Охота на мудрецов. Неизданное

– Может, и Сновидца к ней?

– Нет, – тянет Марк и мотает головой, – больше я мудрецов парами собирать не буду и тебе не советую.

– Зря, Аттия могла бы свернуть Сновидца с его идеи…

– Нет! – рычит генерал Мор. – Не впутывай сюда матушку!

Гневная отповедь прерывается второй волной жара от Шуи. Марк низко наклоняет голову и медленно выдыхает. Застряли мы с ним, как бронетехника в болоте. Чем больше дергаемся, тем глубже вязнем.

– Может, Сновидцу самоубийство подстроить? – искушает простым выходом Сципион. – Пусть еще раз отравится.

Мысль камнем падает с горы и толкает другой валун, тот летит и цепляет следующий, рождая цепочку идей от видения корчащегося в судорогах мудреца до стерильного бокса с прозрачными стенками.

– Ка-ра-нтин, – произношу по слогам, а Марк понимающе улыбается:

– Гранату Агриппе в зубы и чеку в руку, а не Сновидца!

Вешает на ухо гарнитуру и, дождавшись ответа, частит в микрофон приказ медицинской службе срочно найти у мудреца крайне опасную и заразную болезнь. Упрятать в бокс и не выпускать оттуда до особого распоряжения. Больше ничего своего я Друзу просто так не отдам.

Глава 5. Страх

Публий

Флавий увез меня из особняка на моей же машине. Я порывался сесть за руль, но упертый либрарий бубнил, что у него приказ генерала доставить капитана Назо целым и невредимым до дома. Возражать я не стал. И без этого ощущение полного поражения песком хрустело на зубах. Не знаю, о чем говорили генералы, но Наилий взъярился еще сильнее, чем в тот момент, когда громил спальню. Весь терапевтический эффект от пьянки снесло ураганом. Я уезжал и боялся, что после того, как буря утихнет, взамен друга получу пустого механоида с Инструкцией вместо сердца.

Флавий паркуется у главного входа медцентра и, коротко попрощавшись, бежит к штабу. Последняя машина обратно в особняк генерала должна вот-вот уехать. Если либрарий опоздает, то останется ночевать в штабе. Смотрю ему вслед и впервые жалею, что съехал со второго этажа особняка. Вспыльчивый и категоричный Марк Сципион Мор не лучший утешитель для Наилия, балансирующего на грани срыва.

Лифт уносит меня в небо, но останавливается на полпути, выпуская на обзорную площадку под крышей. Город за окнами горит огням уличных фонарей и вывесок баров чуть ярче, чем звезды в открытом космосе, а я иду по тонкой нитке запаха свежей выпечки. Мой пророк не знает, когда наступит конец мира, не предсказывает землетрясений и наводнений, зато всегда появляется на пороге раньше, чем я дотрагиваюсь до пластины электронного замка.

– Публий!

Ловлю, когда бросается в объятия и несу в квартиру. Диана болтает в воздухе ногами, щекочет мне шею кудрями и радостно щебечет:

– Ты вовремя, у меня такие пирожные получились с кремом, аж самой понравилось. Впервые заварное тесто хорошо поднялось. Умывайся, переодевайся и на кухню.

Выпускаю ее из рук, провожаю взглядом, и с горечью от чужой утраты приходит свой страх. Диана тоже мудрец. Реализованная двойка, как они говорят. Вдруг ей позвонит Создатель и расскажет, что Великую Идею без пророка никак не найти? Улетит тогда мое светило вслед за Мотыльком в четвертый сектор? Все время, пока мою руки и переодеваюсь в домашнее, думаю об этом. Не отдам! Дома запру или в стационаре. Если не поможет, брошу все и уеду на север. В отдаленные поселения, где связи нет с внешним миром целыми циклами. Врачи везде нужны, не пропадем, вместе будем. Не хочу, как Наилий, пить Шуи и крушить все вокруг себя. Было со мной уже так. Больше не хочу.

– Милый? – Диана осторожно трогает за руку.

Смотрю на пирожное, раздавленное в кулаке, и тянусь за салфеткой.

– Когда уже найдут вашу Великую Идею и успокоятся? – спрашиваю невпопад.

Мудрец мрачнеет и складывает руки на груди.

– Лучше бы ее никогда не нашли. Идея нужна, чтобы построить новый мир на обломках предыдущего. Создатель верит, что она возникнет в момент наивысшего напряжения, когда грянет планетарная война, больше половины населения погибнет, а оставшихся объединит и поведет за собой новый лидер. Создаст учение или религию и на много тысяч циклов установит новый порядок.

Звучит, как бред сумасшедшего, и, по сути, им является. Я не верю в диагноз Дианы, но в болезни Создателя не сомневаюсь. Таких, как он, нельзя выпускать из психиатрического стационара. И обязательно нужно запретить общаться со всеми, кроме медицинского персонала. Его слова, как заразная болезнь, от которой нет лекарства.

