Безымянный подросток с окраины города

– Всё в порядке, – Андрей обнял её, пытаясь совладать с собственным телом, потому что от сильно стучащего сердца начала трясти весь организм. – Я тоже не привык к тому, чтобы меня обнимали и признавались в любви. Честно, я даже испугался, когда ты меня в первый раз обняла.

Лиза пропустила ещё один смешок, после чего уткнулась лицом Андрею в грудь и положила ладони на его спину, прижавшись к сильному, мускулистому телу.

Спустя минуту тишины розовые губы разомкнулись, и воин сказал:

– Я напишу эту книгу. Во что бы то ни стало.

Глава 9

Сними с меня горе

Заканчивался ноябрь.

Жизнь потихоньку налаживалась: отец соизволил починить холодильник, мама теперь иногда даже смеялась (с «командировки» отец привёз ей новый набор посуды), в школе к Андрею все относились с уважением – не с таким, как в Кадетском Корпусе, где страх был перемешан с трусостью, а с уважением искренним, какое испытываешь к людям, которыми восхищаешься. 15 ноября выпал первый снег, иней на улице стал появляться всё чаще и чаще, так что, прокатившись на Рэкки последний раз в году, Андрей и Коля закрыли его в гараже Колиного дома до тех времён, пока владельцы автомобилей не сменят зимнюю резину на летнюю. Всё-таки зима – не сезон мотоциклистов.

Синицына вышвырнули со школы довольно оперативно. Не прошло и недели после случая в школьном коридоре (А теперь минута искупления), как его и преданных прихвостней, замешанных в том деле, с позором выгнали из школы – весь класс проявил остроумие, принёс гнилые продукты и после «церемонии» отчисления закидал ими Синицына. Андрей с удовольствием увидел, как кинутый им помидор взорвался, когда влетел в голову Синицына. Не стоило питать иллюзий – вряд ли руководство школы сделало бы это, не совершив Синицын огромную ошибку – он ударил преподавателя. Андрей считал, только благодаря этому случай принял огласку. Директор долго не церемонился и очистил бочку мёда от уже давно всем опротивевшего дёгтя.

Клеопатра совсем изменилась – стала более робкой, тихой, незаметной. Её привычные шутки, вставляемые во время урока, вдруг исчезли, даже выражение лица стало другим – покорным, что ли? Теперь она всегда сторонилась Андрея, а если их взгляды случайно натыкались друг на друга, то сразу опускала глаза вниз. Андрея это лишь забавляло. Как-то она всё же набралась смелости и подошла к нему, даже открыла рот, чтобы изречь нечто гениальное, достойное написание фолианта, но Андрей грубой ей намекнул, что не хочет разговаривать, а когда та не поняла, просто положил ладонь ей на лицо и отодвинул от себя.

На этом их отношения с Клеопатрой окончились.

Бедро шло на поправку. К концу ноября Андрей перестал хромать, хоть всё ещё не мог бегать как раньше – для этого следовало подождать ещё месяц. Ужасный, почти чёрный синяк медленно бледнел и становился жёлтым во многом благодаря мазям, которые Лиза наносила на кожу. Андрею нравились эти процедуры, и он тихо им радовался, хоть внешне и выражал недовольство. Каждый визит к Лизе он располагался на диване, оголял бедро, и она наносила мази на синяк, которые действительно помогали.

Однажды во время одного из таких визитов, когда Лиза протирала бедро и скользила по нему ладонью, Андрей почувствовал, что сейчас случится непоправимое. Равнина, которой была поверхность его трусов, вдруг стада горой Килиманджаро, причём за считанные секунды. Андрей тут же покраснел и затараторил:

– Прости, я… это, ну, не специально, оно…

Лиза громко рассмеялась и чуть не упала с дивана со смеху, успев вцепиться в Андрея.

– Да ничего страшного, я знаю, что у вас, мальчиков, есть такое. Восприму это как комплимент.

