Сага о розах. Книга первая

– Тебя это расстроит, но будет неправильно отдавать в жёны одну из ван Краудов и не позаботиться об её свадебном платье. Так что я подготовил мамино и хотел, чтобы Омико навестила миссис Эльзу. Она сумеет быстро и правильно подшить его.

– Не думай, что я очень расстроилась. Мне, конечно, ценно всё, что осталось от мамы, но этот фасон давно не в моде. Так что обязательно скажу Омико, что ты искал её. Пусть это ей достаются женские смешки.

– … Но вот ведь странно, милая! Если её нет в спальне, нет в саду и нет в библиотеке, то где же она? Уж не сбежала ли?

– Пока ей не придут предложение делать, никуда не сбежит. Так что поищи нашу невесту в её платяном шкафу. Она иногда там прячется.

Отца эта мысль воодушевила, и он быстрым шагом ушёл прочь по коридору, а сестра открыла дверь и тут же ухватила меня за рукав.

– Раз он уже был в саду, то бежим туда! – горячо шепнула она мне.

– Но зачем? Быть может мне действительно лучше показаться ему на глаза? Мамино свадебное платье это же просто мечта.

Сабрина косо посмотрела на меня хмурым взглядом. После чего кое-как затолкала свою книгу на ближайшую полку и, не слушая возражений, потащила меня за собой. Возмущаться я не стала, хотя подобное ужасно сбивало с толку.

Остановились мы только возле маленького пруда. Место было выбрано не случайно, из-за высоких яблонь нас здесь было не разглядеть даже из окон второго этажа. Это я поняла сразу, и оттого забеспокоилась ещё больше.

– В чём дело, Сабрина? – требовательно спросила я.

– Ты же знаешь, как я люблю мамины драгоценности? Знаешь?

От тона вопроса мне стало не по себе, но я утвердительно кивнула.

– Так вот, чтобы тайком примерять их, я уже давно выяснила код папиного сейфа. Но он об этом не знает, а потому до сих пор хранит там не только шкатулку, но и все важные вещи. Включая бумаги.

– Ты что-то украла? Чек? – с ужасом предположила я.

– Ничего я не крала! – возмутилась сестра и надула губки.

– Тогда что?

– А то, что с пятнадцать минут назад я обнаружила там огромный мешок с золотыми монетами. Их целые сотни! А веришь или нет, но вчера, когда отец доставал из сейфа чек, чтобы показать его мне, никакого золота там ещё не было.

– Может он обналичил часть денег?

– Сперва я тоже подумала так, но согласись, на чеке должны были тогда хоть какие?либо пометки остаться.

– Верно, – подтвердила я, хотя очень плохо разбиралась в банковском деле. Все чеки, которые мне доводилось держать в руках, были на такие маленькие суммы, что отец получал с них средства единоразово.

– Омико, но вот откуда у нашего отца может появиться столько золота? Вдруг это связано со смертью господина Риверди?

– Благие Двенадцать, да с чего ты взяла, что это может быть связано с его смертью?

– Вот почему.

Сестра осторожно вытащила аккуратно спрятанный под верхней юбкой платья лист, исписанный столбцами чисел.

– Ты же сказала, что ничего не крала! – возмутилась я.

– Так это и не в сейфе лежало, а у папы на столе… Но всё равно будет лучше, если я поскорее верну это на место. Поэтому смотри и отдавай обратно.

Происходящее напоминало какую-то шпионскую игру. Совсем не так я представляла себе счастливые дни перед свадьбой. Мне даже захотелось резко оттолкнуть от себя сестру, но, конечно, я этого не сделала. Вместо этого я взяла лист в руки.

– Боги, он хочет дать расчёт всем слугам и оценивает за сколько можно продать дом и плантацию, – обомлела я.

– И скажи, одной мне кажется, что это похоже на побег? – пристально поглядела на меня Сабрина и уверенно сказала. – Твой будущий брак висит на волоске. Если папу уличат в неприглядном деянии, твой Ортольд замуж тебя уже не возьмёт.