– И ты в это веришь? – зло спрашиваю любимую женщину.

Диана вздрагивает и поднимает на меня глаза. Золотыми искрами в них отражаются блики от ламп освещения, а мне кажется, бушует пламя. То самое, что выманило Мотылька из дома Наилия. Теряю выдержку, сам близок к срыву. Ремней нет, привязывать Диану не буду, а в спальне закрою. Жду ответ, покрываясь холодным потом.

– Нет, – качает головой она, – пока не прочитаю стихи с предсказанием, ни во что не поверю. У Создателя жизнь не удалась, он мечтает начать заново, а мне есть, что терять. Пусть ищет свою Идею, если ему так хочется, но только без меня.

Оседаю на спинку стула и опускаю плечи. Тьер, так и до паранойи недалеко. Сам скоро буду, как мудрец, с навязчивыми идеями и необъяснимыми страхами.

– Публий, ты сам не свой, – вздыхает Диана и гладит меня по руке, – что-то случилось? Из-за чего вы напились с Его Превосходством? Можешь про него не рассказывать, но там рядом Мотылек, и мне за нее тревожно.

Отпустившее было напряжение снова возвращается. Крепко сжимаю пальцы Дианы и спрашиваю:

– Это женская интуиция или ты что-то предсказала? Дэлия все бросила и сбежала в четвертый сектор к Создателю. Сказала, что здесь ей никогда не стать тройкой.

– Бездна, – шепчет Диана и закрывает глаза, – это ужасно. Несуществующие боги, как такое могло произойти? Бедная девочка.

Меня передергивает. Женщина всегда поймет другую женщину и примет ее сторону, чтобы она не натворила.

– Эта бедная девочка разболтала врагу своего бывшего любовника военную тайну, – цежу сквозь зубы, едва сдерживая ярость.

– Ее обманули, она запуталась, – причитает Диана, забрав у меня руку и вскочив со стула. – Мотылек не тройка! Я записала предсказание, это не она!

Ин дэв ма тоссант, вот это новость! Поднимаюсь следом, пытаясь успокоить взволнованную Диану:

– Что там сказано? Прочитай.

– Не могу, – стонет мудрец и прикусывает согнутый указательный палец, – я порвала бумагу. Мудрец-тройка появится, когда исчезнет Мотылек, понимаешь? Она умрет, ее не станет!

– Тише, тише, – обнимаю за плечи и пытаюсь усадить обратно, – исчезнет – не обязательно умрет…

– А как? – взвивается Диана. – Растворится в Небытие? Притворится кем-то другим?

Она всегда болезненно относилась к дурным предсказаниям и больше всего боялась, что когда-нибудь напишет ненавистное слово «смерть» рядом с именем близкого цзы’дарийца. Хочу сказать, что мы все когда-нибудь умрем, но язык не поворачивается. Вижу, как бледнеет моя женщина, и молча глажу ее по голове.

– Я еще вчера его написала, – всхлипывает она, – надеялась, что история с тройкой затянется, и Мотылек спокойно проживет жизнь. В предсказании не сказано когда, это может быть и через сто циклов. А теперь она уехала и как? Любовь предала, себя сломала, и все впустую. Исчезнет. Публий, это ужасно!

Еще три дня назад предсказание стало бы подарком. Наилий вздохнул бы с облегчением, и Дэлия успокоилась. А что будет теперь, когда она в четвертом секторе? Агриппа не умеет достойно проигрывать, узнав, что объявленная на всю планету тройка фальшивая, свою злость он выместит на Мотыльке. И сбудется предсказание Дианы. Сомневаюсь, что потом хотя бы труп отыщут.

– Что нам делать, Публий? – шепчет Диана и тянет меня за рукав. Цепляется, как за последнюю надежду. Верит, что я способен решить любую проблему.

– До Мотылька не дозвониться, – отвечаю и будто слышу свой голос со стороны. Чужой, холодный и бесстрастный, – планшета с гарнитурой у нее никогда не было, да и спрятал Дэлию генерал четвертой армии основательно. Если заманил к себе, то обратно не выпустит. Наилий сейчас к Мотыльку ничего кроме ненависти не чувствует. Не поедет за ней даже из-за пророчества о смерти, а один я ее не вытащу. Документов у нее нет, первый же патруль остановит мою машину и заберет Дэлию до выяснения личности.

– Какой ужас, какой ужас, – беспомощно шепчет Диана, – ну, зачем она туда поехала?

– Не знаю, – морщусь в ответ я, – за идеей за вашей, за другими мудрецами. Что могло взбрести ей в голову?

Как не стараюсь убедить себя, что не мое это дело, а не получается. Наилий не чужой мне, но рассказывать ему о предсказании смерти Дэлии я не стану. Психику генерала жалко. Пусть успокоится хоть немного. Надеюсь, Марк не станет его специально накручивать. Иначе доставать Наилия из дурмана со вкусом Шуи придется только специальной сывороткой.

Глава 6. Либрарий