Слабость Шамана

– Значит, не соврал пижон! – радостно закивал мексиканец. Не сводя глаз с дороги, он включил фары. – Вообще я планировал сделать тебе поддельные документы, но потом пробил по своим каналам, и мои проверенные люди вышли на Доменико. Оказывается, напрямую с твоим отцом прям так и не свяжешься, как будто президент, – прищелкнул языком Сантяго. – А вот Доминико пригрозил выдернуть мне ноги, если с твоей головы хоть один волос упадёт! Тогда я понял, что он нормальный мужик, этот сеньор Бруно.

– Он почти член нашей семьи, ближе, чем некоторые родственники, – хрипло проговорил я.

– Отлично, Андре, это просто отлично! Я ждал от тебя этих слов, по крайней мере, очень на это надеялся. Значит, все намного проще, чем я думал, – мужчина радостно присвистнул. – Ты родился под счастливой звездой, парень. Выходишь сухой из таких передряг, – покачал он в восхищении головой. – Наша главная задача – это добраться до аэропорта, а дальше все как по накатанной дороге.

– Сколько нам ехать до него?

– Где-то полтора часа. Лететь, конечно, прилично – около десяти часов, но что-то подсказывает мне, что ты справишься, – мексиканец улыбался во все тридцать два зуба, да так заразительно, что я впервые за долгое время, что мы ехали, улыбнулся ему в ответ.

Я сам не заметил, как уснул, наверное, однообразный вид из окна меня утомил. Проснулся от того, что машина подпрыгнула.

– Лежачий полицейский, – извиняющимся тоном сказал мужчина за рулем.

Я разглядывал сонными глазами потоки машин и неторопливо прогуливающихся прохожих под городскими огнями, которые ярко и задорно мигали в темноте улиц.

– Это город Тампа, осталось всего около восьми километров, и будем на месте, – сообщил мне довольным голосом Сантьяго.

Подъехав к зданию аэропорта, мексиканец протянул мне стопку вещей:

– Ныряй на заднее сиденья и переоденься. Вообще, я хотел, чтобы ты заранее поменял прикид, но жаль было тебя будить, сынок.

Я быстро схватил одежду и перелез назад. Там я быстро сменил мешковатые рубашку и штаны на футболку с длинными рукавами и джинсы. Затем в меня прилетели кроссовки, которые кинул мексиканец.

Один кроссовок я успел поймать, второй же с шумом приземлился на пол. Быстро натянув обувь, я отодвинул в сторону свои поношенные мокасины, отметив про себя, что в них моим ногам было явно комфортнее, чем в этой современной обуви.

Перелез обратно на переднее сиденье, мексиканец рукой указал на рюкзак:

– Подкрепись, там вода и бургер.

Я достал аппетитно пахнущий домашний бургер, из тех, что иногда готовил Оцеола, и бутылку воды. Предложил мексиканцу, который отрицательно покачал головой, достал пачку «Принглс» и принялся хрустеть ими.

– Нам должны подать знак, как только это произойдёт, зайдёшь в здание аэропорта и подойдёшь к первому терминалу, – видя, как я напрягся, мексиканец добавил: – Не переживай, там всего один терминал. Ничего не спутаешь, тебя уже будет ждать Доминико.

Чувствуя нарастающую дрожь, я попробовал успокоить себя техникой, которой обучал меня Оцеола: медленный вздох, затем выдох, абстрагироваться от всего… Через пару минут открыв глаза, внимательно посмотрел в лобовое стекло. Территория, прилегающая к аэропорту, выглядела почти пустой – ни людей, ни автомобилей, лишь несколько прохожих, да рабочих, толкающих впереди себя тележку с чемоданами.

Дверь в здание приоткрылась, на улицу вышел мужчина со свернутой трубкой газетой в руке. Мужчина лениво протянул другую руку к карману и вытащил сигарету, затем оглянулся по сторонам.

– Пора, – сказал Сантьяго, резко оживившись. – Это один из людей Доминико! Подойдёшь к нему, он спросит прикурить, – наклонившись к бардачку своей машины, мексиканец завозился там, негромко чертыхаясь. – А, вот она! – радостно сказал он, извлекая из темноты предмет.

– Что это? – спросил я, разглядывая предмет, который протянул мне мужчина.

– Зажигалка. Это и есть сигнал, скажем, секретное послание, что ты – это ты, – просто ответил мексиканец, наблюдая за тем, как я кручу в разные стороны предмет, разглядывая его с интересом.

А посмотреть там и впрямь было на что. Резная зажигала с замысловатыми узорами по корпусу, с изображением четырёх красных звёзд на бело-голубом фоне.

– Красивая вещь!

