Ала ад-Дин и повелитель джиннов

– Нет-нет, что вы, о всеми… милостивейший су… султан – Язык у Карима уже изрядно заплетался. – Я его чищу. Вот, извольте взглянуть. – Стражник неловко наступил коленом на халат, потянул за рукав и…

Тр-рах!

Сердце у султана екнуло, и он начал хватать ртом воздух, держась рукой за грудь. В зале повисла гробовая тишина. Притихли все: визири, советники, прихлебатели, слуги стали еще молчаливее, а мухи застыли там, где сидели, боясь пошевелить крыльями и лапками. Карим же озадаченно взирал на оторванный рукав, покачивающийся в его руке, и все пытался сообразить, как могла случиться подобная неприятность.

Немая сцена продолжалась недолго. Султан быстро пришел в себя, прикрыл глаза ладонью, чтобы не видеть изувеченный халат и произнес слабым голосом:

– Палача… Позовите палача. Ох, нам плохо!

– Палача? – удивился Карим, оглядываясь и явно не понимая, что происходит. По его простоватому лицу блуждала слабая недоуменная улыбка. – Зачем палача? Может, лекаря?

– Да-да, конечно же, лекаря, – согласно качнул головой султан, и Карим расцвел: надо же, как удачно все обернулось – угодил самому повелителю. – А проклятому истязателю халатов – палача, – добавил султан и отвернулся. – Уберите его!

– Ай! – только и успел вскрикнуть Карим, как двое здоровенных стражников из личной охраны повелителя схватили Карима за ноги и поволокли к выходу из залы.

– И это тоже уберите, – указал султан дрожащим пальцем на остатки халата. – Мы не можем на такое смотреть, у нас слабое сердце.

Халат мгновенно исчез, словно по мановению руки, и султан с глубоким облегчением отнял ладонь от глаз.

– Ну вот, другое дело! – заулыбался он. – А ты, дочь наша, немедленно ступай к себе, вымойся и прими подобающий вид! Мы придем проверить, – пригрозил султан. – Да, и не вздумай снова сбежать!

Будур только фыркнула, развернулась, взмахнув косами и отцовскими штанами, и гордо удалилась в свои покои в окружении охающих и ахающих рабынь.

Ала ад-Дин с колдуном, выйдя из городских ворот, прибавили шагу и направились прочь от города. Уже порядком умаявшийся от долгой ходьбы, Максим едва поспевал за ними. Еще бы – битых полдня на ногах, тем более с непривычки! Но торопиться, впрочем, особо было некуда. Плоская, чуть холмистая равнина стелилась перед ним во всю ширь, и деться двоим путникам на ней просто некуда – они, словно две вишенки на медовой слоеной лепешке… Тьфу-ты, ну при чем здесь лепешка и тем более вишенки! А все желудочно-озабоченный Ахмед! Хотя перекусить, конечно, не мешало бы. И куда только он запропастился?

Максим обернулся и прикрыл ладонью глаза от жгучих лучей полуденного солнца. Высокая городская стена за полчаса ходьбы уже успела превратиться в невысокую изгородь с игрушечными воротцами, однако Ахмеда видно не было.

«Дернул же меня черт послать этого дурня за водой», – про себя ворчливо заметил Максим и заковылял дальше по раскаленной земле, спотыкаясь о неровности и вдыхая душный, обжигающий легкие воздух.

Колдун с мальчишкой за то время, что Максим потратил на выглядывание Ахмеда, уже порядком отдалились, и теперь едва угадывались в клубящемся над иссушенной землей мареве. Пришлось поднажать, чтобы не потерять их из виду. Бредя по раскаленной равнине, Максим все пытался сообразить: ладно Ала ад-Дин, но откуда столько энергии в тщедушном старикашке? Ведь без году двести лет, а шпарит по жаре, словно молодая серна на случку, и даже не споткнется!