И Андрей – краснеющий, тяжело дышащий, готовый сгореть со стыда – продолжил лежать, пока Лиза обрабатывала полученную им в бою рану и смеялась. Смеялась громко и непринуждённо.

Хотя что-то в её смехе было не так…

У них было негласное правило: не разговаривать о родителях. Никто не поднимал этот вопрос, не обсуждал, просто Андрей и Лиза одними глазами, без слов, договорились разговаривать о чём угодно, только не о семье. Как-то на интуитивном уровне они поняли, что для каждого из них это – запретная зона, но это вовсе не мешало их общению, потому что…

Потому что Лиза была интересной.

С одиннадцати лет Андрей рос и воспитывался в мужском коллективе, окружённый казармой, плацем и кителями с погонами, и именно поэтому не воспринимал сверстниц как что-то серьёзное. Да, он весь загорался, когда вдруг, проходя мимо КПП, видел группу девушек, одетых весьма нескромно, но дальше обычного влечения в те моменты он не заходил. Будучи постоянно в мужском коллективе, не видя и не слыша молодых представительниц прекрасного пола, неизбежно начинаешь думать, что мужчины куда интереснее их. Андрей был уверен, что если девушка завлекает тебя РАЗГОВОРОМ, а не телом или флиртом, то это из области фантастики. Не может женщина быть такой интересной!

Повстречав Лизу, Андрей стал думать по-другому.

Ему нравилось с ней разговаривать. Она постоянно рассказывала ему что-то новое, о чём он никогда не слышал, с ней никогда не было скучно. Андрей практически всегда молчал, а Лиза говорила, говорила, рассказывала, на ходу строя такие речевые конструкции, что оставалось лишь поражаться её речи. Она действительно была очень умной. Говорила о тех вещах, о которых не должны говорить девочки – да вообще шестнадцатилетние подростки, – и с каждый днём, проведённым рядом с ней (пока отец не вернулся с «командировки»), Андрей всё больше убеждался, что она напишет книгу. С такой речью она наверняка красиво пишет – он же видел некоторые фрагменты.

В какой-то момент пришло осознание, что его не так сильно влекут к Лизе ей формы, маленькая грудь, холмики которой проступали через футболки, голубые глаза, яркости которых позавидуют самые яркие звёзды, черты лица, как то, что находилось в голове – этот живой ум, интеллект, нечто такое, что кардинально отличало её от Клеопатры. Может, последняя и была в разы сексуальнее Лизы в плане телосложения, но Андрея больше тянуло к бешеному разуму, закрытому в неидеальном теле, чем к шикарному, но пустому телу. Лиза говорила порой о таких вещах, что Андрей несколько раз её перебивал и просил повторить, потом снова не понимал и просто согласно кивал, позволяя Лизе говорить дальше. Казалось, она ждала такого собеседника всю жизнь.

А ещё писала книгу. Андрей изредка видел ей за работой, потому что, как выразилась Лиза, она пишет на уроках, утром и поздним вечером, а когда приходит Андрей – уделяет всё время ему. Правда, порой что-то ударяло её по голове, она срывалась с места, закрывалась в комнате и садилась писать. Андрей её в эти моменты не трогал, потому что боялся спугнуть то, что внезапно пришло в эту светлую головушку.

Ах да, ещё он начал читать. «На западном фронте без перемен» Эриха Марии Ремарка. Лиза дала эту книгу сразу после того, как Андрей рассказал ей про Кадетский Корпус. Дала и сказала: «Некоторые вещи тебе покажутся знакомыми».

Ему понравилось читать.

***

Наступило 29 ноября, понедельник, холодно.

Андрей поджал губы, когда увидел баланс на карте, на которую давным-давно, в другой жизни, Кадетский Корпус перечислял стипендию, и вместо того, чтобы пойти в цветочный магазин как и планировал, он купил себе пачку сигарет, скурил одну из них и, потушив подошвой об асфальт, направился к Лизе домой.