– Пусть останется тебе на память от меня, – сказал Сантьяго. – А теперь давай, торопись! Надо все сделать максимально быстро, сам знаешь, мало ли… Нельзя нам привлекать внимание, повсюду люди Нолана. Если они что-то заподозрят…

– Понял! – взявшись за ручку, чтобы отворить дверь, я выпустил ее и, обернувшись к Сантьяго, сказал: – Спасибо! Спасибо тебе за все!

Тот нервно подкрутил свой ус рукой и, подавшись вперёд, сжал мое плечо рукой:

– Береги себя, парень, не всегда так фортуна поворачивается лицом! Не рискуй, действуй впредь всегда с умом!

Мы крепко пожали руки.

– С богом, – пробормотал Сантьяго, наблюдая за тем, как я вылезаю из машины. Ступив ногами на асфальт, я пошёл быстрым шагом к мужчине на входе. Подойдя к нему, я кивнул на его сигарету:

– Вам помочь? – спросил его напряженным голосом.

Тот вскинул на меня взгляд пытливых глаз, внимательно ощупал мое лицо своими карими глазами:

– Да вот, забыл свою зажигалку, может у тебя что найдётся? – наконец спросил он, закончив свой осмотр.

Я протянул ему руку, в которой была зажата зажигалка, другую ладонь вытер о штаны, чувствуя, как ладонь стала неприятно влажной. Мужчина заинтересованно посмотрел на зажигалку, глаза его вспыхнули. Затем взгляд стал тут же безразличным, он спокойно взял ее из моих рук и с набережной неторопливостью прикурил. Встал совсем близко ко мне:

– Сеньор Конти, рад приветствовать вас, – почтительно понизив тон, сказал он. – Сейчас мы с вами пройдём вместе на взлётную полосу, там вас ждёт частный самолёт, на борту вас ожидает Доминико, – мужчина поднял на меня свои глаза. – В зале на данный момент находятся люди Нолана Данна, поэтому прошу вас постараться не нервничать и вести себя как можно естественнее, нам всего лишь нужно пройти зал.

Я кивнул, показывая свою готовность и понимание всей сложности и опасности ситуации.

Войдя в здание аэропорта, мужчина пошёл чуть впереди меня, я же старался не отставать от него ни на шаг. Мне казалось, что все смотрят на нас, что я себя обязательно чем-то выдам. Может, неуверенной походкой, а может, своим взвинченным поведением или тем же нервным взглядом. Насколько раз я мысленно себя одернул.

Терзаемый внутренними страхами, я даже не заметил, как быстро мы пересекли зал небольшого местного аэропорта, выйдя на взлётное поле. Приблизились быстрым шагом к одному из частных самолетов, он не выглядел как собственность моего отца. От этой мысли я сбавил шаг, сбившись со своего ритма. Мужчина увидел мое колебание, тут же постарался его развеять:

– Это частный самолёт, взятый напрокат. Вы же понимаете, что мы не могли рисковать, прилетев на одном из самолетов, что принадлежат вашему отцу.

Головой я это понимал, но мое сердце часто забилось, от мыслей, что будет, если это подстава. С другой стороны, слишком изворотливый план, чтобы меня поймать, не проще ли было уже схватить меня на территории того же аэропорта, а не на взлётной полосе?

Весь взвинченный, я поднялся по трапу. Свернув направо, прошёл в довольно-таки немаленькие помещение, где стояли кожаные кресла и стол в углу. Сидевший за столом человек при виде меня вскочил со своего места и порывистыми шагами преодолел расстояние, между нами. В мужчине я сразу же узнал Доминико Бруно, правую руку моего отца.

– Андре! – воскликнул он, сжимая руками оба моих плеча. Мужчина оглядел меня быстрым взглядом: – Ты здоров?

– Все хорошо, сеньор Бруно.

Тот радостно похлопал меня по спине, затем усадил в кресло:

– Ты не представляешь, что всем нам пришлось пережить, когда мы узнали, что ты в руках этой свиньи Нолана Данна.

Я почувствовал, как пилот начал разгонять самолёт, слегка качнуло и он начал набирать скорость.

– Как мой отец? – спросил я у Доминико, который все еще смотрел на меня и, казалось, не мог поверить своим глазам.

Мужчина присел рядом со мной:

– Отец уже в курсе, что мы тебя нашли! Он ничего не знал до последнего, – мужчина чуть виновато посмотрел на меня и, пожав плечами, попытался объяснить: – Понимаешь, тебя не было почти год, и тут на меня выходит человек и начинает прощупывать, что да к чему. И вроде как он имеет информацию о твоём местонахождении. Я не мог позволить себе обнадеживать твоих отца и мать, пока не удостоверюсь, что это все правда!

Я кивнул, чувствуя, как напряжение начинает покидать мое задерневшее тело.