Питомцы апокалипсиса

– Охтавайтехь тут.

Затем выпрыгнул из ямы. Большое мертвое поле тянулось передо мной. Мои сапоги захлюпали по лужам. Брызги растаявших унголов летели мне в глаза сквозь прорези шлема.

Турели с вздернутыми толстыми стволами нависли как гигантские черепа со свистелками в зубах. Я обрушил лавину страхпуль на толстую сталь башен и бетонные ограды по бокам.

Сзади бабахнуло. Меня ударили, я упал и покатился по склону. Забрало полностью залепило брызгами грязи. Темно. Встав на колени, я стянул шлем.

Все вокруг окутали тучи дыма. Распластанная Мана тяжело дышала рядом.

– Раскомандовался он, – выдохнула бразильянка. – Вот догнала и врезала, в следующий раз будешь знать.

В ушах звенело. Выше, где я только что стоял, землю изгрызли глубокие воронки от снарядов мортиры. Дрожь пробрала меня.

– Бей меня, пожалуйста, почаще, – попросил я, икнув.

– Мазохист, – хмыкнула Мана.

Мы поползли обратно в ямы. Над нашими головами свистели снаряды. Унголы продолжали бомбить по турелям, даже не подозревая, что только что чуть не укокошили своего мессию.

Уже у подножия холма мимо нас прогрохотали воины Овако. Дарсис махал бозпушкой унголам в сторону крепости.

– Куда Овако? – спросил я.

Ассасин косо глянул на меня.

– Турели затихли, я сказал ему наступать.

Наверху белые ареопы прорвались сквозь колючие проволоки. Тысячи воинов хлынули за стены. Солдаты Гарнизона ползали в траншеях без сил. Мой страх поверг немногочисленных врагов. Сейчас унгольские винтовки методично расстреливали беспомощных, распростертых на земле ананси. Черно-красное облако боли развевалось над полем боя.

Без слов я отошел к дороге и забрался в нашу карсу с разбитыми стеклами. Закрыл глаза. Зажал ладонями уши.

Далекие выстрелы все равно гремели в тишине.

Глава 27

К вечеру армии ярлов продвинулись к Западному филиалу. Лес исчез, и посреди равнины выросла огромная крепость. В фундаменте бетонных стен торчали пупки из монолита – доты. Из их узких амбразур орудийные стволы сметали все живое шквальной гравиволной. Навесной огонь артиллерии лился на все подступы. Головы не поднять.

Прибывшие до нас унголы не только головы подняли. Белые воины с воплями, с именами богов на устах выскочили на поле перед стеной, презирая смерть. Из-под белоснежных сапог взмыла птица, дергая раздавленным крылом. Россыпь снарядов запачкала голубые небеса, и тень птицы растаяла в красных разрывах. Сквозь клубы дыма и песка штурмовики неслись на врага. Мир сжался до прицела винтовки, сузился до лезвия топора.

Бежали недолго: гравиволны скосили плотные полки, как сено. То тут, то там вырастали грязно-белые курганы из тел, меж которых черными ужами ползали санитары-кумо в поисках раненых. Визжали над трупами бомбы.

Мы остановились за укреплениями и траншеями других ярлов. Унголы высыпали из грузовиков и копали землю. В вырытые ямы стаскивали ящики со снарядами. В нескольких метрах от покрышек нашей карсы гудел в облаках пыли поток машин с повозками. Об их борта стучали громадные стволы перевозимых мортир. Позади тянулся полк черноспинных танков.

В самой дальней от крепости траншее собрали совет ярлов. Дарсис сказал, что до завтра нужно захватить филиал. Иначе утром нас возьмут в тиски с двух сторон и раздавят. Подмога Гарнизона из Адастры уже должна быть где-то у Вихревого леса.

Ярлы заспорили друг с другом, кто поведет пехоту, и кто возглавит артиллерийский обстрел. День догорал, прохладная тень накрыла окопы, а ярлы вскипали только еще больше. Разумные доводы уступили место грязной брани, засверкали лезвия топоров.

Я выпустил страхпули, предводители попадали на колени.

– Похтер Халка! – закричал я. Дикари в ужасе прижались к стенам траншеи.

Негромким голосом Дарсис посоветовал под прикрытием артиллерии отправить танки в атаку. К воротам филиала.

«Гравиметы сотрут их за полчаса», – проворчал Овако, вставая на ноги.

«За двадцать минут, – кивнул Дарсис. – Хватит, чтобы пять карс с умником подобрались вплотную к северной стене».

И танки поползли на неприступные стены. Снова загрохотало. Как только позади очередного гусеничного зверя оставалась невидимая граница, его поднимало и отбрасывало назад. Глыба черного металла катилась по полю, сминаясь, словно картон, втыкались в землю оторванные хоботы-пушки. Пока танк летел, открывался люк, наружу выпрыгивали унголы – их тут же раздавливали чудовищные гравиволны.

Из карсы я смотрел на самоубийственную атаку. Под защитой деревьев мы объезжали по кругу крепость. Меж стволами иногда белели неподвижные тела на покрытом воронками поле. Унголы гибли и гибли.

Как только угол крепостных стен остался позади, пятерка быстроходных карс рванула через травяное поле. Наш вездеход прикрывали спереди две машины, по бокам – еще две. Оборонительная стена ананси вырастала над полем. Серыми холмами поднимались доты. Длинные стволы гравиметов уставились прямо в лобовые стекла карс.

Трясясь на ухабах, Овако сжал огромной ладонью сигнальную ракетницу.

«Волшебник?»

Я уставился в черные амбразуры дотов и попытался нащупать врагов.

– Еще ближе.

Бетонные колпаки дотов нависли как горы. Мы почти вплотную подобрались к заборам из колючей проволоки. Водитель нервно оглянулся на меня. Мана, Дарсис, Овако, воины ярла схватились за кресла.

Я ощутил солдат Гарнизона, очередь страхпуль тут же выстрелила из моих рук.

Стволы гравиметов вдруг шевельнулись. Прозрачные как туман линии изукрасили синеву неба. Ярл заорал:

«Волшебник!»

Страхпули соскользнули с аур солдат, бессильные, как брызги дождя. Меня прошиб пот.

– Не хработало! – я почему-то заорал на Дарсиса, вцепившись в аксамитовые пластины на его куртке. В медово-желтых глаза ассасина не отразилось никаких эмоций.

Туманные линии ударили по карсам впереди. Машины взорвались. Два ярких костра вспыхнули перед нами. Водитель дернул руль в сторону. Меня швырнуло на пол, затем на ярла и на Ману.

На полном ходу Дарсис резко дернул ручку двери.

– Выпрыгивайте все!

Свистящий ветер ворвался в салон. Пока все бросались наружу, я бил бесполезными страхупулями по дотам. Вокруг туманные трассы гравиволн взрывали землю, вырывали с корнем траву, чахлые деревья. Водитель вцепился в руль, пытаясь совладать с машиной. Внутри остались только он, Дарсис и я.

– Я погубил нах, – вырвалось из моего рта.

– Прыгай, дурак, – ассасин пнул меня ботинком в грудь. Я кубарем вылетел из машины.

Завыло небо. Гребень огромной, словно вулканической, воронки ударил меня по зубам. Призрачно-туманный занавес накрыл травы над головой. Взрывные вихри обрушились на поле. Комья земли полетели в лицо. Мои глаза сами собой зажмурились.

Разум унесся прочь от бойни. В кромешной темноте что-то заблестело. Будто в ночи замигали фары дальнего света. Чистые белые звезды подхватили меня и тут же окрасились в красный цвет. Из их кровавых лучей соткался крик: