Раскол Панкеи

Всё равно её мамочка не сможет помочь. В лучшем случае она прочитает лекцию о принятии и естественных биологических процессах, но этого девушка уже наслушалась с лихвой. И оно не помогало.

Помпея считал, что в расставании всегда есть хорошая сторона, но только где же она, эта хорошая сторона? Пожалуй, он ошибался. Он никогда не терял по-настоящему. Фанси глотала слёзы и отупляющие таблетки, но душевная опухоль никак не проходила.

«Моя сильная девочка…» – ласкал её Помпея.

«Твоя сильная девочка…» – умиротворённо шептала Фанси, словно занималась бэк-вокалом. Но где её сила сейчас? Куда она улетучилась? Титаник тоже казался массивными лайнером, но получил пробоину и затонул. Раскололся на две части и ушёл на дно. И унёс с собой тысячи жизней. Фанси намеривалась повторить его историю. Только уходить под воду ей предстояло намного дольше.

Ночами Фанси всматривалась в стылое морозное небо и искала созвездие Малой Медведицы. Может быть, теперь её возлюбленный там? Где-нибудь рядом с Полярной звездой? Впрочем, Помпея тоже был звездой. Просто места звёзд на небесах. Им не положено светить на Земле.

У Фанси до сих пор хранился пятибук с дурацкими вопросами вроде:

«Момент, который я бы хотела продлить…»

Или:

«Я скучаю по…»

Или:

«Чувствую ли я себя одинокой?»

Или:

«Чем я сейчас одержима?»

Фанси не черкала листы шариковой ручкой, потому что не могло быть очевидней ответов. Конечно, он скучала по Помпее. Конечно, она хотела продлить минуты, проведённые в постели с ним. Конечно, она чувствовала себя одинокой. Конечно, она была одержима местью.

Гнев

Несмотря на распри, участников «Гондваны» пригласили на похороны. Фтора слегка обескуражило печальное извести о смерти Помпеи, но к ноткам сожаления примешивалось едкое злорадство. Всё-таки Помпея облажался, и облажался по-крупному. Лохануться круче него попросту невозможно. Вот так неудача! Вот так провал! В душе Фтор ликовал, но мастерски изображал подавленность.

– Он стал для меня близким сердечным другом за эти полгода, – грустно произнёс он.

– Он всегда был добр ко мне, – поддержал его Уроборос.

– У него всегда находились какие-нибудь идеи. Он всегда что-нибудь изобретал и строил грандиозные планы. Ах, он совсем не хотел умирать! – комментировал Везувий.

Фанси молчала. Пустыня тоже молчал. Фрикаделька походил на зомби. Циничный Фтор радовался, что бюджет «Loveразии» изрядно поредел после покупки гроба и организации похорон. Тело закапывали перед самым праздником. И было неясно, весь мир радовался или горевал. Пресса не упустила такую сочную сенсацию и мигом подала огласке музыкальную трагедию. Целую неделю фотография мёртвого Помпеи не сходила с первых страниц, но вскоре его сместил рецепт новогоднего салата.

Каждый его знакомый бросил в могилу горстку земли, а Фанси даже пролепетала: «Не понимаю, почему я не бросаюсь сама». Её бледно-сиреневые полинявшие волосы спутались в колтуны, и выглядела девушка, как ведьма.

– Терпи, Фанта, – сухо посоветовал Везувий.

– А я и так терплю. Просто ничего другого не остаётся, – на автомате отозвалась она.

– Ну как же? – усмехнулся панк. – Можно запястья порезать или таблеток наглотаться. Или придушить кого-нибудь, – зачем-то предложил он.

– Я в курсе, – едва слышно прохрипела девушка, – но я сильная. Я не буду пить материнские таблетки, – сама с собой раскачивалась она.

– И душить никого не будешь? – пошутил Везувий.

– Буду, – серьёзно ответила Фанси.

На похоронах ей никто не поверил. Милая китайская хохлатая не могла кого-то укусить или даже загрызть. Она могла только тявкать и скорбеть по хозяину, но не более того.

А Фанси могла. Она долго и тщательно вынашивала план мести. Прорисовывала его в деталях. Расспрашивала Пустыню о том, как именно всё произошло. Фанси никогда не называла смерть смертью. Не произносила «Как конкретно погиб Помпея» или «расскажи мне подробности о гибели Помпеи». Она использовала всего два слова: «всё» и «произошло». Они казались тише и мягче. Они не гремели громом среди стылого морозного неба с Малой Медведицей.

– Мне больно об этом вспоминать, – отнекивался Пустыня.

Зато Фрикаделька пускался в детальный рассказ.

– Мы исполняли песню «Боль Джульетты». Помпея опустился на колени и стал раскачифаться ф такт музыки. Мы не заметили, как он очутился в руках поклонникоф. Фначале они несли его, а потом постафили на пол. В дафке фанаты пофалили Помпею и случайно растоптали его.

«Случайно растоптали». Какая жестокая и абсурдная смерть. Впрочем, смерть всегда нелепа и глупа. И пунктуальна. Она всегда является вовремя. Хочешь ты того или нет.

Страшные истории Фрикадельки лишь сильнее закаляли уверенность Фанси. Она уже знала, как расквитается с убийцами своего единственного и неповторимого.

***

Несчастная Фанси расставляла куколок «LOL» в ряды по двадцать штук и метила в них металлическими шариками от магнитного конструктора. Блестящие карапузы падали и валили сзади стоящих, словно костяшки домино. Яркие пупсики с огромными дружелюбными глазами были разбросаны по всей комнате, и мать Фанси замирала от плохого предчувствия. Что же проецирует её дочь в столь диких играх?

***

На девятый день все шестеро понуро сидели в «Сахаре».

– Пожалуйста, – онемевшими губами прошептала Фанси, – выслушайте мой план.

– О’кей, малышка, – хитро улыбнулся Фтор.

– Выступите все вместе и расстреляйте этих грёбанных фанатов, – измученно выплюнула девчонка.

Она помнила, что говорил Помпея. Они аплодируют так, как хлопают комарам.

Никто из труппы не изумился и не сказал: «Ты чего? Зачем? Так нельзя!» Уроборос был слишком робок, чтобы подать голос. Пустыня слишком ослеплён горем. Фрикаделька чересчур шокирован случившемся. Фтор и Везувий просто поддерживали любой кипиш.

– Так это надо объявлять о концерте… – начал Пустыня.

– Я всё организую, – отозвалась неудачная гастрольная жена, опухшая от слёз.

Видеть её, обессиленную и исхудавшею, с растрёпанными волосами и бледной сухой кожей, было чертовски жалко.

– Но тебе ведь не станет лучше, – осторожно заметил Пустыня.

– Зато мир заметит мои страдания, – уверенно отчеканила девушка, – и его, – добавила она в конце. Как пел Мэрилин Мэнсон: «We’re killing strangers, we’re killing strangers, so we don’t kill the ones that we love, love, love…»

– А как же уголовная ответственность? – приложил пальцы к подбородку Фтор.

– Уголовная ответственность?! – завелась Фанси. – Хоть один из этих подонков понёс «уголовную ответственность»?! – прокаркала она сквозь горький ком в горле.