Вокализ

А я всё глядела на юного пограничника с собакой, тревожно смотрящего из прошлого в далёкое будущее. Ах, если бы… если бы знать…

06.08.2014, Конаково – Москва

До свидания, снег!

Первый день весны. Не помню такой бесснежной и тёплой зимы, как в этом году – было мало снега, метелей, и почти не было снегопада. Какое красивое слово снегопад… ещё листопад, ещё звездопад, будем ждать звездопад… обычно это завораживающее зрелище бывает в конце лета или в начале осени ясными прозрачными ночами.

Но почему-то с первыми весенними днями мы уже думаем о лете и начинаем «шить сарафаны и лёгкие платья из ситца», которые «вы полагаете, будут носиться?», но всё равно, всё равно их «следует шить»; и мы мечтаем о летнем отпуске, купании в быстрой лесной речке, о первой землянике, первом подберёзовике, о тихих вечерних закатах и запахе сена.

Но почему-то ещё в начале лета мы задумываемся об осени и отсчитываем время по цветению трав и деревьев – уже отцвели ромашки и клевер, а вот кипрей и душистая белая таволга, какое красивое слово таволга… вот липа, жасмин, колокольчики, васильки… уже зацвели во дворах, золотые шары – высокие, ярко-жёлтые фонарики, потом мальва, астры и, наконец, хризантемы с горьковатым и грустным ароматом осени…

Мы настроились на зиму, позади Покров, капусту посолили и ждём первый снег. А последний снег – вот он, осевший, грязный, неряшливый: «Извините меня, извините, уйду… а помните, какой я был… вы помните?»

Дворники безжалостно выбрасывают его на дорогу… и машины, машины… Мне кажется, он плачет, прощаясь с нами до следующей зимы. Мы грустим об уходящем, помним первый и ждём тёмной хмурой осенью неожиданный, белый-белый снег.

Мы чего-то всё время ждём…

Случай из армейской жизни

Когда Илюша проходил срочную двухгодичную службу, часть его на полгода расположилась недалеко от большого села во Владимирской области. А Илюша был большой любитель чтения, любил фантастику, классику, исторические книги… многое, и очень ему не хватало хороших книг в свободное время. В селе была библиотека, и если идти от в/ч Илюши по шоссе, то до неё было чуть больше пятнадцати километров, а прямиком через поля, овраги – километров шесть-семь. Илюша дорогу знал и ходил всегда напрямую.

Библиотекарше, женщине средних лет, он отдал в залог свой комсомольский билет, случилось это в советские времена, когда были не только комсомольцы, но и коммунисты, и юные пионеры. Между ним и библиотекаршей была договорённость: если часть Илюши уедет, а он книги не вернул, тогда он вышлет книги в библиотеку бандеролью, а взамен ему будет выслан заказным письмом его комсомольский билет.

Решил Илюша в очередной раз пойти в библиотеку поменять книги, договорился, чтобы отпустили из части, и после обеда отправился прямиком по протоптанной дорожке. Был тёмный январский день, облачное небо, шёл небольшой снег, изредка поднимался ветерок, мороз был градусов семь-восемь. Пройдя немного по полю, засыпанному снегом, Илюша подумал: «Может, не ходить? Вернуться? Нет, договорился, пойду!»

В библиотеку он пришёл около четырех часов. Пока не спеша выбрал книги, поговорил с библиотекаршей, было уже около шести вечера. За окном стемнело, было слышно, как завывает ветер, поднялась метель.

– Может, останешься, Илюша? – спросила библиотекарша. – Переночуй здесь, гляди, какая вьюга да метель началась. А утром распогодится, и пойдёшь.

– Да нет, спасибо, надо идти.

– Ну, смотри.

Илюша вышел на улицу – темнота, сильный ветер, снег. Как идти – напрямую или по дороге? Напрямую путь в два раза короче. И пошёл он полями и оврагами, чтобы быстрее добраться до своей части. Между тем, ветер становился всё сильнее, с неба повалил, посыпал крупными хлопьями снег, заметая еле видимую впереди дорогу.

Пройдя ещё немного, Илюша подумал: «Надо бы вернуться и заночевать в библиотеке».

Он остановился, оглянулся назад, но огни села исчезли, и вокруг была чёрная, бушующая мгла, снег и ветер. Теперь он не знал, куда идти – направо, налево, вперёд, назад, кругом была беспросветная тьма. Побрёл наугад, но забрёл в овраг и провалился по плечи в снег. Еле выбрался, снова пошёл куда-то и снова провалился, с трудом вылез, встал… вокруг был мрак и океан бурлящей и клокочущей метели.

«Зарываться в снег нельзя – заснёшь, замёрзнешь, завалит снегом», – мелькнула мысль.