– Я знаю, я ведь и так ему не ровня. Но… но что же мне делать?

– Ох, если бы я знала, – горько вздохнула сестра. – Но мне кажется, для тебя лучше будет как можно скорее посоветоваться с женихом, а только потом думать о мамином платье.

Она была права и ещё как! Нельзя делать вид, будто я не знаю о том, что происходит. Бедный Ортольд и так пережил самую настоящую пощёчину, когда отец в лицо рассказал ему о моём сговоре с ним. Я должна была оповестить его заранее.

– Но я не знаю, Сабрина. Я не знаю, где мне его искать!

Меня охватила паника. Не менее сильная, чем тогда на берегу Оми, когда Сабрину укусила змея.

Глава 14

Они не разминулись только благодаря случаю. Подумав, Ортольд всё же повернул кэб обратно на постоялый двор. Дело в том, что по пути он заметил отсутствие серебряной пуговицы на манжете. Не такая уж потеря, честно-то говоря, но ему не захотелось появляться доме господина Ханта ван Блуберри, скрывая один из рукавов рубашки. И такая жизненная неурядица перевернула всё его будущее. Момент совпал. Стоило Ортольду выйти из кэба, как в тот же самый миг здание постоялого двора покинула Омико. Девушка, грустно смотря себе под ноги, начала неторопливо спускаться по ступеням крыльца, и с первого взгляда было понятно, что она очень расстроена. Помимо этого, она была небрежно одета. Домашнее платье не подходило для прогулки по улицам города.

Первое острое удивление сменила радость, а затем и тревога. Ортольд никак не мог понять, что Омико здесь делает, и из-за этого всерьёз встревожился.

– Что-то случилось? – сорвалось у него с губ вместо приветствия.

Печальные глаза Омико тут же оторвались от созерцания ступеней. Девушка посмотрела на него, и взгляд её засветился надеждой.

– Как же я искала вас, – горячо зашептала она. – Мне казалось, я обошла весь город!

– Мисс Омико, что произошло? – подошёл он к ней ближе и дотронулся до кончиков холодных пальцев.

«Отчего они такие холодные?» – ужаснулся он.

Стояла прекрасная весна, за которой вот-вот началось бы лето. Дни были наполнены теплом. Злаки на полях всходили, поднимались в рост, а в городе каменные мостовые горели огнём. В воздухе порхали бабочки, и шныряла вездесущая мошкара. Певчие птицы с удовольствием пели свои трели, сидя на цветущих деревьях и кустарниках. Вот даже здесь, возле крыльца, пристроилась одна пичужка. Она присела на благоухающий куст шиповника и счастливо запела: «Фьють-фьють».

… В этой мирной картине испуганные глаза Омико казались чем-то неправильным. Ей следовало беззаботно улыбаться. Быть может, даже распустить свою длинную чёрную косу и закружиться в танце, как тогда на поляне. Ах, как бы Ортольд хотел пригласить её на танец!

– Отец. Я боюсь из-за отца, – прошептала Омико, и одной единственной фразой разрушила охватившее Ортольда очарование. Он серьёзно и требовательно посмотрел на любимую, но она, сосредоточив взгляд на суровом Гульде, замолчала. Ей было страшно признаваться в чём-то при свидетелях.

– Он обидел вас? – предположил Ортольд, отводя невесту в сторону.

Омико замялась, прежде чем отрицательно помотала головой, и ему стало ясно, что девушка решила скрыть правду. На самом деле её отец сделал что-то нехорошее.

– Не лгите мне, мисс. Пожалуйста.

– Это не так страшно. Он всего лишь разозлился и накричал на меня, – попыталась объяснить Омико и часто заморгала, как если бы вот-вот заплакала. – Хуже другое.

Рассказанная ему история не могла быть чем-то кроме домысла. Уж в чём-чём, а со смертью градоправителя мистер ван Крауд никак не мог быть связан. Однако что-то дурное сердце предчувствовало. У отца Омико не могло появиться столько золота из ниоткуда, что верно то верно.