Упыриная наука. Дилогия

– Прости, я должна была раньше сказать, но…, – я развела руками. – Время пришло. Зато теперь у меня будет повод сюда вернуться! – солгала я, прекрасно зная, что в Горлен мне лучше больше не соваться и вспомнив, как вчера под крыльцом, до которого проводили Чар и Вален, меня поджидал член Братства, чтобы поинтересоваться – зачала или нет. Кивнув, я зашла внутрь, а брат с победным воплем унесся в лагерь.

– Но…, – она не знала что сказать.

– Кстати! Я тебе пару советов оставлю, как с этими бандитами общаться. Хотя, не думаю, что впредь они к тебе вернуться, – внезапно я вспомнила про камень и еле упросила фею за ним слетать. Жутко недовольная, она протянула мне мой медальон и вылетела через открытое окно.

– Что ж, тогда хотя бы проводим тебя по-вампирьи.

– А вечером нажремся по-упырински? – предположила я.

– Ну, это как пойдет, – подмигнула она, вставая и срывая с меня одеяло, иначе бы я так и не поднялась. Надев медальон, я уныло поплелась в душ.

Осматривая в зеркало результат нашего совместного старания, я довольно обозначила:

– Хм.

Лукреция одолжила мне один из своих шикарных нарядов – длинное красное платье, с таким же разрезом от середины бедра. Конечно, если тебе идет фасон, почему бы и не приобрести несколько пар подобных.

– Тебе очень идет с открытыми плечами и спиной, – закалывая мои кудри блестящей заколкой, отметила она, – и чаще закалывай волосы наверх. Вот, – она помогла надеть кулон Хелены, тяжко вздохнув. – Теперь мы обе готовы.

Да, в таком антураже рядом с Лукрецией показаться не стыдно, хотя длинноногая и пышногрудая блондинка всегда эффектней невысокой худогрудой и красноволосой эльфийки. Но мы не на конкурсе красоты, как любила говорить моя мама, собирая меня в поход и натягивая на меня старую замшелую энцефалитку из мешковины. Зато кусать не будут, поучала эльфийка, выпихивая обиженную меня за дверь.

Присев на мое плечо, фея раздобрела и осыпала меня ароматной пыльцой жасмина – самого любимого запаха. А фея заверяла, мол, это ко всему и естественный феромон. Феромонить, разумеется, я никого не собиралась, но вкусно пахнуть любила. Кинув в сумочку вещи, которые все равно не пригодятся, но валяться там обязаны, и, позволив себя уговорить не брать меч, я последний раз глянула в зеркало и выдохнула:

– Идем.

Услужливо открыв передо мною дверь, Лукреция улыбнулась и просила пройти. Посмеявшись, мы направились:

– … в княжеский дворец. Там собрались все сливки вампирьего общества.

– За-ме-ча-тель-но. Сегодня я смогу увидеть всех титулованных упырей, – бросила я.

Лукреция весело фыркнула и добавила, пихнув аккуратно локтем:

– Может, и тебе упыря найдем. Станет твоей зазнобой и поселишься тут.

– Нет. Это исключено, – слишком резко отрезала я и сменила тему. – А я как вписываюсь в благородную тусовку? Я ведь не…

Увлеченная беседой с подругой я не заметила спешащего сквозь толпу человека, и мы неуклюже столкнулись.

– Простите, – растеряно извинился он, посмотрев мне в глаза. – Леди, я виноват, извините, – он учтиво поцеловал мою руку и склонил голову.

Блондин… карие глаза, я где-то видела эти карие глаза.

…его плутоватые карие глаза всегда привлекали внимание. Будто всегда насмешливые и открытые, но в ответственные моменты эту веселость как ветром сдувало, и они становились решительными и холодными, как два ледяных айсберга. Но однажды эти глаза исчезли,… как исчезли из жизни многие…

– Мы с вами не могли раньше встречаться? – нахмурившись, поинтересовалась я, усердно копошась в памяти.

Он тоже задумался на мгновенье и пожал плечами:

– Боюсь, что нет. Иначе бы я запомнил вас.

И все же эти глаза нельзя было спутать ни с какими другими. Он, еще раз склонив на прощание голову, поспешил своей дорогой.

