Упыриная наука. Дилогия

– Раэль, – улыбнулась я. – Как вы здесь оказались? Извините, но вас не заподозришь в принадлежности к высшему обществу.

Она еще раз демонстративно сплюнула, вероятно, демонстрируя, что она вообще думает об этом самом обществе.

– Теперь нет. С некоторых пор, когда пропал наш предыдущий Князь,… старец, – последнее слово она произнесла с обожествляющим его придыханием, – Горлен изменился. Если раньше здесь был полный порядок, никакой преступности нерушимая власть и авторитет Князя, то теперь,… теперь некогда действительно Благородные Вампиры стали лишь жалким сборищем жополизов.

Я смущенно кашлянула.

– Да, да, не стесняйся, девочка. Это так и есть, уж мне можешь поверить. Я думала, что ты одна из подобных выскочек, а они у меня вот уже где сидят, – она живописно резанула себя пальцем по шее, отчего я, скривив губы, даже шарахнулась. – Говорила нашему теперешнему Князю, но он и слышать ничего не хочет. Раньше Банда бы и нос сунуть сюда не посмела, а теперь…. А ведь рос таким перспективным мальчиком.

– А вы кто?

Она отмахнулась от слова «вы», заявив, что еще далеко не старуха:

– Не люблю этих словечек, мне всего сто девяносто пять, я еще девочка, хоть и успела воспитать обоих сыновей усопшего Князя.

– Так ты их нянька?

– И первый советник. Была правда. Ушла теперь. Так что мне плевать, что обо мне подумают. Я задавлю любого, не авторитетом, так весом, – она живописно похлопала себя по животу, который не дотягивает до живота сумоиста, но выходит за рамки идеальной фигуры. – Тем более что нынче я в наемницы подалась, – хлебнув из бутылки, бросила она. Я ничуть не удивилась, ведь вид у нее и впрямь был боевой, да по ней и не скажешь, что женщине за сто девяносто – выглядит на двадцать шесть. – Гуляю по Нории, зарабатываю. А что – жизнь интересная, насыщенная и общаешься с простыми существами! Где не приходится кланяться в три погибели и коверкать язык родовыми фамилиями, если можно просто – О`Коэн или Гайал! Я многого не понимаю, многое отказываюсь понимать, но знаю точно – Горлен рушится прямо на глазах.

– А муж не против? – я вспомнила того мужичка.

– Муж? – изумилась она, припоминая, вероятно, когда успела обзавестись подобной роскошью. – А! – расхохоталась она. – Это младший брат! Он никогда не понимал и не поймет. Он один из них…, – женщина отмахнулась и вновь глотнула из темной бутылки.

Тяжело вздохнув, я не знала что сказать. Может, потому, что сама несколько разочаровалась в долине, может оттого, что многое могла изменить, но времени у меня – всего несколько часов. Их хватило бы лишь на пару мелких пакостничеств и небольшую катастрофу. Хорошие дела за пару часов не вершатся.

– Ты сегодня уезжаешь? – спросила она.

– Откуда ты…

– Я же бывшая советница – многое знаю.

– Уезжаю, – согласно кивнула я. – И жаль, что больше не вернусь.

– Не жалей, – вампирша почти приказала. – Никогда не жалей ни о чем – все к лучшему. Исключительно. Даже если все рушится под корень. Ведь если рушится – то освобождается место для новых, еще лучших построек. И вампиру в Сириме везде хорошо.

– Это точно, – согласилась я, полагая, что она просто оговорилась, ведь не каждый же день в Горлене встретишь эльфа.

– Иди. И тебе пора и мне бы одной побыть.

– Прощай, – улыбнулась я.

– До встречи, – задорно бросила вслед Пиджи.

Устало шагая босыми ногами по теплой сухой траве, и подскакивая от уколов сухой хвои, я болтала в руках босоножками и думала тяжкую думу. Вокруг пели щеглы, стрекотали кузнечики, а я вспомнила, что у курсовой нет конца – старость мною не изучена. Детство я, скрепя сердце, выспросила у Лукреции, но старость так и не успела раздобыть. И не мудрено. Горлен – не Фэа. Старые вампиры, в отличие от людей на лавочках перед домом артрит не согревают. Не потому, что артрита нет, а потому что стариков днем с огнем не сыщешь. Тем не менее, я побрела в поисках солнечного места, в которых так любят кучковаться престарелые личности.

