Такой же маленький, как ваш

– Больше не пойду, – сказала она, вернувшись со старой облупленной посудиной.

Посудина пробыла у нас вечер, и её тут же забрали. Но через несколько дней дети запросили спагетти с сосисками вновь! У нас было два пути: отлупить свои чада всеми подручными средствами, после чего потащить в кафе – или же обзавестись собственной кастрюлей, которая пригодится на один, от силы на два раза. Увы, родительское сердце слабо. Мы пошли в магазин и купили кастрюлю. А потом плюнули (но интеллигентно, в угол магазина) и купили ещё разных продуктов, сладостей к чаю, овощей и фруктов, потом пришли домой, приготовили ужин, разложили всё на столе, откупорили бутылку вина и, не обращая внимания на ненавидящие взгляды, прекрасно поели.

Мало того! В то самое время, когда хозяева обычно выходили во двор посидеть с «гостями из другого номера», вышли мы и бесцеремонно уселись с их гостями. Те оказались прекрасными людьми, в прошлом инженерами, а ныне предпринимателями из Москвы, или, как говаривал премьер-министр Касьянов – «малыми предпринимателями».

Он, Касьянов, полагал, что раз существует малый, средний и крупный бизнес, то существуют, соответственно, малые предприниматели, средние и крупные. Мне хотелось сказать: «Это премьер-министры бывают малыми, а по большей части весьма средними (не имея, впрочем, ввиду самого Касьянова). А предприниматели – всегда предприниматели вне зависимости от размеров бизнеса!» И, думаю, меня бы поддержали лётчики малой авиации. Или, например, литературные работники «тонких» и «толстых» журналов: тем-то ещё хуже – ходить «тонкими» и «толстыми» литераторами. Хотя, конечно, всегда лучше быть «крупным» и «толстым».

В общем, мы как малые предприниматели с малыми предпринимателями мило с соседями побеседовали. Они рассказали, что приехали сюда из Москвы вместе с другом, крупным бизнесменом. Он взял сразу все завтраки, обеды и ужины. И они тоже. Теперь он уехал, а они остались.

– Не дороговато? – спросили мы, имея ввиду питание.

– Что делать, – вздохнули они. – В кафе ещё дороже.

– Вы там обедали?

– Нет, хозяева рассказывали.

Мы поговорили на другие темы.

– А вино? – не терпелось нам. – Вы действительно считаете вино хорошим?

– Да, отличное вино! Мы с собой на подарки в Москву берём пятнадцать литров, половину багажника заполнили.

– Половину багажника?! А другое вино пробовали?

– Зачем? Хозяева рассказали, какой там гадости намешивают. Там ведь всё вино сухое!

– В смысле?

– Из порошка делают… Да мы, откровенно говоря, вино-то почти не пьём, лучше уж водочки. А это так, на подарки. Кстати, хотите немного водки?

Я отказался и, в свою очередь, предложил им нашего вина. Они отказались. Мы подняли напитки за здоровье друг друга.

«Не пьют вино, – думал я, отпивая из бокала. – После Славиной бурды можно вообще трезвенником стать. Наша менеджер Вера после подобного опыта считает, что коньяк – это напиток, с которого всегда болит голова».

В общем, соседи не хотели ничего пробовать, ничего не хотели менять. Каждый день они ходили на пляж, возвращались обратно к обеду и ужину, а вечера коротали во дворе с хозяевами под рюмку водки. Мы бы могли рассказать им как в сумерки, когда усталое солнце уже скрылось за темнеющим вдали Тонким мысом, сидим на набережной в каком-нибудь ресторанчике, смотрим на наших резвящихся детей, на беззаботно гуляющий народ и в ожидании экзотических блюд отпиваем мелкими глотками прекрасное сухое вино, которое называется так не потому, что готовится из порошка, а потому, что созревает без капли постороннего сахара и вследствие этого может отразить вкус и полноту напитка, если, конечно, напиток этого достоин.

Могли бы рассказать как рядом плещется море и шумят деревья, как их настойчиво пытается заглушить звучащий с эстрады хит нынешнего лета «Замечательный мужик меня вывез в Геленджик», а за соседними столиками всё рассаживаются и рассаживаются новые посетители: большие шумные семьи, влюблённые парочки в белых костюмах и томные толстые женщины в вечерних туалетах, состоящих из почти несуществующих купальных трусиков-стрингов.

