Исцели меня

– Уфф, – выдохнул я. Сомнение и решительность вихрем кружились в моей голове, и я цеплялся за здравую мысль, которую тут же накрывает сомнение.

Обремененный этими мыслями, я с большим опозданием еду на работу, но добираюсь быстро, легко и без пробок. На этот раз моему везению пришел конец, Николай Петрович жаждал видеть меня в кабинете, как только я появился в офисе.

– Морозов, ты совсем охренел! – заорал он после минутного молчания. – Ты где шляешься?

– Допустим, я не соглашусь с вашими красноречивыми изъяснениями, – спокойно произнес я. Он онемел от моей наглости. – Мне придется тратить свое личное время на эти письма, а это означает, что свое рабочее время я могу потратить на себя.

– Вот так, значит? – засмеялся он, пораженный моей самоуверенностью. – То есть ты сам себе установил свободный режим? – Петрович расползался от злобы, но меня это абсолютно не пугает.

– Николай Петрович, я в понедельник принесу готовую статью, возможно, в разных вариантах, не надо на меня давить, орать и тому подобное. Я работаю в свободном режиме, во всяком случае, вы насильно на меня навязали эту ху… хренотень, иначе не скажешь.

– Хорошо, Морозов. Я утвержу твой свободный режим, но только после того, как ты принесешь готовую статью в трех как минимум вариациях… – он лукаво улыбнулся.

Его неверие в меня придало мне собранности и куража. Теперь я уверен на сто процентов, что справлюсь с поставленной работой.

– Окей, – равнодушно произнес я и направился к выходу.

– Отцу от меня поздравления! – крикнул он мне вслед.

Мы поняли друг друга, каждый остался при своем мнении, и достигнуть своей цели я мог, только размазав его раздутое самомнение своим практическим доказательством. Меня всегда заводят споры и высокие планки, потому что я очень редко проигрываю.

– Ай, – произнес я вслух, когда в коридоре услышал знакомый цокоток каблучков, – сегодня чем дальше, тем интереснее, – обернувшись, я увидел Машу.

– Макс, подожди, – произнесла она, ускорив семенящий шаг.

Я остался только потому, что хочу окончательно поставить точку в наших отношениях. Она подошла ко мне, поправляя сбившееся от быстрой ходьбы обтягивающее черное платье, с белыми геометрическими полосками в области декольте. Как всегда, масса бижутерии украшает ее шею, уши и пальцы.

– Я тебя слушаю, – равнодушно говорю я, желая быстрее избавиться от этой занозы.

– Ты в последнее время меня избегаешь, я скучаю по нашему общению, – ласково и игриво произносит она, потирая золотые листья кольца, закрывающие фаланги длинного указательного пальца, – я просто жду тебя, – неуверенно произносит она, а ее взгляд твердит об обратном, откровенно соблазняя меня.

– Мы не будем больше встречаться, – серьезно сказал я.

В ее глазах блеснула обида и большой вопрос.

– Это все из-за той девки? Чем она лучше?

– Не девки, а моей девушки, – еще больше раздражаюсь я.

Оценив мою реакцию, она смирно затихает.

– Но… как же мы? Макс? Ты всегда возвращался… ко мне… – заикается она и подходит ко мне близко, бережно и соблазнительно заносит руку над моим лицом, чтобы дотронуться, но я ее останавливаю.

– А нас нет и не было. Нас всегда объединяла только постель, – отчетливо произношу я каждое слово, чтобы она наконец-то отстала от меня и опускаю ее руку. По гордому холодному лицу скользнула одинокая скупая слеза, которую она тут же смахнула массивным кольцом. – Да брось… ты всегда это знала, я даже не прикидывался, не признавался в любви, не давал клятв, – я непонимающе развожу руками.

– Удачи, – скупо со злостью выдавила она из себя и, ударив меня в плечо, пошла по коридору, и стук ее каблуков еще долгим шлейфом отдавался в узких стеках коридора.

Еще какое-то время я стоял в гордом одиночестве. Я даже не подозревал о ее чувствах ко мне и сейчас чувствовал себя подонком. Получается, все это время я давал ей надежду на наше будущее, и только сейчас, когда сам по настоящему влюбился, я начал понимать, как мы легко причиняем боль тем людям, которые нас любят. Лучшее, что я мог сделать для Маши, я уже сделал – навсегда поставил точку в наших отношениях и если даже ее чувство ко мне перерастут в ненависть, то я буду счастлив. Это хоть как-то облегчит мое чувство вины.

Меня ждала приятная встреча с любимой, я ехал, чтобы забрать ее на день рождения отца, но всю дорогу проигрывал в голове разговор с Машей, который угнетал меня и выставлял подлецом.

