По ту сторону дороги

– Что он тебе рассказал? Не стоит слушать изгнанников, Сэм, вдруг он тебя заговорит…

– Что за глупости! – фыркнула сестра. – Он же человек, а не какой-нибудь…

Готова поспорить, ни у кого в мире за все время его существования не получалось сделать глаза такими огромными, как сумела я.

– Прошу прощения! А кто говорил про ужасную ошибку и предательство?!

– Да что ты кричишь! Я знаю, да и сейчас не отказываюсь от своих слов! Для Города, для… для родителей мы поступили неправильно, но…

Я в ожидании уставилась на Сэм, но она так и не смогла подобрать слов. Я вздохнула:

– Ладно, я тебя поняла. Прости, что так подставила нас всех… и спасибо, что ты все-таки помогла!

– Вообще-то, я восхищаюсь тобой, Лис. Иногда мне кажется, что окажись я на твоем месте, то не позволила бы ему войти в дом. В ту ночь я помогала в первую очередь тебе, а не ему.

Я отрицательно покачала головой:

– Быть ша – у тебя в крови, что бы ты сейчас ни говорила. Что он рассказал?

– Если ты про Пустошь, Дорогу, Теней или причины его ран, то нет. Я даже и не спрашиваю, знаю, он не скажет. Немного про музыку, про книги, фильмы, в особенности о тех, которые существовали до появления Пустоши. Ему, оказывается, так много известно о тех временах. Не представляю, откуда у него такие знания. Я думала… я думала, у изгнанников нет возможности на подобную роскошь. И вообще, мне казалось, их почти не осталось.

– Может, так и есть.

– Нет, он как-то намекнул, что их много. Не прямым текстом, конечно, но я поняла. Лис, их гораздо больше, чем мы себе представляем! – ее глаза загорелись странным воодушевлением.

– Не доверяй ему, Сэм. Мы не знаем, на что этот человек способен, и мы не можем верить его словам. Ты же это понимаешь? – Сестра кивнула. – Мы всего лишь проявили сочувствие, больше ничего. Он не просто так вне Закона. Лучше не разговаривай с ним больше, чем требуется.

Мы поднялись по лестнице и оказались на чердаке. Бэн спал, или же притворялся спящим. Держу пари, со мной он проделывал подобное не раз. Интересно, почему он не смог довериться мне? Ведь именно я позволила ему влезть в окно.

Сэм поправила ему одеяло и потрогала лоб. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, она опустилась на пол у изголовья кровати, прижимаясь спиной к стене и подгибая ноги к груди. Прямо как в детстве она пряталась здесь от Тумана и находила тут покой, даже рядом с изгнанником. Саманта закрыла глаза, а я нахмурилась. Моя сестра всегда была чувствительной и влюбчивой, и нравилась она многим парням. Но это же другой случай, правда? Я посмотрела на безмятежное лицо Тени. Он был хорошеньким, почти красивым, если не считать кривоватого носа. Нет, это никуда не приведет. Нужно поскорее заставить его уйти!

Прошло три дня, и Туман, казалось, наконец, решил оставить Город в покое. Но практически следом за его исчезновением по улицам проехала машина отдела безопасности, откуда в громкоговоритель просили не покидать свои дома надолго, так как в течение нескольких часов намечалась новая волна Тумана. Такое тоже у нас бывает. Я чертыхнулась себе под нос, услышав объявление. Кто знает, сколько еще мы здесь проторчим. Может, пока есть время, попросить Бэна найти другое укрытие, он ведь уже вполне окреп? Меня настораживала их дружба с Сэм, мало ли что Тень успел ей наплести. Каждый раз, когда я приходила на чердак, они обрывали свой разговор и со мной перекидывались лишь несколькими непримечательными дежурными фразами. Хотя Бэн все-таки сказал мне спасибо.

В злости на продленное заточение я потопала наверх. Ша даже в магазин не разрешала выбежать, ведь она как обычно успела запастись всем самым необходимым. Вот вроде солнце за окном, чистое небо, а ты все равно не можешь высунуть нос!

