Путешествия Дудиры

Бывают исключения. В Комарово родственниками была продана дача великого советского артиста Черкасова. Новый владелец бережно отнёсся к культурному наследию, он сохранил дом Черкасова, вывесил на заборе памятную табличку, сделанную за свой счёт, реставрировал напольное панно с портретом актёра.

Несколько деревянных дач в стиле северного модерна в Комарово стоят с битыми окнами, бесхозные, ожидающие умышленного поджога, чтобы освободить земли для нуворишей.

На шоссе мы проезжали мимо завалившейся дачи Марины Басмановой, которую любил Бродский. Ведь тоже могла бы стать музеем…

Попечаловавшись о навсегда утраченной красе и туристических и культурных ценностях, которые могут погибнуть, мы отправились подкрепиться к кафе у железнодорожной станции. У рельсов, почти в насыпи, бородатый мужичок что-то закапывал в яме размером с могилу.

Кафе оказалось ужасным, лица нерусской национальности торговали прокисшими салатами, уксусно-этиловым винцом и пловом. В плове мясо было странного вкуса. Тут в кафе вошёл тот мужик с лопатой, а черноглазая жёсткая баба-барменша, она же видно и повариха, спросила у него: «Ты закопал то, что я сказала?». Мужик с опаской посмотрел на нас и сказал: «Да!». Мы вздрогнули и внимательно посмотрели на мясо в плове. Туалета в кафе не было, пришлось идти по нужде в соседние густые кусты. Там я нашла новые итальянские мужские ботинки очень хорошего качества. Наверное, мы съели владельца ботинок в плове…

Где культура там и грех, где писатели, там и сюжеты, где поэты, там и фантастические истории.

Алёховщина (октябрь 2010)

Промыслы и ремёсла

Как и 100 лет назад, Россия ищет себя, своё место в мире. Мир глобализируется, но навстречу всеобщей унификации поднимается волна национального самосознания, поиска странами и нациями своих корней, своей индивидуальной неповторимости.

В плоском мире, где нет ни верха, ни низа, где всё состоит из однородных частиц, некуда двигаться. Города создают искусственную среду обитания, максимально лишают человека связи с природой, через супермаркеты и сети всех видов являются проводниками глобального скучного месива. Но есть такие вещи как климат, ландшафт, воздух, история, люди, культура, неповторимая аура данного места. Именно её использовали строители прошлых веков, создавая неповторимые лица городов и стран. Именно для того, чтобы прикоснуться к этим кричащим божествам местности, люди путешествуют. Именно эти вопли земли создавали неповторимые узоры и знаки, отражались в эстетическом и ментальном полях народов, населяющих данную местность. Именно их сохранность, передача от предков к потомкам, делает мир разнообразным, нежным, интересным, тонко и изящно сделанным.

Всё началось с того, что директор Центра гуманитарных программ Виталий Васильев и директор Ассоциации «Народные художественные промыслы и ремесла Санкт-Петербурга и Ленинградской области» Вадим Парфеньевич Савченко позвали с собой на экскурсию по Петербургу, с целью ознакомления с состоянием дел в сфере ремёсел и промыслов.

–Вот, смотрите, это не русские матрёшки! У них и глаза то китайские!,– сетовал Вадим Парфеньевич.

–А это что за куколки? Что за наряды у них? Это не русские наряды, это клюква какая-то,– возмущалась Антонина Никонова, философ с кафедры музейного дела СПбГУ.

–Ну, вот эти стаканчики с видами Петербурга, эти шкатулки – это всё сделано непонятно где. Да и куклы- не все наши. А это вот питерское, у нас произведено нашими художниками,– уточняли продавцы сувенирных рядов.

Тревогу специалистов можно понять. Сейчас, когда путешественник приезжает в Австрию, Италию или Россию- всюду его встречают сувенирчики, словно сделанные на большой китайской фабрике по разработкам одних и тех же глобалистских дизайнеров. Только меняется на стопочках или ложках картинка города и его название, а так это трудно назвать сувенирами… Всё-таки в сувенире должна быть душа данной местности, воплощённая руками местных умельцев.

