил за съеденное и выпитое, и потом все шестеро отправились в Сити.

Маклерская контора Вилькинса Флэшера, эсквайра, находилась в первом этаже во дворе, сзади английского банка; клерк м?ра Флэшера, эсквайра, ушел обедать, и сам м?р Флэшер закричал: «войдите!», когда Пелль и его спутники постучались у двери конторы.

– Здравствуйте, сэр, – сказал м?р Пелль, почтительно кланяясь. – Нам нужно бы получить завещанные деньги из Банка.

– Милости прошу, входите, – отвечал Флэшер. – Садитесь пожалуйста, я попрошу вас подождать минут десять.

– Нам не к спеху, – ответил Пелль. – Вот вам стул, м?р Уэллер.

М?р Уэллер взял стул, Самуэль уселся на каком-то ящике, прочие друзья на чем попало, и стали рассматривать календарь и еще какие-то две бумаги, прибитые на стене, с таким вниманием, как будто это были картины великих мастеров.

– Ну-с, так держимте пари на полдюжины бордосского вина, – сказал м?р Флэшер, эсквайр, возобновляя разговор, прерванный приходом м?ра Пелля и его товарищей.

Собеседником м?ра Флэшера был весьма элегантный молодой человек, как видно, очень занятый своей наружностью. В ту минуту, как входила в контору компания м?ра Уэллера, элегантный джентльмен предавался невинному занятию: ловле и истреблению мух. На обоих джентльменах были очень открытые жилеты, очень тесные сапоги, очень большие кольца, очень маленькие часики, несоразмерно толстые часовые цепи, чрезвычайно симметричные панталоны и сильно надушенные платки.

– Я не хочу держать на полдюжины. На дюжину, пожалуй, – отвечал элегантный джентльмен.

– Идет, Симмери, идет!

– Самого лучшего качества.

– Натурально, – ответил Вилькинс Флэшер, эсквайр, и записал пари в своей записной книжке карандашом, вправленным в золотой рейсфедер. М?р Симмери сделал то же самое.

– Сегодня я прочел объявление, – сказал м?р Симмери, – дом Бэфера назначен в продажу с аукциона. Бедняга! Мне жаль его.

– Держу пари десять гиней против пяти, что он перережет себе горло.

– Принимаю.

– Постойте! Я подумаю, – сказал м?р Флэшер с серьезной миной. – Он, может быть, повесится.

– Отлично! – отвечал м?р Симмери, вынимая свой золотой рейсфедер. – Согласен и на это. Скажем просто, что он лишится жизни.

– Лишится жизни самоубийством.

– Превосходно, Флэшер, десять гиней против пяти; Бэфер лишится жизни самоубийством. На сколько времени идет пари.

– На две недели.

– О, нет! – возразил м?р Симмери, приостанавливаясь на минуту, чтобы убить муху. – Лучше на неделю.