Они не виделись неделю, потому что приехал отец, а долгое отсутствие дома грозило стать очередным кошмаром, поэтому Андрей после школы исправно шёл домой вместо того, чтобы ещё разок увидеть голубые глаза. Но сегодня он решил устроить себе и Лизе подарок – поход в парк аттракционов. Пришлось занять деньги у Коли – тот отдал, сказав, что Андрей может их не возвращать, – и рассказать ему о Лизе. Рассказывая о нейкровь своему amigo, Андрей сам начал говорить как Лиза, в его речи появлялись незнакомые доселе слова, да и Коля теперь смотрел на него как-то по-другому… Как на крутого.

В итоге он отдал деньги на развлечения, после чего изрёк: «Я рад, что после Клеопатры ты нашёл кого-то достойного».

И почему-то в груди тогда полыхнула гордость.

Андрей не мешкался и шёл быстро, потому что отец должен был прийти домой к семи, в это время вся семья… семья… должна быть дома. Поэтому он практически бегом поднялся по лестнице, нашёл нужную дверь, как радостный мальчишка подбежал к ней и постучал.

Последовала тишина.

Через какое-то время Андрей постучал ещё раз.

Опять тишина.

Абсолютно никаких звуков.

После третьей попытки вроде что-то послышалось, но так тихо, что быстро сошла на «показалось». Андрей достал свой кнопочный телефон, нашёл в контактах номер Лизы и набрал его. Поднёс телефон к уху. Стал ждать.

И дождался – где-то по ту сторону двери очень приглушённо заиграла мелодия звонка. Раздались шаги (она бежит босиком), скрип кровати, после чего мелодия прекратилась. Паника, которая грозила прорваться наружу, слегка отступила, потому что Андрей уже не сомневался, что Лиза здесь, у себя дома. Она пробежала из кухни в свою комнату, чтобы выключить на телефоне звук – перед глазами это предстало так ясно, что Андрей увидел её босые ноги. Значит, она просто не хочет открывать. Но почему?

Андрей постучал ещё раз – на этот раз куда требовательнее, с силой ударяя кулаком по двери.

– Лиза, это я, открой, пожалуйста! Я знаю, что ты там, я тебя слышал! Лиза! – Он постучал ещё раз. – Я сейчас начну волноваться! Что-то случилось?

Ему ответила тишина, разбавляемая лишь гулом проезжающих под домом машин. Он знал, что она слышит его, но по какой-то причине притаилась и спряталась, не желая выходить наружу. Словно маленький зверёк, забившийся во время грозы в самый тёмный уголок норки.

Андрей, чувствуя, что всё больше теряет над собой контроль, снова постучал. Дверь содрогнулась, три раза.

– Лиза, хоть скажи что-нибудь! Я ж не успокоюсь, пока не узнаю, почему ты не открываешь! Ты живёшь на четвёртом этаже, я запросто могу залезть к тебе через окно, так что лучше открой дверь, пока я не сломал себе спину! Меня тревожит твоё молчание!

На улице раздался гудок, кое-где гавкнула собака, этажом выше заскрипели замки – отовсюду раздавались звуки, но только не из-за противоположной стороны двери, где, казалось, никого не было. Но Андрей знал, что это не так – он слышал топот босых ножек по полу. Сердце забилось чаще, воздух дрейфовал в лёгких быстрее. Тишина. Проклятая тишина! Почему она так заперлась?

С верхнего этажа спустилась женщина в красном, пытающимся выглядеть дорого пальто. Андрей поздоровался с ней, но в ответ получил лишь мимолётный взгляд царицы хрущёвки. Повернулся к двери. Постучал ещё раз.

– Лиза, блин, открывай! Или хотя бы объясни, почему ты не хочешь меня видеть!

Несколько секунд молчания, за которыми последовал телефонный звонок. Андрей достал «кнопку» и с облегчением увидел на экране состоящее из четырёх букв имя – ЛИЗА. Он тут же принял вызов и поднёс телефон к уху.

– Что с тобой? Почему не открыв…