Колыбель

– Я лишь советник его величества.

– Так и запишем, Мертвитель умеет прибедняться. Ну, давай, твое величество, рассказывай.

– В целом, все хорошо. Поля засеяны, часть шахт мы закрыли, освободившиеся работники производят пищу. Наладили торговлю с парой вольных баронов, набрали немного рекрутов, к осени примерно половина полка будет. Лозоходцы нашли золотую жилу, строим шахту, к осени начнем монету чеканить. Валесия посчитала, оказалось, что можно снизить налоговое бремя, поэтому часть пошлин и налогов мы отменили. Народ доволен, спасибо дочери.

– Валесия посчитала, а спасибо Арее? – почесал затылок Тарлак.

– Я две седмицы как приемная дочь короля Вадеки – улыбнулась Валесия – так что требую почета, уважения, как подобает принцессе!

– Мало нам двух братьев, теперь еще и две сестры-принцессы – притворно вздохнул Архахаар – Натон, ты попал. Ты капитально попал. Мало тебе придворного архимага, дочери-архимагессы и зятя-архимага, еще один зять в черном плаще на подходе и дочурка, которая своим языком даже тролля заткнет. Поздравляю, вас всех, ну и нас тоже! Как я понимаю, свадьба весной.

– Догадался-таки – просиял Гас.

– Меня, конечно, по голове били, но не настолько же. Весной Вал плащ получает, живете как муж и жена, даже соседи покурить выходят.

– От тебя трудно что-либо утаить, Ар.

– Что есть, то есть… у меня тоже хорошие новости. Натон, Нагаль, вам это тоже будет интересно. Как известно, у нас есть люди в империи, Натон был самым высокопоставленным из них до тех пор, пока не перебрался в нашу песочницу. В общем, мы лишились серьезной фигуры. Поэтому скромный и умный я решил немного ситуацию подправить. Теперь у нас есть достаточно высокопоставленная союзница во дворце. Зовут Морана, Натон ее хорошо знает.

– Любовница императора? – фыркнул бывший генерал воителей – красивая глупышка! Хотя стоит отдать ей должное, на ее прелести даже у мертвого поднимется.

– Вот и остальные судят по внешности. А Морана, между прочим, верховная жрица бармалеев.

– Бар-авлеев – поправила Валесия.

– Ну, да, этих самых авлеев-бармалеев. Неожиданно, да?

– Неожиданно. Я думала, нас всех тогда переловили.

– Моя подруга бар-авлейка? – удивилась Кельвирея.

– Бывшая, и вообще, я тебе рассказывала, надо было лучше слушать.

– Ладно, бывшие имперцы, расскажите порядочному троллю об этих ваших авлеях – пробасил Тарлак.

– Твоему будущему мужу тоже интересно – усмехнулся Гас.

– Последователи Единого считают бар-авлеев еретиками. Сами же бар-авлеи считают еретиками последователей Единого. Если вкратце, то бар-авлеи не считают Единого единственным богом, они признают, что у других рас могут быть свои божества, хотя все расы и духи – такие же создания Единого.

– И начальство, – Архахаар указал пальцем на потолок, – считает, что бар-авлеи вполне хорошая альтернатива бесноватым последователям Единого и будет неплохо, если в империи сменят того Единого на этого, более лояльного и дружелюбного. Короче, если все выгорит, то обойдемся без драки.

– Ты хочешь, чтобы ересь бар-авлейства стала государственной религией Единой империи? – уточнил Натон.

– Да. Только не ересь, а бар-авлейство. Морана честолюбива, а их вера достаточно гибкая, чтобы вписать ее в реалии этого мира.

– Архахаар, ты понимаешь, что ты собираешься развязать братоубийственную войну? – произнес не раскрывая рта Нагаль.