Осенью прошёл 4 смотр художественных ремёсел- «Мир увлечённых», в торгово-выставочном центре со знаковым названием «Евразия». Увлечённых было много, а вот тех, кто пытается работать в традиционных техниках народных ремёсел, было маловато. Дикий восторг у меня лично вызвал портфель-дипломат из лыка, вот бы такие носили бы партийные боссы, ратующие за патриотизм! Ну и прекрасны были плетёные из ивы колясочки и колыбельки.

А ведь 100 лет назад в России, как и во многих странах, прошла волна национал-романтизма. С начала 19 века Россия искала свою русскую музыку, русскую словесность. Даль создал словарь, Афанасьев записывал сказки. В начале 20 века поиски шли в изобразительном искусстве, архитектуре, декоре, продолжались в области музыки, танца, словесности. В языке огромную работу проделал Велимир Хлебников, создавший тысячи слов на основе древних славянских корней, которые могли бы заменить заимствования из других языков. Был создан оркестр русских народных инструментов Андреева, был открыт сказитель русских былин Рябинин. В 1904 году Поленов создал Дом Народного Творчества, в 1913 прошла Первая ярмарка народных промыслов. Кстати, тогда царское правительство нашло деньги, чтобы оплатить дорогу кустарям на эту выставку. Васнецов, Билибин, Врубель, Суриков обращались к изучению русского национального стиля, сохранившегося в орнаментах вышивок, народных костюмов, узорах и формах изделий деревенских ремесленников. Во всём этом художники увидели огромное национальное богатство России, её русскость, то, что делало русских отличными от других народов. И как это способствовало невиданному всплеску развития нашего искусства, поискам новаторов и авангардистов!

В начале 20-х годов развитие кустарных народных промыслов продолжалось, в 30-е с ними было покончено. Возрождение их началось в 1968 году, когда было издано соответствующее постановление партии и созданы соответствующие организации. До перестройки в Ленинградской области было 28 крупных предприятий народных художественных промыслов. Сейчас производств, имеющих право на подобный статус, не осталось ни одного

Виталий Васильев, все силы отдающий сохранению русского наследия, собрал специалистов и журналистов, чтобы провести конференцию в Мандрогах, чтобы разобраться, что же такое настоящие изделия народных промыслов, в каком состоянии они находятся, как их возрождать…

Подъезжаем к явно населённому пункту после опустошённой от живых деревень на много километров местности. После руинированных избушек, стремящихся слиться с землёй, дорожных мотелей с кафе от предприимчивых кавказцев, несколько панельных домов, село…

Село Алёховщина. Некогда было центром района. Кормилицей была река Оять, длиной 200 км и шириной до 60 метров, она была судоходной, по ней отсюда возили на лодках в Петербург оятскую керамику, торговали ею прямо с спусков на каменных набережных Невы и Фонтанки. Зимой население занималось изготовлением чудесных кувшинчиков, блюд, горшочков, свистулек. Так как на берегах Ояти залежи редкой глины, которая идеально подходит именно для изготовления керамики- после обжига не трескается, не ломается. В 1928 году в Оятском районе насчитывалось 194 крестьянских «горшечных», в которых проходило изготовление керамики. Последний раз оятскую керамику крестьяне завозили в Петербург в 1929 году…

В 1968 году в Алёховщине был построен завод, производивший народные изделия из глины. На заводе работали профессионалы-художники, изучавшие народное искусство, передававшие секреты мастерства, каноны эстетики ученикам. В Алёховщине были больница, школа, дом культуры, у людей была работа. В 2004 году завод сгорел, директор его Виктор Ловьянов был убит. На месте руин некие люди сделали цех, который стал производить керамику из местной глины, эти люди своим изделиям дали похищенный у загубленного завода бренд «Оятская керамика». Но эти грубые изделия ни по цвету, ни по форме, ни по эстетике не имеют ничего общего с настоящей оятской керамикой. Собственно, захватчики делают из драгоценной глины дешевые унитазы.

