Фамильное древо

Младших сыновей почтенного графа ри Гиланн я пригласила в основном для отвода глаз: молодые повесы, наследство которым должно было достаться только в случае заключения одобренного отцом брака, наверняка наделают шуму на вечере и станут флиртовать со всеми незамужними дамами – в том числе и со мной. Джоане, поглощенной вниманием Эрдана ри Сайерз, ди Гиланн ничем не угрожали, так что в список гостей я внесла их с легкой душой. Но леди Джейгор было вовсе не обязательно знать об этом, так что я скромно опустила ресницы и тактично перевела тему – благо тетушка очень переживала и о других вопросах.

Украсить зал цветами? Очень женственно, нежно, классическое решение, но какая пошлость! Ленты и драпировки – помещение покажется тесным, да и подобрать их по цвету – такая сложная задача, а на поставщиков совершенно нельзя положиться!

Сколько горячих блюд подавать? Ест ли принцесса суп из морепродуктов? Рядом с кем посадить принца?

Я благоразумно самоустранилась, дав хозяйке особняка полную свободу действий. Договорились только, что рояль двигать с места не будем, а настройщика я найду сама.

Назначенный вечер подкрался, как тот самый зверек, которого часто поминала Ее Высочество Адриана, и начался для меня с букета, намертво приковавшего к себе взгляды тетушки Джейгор и Джоаны и с легкостью перетянувшего внимание от белоснежных роз, украсивших большую гостиную. Обнаружившийся за цветами барон Джинринн на их фоне даже как-то поблек. А я отчего-то подумала, что составлял букет не он.

Сплошные контрасты. Нежнейшие водяные лилии с капельками росы на лепестках – и яркие, насыщенно-пурпурные соцветия амаранта, пронизанные серо-зелеными шипами алоэ.

Отчаянная, безнадежная, отвергнутая любовь, граничащая с одержимостью и помешательством.

Кристор, циничный и смешливый лис, никогда бы не додумался до такого сочетания. Алые розы – о чем еще мог подумать неискушенный в светских играх мужчина?

Я была готова поклясться: автор букета – не кто иной, как Его Высочество, и послание это адресовано не только и не столько цвету дворянства, сколько лично мне, да и толкуется не так однозначно, как предположил бы любой знаток букетной азбуки.

О, принц наверняка думал не о любви, толкающей отчаянных лордов в ледяную воду за лилиями для прекрасной дамы, не о безнадежно клонящих головы соцветиях амаранта и не об острых шипах алоэ. Скорее уж о том, что на лилиях есть вода, способная напоить сухие листья алоэ, и нужно лишь отвести взгляд от слишком яркого амаранта, чтобы понять это.

«Все не так плохо. Мы подойдем друг другу. Не отчаивайтесь».

– О… – растерянно выдавила я.

Вышло очень кстати.

А Кристор, как выяснилось, превосходно умел сыпать комплиментами и уверениями в почтении, чередуя их с напряженно-выжидательными взглядами, и за этим нехитрым занятием скоротал время до прибытия следующих гостей. Я отправилась встречать их с почти неприличной поспешностью – но букет все-таки приняла.

Принц явился самым последним, и его прибытие ознаменовало начало вечера. Украшения зала разнообразились, плавно переходя в экзотику: Его Высочество преподнес шипастый букет аканта.

Уважение к чужому искусству – и успешное преодоление испытаний на жизненном пути. Пожелание триумфа.

– Признавайтесь, – шепотом потребовала я, спрятав нос в соцветиях, – у вас есть консультант по флориографии?

– У меня есть справочник, – интимно признался он и добавил на два тона тише: – И брат с нездоровым ассоциативным рядом.

– И большая оранжерея! – доверительно сообщила маленькая принцесса. – Я хотела, чтобы срезали акации, они как раз в цвету, но папа сказал, что это было бы неуместно. А они такие красивые!

Его Высочество молча дернул бровью. «Устами младенца…»

– Акант тоже очень красив, – справившись с нервным смешком, сказала я. – Букет из аканта на языке цветов означает почитание искусства. Это идеальный выбор для творческого вечера, Ваше Высочество.

– У папы все идеально, – без задней мысли кивнула принцесса. – А что означает акация?

Я подняла взгляд на Его Высочество и неуместно покраснела.

