Орион: Око земли

– Это солдаты с границы. Они вернулись несколько часов назад, им положен отдых.

– Отдых? – на лице толстяка в черной мантии с желтой полосой на рукавах застыла маска недоумения. – Мой дом лежит в руинах, а вы говорите, что этим слюнтяям нужно отдохнуть? Может, еще приказать служанкам принести им в постель виноград? Хотя нет. Зачем бедных девушек утруждать? Я сам принесу им его!

– В пекло вашу лачугу! – выкрикнул мужчина средних лет с залысиной в такой же черной мантии, но с белой полосой. – Старая часовая башня рухнула. Император будет в ярости.

– В пекло?! Да ты знаешь, сколько он стоил?

– Их следует пустить к основной группе на расчистку улиц. Лунная на данный момент почти полностью разрушена, – относительно тихо вклинился низкий участник совета с зелеными полосами на рукавах.

– Да какие улицы? Там и так уйма народу, сами разберутся, – не переставал напирать толстяк. – Мужчины пойдут строить мне новый дом!

– Больше ты ничего не хочешь?

В помещении постепенно нарастал гул от недовольных, не желающих соглашаться друг с другом советников. Из-за высоких потолков его подкрепляло бесконечное эхо, что будто дубиной долбило по барабанным перепонкам сенатора, восседавшего в красной мантии.

– Довольно! – выкрикнул Мортимер, ударив ладонью по столу. Все в момент замолчали, опустив головы вниз. – Господа, – громко начал он, – я понимаю, что у каждого из вас проблема, которая требует немедленного вмешательства, но поймите, – он смягчил голос, чтобы не накалять ситуацию, – прибывшие солдаты три долгих месяца отстояли на границе, защищая нас, наши дома, наших жен и детей. А вы хотите закинуть их в разгорающийся костер, как какое-то бесхозное полено? Они как никто другой заслужили отдых и, если потребуется, господин Болн, – тот поднял голову и удивленно посмотрел на советника, – вы сами понесете им и виноград, и вино, и женщин, если они того захотят.

– Но милорд, моей семье негде жить и… – Мортимер жестом оборвал его.

– Ваша семья может поселиться в гостевые покои во дворце на то время, пока будет строиться ваш новый дом. Я сегодня же отдам приказ. Но впредь не смейте упоминать солдат как дешевую рабочую силу. Они наш щит и по закону имеют полное право на семидневный отдых. Вам ясно?

– Да, милорд. Конечно! – на толстощеком лице Болна прорезалась улыбка подхалима. – Огромное спасибо, – пропустив пустую благодарность мимо ушей, Мортимер обратился к совету.

– Итак. Как продвигаются работы по восстановлению города? Господин Франк?

– Все идет строго по графику, милорд. К завтрашнему дню рабочие расчистят дороги на главной площади, – ответил престарелый мужчина с залысиной. Он считался самым старым в сенате и состоял в нем еще со времен красной чумы. Мортимер доверял ему, поэтому зачастую, принимая решения, прислушивался к советам опытного сенатора.

– Превосходно. Как только закончат, отправьте десяток людей в распоряжение господина Болна. Накормите их, дайте день отдохнуть, а затем направьте на восстановление Лунной улицы, – толстяк вальяжно откинулся на спинку стула, довольный своим положением, но, заметив сверлящие глаза главы совета, тут же выпрямился и нервно поправил воротник.

– Слушаюсь, милорд, – Франк поклонился.

– Вы подсчитали количество погибших? – он затаил дыхание в надежде услышать минимальную цифру. За последние три дня почти все планы рухнули так же, как и старая часовая башня рядом с площадью, поэтому хорошие новости были как никогда нужны, чтобы вслед за ней не рухнули и нервы.

– Разумеется, милорд, – Франк положил перед собой старый планшет с кипой бумаг и с помощью окуляра внимательно присмотрелся к написанному. – По последним подсчетам от болезни в землях империи скончалось двести тридцать четыре жителя, из них двадцать один проживал в деревне неподалеку от Солтиса, – он перелистнул страницу. – От землетрясения погибли одна тысяча семьсот пятьдесят два человека, подсчет новых умерших ведется до сих пор. Данные с земель империи придут в течение двух дней.