Мое сожаление рассеялось в мелкий пепел, стоило мне увидеть мою Настю. Она спускалась с высоких ступенек подъездной лестницы. Белое платье с россыпью мелких розовых роз струится и воздушно приподнимается над коленями при каждом ее шаге. Плечи закрыты синим пиджаком, волосы распущенны по плечам, в ее образе кроется удивительная женственность и продуманная простота. За огромным букетом бордовых роз, который она, казалось, из-за своей миниатюрности держит с трудом, скрывается белая сумочка. Увидев меня, она нежно улыбается и ускоряет шаг.

– Привет, – произнес я, путаясь пальцами в ее пушистых волосах. Мне нужен всего лишь один поцелуй, чтобы развеять страх перед предстоящим поступком. И я страстно завладел ее губами, в голове рисуются картины моего романтичного сюрприза.

– Ммм, кто-то сильно соскучился, – дразнит она меня.

– Считал каждую секунду, нам нельзя так надолго разлучаться, – говорю я, – я реально соскучился.

– Я тоже думала о тебе, – задумчиво улыбнулась она.

– Со слезами? – От моего вопроса, она игриво сморщила нос, не дав ответа. – Понятно… садись в машину, – строго приказал я.

Она, виновато надув губы, скрывая стыдливое лицо за пышным букетом цветов, села в машину.

Чем ближе мы подъезжаем к моему дому, тем озадаченнее становится Настя. Она с нервной суетой открыла сумочку, внимательно заглянула в нее, выдохнула с облегчением и застегнула замок.

– Настя, что-то не так? – спросил я, видя ее панику.

– Нет-нет, – нервно выдохнула она, – просто волнуюсь маленько.

– Малышка, ты само очарование. Прошу, не стоит это все твоих переживаний, – утешаю я ее, она задумчиво приложила указательный палец к губам и начала отстраненно смотреть по сторонам.

Несмотря на ее волнение, она очень спокойно зашла в подъезд. Забыв про свои недавние переживания, я пытался понять, куда делась хорошенькая жизнерадостная Настя, и думал как вернуть ее улыбку. Она напрочь закрылась от меня и созданное ею мучительное напряжение терзает меня.

– Вот мы и пришли, – произнес я, когда мы подошли к металлической двери.

Она растерянно улыбнулась, прижимаясь к моему плечу. Я поцеловал ее воздушные волосы и открыл дверь ключом. Сделав первый шаг, я протянул Насте ладонь. Она посмотрела на меня, потом на мою открытую ладонь. Я могу только догадываться, какие непредсказуемые и ущемленные мысли заставляют ее напрячься и тяжело вздохнуть, но она подает мне руку.

В коридоре одиноко и сумрачно, из гостиной доносятся бодрые голоса. Настя разувается, аккуратно ставит свои маленькие белые балетки рядом с моими большими туфлями.

– Максим, – шепнула она, задерживая меня, – я хочу сказать, что лю…

– Анюта, у нас гости, – закричал отец, который внезапно оказался в коридор и не дал Насте закончить фразу. – Максим пришел, как и обещал, не один.

Настя прикрыла глаза, подавляя стеснение или переживание, и тут же посмотрела с улыбкой на лице, словно увидела близкого и родного человека. Удивленный ее резким преображением, я взял ее за руку.

– Проходите за стол, – вежливо просит отец и ведет нас в гостиную. За спиной отца Настя опускает голову и уходит в печальное раздумье. Я начинаю сильно волноваться, осознавая, что поторопился знакомить ее с родителями, ей явно что-то не нравится.

– Всем привет, – произнес я, входя в комнату.

Меня обожгло гневом. За столом рядом с мамой сидит ее лучшая подруга с дочерью, с которой меня давно пытаются свести. Теперь понятна мамина вчерашняя странная реакция на появление у меня девушки. За меня все уже решили, выбрали невесту, невзирая на мое мнение. Интересно, отец тоже участвует в этой интриге? Возможно, Настя почувствовала именно это, ведь она без труда может заглянуть в душу каждого из присутствующих. Я быстро думаю, как можно исправить ситуацию…

Света – дочь маминой подруги – льстиво сверкнула мне взглядом, даже не замечая, что я пришел не один. Я перевел гневный взгляд на маму, та недоумевающе посмотрела на меня и оценивающе на Настю. За всеми этими переглядами я даже не заметил, что замер на время, Настя, сжав мою руку, вернула меня в реальность.

– Отец, я тебя поздравляю, – произнес я, опомнившись, и протянул руку. – Познакомься, это моя девушка Настя, – я сказал очень громко, чтобы некоторые поняли, что я сам способен выбрать себе спутницу.

Света иронично сморщилась, а ее мать вопросительно посмотрела на мою маму. Отец был добрый и улыбался Насте, по-видимому, он не принимает участия в мамином заговоре.