– Это в худшем варианте, хотя и он для нас приемлем. В мутной воде очень хорошо рыбу ловить. Если война начнется, то можно будет в открытую поддержать бар-авлеев и ввести войска. Разобщенные имперцы будут усердно резать друг друга и не окажут сопротивления. Но лучше как-то бескровно все обстряпать. Как мы все знаем, у Сарпия нет прямых наследников, бастардов тоже нет. Император уже с этим смирился, его окружение по-любому сцепится, как только он сляжет. В этой дворцовой заварушке нам надо усадить на трон Морану.

– В твоем плане я вижу три слабых места – задумчиво произнесла Эллениэль, – во первых, Сарпий пока жив-здоров, во-вторых, даже я не могу увидеть, кто займет трон, и в третьих, нет гарантий, что после коронации Морана не пошлет нас в гырову задницу гыкаков сношать.

– Первое вообще не проблема, фаворитка подсыпет щепотку радужного кровопивца в вино и император тихо загнется через несколько дней от внутреннего кровотечения. Камешек редкий, к тому же не ядовит в традиционном понимании этого слова, ну или маленький дворцовый переворот. Что до второго, то при наличии достаточного количества бармалеев в окрестностях дворца, на трон сядет Морана или тот, на кого она укажет. Что до третьего, то кусающая кормящую руку собака долго не живет и Морана это понимает. Венец мученицы ей не нужен.

– Это может сработать – усмехнулся Вас.

– Но вариант со вторжением тоже исключать не будем – подытожила Валесия.

Глава 45

Кельвирея, приветствие.

– Это вы придумали?

Голос, мысль, одобрение,

– Может начаться война, брат пойдет против брата, сын против отца, прольются реки крови!

Кровь, дочь, рука.

– Да, мои руки тоже не чисты, но я хотя бы билась с врагами, билась честно, а сейчас пострадают невинные!

Отрицание, власть, женщина, кровь, отрицание.

– А если не получится, если ее не примут?

Сожаление, кровь, мир, долг.

Кельвирея почувствовала, как что-то ткнулось в ее ноги.

– Рви связь, кха… ненормальная, пока всех… кха… не поубивала! – прохрипел Архахаар, выплевывая сгустки крови – не… кха… не могу… кха… сдержать!

Связь разорвалась, дворцовую башню окутала зловещая тишина.

– Успел – выдохнул Архахаар, сворачиваясь комочком в луже крови. Кельвирея оглядела комнату, увидела кровавый след, тянувшийся от лестницы, и пришло осознание того, что она чуть было, не совершила. Архахаар бежал вверх по лестнице, вытирая кровящий нос, с каждым шагом кровотечение усиливалось, но он продолжал бежать. От страшного напряжения из глаз выступили кровавые слезы, и муж пробирался, словно слепой, держась одной рукой за стену. Потом отказали ноги, он полз, ломая ногти о камень ступеней.

– Что я наделала… – прошептала Кельвирея, опускаясь на пол. Она положила голову Архахаара себе на колени и завыла. Завыла громко и страшно, как смертельно раненный зверь. Кельвирея лишь слабо вздрогнула, когда, спустя вечность, пошатываясь, вошел Нагаль.

– Четыре тысячи лет я не знал что такое головная боль. Что вы здесь сотворили?

– Я – дура, а Ар всех спас – всхлипнула бывшая воительница.

– Весь дворец без сознания, умертвия оглушены. Не знаю, что вы сделали или хотели сделать, но твоему мужу нужна помощь.

– Ты ничем не сможешь помочь, Ара никто не может исцелить, даже эльфы – выкрикнула Кельвирея, и тихо добавила, – ступай, помоги Эль и целителям. Я останусь с ним.

Проснувшиеся на рассвете жители увидели, что королевский дворец был оцеплен стражами порядка и магами, а на крыше в открытую стояли эльфийские лучники. По городу поползли слухи. За стенами дворца, подобно деловитым муравьям сновали умертвия, поднося пребывавших без сознания людей к целителям. Умертвия затащили в башню небольшую кровать и переложили на нее Архахаара. Ближе к полудню в башню смогли подняться остальные члены совета.

– Нагаль ничего толком сказать не может, кроме того, что ты дура – заявила Валесия, опираясь на плечо Гаса.