Мортимер тяжело вздохнул и одним движением зачесал длинную темную шевелюру назад. Контролировать распространение болезни удавалось все сложнее, в основном это было связанно с карантинами в местах ее обнаружения. Жители, не желающие мириться с заключением в собственных домах, сбегали в другие деревни и тем самым распространяли инфекцию дальше. И судя по всему, она скоро доберется и до столицы. Он понимал, что бить тревогу еще рано, – лишняя суматоха сейчас ни к чему хорошему не приведет. Но времени осталось все меньше.

– Господин Парнс, – пониженным тоном продолжил глава совета. – Что с поставками с юга?

– С сегодняшнего дня оставшимся караванам и торговым судам полностью запретили въезд на территорию города, милорд. Все стражники проинформированы.

– Хорошо. Теперь, пока не разберемся с болезнью, торговые пути не открывать. Не хватало еще, чтобы зараза проникла на территорию города.

«Одной проблемой меньше», – подумал он.

– Господин Денс. Вы выяснили причину возникновения землетрясения?

Денс – новоиспеченный участник совета. С первых минут знакомства у Мортимера выработалось стойкое отвращение к этому человеку: неопрятный, с засаленными волосами, обожженным лицом и руками от неудачных экспериментов с химическими реагентами. Но уже через полгода именно он порекомендовал императору поставить ученого во главе научного центра, признав его поразительный ум и хладнокровность в принятии решений.

– Разумеется. Судя по пришедшему от моей группы отчету, три дня назад в Крёнгарде пирамида испустила мощный импульс энергии, который и послужил основой для землетрясения.

– Вы уверены?

– Да. Другого объяснения землетрясения нет. Ну, разве что боги на нас разгневались, – он играючи посмотрел на представителей храма Юны и средним пальцем поправил оправу очков. Те сделали вид, что не заметили выходки.

Мортимер задумчиво скрестил пальцы перед лицом.

– Ваша группа может связаться с людьми в пирамиде?

– От них уже третьи сутки нет никаких вестей, милорд. Вот последнее, что пришло от лейтенанта Лироя заводной птицей, – Денс выложил скрученную в небольшой рулон записку и тыльной стороной руки развернул ее. – «Господин Денс. Пишет лейтенант Дженкинс, ответственный за защиту научной группы вблизи Крёнгарда. Ранним утром нами был зафиксирован мощный импульс энергии, исходящий от пирамиды. Примерно через час по всей территории прошло мощное землетрясение. Впоследствии погиб один из членов группы. Мной принято решение отправиться в город и получить всю возможную информацию об инциденте. Трое оставшихся участников научной группы настояли на сопровождении. Ровно через сутки отправлю следующую заводную птицу с подробным отчетом. 14 день месяца феникса» И, как я уже сказал, новых вестей от них так и не поступало.

Мортимер перевел задумчивый взгляд на начальника стражи.

– Вы можете отправить кого-то из городской стражи в Крёнгард?

Парнс встал из-за стола и осмотрел всех сидящих в зале советников. Лицо начальника стражи напоминало высушенное озеро из-за потрескавшейся кожи вокруг губ и носа, а также за счет глубоких морщин на лбу и вокруг глаз. Он постоянно щурился из-за плохого зрения, поэтому смотрел на всех взглядом старого деда, повидавшего тучу дерьма на бесчисленных войнах и считающего всех этих собак из совета сопляками.

– Нет, – таким же сухим, как его лицо, голосом ответил Парнс. – Все силы сейчас пущены на ремонт железных дорог. Остались только отряды, патрулирующие город, и багровые клинки. Но как вы знаете, они не должны покидать пределы Солтиса без особого распоряжения императора.

