Преферанс на вылет

Девять червей

Не понимаю женщин! Когда не ищешь их – находишь,

а когда хочешь найти – не найдёшь.

Значит, надо искать их и при этом делать вид,

что ты их не ищешь! Ну да, по-моему, так.

Астерикс и Обеликс в Британии

– Смотри, какая у меня фишка, как думаешь, рискнуть, тоже пойти на девять взяток? Тем более, что у противника заказ во трефях, а моя черва старше.

– У-ху-ху… Помни, есть правило: на крупных играх при чужом ходе – закажи на одну меньше. Вообще, при заказе игры надо считать не сколько возьмёшь, а сколько отдашь. Ты поосторожнее, здесь никак нельзя проколоться, расклады бывают самые «дикие», при заказе девятерика нужно «закладываться» на все. И на то, что все козыри «лягут» на одну лапу, и на то, что у противника сыграет третья дама или четвертый валет. Короче, возможны неприятности…

– Но у меня же первый шанс круто выступить за всю игру, до сих пор шла какая-то никчемушная шелупонь, не годная даже на вист! А что вообще может помочь, если фишка не прет?

– Ну… фишка не лошадь… к утру повезет… Вообще, считается, что может помочь смена колоды, какой-нибудь долгий и сложный замес, жалобы, ругательства, крики с плачем…

– В смысле «плачь больше, фишка слезу любит»?

– Типа того…

* * *

На сей раз в кабинете Дагоберта Гроссе отчета от Элберта диФаушера кроме него самого ожидали Роберт Хорле, Норберт Шромм и Зигберт Эльведи. Председателя Совета Федерации ыместе с Главами служб внутренней разведки, полиции и внешней разведки очень желали выяснить, чего удалось достигнуть руководителю государственной службы сыска.

– За время курсантской практики, за все полгода Капля проявила себя только однажды, в Тьеллимаре кантона Галлен. Мы с полицейскими и сыскарями вывернули этот городишко практически наизнанку, но ни Паулу, ни артефакт не обнаружили. Думаю, она покинула город.

– Удалось установить хотя бы причину активации Капли?

– Нет. Возможно потому, что мы до сих пор не знаем точно, что именно она дает своим владельцам.

– А выяснить кто мог послужить такой причиной?

– С этим проще, там как раз были два моих курсанта, диБашомон и диНоргье.

– И что?…

– Да я лично прошелся по всем их следам! И ничего.

– Да уж, наслышаны мы про это ничего! Особенно пикантным выглядит погром игрушечных лавок и обыск в доме утех! Ты там как, наигрался? А в доме утех всех обыскал? Надеюсь, нашлось что пощупать?

– Мы все от такой новости: Элберт лично инспектирует гнездо разврата просто тихо обалдели!

Если присутствующие надеялись, что насмешки заставят его смутиться, то они в корне ошибись.

– Можете балдеть громко, – невозмутимо отозвался диФаушер. И, подумав, величественно добавил: – Дозволяю.

– Ладно, шутки в сторону, – посерьезнел Хорле, – напоминаю, что, если надо, мы и канализацию спускались и свалки химических отходов перелопачивали. Ты мне лучше скажи, твоих курсантов можно как-то использовать, чтоб заставить ее в очередной раз Каплю активировать?

– Вряд ли. Мне кажется, что и тот единичный всплеск был… непроизвольным, недаром Миарано жаловался, что еле сумел его уловить.

– Мальчишек поощрил?

– Одного. Премию выдал.

– А что так… неравномерно?

– Второму уже ничего не надо. Загнулся от передоза «белой гнили» в Тимеже, не дожив до конца практики.

– А это не может быть связано? …

– Вряд ли. Откуда у нее доступ? Слишком редкая и дорогая дрянь… Здесь скорее руку приложил кто-то более влиятельный… но кто подсунул… и где… диНоргье уже не сможет сказать.

– То есть у нас совсем ничего нет? Кроме догадок, что она покинула Тьеллимар?

– Ну почему же нет? – в голосе диФаушера в равных дозах чувствовались и яд, и мед. – Любуйтесь!

И щедрым движением вывернул на стол содержимое принесенного с собой пакета.

– Ух ты! Я помню по ориентировкам, такими поделками грая Адлер славилась! – обрадовался Шромм, вертя в руках эмалевую брошь-бант, как ребенок долгожданную игрушку. – Откуда такое богатство?

– Из Линцоны. Пока мотался по стране, перепроверяя деятельность мальчишек, заехал под занавес в столицу Лайтина. Ну, заодно и в театр заглянул, прослышав, что у заезжей труппы какие-то новые уникальные арт-декорации имеются. Для очистки совести сунул нос, а там! Местные дамочки щеголяют в до боли знакомых по розыскному делу цацках. Пришлось заняться «сбором урожая»…

– А это точно ее творение? Ты уверен?

– Уверен. Я прямо с вокзала заехал в ВКУ. Ее научная руководитель опознала ее работу без малейшего сомнения.

– Значит, она перебралась в Линцону… ты местных на ее поиски наладил?

– А то! И полицию, и сыскарей, они сейчас все арт-мастерские прочесывают.

– Элберт, – полюбопытствовал Шромм, – а что эти цацки делают?

– Конкретно эта – артефакт поддержания внешности: упругость кожи, нивелировка морщин, еще что-то… Там таких хороших штук десять. И еще пяток для смягчения природной асимметрии лица. Но когда я тебе скажу, Норберт, у кого я именно этот изъял… ты не поверишь. Никто не поверит.

– Говори уже, не томи!

– У жены Делфберта Фирелло.

Нет, присутствующие не дрогнули. И даже не ахнули. Они медленно подобрались, как хищники, готовящиеся к прыжку.

– А с каких это пор латиши начали сотрудничать с разыскиваемой воровкой? – преувеличенно мягко поинтересовался Эльведи. – Кого-то сильно не устраивает членство в федерации?

– Нет, – отмахнулся диФаушер. – Все гораздо проще: Лючиана Фирелло приобрела данный артефакт из-под полы, не слишком интересуясь его происхождением. Зато сполна оценив те преимущества, которые дает его ношение.

– И что он дает?