Трактирщица

– Да, – Сашар кивнул. – Странно ещё, что награбленного не так уж и много. Столько караванов остановили, а добычи – один сундук. Либо уже всё отправили из лагеря, либо изначально искали что-то определённое.

– Интересные новости, – пробормотала я. – Вы, наверное, устали с дороги? Может, принести обед в номер?

– Было бы замечательно, – Биторого снова улыбнулся. – Мне уже скоро возвращаться, я хотел бы отдохнуть, провести немного времени с невестой, а потом воспользоваться вашим порталом в Фитоллию. Такое возможно?

– Разумеется. Спасибо за помощь, вы меня успокоили.

– Успокоил? – оборотень поджал губы. – Себя я скорее растревожил. Простых разбойников вы могли бы вышвырнуть, учитывая то, какая у вас защита. А этих…. Не уверен. Мои ребята побудут тут. Им подойдёт палатка на улице, мы привыкли к походному образу жизни, вы ведь знаете. Если бы мог, сам остался, но дела стаи требуют моего присутствия.

Мы ещё немного поговорили о том, какая жизнь в стае, и Сашар поспешил попрощаться. Себе он тоже выбрал «спецномер на свежем воздухе», похлебку ему отнесли уже туда. Двое наших новых охранников остались сидеть в зале, сыграли пару конов в карты, а потом один из них попросил Эрику устроить ему номер. Второй так и сидел, попивая чай.

Бесо вернулся с моим обедом.

– Есть новости?

– Пакостит нам не староста, но кто – неизвестно. Главное, чтобы разбойники сюда не пошли. Но если и придут, нам есть чем их встретить. Ты помнишь кодовые фразы?

– Конечно, – помощник хмурился и поджимал губы. – Не нравится мне всё это.

– Мне тоже. Можешь позвать лина Делири? Ему пора пообедать. Да и тебе не мешало бы поесть.

– Дома поем, – ответил Бесо и тут же ойкнул. – В приюте, то есть. Сейчас приведу нашего фитоллийского гостя.

***

Есть в компании Кеннета было необычно, но очень уютно. Маг больше не затрагивал тему замужества, моей спальни или чего-то подобного. Если прикрыть глаза, можно было представить, что между нами ничего не изменилось. Просто глава наёмников зашёл в трактир, чтобы спасти свою старую знакомую. А я решила его накормить, чтобы хорошенько заработать. Никаких взглядов из-под опущенных ресниц, никакого трепета от того, что он сидит рядом. Сердце не обязано стучать в ушах набатом, а дыхание может быть ровным и спокойным.

Представила и ощутила укол печали. Грусть зазвучала высокой нотой и оборвалась где-то под потолком. Нет уж. Пусть всё идет, как идёт. Да, я чувствую себя дурой рядом с ним. Но я буду дурой в квадрате, если лет через пять вспомню о Кеннете, а у него уже семья, жена и дети. Что потом делать? Убиваться по нему? Реветь белугой?

Папа любил повторять, что при выборе «делать» или «не делать» предпочтение нужно отдавать риску. Правда, он говорил о перспективном бизнесе, но это неважно. Каждый из уроков моего отца при желании можно повернуть под другим углом, чтобы получилось не пособие о заработке, а жизненный совет. Вот я и перевернула.

– Вы задумчивы, лин Делири, – почти спокойно заметила я. – Что-то случилось?

– Нет, всё в порядке, – Кеннет улыбнулся краешком губ. – Сирая была права: кто-то пытался прощупать защиту. Умелый, но недостаточно сильный. Я укрепил заклятие, устранил даже намёки на бреши в куполах. Вы можете быть спокойны.

Я почему-то бросила взгляд на столик, где сидел странный визитёр. Какая-то мысль трепыхалась на грани сознания.

– Эрика! – я перехватила девушку. – Бесо уже в приюте?

– Нет, задержался на кухне. Позвать?

– Да, когда закончит, пусть подойдёт, – распорядилась я. – И хватит мельтешить, вам с сестрой нужно отдохнуть. Пришлите кого-то другого. Если надо будет, я сама помогу с гостями.

Возразить мне девушка хотела, но не могла. Нахмурилась, пробормотала что-то и убежала.

– Девочки хотят открыть свою таверну, – признался Кеннет. – Бесо по секрету рассказал. «Лина Беринская же может из ничего прибыль получать? И мы так хотим! Будем как она!»

– Очень интересно, почему он пошёл к вам, а не ко мне.

Я расстроилась. Прямо под носом у каждого второго появлялись свои секреты, меня будто пытались вытолкнуть с  единственных рельсов, по которым я умела ездить. Миса и Эрика могут добиться многого. Особенно учитывая поддержку матери. Сирая точно с ними разговаривала. Наверняка подбодрила, нашла нужные слова. А может, деньгами помогла? Хотя как? Она же мертва и давно. Ревность заставляла кусать губы, комкать салфетку и хмуро оглядывать зал, лишь бы не смотреть на Кеннета, который явно всё понял.