Жители села успели из-под обгорелых обломков собрать уцелевшие образцы подлинной оятской керамики. Сейчас она выставлена в местном Музее жителей Приоятья. Музей поразил меня своим богатством и своей нищетой. Это старая серая изба, прогреваемая жаркими русскими печами. Собрана старинная деревенская мебель, на полках расставлено множество предметов деревенского быта – пилы, ухваты, гвозди, утюги, самовары. На столике представлен небольшой набор краеведческой литературы и словарь языка вепсов. Потолки обшиты крашеной фанерой, которую повело от перепада температур. Во второй комнате на полках стоит очаровательная керамика, её признаки: округлые формы, чем-то напоминающие ладные головки созревшего льна, узоры мелкие и нежные. Этнографы видят в них древнюю символику- полоски – это дорога, запятые- это созревшее поле, и т.д. Древние народы никогда кое-как не украшали свою одежду и свою утварь. Каждому возрасту, каждому положению в обществе соответствовал свой наряд, свои украшения и узоры. За ношение неподобающей одежды могли из деревенской общины изгнать, а то и убить. Всё это помогало поддержанию общественной гармонии, знание нормы сохраняло род и родину.

В Приоятье некогда жили вепсы-язычники, и их мировоззрение, верования, обряды материализованы в узорах вышивок, в узорах керамики и резьбы. Здесь ещё недавно выращивали, как и в древности, лён. Изо льна делали одежду, масло, верёвки. Тотемом Оятского края был медведь. Раз в год на Алёховщине справляют праздник Эперкэ-ма –День вепсской культуры.

Повсюду земли разорены, производства, кормившие людей этой земли и сохранявшие их проживание здесь, уничтожены. Деревни умерли, избы стоят пустые и разрушаются. Скоро и географических названий, сохраняющих древнейшую память о прошлом этих мест, может не остаться. А ведь самое древнее свидетельство жизни наших предков- это язык, названия рек и деревень. Вымирает и Алёховщина, лишенная своего главного градообразующего предприятия- керамического завода. И дети видят, как вымирает их малая родина. Работы современных школьников Алёховщины оставили неизгладимое впечатление. Меня поразили фигурки могучего богатырского прошлого, древних воинов, сценки семейного быта. Где они, эти ладные семьи, эти могучие воины-защитники с мечами? Они в мечтах детей. Одна из керамических поделок изображала юношу-подростка, который грудью навалился на меч, и тот насквозь проткнул его. Он предпочёл самоубийство рабству.

В посёлке Алёховщина осталось 2000 жителей, в нём пока ещё есть дети и есть школа, в школе проводят занятия с детьми, знакомящие их с их корнями, с жизнью их предков. В 5-ом классе детей приобщают к семейным традициям вепсов, в 6 классе ученики совершают путешествия по опустевшим деревням своего края, пополняя после походов музей вещами людей, покинувших свои жилища. В 7 классе изучаются детские игры и забавы вепсов и славян… В школе стоит небольшая печь для обжига, и там педагоги, которые одновременно проводят экскурсии и в музее, учат школьников своими руками делать горшочки и тарелки, фигурки и композиции из местной глины. Кстати, глина в местной земле непонятно кому принадлежит, местные власти разрешают её копать только лопатой в небольших количествах…

Мы вышли из музея, пошли по бедной дороге среди домов, часть из которых была заброшена хозяевами. Навстречу шло двое розовощёких ясноглазых детей с портфелями. У кафе «Ивушка» крутились собаки-попрошайки. Стены «Ивушки» внутри были оббиты пластиковыми панелями тёмно-зелёного цвета с золотистыми узорами китайского оттенка. Над дверями можно было увидеть маленькую бумажную икону с изображением Николая Угодника. В углу стояли могучие барные полки, представлявшие гигантский выбор крепких спиртных напитков, около 30 наименований водки, включая «Путинку», «Слезу России», «Журавлей»– всё скорбные название, означающие «уход России»…

После Алёховщины мы добрались до Мандрог. Попытаюсь кратко подвести итоги конференции по русским ремёслам

Ну да, много китайских туристских мимикрий. Но есть и позитивные Но, с другой стороны, в России развиваются клубы исторической реконструкции; студенты, люди разных профессий на досуге возрождают старинные технологии изготовления керамики, ковки, шитья, воссоздают старинные музыкальные инструменты и музыку, съезжаются в места исторических реконструкций, и там идёт бойкая торговля этими аутентично воссозданными изделиями. Есть ещё третья составляющая возрождения и сохранения русской материальной народной культуры- это музеи. К сожалению, музеям не хватает законодательных прав для разворачивания хозяйственной деятельности. В результате музеи не имеют в нужном количестве и ассортименте буклеты, книги, альбомы, сувениры, копии своих коллекций для продажи туристам, они не выполняют той функции популяризации национальной культуры в среде детей, молодёжи, взрослого населения. иностранцев, которую могли бы выполнять.

