Грань

– А что дальше и насколько сильных катаклизмов? – нетерпеливо спросила Аня. Она была немного сбита с толку таким ответом.

Никаких масштабных последствий, затрагивающих всю планету, девушка не хотела.

– Скажи мне, как все это отразится конкретно на этом ублюдке?

Повисло недолгое, буквально секундное молчание. Но все же в разговоре явно улавливалась пауза, вызванная замешательством с ответом. Ведь до этого Зенос отвечал четко и почти сразу же после вопроса, отметила про себя Аня.

Однако очень быстро старший смотритель нашелся с ответом. А когда он вновь заговорил, интонация его ничуть не изменилась и была столь же размеренна, спокойна и уверенна, как всегда. Все это должно было убедить собеседника в абсолютном знании и понимании того, о чем говорил сейчас смотритель.

– Аня, такой силы воздействие необходимо, чтобы повредить само энергополе проекции Эрика. Только в этом случае он не сможет больше вести свою разрушительную деятельность и ставить под угрозу другие слои и людей там, – говоря это, Зенос если и не соврал, то сильно исказил факты.

Аня же после недолгого колебания и той вероятности, что это может быть всего-навсего лишь очередной сон, а значит, переживать особо не о чем, в душе согласилась и поверила Зеносу. В самом деле, ничей мир она, скорее всего, под удар не поставит, а если и поставит, то и шут бы с ним, вон еще сколько остается у вселенной вариантов Земли!

– Хорошо, Зенос, что от меня требуется? – просто спросила она после недолгого колебания.

– Как и всегда, быть максимально бдительной и готовой к внезапным внедрениям в проекцию Эрика и к выполнению инструкций. Помни: ничего непосильного мы тебя никогда не попросим сделать. А во всем, что попросим, будем всецело, насколько это только возможно, помогать.

– Скажи уже, что конкретно от меня будет нужно! – немного выходя из себя, потребовала Аня.

– Помочь нам активировать бомбу, если механизм штатной активации будет каким-то образом поврежден или заблокирован. Только и всего.

– Только и всего?! И как же я должна буду это сделать? Очень интересно!..

– Технологии в детонаторе помогут тебе это сделать без труда, – снова уклончиво ответил смотритель, – знать тебе стоит лишь то, что они могут работать с особым волновым спектром сигналов. А как тебе известно, все в нашем мире – это волны. Твое воздействие на чужие проекции – это тоже волны. И наш детонатор способен с этим воздействием работать. Так что, как видишь, ничего сложного!

– Хорошо, поняла. Я согласна. А сейчас извини меня, но я очень хочу спать!

– О чем ты, Аня? – с наигранным недоумением изумился Зенос. – Ведь ты и так уже спишь!

И как только он это сказал, Аня услышала мягкую трель будильника, возвещающего, что сейчас 7:15 в Хельсинки, а это значило, что ей пора вставать и начинать собираться на работу.

***

Сразу после того как Эрик прибыл на буровую площадку и разместился в вагончике, он тут же пошел к начальнику буровой, чтобы согласно процедуре пройти все необходимые инструктажи. Как только он открыл дверь вагона-офиса, его встретил Эмиль, сидевший тут же с небольшой стопкой каких-то документов в руках.

– Салям, Эрик! Давно не виделись!

– Давненько, это точно! – ответил Эрик, пожимая протянутую руку. Указывая на кипу документов у Эмиля, Линдгаард спросил:

– А это что за талмуд такой у тебя?

Эмиль наклонился поближе к уху Эрика, благо буровой мастер, находившийся тут же вагоне, был увлечен чем-то на экране монитора. Рядом с ним Эрик заметил невысокого седого мужичка, по виду иностранца. Его лицо обрамляла такая же совершенно седая, как и волосы, эспаньолка.

– И что это за заграничный интервент? – продолжал задавать вопросы Эрик, понизив тон и кивая головой в сторону иностранца.

– Давай в балке все расскажу позже, – так же почти шепотом ответил Эмиль. – Тут вообще интересные дела творятся…

– Ну, давай, – сказал Эрик и прошел к столу начальника буровой.