– Тайный роман, – просветил Третий, не отводя глаз. Кажется, я покраснела еще гуще.

Справочник у него и брат, как же! Наизусть ведь помнит…

– Лучше явный, – залепила Мелкая, и счастливый отец поспешно задержал дыхание, чтобы не рассмеяться, а я раскрыла веер. – А вы будете петь про романы, леди Альгринн?

– Непременно, – заверила я. – Прямо сейчас и начну!

Несмотря на неловкость, натренированный голос не подвел, а привычные к роялю пальцы ни разу не ошиблись. Я пела, как подобает дочери высокого рода, выводила мелодии, будто узор на бумаге, – и мир сузился до клавиш и нот, вспыхивавших в голове, будто фейерверк.

Исчез полный зал, любопытные взгляды гостей, запахи цветов, тонкие намеки и толстые обстоятельства. На один вечер осталась только я и музыка, мелодичный рефрен старых куплетных рондо, размеренных, как счастливая повседневная жизнь.

Когда программа закончилась и настала пора снова идти к гостям, я ощутила едва заметный укол разочарования.

Но ведь всегда можно повторить?..

Первым ко мне подскочил воодушевленный Кристор, и его же я первым отправила в столовую – от греха подальше. Одержимый отнесся к поставленной задаче с небывалым энтузиазмом, смутившим меня, несмотря на то, что я знала причину его настойчивости. Остальные гости многозначительно переглядывались, но тактично помалкивали. А Его Высочество половину трапезы пробеседовал с лордом Эрданом ри Сайерзом, чем, кажется, основательно поднял того в глазах тетушки.

После ужина маленькая принцесса неожиданно закапризничала, чего за ней отродясь не водилось, и Третий тотчас подошел ко мне.

– Леди Альгринн, нельзя ли проводить Ее Высочество в отдельную комнату? Принцессе нужно некоторое время наедине с няней.

– Разумеется, – понятливо кивнула я. – Я провожу, Ваше Высочество.

В малой гостиной в южном крыле особняка принцесса резко угомонилась. Третий с невообразимо серьезным лицом показал дочери большой палец и, дав указания няне, отошел в сторону.

– Вы говорили об условиях, Вега, – напомнил он.

– Я подготовила список, – несколько скованно призналась я и вынула его из рукава.

Его Высочество развернул лист бумаги и пробежал глазами текст.

– Гм, – глубокомысленно изрек он минуту спустя. – Я не могу поручиться, что Его Величество согласится исключить из матримониальных планов семьи еще одного ребенка.

– Я прошу не об исключении, – покачала головой я, – а о праве голоса на Семейном совете. Понимаю, вы не можете ничего обещать. Будет достаточно, если вы передадите это Его Величеству. Он мудрый король. Пусть решает.

– Вы ничего не написали о медицинской помощи, – помолчав, заметил Его Высочество.

– Вопрос уже решен, – я немного нервно пожала плечами. – Рядом со старой усадьбой Альгриннов в Акраме живет отличная ведьма. Она у меня в долгу и не станет болтать.

Третий чуть поджал губы и прищурился.

– Она вела мою третью беременность, – тихо созналась я и отвела взгляд. – Это был единственный ребенок, доживший до второго триместра. Госпожа Тевия тогда сказала, что ребенка от другого мужа, помоложе и поздоровее, она бы удержала, но на сына маркиза ей все-таки не хватило сил. Я навела справки. Она живет на прежнем месте и по-прежнему занимается ведовством. В Акраме ей все довольны… – я глубоко вздохнула и только сейчас осознала, что отчего-то держусь за живот.

– Простите, – негромко сказал принц и коснулся моей руки. – Я не должен был напоминать Вам об этом.

– Должны были, Ваше Высочество, – сдержанно заметила я. – Это вопрос, в котором не может быть недомолвок.

А он вдруг по-хулигански улыбнулся в ответ и невесомо поцеловал меня в щеку. Когда няня обернулась, все выглядело вполне благопристойно, – кроме, разве что, несимметрично пунцовеющей маркизы, вдруг вспомнившей себя в свои шестнадцать.

– У Вас волшебный голос, леди Альгринн, – серьезно сказал принц и предложил мне опереться на его локоть. – Вы уговорите кого угодно на что угодно.

«Жаль, Его Величество ни разу в жизни меня не слышал», – обреченно подумала я, с улыбкой принимая комплимент.