Я в раздражении распахнула дверь чердака и замерла. Сэм и Бэн испуганно оторвались друг от друга. Они целовались! Не могу поверить! Меня мгновенно охватили страх и злость. Это неправильно, опасно! Это невозможно!

– Совсем рехнулись?! – прошипела я и, быстро подойдя к сестре, схватила ее за руку и потащила к выходу.

– Лиса, послушай, – она почти не сопротивлялась.

– Забыла, в каком мире мы живем? – рявкнула я и выставила Сэм за дверь.

Сама же повернулась к изгнаннику. Его лицо почти ничего не выражало, он наблюдал за моими нервными движениями, словно готовился к любому угрожающему ему выпаду. Меня трясло, я едва соображала, но одно понимала точно – это плохо, это невообразимо плохо.

– Ты не должен был даже заговаривать с ней! Это все только твоя вина! Мы помогли, пожалели, чего делать не следовало! Вы из разных миров, которые едва ли могут сосуществовать вместе!

– Я знаю, – его голос звучал спокойно.

– Что, утащишь ее за собой в Пустошь?

– Нет.

– Тогда зачем?

– Она хорошая девушка, она мне нравится. Это просто, – он говорил тоном умудренного жизнью мужчины, а не молодого юноши, что еще больше выводило меня из себя.

– Просто?! Нет, это все очень даже не просто! Ты же знаешь Закон, ты же знаешь, что будет, если про тебя узнают! А это… Это только делает все еще сложнее. К тому же, такие как мы, не выбирают себе будущего мужа. В конце концов, его выбирает система. У нас нет столько личных баллов, чтобы иметь право на какой-либо выбор.

Не знаю, зачем я это сказала, но когда произнесла, тяжелое чувство осело на моих органах: на легких, сердце, словно пепел… Пепел из моих сожженных иллюзий. Все, они навсегда сгорели. Я знала об этом. Знала, что диктует Закон, но не позволяла себе вникать слишком глубоко. Никому нет дела, что мне нравится Дмитрий, или что мой друг – Трой – сын влиятельного человека. Я буду отдана тому, кого подберет система, и это случится не позднее, чем через три года. Нам дают возможность влюбляться, встречаться с кем попало только до этого возраста. Они разрешают нам поиграть, но потом непременно отбирают игрушку. И Синди Паркинсон могла бы не волноваться насчет меня и Троя. Даже если он по доброте душевной решит взять меня в жены, дабы не оставить на произвол судьбы (в конце концов, не такой уж плохой вариант), ему не позволят, так как наша семья находится за линией выборщиков.

Бэн как-то жалостливо смотрел на меня, пока я пыталась снова собраться с мыслями.

– Да, я знаю Закон, – вдруг произнес изгнанник. – Живете, как в зоопарке…

– А лучше, что ли, жить в Пустоши?

– Да, лучше, – он сказал это так просто и уверенно, без каких-либо колебаний, что я растеряла весь свой боевой пыл и даже немного испугалась.

– В Городе есть все, что нам нужно. Здесь никто не умирает от нужды…

– Ты так уверена в этом?

– Хватит! Я больше не хочу тебя слушать! Ты должен убраться из нашего дома в свои заросли!

– Не беспокойся. Поцелуй был лишь прощанием. Сегодня ночью меня заберут свои люди.

– Свои люди?

– Да-да, изгнанники из зарослей.

Я скорчила недовольную гримасу.

– Целая толпа дикарей завалится в наш дом? – я хотела уколоть его побольнее, его спокойствие раздражало меня.

– Вы даже не заметите. Они умеют вести себя тихо. Не зря же вы прозвали нас Тенями.

– Но ночью может еще стоять Туман, – задумалась я. – И как ты свяжешься со своими людьми?

– У нас свои способы. А Туман, ну и что с того?

– Ты не в курсе, что он делает с людьми? – язвительно спросила я.

– Мы со многим научились жить, – довольно ответил он.

Я недоверчиво посмотрела на него, но не стала углубляться. Правильно сказала ша, иногда ответы лучше и не знать. Главное, сегодня ночью весь этот кошмар закончится, я больше не в силах была его выносить.

– Хорошо, но ты весь день просидишь здесь…