Могли бы рассказать, но они бы не поверили. И, скорее всего, им это не было нужно: ни вечернего моря, ни шума деревьев, ни жуткого зрелища того, что ниспадает из трусиков-стрингов. Их и без того всё устраивало. Каждый отдыхает так, как он лучше всего отдыхает. Что поделать, им нравились пляж, «отличное домашнее вино» и наши хозяева. Которые, кстати, пока мы сидели с «гостями» во дворе, демонстративно избегали даже проходить мимо. Очевидно, они имели веские причины быть нами недовольными.

Увы, таковые причины имелись и у нас.

Глава 30

Я уже говорил, что мы сняли как бы «люкс», но без полотенец, мыла и стаканчика под зубные щётки. И с этим согласились. Но вскоре выяснилось, что мы к тому же сняли «люкс» без туалетной бумаги и смены мусорных мешков. Потом выяснилось, что это «люкс», но без уборки помещений. А главное – в нашем «люксе» не оказалось обещанной круглосуточной горячей воды! Был бак, который хозяева наполняли сначала два раза в день, когда по графику в дом подавали воду, а потом, решив, что с постояльцев и так достаточно, стали набирать один раз.

Хотя, главное, всё же, было не это. Главное было то, что Славка, подлец, надул нас с местом проживания. Мы ведь всё делали по уму: изучали в Интернете карту Геленджика, придирчиво спрашивали всех по телефону:

– В каком месте города находится ваш отель?

И больше всех нам понравился «отель» у Славика.

– Видите море? – говорил нам Славик.

– Видим.

– Видите улицу?

– Видим.

– Мой дом видите?

– Нет.

– Так он там.

Мы прикидывали расстояние до пляжа и ахали:

– Так это же совсем рядом!

– А то, – усмехался Славик.

Он нас надул, подлец! Улица, действительно, начиналась недалеко от моря. А заканчивалась… Заканчивалась там, где стоял дом Славика. То-то нам вначале дорога показалась такой длинной! Но пока мы осмотрелись, пока поняли что к чему. В общем, как говорил герой Зиновия Гердта в фильме «Соломенная шляпка»: «Кругом обман!»

– Это точно, – соглашалась с нами новая соседка, заехавшая с дочкой в номер убывших московских предпринимателей. – Мы отправились вдвоём на экскурсию. Нам сказали, что пеший переход составит пять километров, а он оказался пятнадцать! Сказали, что до места будем ехать сорок минут, а ехали полтора часа, причём, в ужасном автобусе!

– Да, да, – кивали мы, – кругом обман.

Вообще-то, к новой соседке, тоже москвичке (чаще всего сейчас на курортах можно встретить москвичей, у них есть деньги), мы отнеслись с некоторым подозрением: она сразу начала столоваться у хозяев. Мы видели как это произошло. В первый же вечер Славик с женой подсели к ней во дворе. Славик пришёл не только с женой, он пришёл с домашним вином, которым стал потчевать новую гостью. Они выпивали, смеялись, а потом отправились осматривать набережную.

– Смотри, что делают, – желчно скрипел я, глядя из окна на шумную компанию, – потащили её в город. Сроду никуда не ходят, а тут гулять отправились. Обрабатывают клиентку. Как потом от их обедов откажешься? Наше счастье, что мы приехали ночью, а то и нас бы окрутили.

И всё же нам не давала покоя мысль, что дело, возможно, не в том, что кто-то кого-то окрутил. «А вдруг у нас просто мало денег, – с ужасом думали мы, – и нам не по карману заказывать здесь обеды? Вдруг мы не настоящие предприниматели? Вдруг мы даже меньше, чем самые малые из нас?» Эти вопросы были невыносимы.

– Скажите, – спросили мы новую соседку словно невзначай, – вы ведь, вроде бы, здесь питаетесь. Ну, и как вам?

– Вы знаете, я так жалею, – сказала она.

– Да?! А почему?

– Во-первых, это дороговато…

Я суетливо придвинул ей скамейку у стола:

– Присаживайтесь, пожалуйста.

– Спасибо… А во-вторых, дочка Катя ничего не ест…