«А может, ну их к чертям собачьим? Кто знает, куда их понесла нелегкая. Возможно, колдун потащил мальчишку в свои развалины помочь перетащить уцелевшее барахло, а может, еще по какой надобности. Впрочем, что там могло уцелеть после такого взрыва? Шарахнуло-то – мама не горюй!» – Максим попытался сплюнуть, но не вышло – во рту было сухо, будто в давно пересохшем колодце. Голова кружилась от жары, того и гляди из ушей пар повалит. Максим остановился.

– Эй, шеф! Эгей!!! – донеслось откуда-то справа. – Шеф!

– Ну наконец-то! – зло скрипнул зубами Максим и обернулся на голос. Счастливый Ахмед скачками приближался невесть откуда. В руках он тащил две тыквы с водой и полный узелок. – Отвечай, нехороший человек: где ты пропадал столько времени?

– Так вы же не сказали, куда идете, – удивился Ахмед, останавливаясь и переводя дух. – Я туда, сюда – нет вас. Думал и вовсе не сыщу.

– А я, по-твоему, должен знать, куда тех двоих шайтан понес? – зло прорычал Максим и вырвал из руки Ахмеда одну из тыкв. – Дай сюда! Послал за водой, так шляется неизвестно где столько времени.

– И вовсе я не шлялся, – немного обиделся Ахмед за совершенно незаслуженный выговор и поправил тюбетейку. – А вы бы могли рукой махнуть, между прочим.

– Не мог! – огрызнулся Максим, зубами выдирая затычку из горлышка тыквы.

– Я на всякий пожарный побольше воды взял. Я же знаю, как вы пьете. Как вер…

Максим окатил Ахмеда ледяным взглядом, и тот примолк. Приложив горлышко тыквы к губам, Максим запрокинул голову, кадык его заходил ходуном. Гулко сопя, Максим глотал теплую невкусную воду. Ахмед словно завороженный наблюдал за ним, не понимая, как можно испытывать подобную жажду спустя всего каких-то полчаса или чуть более того.

– Хорошо! – Максим наконец оторвался от тыквы, в которой осталась едва ли половина воды, и утер губы ладонью. – Чего смотришь? Я же ничего не говорю, когда вы чаем заправляетесь, как «Ягуар» бензином.

– Чай – дело другое, – оскалился Ахмед.

– Разумеется: он сухой, и его грызть надо. Пошли! – сказал Максим и зашагал следом за растворившимися в знойном воздухе Ала ад-Дином с колдуном.

– Шеф, а куда мы идем?

Ахмед нагнал Максима и затопал рядом, помахивая узелком, из которого тянуло шашлычным духом, но при воспоминании о застывшем на зубах жире, Максима немного замутило, и есть вовсе расхотелось.

– Туда, – неопределенно мотнул он головой.

– А что там?

– Да откуда же я знаю!

– Как? Вы не знаете? – почему-то испугался Ахмед. – А вдруг там… ну не знаю… этот ваш ягуар. С бен-зи-ном. Кстати, шеф, а что такое бен-зин?

– Такая огненная вода, ей шайтан-арбы заправляют, чтоб сами ездили.

– Как так?

– А вот так: др-р, др-р, др-р, – показал рукой Максим.

– О Аллах, какой кошмар! – Ахмеда передернуло, и он собрался было перекреститься, но вовремя передумал, поспешно спрятав за спину сложенные щепоткой пальцы. – Да и слово такое неприятное – бен-зин, правда?

– Ахмед, прошу тебя: отстань. И без тебя мозги плавятся, – захныкал Максим, утирая рукавом выступивший на лице пот.

– Плавятся? Почему? – заинтересовался Ахмед.

Максим состряпал грозную физиономию – на остальное сил просто не осталось.

– Молчу, молчу. Шеф, а вы их видели?

– Кого?

– Шайтан-арбы?

– Уф-ф, Ахмед, какой же ты…

– Скажите, шеф.

– Да видел, битком. У меня у самого есть.

– Как?! – Ахмед в неподдельном ужасе отшатнулся от Максима. – Вы снюхались с самим шайтаном?

– А ты у нас, значит, весь белый и пушистый, так, что ли? – огрызнулся Максим.

– Ну, не то чтобы… – повел плечами Ахмед и решительно заявил: – Но с шайтаном корешиться не собираюсь.