Ещё и Доминика со своим женихом, заявившим, что мне нужно искать новую управляющую. Какую новую? Где я её возьму? Да меня никто и не спросит. Корона пришлёт кандидатов. Кого – вопрос десятый. Приедет старый вредный старик, люто ненавидящий ведьм, а у него ведьминский источник под боком. Набегут инквизиторы, заберут девочек, а мальчиков отправят в спецшколу.

– Хельда, вы побледнели, – встревожился глава Клана Смерти. – Есть какие-то проблемы, о которых я не знаю?

Есть. Но вас они не касаются. Они никого не касаются, потому что это мои проблемы. И решу я их сама.

– Сущая ерунда, не стоящая вашего беспокойства, – предельно вежливый ответ и взгляд на Бесо.

Но уже сам догадался проверить странных гостей. Переговорил с ними и вернулся ко мне с запиской и мешочком серебрушек.

«Спасибо за хлеб и кров. Простите, что не попрощались. Надеемся, денег в кошельке хватит на оплату нашего счета. Если нет, вы знаете, как нас найти».

И маленький росчерк-паутинка в углу письма. Я сожгла лист бумаги прежде, чем Кеннет успел за ним потянуться.

– Просто щедрые постояльцы, лин Делири. Иногда такое случается.

Затем я повернулась к обеспокоенному Бесо.

– Вычти то, что они потратили, в кассу, а остальное запиши как чаевые. Если что-то, конечно, останется. И поешь. Голодный, наверное?

– Как волк, – смущённо признался помощник, совсем по-детски сцапал чесночную булку с моей тарелки и ушёл исполнять поручения.

– Необычные отношения, – глава наёмников вскинул брови.

– Нас устраивают, – я махнула рукой. – Нам ждать вас на празднике Урожая? Или даже раньше?

– На празднике точно буду, такими приглашениями не разбрасываются. А вот насчёт более раннего визита сомневаюсь. Разумеется, если вы очень захотите меня увидеть и дадите об этом знать, я примчусь, бросив все дела.

– Не стоит, – я смутилась, совсем как Бесо мгновение назад. – Дела, знаете ли, категорически не любят, когда их бросают на полпути.

– Согласен. Но я как-нибудь переживу последствия, так что не бойтесь со мной связаться, если захотите поговорить. О свойствах защитной магии, например.

– Непременно.

– И если появятся новые, – Кеннет долго подбирал слово, – щедрые постояльцы, то будьте аккуратны, а лучше напишите мне. Я оставлю адрес почтовой шкатулки.

– А если мне захочется поговорить о свойствах защитной магии?

– У меня дома стоит другая шкатулка, – подмигнул фитоллиец. – Любовные письма вам будут приходить из неё.

Я не сразу поверила в то, что услышала, а потом рассмеялась вместе с несносным магом. На душе стало легко. И будто бабочки сердце крыльями щекотали. Необычные ощущения.

Глава 32. Паутина

Прощаться с Кеннетом было грустно, так что провожать его я не пошла. Вместо этого взяла Динали, присланную на замену сестричками, и занялась гостями. Бегали мы не так расторопно, но мне даже понравилось. Всяко лучше, чем вздыхать по фитоллийскому магу, у которого своих дел накопилось. Так что весь день я провела в трудах, успела проверить всё на свете, пересчитать всё, что только можно было, поговорить с домовихой и даже разобрать почту. Накопилось много писем. В основном, ответы на мои просьбы о помощи в суде. Я тогда искала свидетелей, пыталась гнуть свою линию, привлекала старых друзей. Отправила ровно двадцать конвертов. Ответ пришёл сразу только от одного человека, но и тот скончался, не дождавшись суда. Ещё пятнадцать лежали сейчас передо мной. И во всех примерно одно и то же, но разными словами: "Ох, Хельда, какое несчастье, я так соболезную твоей утрате. К сожалению, письмо затерялось среди приглашений, я не смогла ответить вовремя. Теперь уже поздно, да? Ну ничего, ты держись. У меня скоро будет небольшой вечер для своих. Раньше ты посещала наши мероприятия, но теперь тебе явно не до этого, поэтому приглашение я не высылаю. Держу за тебя кулачки. Будь умничкой!"

Самое мерзкое – лживые строки писали ровным почерком. Никаких эмоций, даже злорадства. Высшее общество не просто проглотило меня, нет. Меня прожевали и выплюнули. Отвергли. Потому что, даже оставаясь Беринской, я потеряла то, за что меня любили – деньги. Я больше не желанный гость. Я вообще никто.