– Знаю, – задумчиво прижав указательные пальцы ко рту, повторил Мортимер. – Вы упомянули про отряды в городе. Сколько их?

– Несколько дюжин по четыре человека в каждом, – ответил Парнс.

– Вы в них уверены? – поинтересовался он.

Парнса явно задел вопрос главы совета. Почти всех из городских полицейских или голубой стражи, как привыкли их называть бойцы старой закалки, он тренировал лично и чуть ли не вручную вылеплял из них солдат. Под столом незаметно сжался кулак.

– Да, милорд, – отвечал начальник стражи, – они посвятили свою жизнь службе империи, и со многими я лично сражался плечом к плечу на поле боя.

– Где они сейчас?

– Ближайшие патрулируют гавань, – ответил Парнс и выдохнул, разжав кулак. С какой бы неприязнью он не относился к главному советнику, тот все же оставался выше его по рангу, и принятая им присяга сдерживала его.

Мортимер одобрительно кивнул и, не обращая внимания на озлобленного Парнса, обратился к стражнику в белой кирасе позади него.

– Выбери одного из них и приведи сюда, – сказал он и хотел было добавить что-то еще, но в последний момент передумал.

Стражник выпрямился во весь свой внушительный рост и, поклонившись, вышел из зала. На его место почти сразу встал другой, отличавшийся лишь наличием безобразного шрама на правой руке.

– Господа, – обратился к совету Мортимер, – пока не прибудет наш гость, предлагаю устроить небольшой перерыв, – все одобрительно закивали и повставали со своих мест.

Мортимер остался совершенно один за столом с выбитым на нем гербом Солтиса, на котором было изображено трехголовое существо с телом, напоминавшим гидру с Фораса, длинным хвостом стрелой и головами, походившими на драконьи из старых легенд. Голова, смотрящая вправо, раскрыла пасть, оголив острые ряды клыков перед видимым только ею врагом. Вторая с интересом всматривалась куда-то на восток. Мастер по камню, что выбил этот рисунок, скрупулезно проработал взгляд существа, желающий получить знания, а не войну, в отличие от правого собрата. Третья же возвышалась над другими, склонившись под светом Юны – старшей из трех лунных сестер.

Подперев голову руками, Мортимер медленно перешагнул порог библиотеки собственной памяти. Вместо обычных стен и потолка его сознание воссоздало полки с неисчислимым количеством фолиантов, древних свитков и клочков исписанной кожи. Последние сохранились с тех времен, когда он жил с родителями в деревне на окраинах империи. Он втайне от отца воровал подсохшую кожу из его мастерской и углем записывал на ней все, что казалось ему подозрительным или пробуждало интерес, начиная с доносящегося со стороны леса шума и заканчивая пересчетом стада подозрительного соседа.

В библиотеке все эти годы неизменным оставался только покрытый одинаковыми коврами пол. Вытканный нитями памяти, он притягивал своей расцветкой и извивающимися в диковинных танцах узорами. Основной рисунок находился по центру. Он напоминал две волны на поверхности бушующего океана. Они сталкивались в центре и смешивались в совершенно непредсказуемый цвет, а после расходились к краям ковра, чтобы на новом полотне вновь встретиться лицом к лицу и выдать не поддающийся пониманию обычного человека рисунок. Мортимер неоднократно цеплялся взглядом за узоры на ковре, как рыба за крючок удочки, и часами изучал его, но в этот раз он намеревался сделать что-то по-настоящему важное и старался не смотреть под ноги.

Щелчком пальцев он в мгновение ока переместился к нужной ему полке. Ее внешний вид отличался от всех остальных и напоминал перерождение чего-то мерзкого в нечто прекрасное. Куски благородного серебра торчали из-под облезлой обшивки старого камня, источая тусклый холодный свет. Каждый раз, посещая это место, он находил новые дыры в камне и сейчас, когда он вновь провел ладонью по поверхности, также ощутил небольшую трещину. Она была размером с мелкое зерно, но учитывая недавние происшествия, даже эта небольшая новость ободрила его.