Небо вечно одно. Избранные стихи

Мне всё одно и то же снится:
Обрыв, паденье в пустоту,
Летящая по небу птица,
Её рыданья на лету.
Отцовский край, лихое время
Нас держит врозь в своём плену.
Как опостылевшее бремя,
Ты тащишь на плечах войну.
Себя я представляю чаще
В беседах с думою седой
Твоей земли кровоточащей
Комком – расплющенным бедой.

«Живу я, с годами своими всё больше враждуя…»

Живу я, с годами своими всё больше враждуя,
Они в мою душу вгрызаются глубже и злей.
С великим трудом арифметику жизни учу я,
Считая лихие отметки морщин на челе.

Я понял, что юность была просто словом шутливым,
Небрежно при мне обронённым кокеткой-судьбой.
Поэтому стал я в желаньях своих суетливым,
И поздних прозрений хочу насладиться гурьбой.

Мгновенья хотят соблазнить меня в жмурки игрою,
Чтоб я, ими пойманный, чествовал смерти оплот.
И жизнь моя мнится мне странною свадьбой порою,
Где, как тамада, выпиваю я кубок забот.

И, счастья частицы-листки ежедневно теряя,
Совсем отощал в моём сердце любви календарь.
Но я воспеваю свободу отцовского края,
Напевы народа звенят надо мною, как встарь.

Я чую, что быт мой – незримого боя арена,
Где бьются отряды друг другу враждебных стихий.
Звучит в моей памяти вечных сражений сирена,
В далёких раскатах победы рождая стихи.

Я ноги к последним шагам на земле приучаю,
Пока мне по силам тягаться с походкою дней.
Пью мужества пот я, подобный волшебному чаю,
И лёд поражений за пазухой тает моей.

Навечно сроднившись когда-то с конечной дорогой,
Я тоже исчезну, как призрак, за гиблой чертой.
Но в стылой могиле мне будет теплее намного,
Коль станет мой чурт* для бессмертия тростью святой.

Чурт – надмогильный камень, часто  довольно высокий.

«Дождь задумчиво трётся об окна…»

Дождь задумчиво трётся об окна,
Будто просит о чём-то, звеня.
Нескончаемой грусти волокна,
Словно жилы, идут сквозь меня.

В этот час, как и я одинокий,
Снова я беспокойством томим:
Об Отчизне щемящие строки
Тихо плачут над сердцем моим.

Постигаю усилием воли,
Что я слушать ещё не отвык
И знакомую музыку боли,
И дождя непонятный язык…

«Не доставлю потеху я миру…»

Не доставлю потеху я миру,
В равнодушии дух хороня.
И свою одинокую лиру
Донесу я до Судного Дня.
Пусть молва, словно пропасть, пустая
Моё имя утюжит, кляня,
И завистников подлая стая
Пусть со злобой шипит на меня,
Я иду по дороге свободы,
Побеждая препятствия лжи.
Прорастают сквозь беды и годы
Трудной жизни моей рубежи.
Сердцем любящим верю я свято,
Что, усвоив чужбины урок,
Мои песни вернутся когда-то
В край, где дышит мой отчий порог.

«Для диких лошадей не делают конюшен…»

Для диких лошадей не делают конюшен,
Их может оседлать лишь ветер озорной.
Под куполом небес хозяин им не нужен,
Им весело скакать под снегом и грозой.

Им незнаком совсем домашний вкус подачек:
Шуршащего сенца, овса и фуража.
И не готовят их для ипподромных скачек,
Устроенных для нужд людского куража.