Сейчас наступило время для возрождения русских ремёсел и промыслов. Есть рынки сбыта продукции- через сувенирные лавки городов. Возрождение цехов и заводов по производству русской национальной керамики, литья, текстиля, вышивки, резьбы по дереву, основывающемуся на подлинных древних традициях, могли бы дать жизнь депрессивным сельским поселениям, дать работу неквалифицированным и квалифицированным кадрам. Для этого нужны льготы на аренду, налогообложение, нужно разумное кредитование, может быть- возрождение традиции государственного распределения выпускников вузов. Для возрождения традиционных промыслов нужно восстановление зданий, покупка оборудования, деньги на обучение рабочих, оплату работы профессиональных юристов, менеджеров, специалистов-технологов. После этих не очень больших вливаний со сторону государства, владеющего богатейшими недрами, промыслы оживут и будут выживать и развиваться сами, нужен только разумная первоначальная помощь государства.

Р.S. В С-Петербурге с 2015 года работает институт народных ремёсел. Проект вдохновлён Людмилой Путиной. Наверное, наши статьи были услышаны наверху!

Шлиссельбург (июль 2011)

Орешек с точки зрения Империи

Стоит аномальная жара. Хочется поближе к воде. А у нас же Ладога! Мы ныряем в метро, едем до Петрокрепости. У нас ледяное огромное озеро, и над его чашей словно ангелы парят охлаждающие и веселящие.

А вот и озеро. Слева- пляж, на сероватом песке загорают люди. Все камни обсижены рыбаками с удочками. На молу- очередь. Оттуда ходят катера до крепости Орешек. Крепость в серебристой дымке манит своим стройным обликом. Похожа на остров Буян. Да и Ладога похожа на то странное пушкинское море, над котором Лебедь белая и Коршун чёрный находились в состоянии борьбы, по которому бочки плавали с царевнами внутри, из которого 33 богатыря выходили, как Ихтиандры некие, или жители Атлантиды с жабрами вместо лёгких.

На каменной площадке кипит жизнь. Местные мальчуганы купаются в глубоком озере, ныряя с каменного мола. По новой подростковой моде купаются прямо в шортах. Очередь в человек 20 ждёт катера, чтобы доплыть до Орешка. Озёрные извозчики- лихие местные жители. Я рада за них, за их малый бизнес. Капитан каждому подаёт руку, помогает вылезти из колеблющейся лодочки на пристань Орешка.

Вход на остров за деньги. Ну и ладно, жмотничать не будем, надо поддержать музей. Идём сначала в обход, по возвышенному островному берегу вне крепостных стен. Ладога прекрасна, вода её прозрачна, прозрачность эта накапливается и превращается в иссиня-голубую рябую гладь на горизонте. Ладога в лёгком волнении, прозрачные волны волнуются над коричневыми камнями дна, на этих же коричневых камнях на суше выросли травы, и покрылась алыми ягодками бузина. По Ладоге туда-сюда оживлённо идут корабли, сухогрузы, лайнеры, танкеры, катера снуют. На берегу выросли роскошные сказочные деревья. Стена крепости повыщерблена, но в хорошем состоянии. Мы выходим на мыс острова, на острую высокую точку, глядящую в просторы озера-моря. Там памятник погибшим на этом острове-тюрьме революционерам. Одни умерли, других казнили, третьи покончили с собой в знак протеста против бесчеловечных условий содержания. Здесь империя не шутила. Здесь она жёстко пресекала все попытки её развала и расшатывания.

