Человек из пропавшей страны

– Подождем здесь, я отгоню машину за угол, – распорядился Лысый и вышел. Расположились во дворике. Кто на скамье, кто на перевернутых ведрах. Француз достал из сумки потертый АКМС, без складного приклада, примкнул магазин и ловко закинул за широкую спину, спрятав под кожаной курткой. Лысый считал, что на это дело автомат не нужен, но Француз не чувствовал себя спокойно без него. У Глухарева и Сафарова в руках – красноречивые куски арматуры.

Ждали до темноты. Когда надежда увидеть должника угасла вместе с закатом, калитка скрипнула и во двор зашел высокий мужчина.

– Это он, – подала голос из темноты женщина.

Должник в страхе застыл на месте.

– Кто здесь? – спросил он.

– Я за долгом приехала. Эти ребята со мной.

– Ты бандитов наняла, что ли? – осипшим голосом сказал высокий.

– Верни долг, и мы уедем. Верни, это ж мои кровные, – взмолилась женщина.

– Пройдем в дом и там все культурно порешаем, – сзади к человеку, отрезав путь к отступлению, подошел Лысый. – Дверь открывай.

Хозяин уронил связку ключей, долго шарил в темноте, наконец открыл дверь, и вся процессия зашла внутрь небольшой комнаты. Включили свет.

– Сядь, – скомандовал Лысый. Хозяин дома сел на стул. Худой, с благородными чертами лица, небритый и с перегаром. Нервные руки не находили места.

– Ты занимал у этой женщины, вот твои расписки. Почерк узнаешь?

– Узнаю, – у должника от страха затряслась челюсть. – Ребята, не бейте, только не бейте.

Сафаров подавил желание засмеяться и просто сплюнул на пол. Почему-то вид трясущегося от страха человека ему показался забавным. А занимать сторону силы еще и приятно. Так собаки толпой загоняют слабую жертву, раззадорив себя принадлежностью к сильной стороне.

– Верни долг.

– Нету денег, все потратил я, ну нету. Такой я бизнесмен, никудышный, – лепетал должник.

– Короче так, ты знаешь, что такое счетчик? – Лысый сел напротив него. – Каждый день сумма растет на сто процентов. Завтра мы приедем, и ты отдашь нам в два раза больше. Если нет – в лесу еще много места для твоей могилы.

– Парни, вы ч-чего? Где я с-столько д-денег возьму?

– Ребята, я не хотела этого, я же просила просто припугнуть, – женщина засуетилась.

Сафаров был уверен, что Лысый меньше всего хотел “мокрухи”, а только запугивал. Методика такая.

– Мы так не работаем. Выйди во двор и закрой за собой дверь. Иначе за выезд будешь сама платить.

Когда испуганная женщина исчезла за дверью, Лысый с абсолютно холодным взглядом подошел к должнику вплотную:

– Эй, че делать будем? Утюг в доме есть?

Должник простонал, что-то невнятно пробормотал, замотал головой и со скорбью на измученном лице произнес:

– Я отдам, отдам, все отдам, пойдем.

– Куда?

– У меня друг есть, может даст. Он даст. Я займу. Ту недалеко, рядом, на соседней улице.

Должник пошел пешком, рядом с ним шагал Француз, остальные сели в машину и поехали следом. Остановились у зажиточного двухэтажного дома.

– Сам зайдешь, мы подождем снаружи. Захочешь обмануть – разговаривать с тобой больше никто не будет, одним неудачником больше, одним меньше. Милицию вызывать не вздумай – накажем не только тебя, но и семью, – давал инструкции Лысый, опустив стекло.

Должник зашел в дом. В окнах горел свет. Через минуту дернулась штора и кто-то изнутри посмотрел на улицу. После пяти минут Француз отошел немного в сторону, откуда хорошо видно дорогу, по которой вполне уже мог мчаться уазик с ОМОНом. Прошло минут десять и наконец появился должник с пакетом в руке. Француз пошел ему навстречу, забрал пакет и сунул Марату:

– Считай, студент!

Сафаров впервые держал столько денег в руках. При слабом освещении салона вдвоем с Глухаревым они подбили калькуляцию и сообщили:

– Все точно.

На крыльцо дома вышел мужчина с животиком, положил на деревянный столик двустволку, спокойно закурил и молча наблюдал за происходящим.

– Спасибо. Я все тебе отдам, продам все, что у меня есть и отдам. Машину, дом, рефрижератор, – должник обернулся к спасителю и сыпал обещаниями.

– На, – Лысый небрежно сунул должнику в руку помятые расписки.

Тот неловко уронил бумаги и наклонился, чтобы подобрать их в полутьме. Француз недобро посмотрел на того, который с ружьем на крыльце, подхватил свой автомат и сел в машину, опустив стекло, готовый открыть огонь, если вдруг по ним начнут стрелять. Иномарка поехала.

– Смотри за ним, – сказал Фрол.

– Смотрю, – ответил Француз.

– Все спокойно, – сказал Сафаров, смотря сквозь заднее стекло. – Пошел в дом.

– У нас еще одно дело, – сказал Краб, разгоняя машину.

– Какое дело? Уже первый час ночи! – отозвался Глухарев.

– Студента обокрали. Надо заехать.

Марат открыл входную дверь своим ключом. В прокуренной комнате Гришки Потрехалова горел свет. Нежданные гости молча вошли и рассредоточились по комнате. За столом сидела все та же компания, которая встречала Сафарова при заселении. Авторитет в наколках, высокий и худой в тельняшке, пузанчик с прилизанными волосами и еще один скромный с меланхоличными зелеными глазами. На столе красовался импортный спирт и закуска.

– Это что за фраера, в натуре? – произнес авторитет.

– Кто из вас Гриша? – спросил Лысый.

Потрехалов, увидев среди них Сафарова, захлопал глазами, все понял и опустил голову.

– Вон тот, – показал Марат.

– Ты украл у этого пацанчика бабки. А ну верни, – холодные стальные глаза Лысого смотрели в упор.

– Не, а че такое? Какие деньги? У меня нет никаких денег, ребята. Попутали чего-то. А этот тоже, Маратка ваш, с утра мне дверь сломал, вещи разбросал, я потом весь день прибирался, вон что с замком сделал! Я как теперь закрываться буду? – Гришка “включил дурака” и замахал руками, рьяно жестикулируя.