– Здравствуйте! – начал он знакомство. – Линдгаард, Эрик.

Начальник обернулся в его сторону и протянул руку.

– Иван, буровой мастер! – бодро сказал он.

Мужчины пожали руки, после чего Иван указал на невысокого седого обладателя эспаньолки и представил его со словами:

– А это наш иностранный эксперт, представитель… эм-м… господин Фрэнк Уоррен!

– British Petroleum Science and Research Department. Я и сам-то иногда с трудом это выговариваю! Приятно познакомиться! – сказал иностранец на приличном русском, хоть и не без акцента, разумеется. – Как добрались?

– О, спасибо, неплохо! – Эрик слегка опешил от познаний англичанина в русском языке. – И мне тоже приятно.

Они пожали руки. Все это время иностранец улыбался во все 32 свои безупречно белоснежных зуба. Улыбка была даже вполне сердечная и если и натянутая, как у почти всех иностранцев в России, то совсем немного. Однако Эрик отметил, что глаза Фрэнка оставались предельно внимательны и сосредоточены и, не скрывая, изучающе смотрели на него.

Но, разумеется, официально было ни к чему не придраться, и Эрик приступил к простановке подписей в различных журналах. Подписи эти обозначали, что Эрик ознакомлен со всей опасностью, подстерегающей его на буровой, и в случае чего ответственность за свою жизнь несет исключительно сам. После того как он отошел от мастерского стола, распрощавшись на время с Иваном и Фрэнком, они с Эмилем вышли из вагона-офиса и направились к своему.

– Ладно, времени у меня немного, – быстро начал Эмиль, – вечером или завтра будет еще один борт, на нем и улечу.

– Странно, я думал, улетишь на этом, – ответил Эрик. – Дороговато, должно быть, по два борта сюда к черту на рога гонять!..

– Я тоже так думал, уже вещи все собрал, но тут резко устроили какой-то срочный селектор. Там были все, кого только можно представить, от всех сторон. По почте пришло вот это, – он потряс ворохом документов в руке, который так и не выпустил почему-то, – и, в общем, всех, в том числе меня, обязали это подписать.

– А что это такое-то? – спросил слегка сбитый с толку Эрик.

– Разрешение на спуск какого-то непонятного оборудования, запрошенное ВР и согласованное чуть ли не президентом! Судя по документам, какой-то очень важный геофизический зонд, способный регистрировать чуть ли не активность ядра. Какая-то дико современная новейшая разработка. Первый раз спускается вообще где бы то ни было в мире. По крайней мере, мне так этот Фрэнк сказал.

Тем временем Эмиль все-таки передал Эрику бумаги, и тот погрузился в их беглое изучение.

– А что, эта приблуда радиоактивная, что ли? – слегка нахмурившись, спросил Эрик.

– Судя по всему, да, там даже отдельный сертификат есть, подтверждающий безопасность источника. Со всеми лицензиями и печатями, насколько я помню.

– Ну да… – протянул Эрик. – Печатей тут чуть ли не больше, чем самого текста.

Он как раз разглядывал разноцветный документ на английском языке с тем самым желто-черным зловещим вентилятором. Документ был весь в печатях и голограммах. Степлером к нему крепился нотариально заверенный перевод.

– Я смотрю, это ни разу не факс, – сказал Эрик.

– Не, ну наблюдательности твоей всегда завидовал даже я! – сказал Эмиль со своей фирменной поддевкой.

Но теперь этот подкол был куда более тоньше и цивилизованней, отметил про себя Линдгаард.

– Кстати, этот иностранец здесь уже почти неделю, – продолжал Эмиль, – но как только на вчерашней конференции речь зашла про этот новый зонд, он тут же достал откуда-то этот сертификат! То есть выходит, что спуск этого устройства был уже давно запланирован наверху.

– Интересная выходит штука… Странно, что саму железку этот Фрэнк не привез.

– С одной стороны, вроде бы странно, а с другой – ну что такого! Может, ее настраивали, дорабатывали, просто везли, в конце концов. Я представляю, сколько с ней геморроя должно было быть, тем более если она в натуре такая инновационная и это действительно будет первый спуск.