Мы идём внутрь рассматривать этот крепкий Орешек, эту Шлиссельбургскую тюрьму. Как этот форпост русских хитрованов, которые брали мзду с проплывавших мимо купцов, которые реально тут разве что золотые и изумрудные орешки не ковали, как он так превратился в острое жало империи, в наконечник её копья, которым она аспидов, которые её подъедали, карала и сдерживала в цепях?

Крепость-музей разворачивает свою информацию сжатыми и яркими артефактами.

Мы лезем на крепостную стену, на её сторожевую галерею с бойницами, ощущая себя древними воинами, блюдущими свою землю со своим народом.

В центре крепости стоит полуразрушенное здание тюрьмы. Ничего более мрачного и гнетущего видеть не доводилось. Кровь в жилах холодеет. От тюрьмы осталась примерно треть в виде стен и этажей с провалами. На окнах с решётками выросла трава, трава эта качается от ладожского ветерка на высоте 5 этажей страдалищ, стонов и смерти. Представляешь себе, как в этих этажах была сеть камер и коридоров, как в камерах сидели как зверьки узники, упираясь своими живыми глазами в одни и те же стены внешней крепости, некогда защищавшей Русь от иноземцев и чужеродцев с их чужими обычаями. И вот они пытались в Россию чуждые идейки внедрить, и за это их… Как приносило им в камеры свежий ладожский дух чистоты, ощущение воли земной жизни, водных путей, ведущих по Неве в Финский залив – а оттуда куда хошь, весь Земной шар перед тобой… Но они сами выбрали свой путь, который их завёл вот сюда вот. А потом их потомков, чаще всего не их, так как им не до детей было, а потомков врагов их будут тоже вот так вот содержать как зверков, и уже содержать всех подряд, без разбора. И над всем будет сиять целостность новой Империи, уже с другими идеями… Самую важную деталь- религию- вынули, и весь колосс оказался нестойким, рухнул.

Разваленная тюрьма смотрит своими жуткими очами на нас. А ведь те, кто тут сидел, они на сегодняшний день победили. Их ненависть к управляющему империей центру, да, жёсткому, да, консервативному, да, обладающему недостатками, но имеющему своей целью целостность народного тела, целостность территории, целостность родного государственного дома, целостность родного русского духа, их ненависть маргиналов добилась своего. Тело империи растерзано, оно пало, от него откусаны куски, в него влезли вирусы маргиналов, оно разлагается. Оно болеет. Но хочется верить в мёртвую и живую воду, которая исцелит вроде бы уже павшего и зарубленного Богатыря.

Далее в Орешке ждало новое острое впечатление. В самом центре крепости – бывший храм, на его разбитом, с содранной кожей фронтоне видно сияние в виде лучей вокруг какого-то христианского символа, который отбит пулями. Храм, в котором молились защитники Империи, в котором часто безнадежно молились священники за заблудшие души террористов и революционеров, храм этот весь издырявлен попаданиями немецких снарядов. Он выглядит тоже как окровавленное тело павшего воина, так как вся белая штукатурка-кожа содрана в кровавых боях, осталась мясного цвета красная кирпичная кладка, сохраняющая ещё представления о том, какие формы у храма когда-то были.

Внутри и снаружи в Советскую эпоху после войны тут сделали памятники советским воинам. Они оригинальны, в них есть живое чувство, они поддерживаются в хорошем состоянии. «Мы, бойцы крепости Орешек, клянёмся защищать её до последнего. Никто из нас при любых обстоятельствах не покинет её. Увольняются с острова: на время- больные и раненые, навсегда-погибшие. Будем здесь стоять до конца»,– высечена на плите запись защитников Орешка. У этих людей была сила духа и любовь к родине. А у тех, кто тут сидел в прежние века, тоже была сила духа и любовь, и любовь к справедливости. Которая потом обернулась другой стороной…

На поляне сохранены некоторые намогильные памятники, среди которых поражает плита Михаила Колотинского, коменданта крепости, правившего здесь суд империи в 18 веке. Хорошая фамилия для такой должности…