Розыск длился достаточно долго. Я успела обойти весь княжеский сад, замок и вышла к почти пустующей площади перед ним. Фонтан бил свежими струями, приютив в хрустальной бороде радугу, солнце слепило глаза, а на лавочке за столиком… сложив рядом свои посохи, сидело шестеро старцев. Какая нежданная удача! И сразу шестеро! К ним-то я и поспешила, заключив, что старцев в серо-фиолетовых хламидах не пустили на прием. Наверняка они, судя по хламидам, из какой-нибудь секты вроде «Свидетелей Пришествия». Таких даже в политкорректном Эсаиле не очень-то любят во дворец пускать. Впрочем, для моей курсовой это ровным счетом не имело значения. Главное – возраст. И чем больше, тем лучше. Именно такой контингент мне и был нужен. Не оскверненный светом и богатством высшего общества.

– Здравствуйте, дедушки! – радостно воскликнула я, направляясь к ним. – Вы-то мне и нужны!

Те, прервав оживленный разговор, переглянулись и оглянулись в поисках других дедушек. Но других бородатых и седых на данной площади не наблюдалось. Около входа во дворец улыбался вездесущий Вален, любуясь на мои подкаты к престарелой части населения. Подкаты обещали быть весьма плодовитыми.

– Мы? – важно переспросил один из них.

– Вы, вы, – присаживаясь на лавочку, стоявшую напротив них, заверила я. – В карты играем? – недоумение. – У-у… колхоз, а домино? – растерянность. – Ладно – научу. У меня как раз с собой два комплекта.

Я правильно предполагала, что на обеде будет скучновато и захваченные комплекты домино оказались сейчас очень даже кстати. Под испытующим взглядом самого часто встречаемого вампира в Горлене, я раздала по пять доминошек и начала объяснять правила игры:

– У вас по пять костей. На столе лежит одна. Первой хожу я и кладу кость, если число точек совпадает, – я положила пятерку к пятерке, показывая, как нужно. – Теперь ходите вы, – ткнула пальцем на одного из старичков, тот недовольно оглянулся, но, тем не менее, начал внимательно слушать. – Вы можете положить либо тройку, либо шестерку, если таковые имеются. А если есть дракон – кладете куда вздумается.

– Что, если они отсутствуют? – осмотрев со всех сторон свои кости, поинтересовался старичок.

– Тогда вы берете кость из резерва. Цель – выйти из игры, а кто останется последним – тот проиграл.

Объяснив все нехитрые премудрости эльфийской игры с некоторыми нововведениями времен моей буйной молодости, я раздала заново и игра началась. Сначала процесс шел робко и недовольно, но игра затягивала и уже ко второй партии мы перешли на «ты» и перекидывались веселыми шуточками, задорно выстукивая костяшками по столу.

– Рыба! – прокричал один из них.

– Ан нет, – оборвал другой, кидая костяшку, – не выходит рыба! Единорог!

– Да вы молодцы, молодцы, – похвалила я, беря из резерва кость и рассиживаясь уже с девятью, в то время как старички выходили один за другим.

– А на что играем? – поинтересовался Вален, опершись о стол и загородив солнце. Старички единодушно уставились на меня с горящими глазами, в которых читался немой вопрос «действительно, на что?». Я пожала плечами, предоставив им право самим сделать выбор.

– А давайте на поцелуй! – сверкнув глазами, решил тряхнуть молодостью один из старцев.

– Сдурел, старый пень?! Лично я тебя целовать не собираюсь! – как мальчишка заупрямился другой.

– Ты-то тут причем, балда? – усмехнулся третий.

– Целовать будет она! – безоговорочно тыкнув в меня пальцем, объявил дедуля, уповая на мое разведение плечами и позволение выбирать самим.

– Того, кто победит! – выдал гениальную идею четвертый.

– Я? – чуть не выронив костяшки, я усмехнулась. – Ну вы даете, мужики. Бороды вон уже до земли отрастили, а все бы девок по углам зажимать!

– Ты что, против? – недоуменно протянул первый. – Чмокнешь один раз в щечку дедушку и делов-то.

Кинув взгляд на солнечного узурпатора – Валена, который пожал плечами и уставился в небо, мол он тут вовсе ни при чем, я согласилась:

– Хорошо, уговорили, чертяки языкастые! – собирая кости для новой игры, вздохнула я. Действительно, чего бы и не чмокнуть дедка? Это же не жабы какие запрудные, а вполне здоровые, хотя и чересчур волосатые упыри. Как говорится, курсовая требует жертв.

– А ты чего гуляешь в небе? Ты с нами! – обращаясь к Валену, заявил один из них.

– Я?

– Он?

– А что? – хор из шести старцев.