– Элп? – окликнула я. Мужчина остановился, не поворачивая головы, – вы Элп, не так ли? – он тяжело вздохнул, даже сгорбился, будто на его плечи лег тяжкий груз. Но мужчина скинул этот груз и повернулся, натянув изящную улыбку:

– Боюсь, вы меня с кем-то спутали.

Но что-то во мне кричало, что ошибка исключена. Что прошлое возвращается, только, как видно, под другими масками.

– Видимо так, – огорчилась я, поворачиваясь к Лукреции, чтобы не показывать истинных эмоций.

– Вы на торжество? – поинтересовался он. Мы кивнули, натянуто улыбаясь, и ответили, что против третьего ничего не имеем, – я Хи-сью-куи, буду рад знакомству.

– Лукреция, – протягивая джентльмену руку, просияла девушка.

– Очень приятно, а подруга ваша?

– Ра…

– Ламия, – улыбка до ушей и честный проникновенный взгляд на Лукрецию.

– Раджи. Ламия Раджи, – подтвердила девушка, но улыбка с ее лица исчезла.

Так. Кажется, прошлое надвигается на меня какой-то суровой тучей и эта туча мне ой как не нравится. Хорошо, если враги проходят мимо и скалятся тебе в спину, но когда они набиваются стать твоим кошмарным сном, будучи у тебя под носом – это совершенно иное. Совпадения быть не могло.

– Так какое отношение к высшему свету имею я, – я продолжила прерванный разговор, и мы двинулись к княжескому дворцу, перед которым собралось немало знатных упырей, расфуфыренных под вурдалаков.

– Такое же, какое и я – самое что ни на есть прямое. Спасителя княжны тоже пригласили – вот твое при… э, где-то в сумочке, достану перед входом, – спохватилась она, пряча приглашения обратно, чтобы мое настоящее имя не всплыло наружу. Я незаметно поблагодарила подругу за этот жест.

– Да и неважно, какое отношение вы к нему имеете, ведь рождение наследника, – алчно сверкнув карими глазами и тронув меня за руку, которая покоилась на его локте, произнес Хи, – общенародный праздник, даже если вы, как и я – не вампир.

Он не был вампиром, в этом он не врал. Он всю жизнь был человеком. Ненормальным, маниакально стремящимся найти философский камень. Не думаю, чтобы чутье меня подвело. Я никогда не смогу забыть эти черты лица, и то, что мне тогда было лет пять – совсем не помешало моей памяти выгравировать его образ в глубинах подсознания.

Его спокойный баритон действовал гипнотизирующе, а взгляд привораживал, не хуже иного приворотного зелья. Взгляд далеко не каждого вампира имеет такое воздействие, как взгляд этого человека.

– Действительно, – поддержала девушка, пытаясь разрядить обстановку, которая накалялась с каждой секундой, грозя перерасти в сверкание молниями от учтивости и любезности.

– Сестра княжны Госпожа Лукреция Коэн-ситх, и ее спутница госпожа…

Я толкнула герольда локтем под дых, от чего тот запнулся, а мы прошли мимо, и настала очередь объявлять следующего гостя. Зайдясь тихой злобой, герольд кашлянул и продолжил:

– Глава благотворительного фонда Помощи, Господин Хи-сью-куи.

Улыбнувшись и поклонившись сидевшим за столами гостям, он подставил мне руку, отвергать которую на глазах толпы даже для меня было бы некультурно. Фальшиво улыбнувшись, я подошла к нему, и мы втроем спустились с высокой лестницы, застеленной фиолетовой дорожкой к длинному столу, сверкающему сиреневой скатертью и чистотой начищенных бокалов и тарелок.

Галантно отодвинув стул, Хи предложил мне присесть. Скрепя сердце, я села, втайне надеясь, что он встретит какого-нибудь жутко важного человека и смоется по делам. Среди присутствующих я заметила и Валена, которому подарила скорбный и жалостливый взгляд. Он лишь махнул рукой, улыбнувшись, и принялся что-то оживленно обсуждать с судьей, который судил меня по делу об убийстве княжны. Повернувшись к Лукреции, я прошептала ей на ухо, хотя при играющей музыке и шумящих, словно племя аборигенов на празднике плодородия, гостях можно было говорить в полный голос и никто бы даже слова не разобрал:

– Долго это будет продолжаться?