Далее мы попали в сохранившиеся омузеенные казематы. Кто здесь только не сидел! Все шустрые тут сидели, включая и вялых и ни в чём не повинных бедолаг, типа Ивана Антоновича. Сидел тут Бирон, регент Ивана Шестого, сидела тут мать Ивана- Анна Леопольдовна. И сидел тут подростком и юношей сам Иван Антонович, сверженный Елизаветой Петровной, с 16 до 24 лет сидел он тут во мраке, как зверёк, рос он тут, и скошен был как колосок, был убит при попытке освобождения его поручиком Мировичем. (Читай подробнее у Данилевского, сумрачную, рвущую сердце повесть об этом). Эта страница Шлиссельбурга- очень больная, не страдания ли невинного юноши добавили нужную по весу каплю гнева против царского рода, скошенного под корень… Сидела тут Евдокия Лопухина, первая жена Петра, в 1725 году заключена, ей было 56 лет, и оставалось ей прожить ещё 6 лет, пережив чудовищное испытание- убийство мужем своим Петром сына их родного Алексея…

Всякие масоны тут сидели, Новиков тут сидел. Шейх Мансур тут сидел. Руководил он антиправительственным восстанием кавказских народов, в 1791 году взят в плен, приговорен Екатериной Второй к пожизненному заключению в крепости. Умер через 3 года горный хищный орёл, не вынес неволи… Было ему 36 лет. Декабристы тут сидели. Империя блюла свою цельность свято.

Следующая волна- борьба с террористами-революционерами. Зинаида Коноплянникова, прожила 27 лет на земле, учителька, застрелила генерала Мина, была казнена здесь, на этой жестокой к врагам Империи земле. Фельдшерица Волкенштейн Людмила, убила харьковского губернатора Крапоткина, ускользнула в Европу, стала подругой революционера Димитра Благоева, в 1884 году, когда ей было 26 лет, вернулась в Россию дальше сеять вирусы атеизма, мультикультурности, толерантности, прав человека и демократических свобод и отсутствие права человека на свою родину(если перевести её деяния на современный язык. Но при этом была и святая тема внутри этого конгломерата- справедливость, освобождение человека от ползанья на брюхе перед властью бабла и собстввенности). Девица была поймана и приговорена к смерти, помещена в Шллиссельбургскую тюрьму, помилована (!!!), отправлена на каторгу, оттуда- на поселение на Сахалин, потом во Владивосток. Убита во время рабочих выступлений в 1906 году. Умерла от случайной пули, уже будучи революционной матёрой 48-летней волчицей. Была ли она счастлива, грызя стабильную империю, где можно было иметь пристанище, профессию, работу, под солнцем которой смогло расцвести так много талантов?

Вера Фигнер 1852-1942, фельдшерица, член «Народной воли», готовила покушение на Александра 2, в 1883 поймана, приговорена к смертной казни, помилована, 20 лет отсидела в нашей крепости. То есть с 32 лет до 52 лет она тут сидела, переживая старение своего тела и вспламеняя лютость духа. В 1906 уехала за границу, ей было 54 года. И ещё прожила 40 лет… Михаил Юльевич Ашенбреннер, кадет, член «Народной воли», в 1884 приговорён к казни, 20 лет просидел в крепости. Рядом с Верочкой стареясь. Умер в 20-х, при большевиках, не дожив до Сталинского развития своей версии строения справедливого мира…

Неугомонный Ипполит Никитич Мышкин, 1848-1885, прожил 37 лет. Создал типографию, в 1875 был арестован за попытку освободить Чернышевского из Вилюйской тюрьмы. Посажен на каторгу, бежал, пойман, в 1883 переведён в Петропавловку, оттуда в Шлиссельбургскую. За организацию протеста заключённых казнён. Протестный ген вёл и вёл его за собой, вела его полная уверенность в своей правоте, что эту плохую империю надо переделывать путём революций. Судьба его меня опечалила, всё же он не замарал рук кровью, просто всё протестовал, протестовал, и, даже и в стенах тюрьмы он всех так достал протестами, что его казнили. Достоевский написал своего «Идиота» с князем Мышкиным в 1868 году. Мышкину-революционеру было 20 лет. В 1871 году Достоевский вынес свой приговор настоящему и будущему революционной идеи в «Бесах». Мышкину было 23 года. Достоевского он, наверное, не читал, и дело своё продолжал…