Илюша стал вытаптывать дорожку в снегу, получилась едва заметная тропка метров пятнадцать. Он стал ходить по ней взад-вперёд, взад-вперёд, только бы не упасть и не заснуть, взад-вперёд… не упасть, не заснуть, свернувшись калачиком… Он не помнил, о чём думал, что вспоминал, сбился считать и начинать снова… и так до полпятого утра… больше десяти часов…

И всё-таки он услышал где-то вдали слабый шум проехавшей машины, на часах было 4:30 утра. Это стало ориентиром, на который пошёл Илюша. Он падал в снег, снова проваливался в овраги, но вставал и шёл. Метель понемногу стихала, но было ещё темно.

Наконец, Илюша вышел на узкую дорогу, он огляделся и понял, что она идёт от села к основному шоссе, до которого идти километра два. Он не встретил на пути ни одной попутной машины, а потом, когда шёл уже по шоссе, мимо него проехали два грузовика. Если бы он проголосовал, один из них наверняка бы остановился, но он просто шёл… больше пятнадцати километров до своей части. Не опоздал. Книги сохранил.

Марина внимательно слушала рассказ мужа уже который раз, но всё равно спросила:

– А книги какие были?

– Фейхтвангер и ещё что-то, забыл.

– А если бы волки…

– Глупая, какие волки, зайчика видел… такого же зайчика, как ты.

Марина улыбнулась и обняла мужа.

Академик

– Дочка, я на работе могу взять для тебя путёвку на турбазу, льготную между прочим. Сессию ты сдала, вот и поезжай-ка на три недели, как раз студенческие каникулы начались, зима, лыжи, что дома-то делать.

– Я никогда не ездила никогда турбазу. Вот если бы с Наташей! А куда?

– Под Бологое. Говорят, места там очень красивые, озёра.

Но ещё одну путёвку получить не удалось. Маринку родители всё-таки уговорили, и она впервые поехала на турбазу.

Её поселили в номер с двумя москвичками. Женщины были намного старше, имели семью, детей и к Маринке относились как к младшей сестре. Они подружились, и перед сном начинались бесконечные разговоры обо всём на свете, которые продолжались обычно далеко за полночь. Маринке было интересно слушать старших подруг, и она ни разу не пожалела, что именно они стали её соседками.

Конец января, каникулы, на турбазе много студентов, по вечерам на танцплощадке в клубе не протолкнуться. Среди отдыхающих кроме молодёжи много интеллигентных среднего возраста мужчин. Маринка заметила это сразу и как-то вначале заглянула во Дворец культуры, чтобы взять в библиотеке почитать что-нибудь, но попала в актовый зал, где сидели солидные мужчины, многие с аккуратными бородками, в очках, похожие на профессоров. Выйдя из здания, Маринка обратила внимание на вывеску: «Всесоюзная научная конференция по…» и тут же про неё забыла.

В те благословенные давние времена была традиция – проводить научные семинары, конференции, совещания в Домах и на базах отдыха, на турбазах. Это было не всегда, но довольно часто, как говорится, совмещали приятное с полезным, работу и отдых. В тот год был именно такой случай – со всей страны собрались то ли физики, то ли математики, то ли энергетики.

Турбаза находилась недалеко от города Бологое. Как пел на танцах ансамбль «Весёлые ребята»: «Бологое, Бологое, Бологое – это между Ленинградом и Москвой». Места эти отличались необыкновенной красотой – озёра, протоки, холмы, поля, хвойный лес.

Зима укрыла землю белым покровом, метель закручивала снежные вихри, и на аллеях турбазы вечером, под горящими фонарями, струился и падал в руки снегопад. Погода стояла чудесная – небольшой мороз, солнце, искрящийся снег.

Каждый день Маринка вставала на лыжи и скорее в лес, где вокруг турбазы была проложена лыжня. Она ходила на лыжах и утром, и под вечер, потом немного отдыхала, а после ужина шла на танцы во Дворец культуры, где яблоку было негде упасть, и где, кажется, даже стены дрожали в ритме музыки.

В первые дни Маринка заметила на лыжне высокого худощавого мужчину в синем спортивном костюме, он шёл на лыжах легко и умело, обгоняя Маринку. Февральское солнце светило по-весеннему ярко, на лице Маринки расцвели рыжие веснушки, с каждым днём их становилось всё больше, будто солнце, улыбаясь, отмечало именно её весёлыми конопушками. Года два назад Маринка попробовала вывести веснушки, косметолог выписала специальную мазь, но бесполезно – в конце зимы на её лице снова красовались солнечные брызги, и Маринка махнула рукой.

Она стояла посреди лесной поляны, облокотившись на лыжные палки и подставив лицо тёплым солнечным лучам.

– Весной пахнет, – услышала она, оглянулась и увидела мужчину в синем спортивном костюме, которого часто встречала на лыжне.

– Здравствуйте, и правда пахнет, – улыбнулась Маринка.

– Игорь Сергеевич. А вас, как величать, позвольте узнать?

– Марина.

– Мариночка, не первый раз вижу вас на лыжне, где вы научились так хорошо ходить на лыжах?

– Я рядом с Волгой живу, и зимой, как только она замерзает, хожу на лыжах вдоль берега вместе с братом, иногда мы далеко уходим, за город.

– Где же вы живёте?