Упавшие облака

Сотрудники CERN настолько были напуганы происходящим, что не решались называть то, что они воссоздали, черной дырой. Само название было невыносимым, и они всячески старались избегать его.

На лице Нименда читались только откровенная усталость и подавленность. Ни малейшего намека на страх. На его окружение это действовало подобно транквилизатору. Если он мог себе позволить никоим образом не проявлять и тени этого чувства, то почему и всем остальным не взять себя в руки, проявляя самообладание. А делать это становилось с каждым днем труднее. Многие сотрудники лаборатории подумывали бежать с семьями из этого проклятого места. Чем дальше, тем лучше.

Вот только вопрос – куда?

К сожалению, не было места на Земле, куда можно убежать и не быть настигнутым тем, что они сами воспроизвели. Но инстинкт самосохранения уже просто вопил: «Надо бежать!»

Полиция и военные оцепили всю территорию CERN. Доступ туда был ограничен. Правительство принимало все решения, от него зависящие, и тратило все средства на локализацию катастрофы. Но их усилия сводились на нет после ежедневных сводок ученых о росте этой материи. К тому же проблема начинала принимать совершенно иной характер.

Правительство Швейцарии пыталось засекретить данный проект после обнаружения ошибки, но, к сожалению, все оказалось тщетным. Информация о происходящем, ядовитым газом распространялась и охватывала все большие и большие территории, нагнетая на их население панический ужас.

Люди, проживающие в близлежащих районах, стали покидать дома, пытаясь отодвинуться от нависшей угрозы, которая неумолимо расширялась и заявляла о своих апокалипсических намерениях.

Элиан в очередной раз покормила Матиаса. Эта процедура ей давалась с каждым разом все легче. Практика и следование инструкциям приносили плоды. Она больше не испытывала невероятного стресса при наступлении времени кормления. Закончив все процедуры, Элиан отнесла Матиаса в свою комнату, потому как до сих пор не понимала, почему это хрупкое и невероятно несчастное создание должно быть, ко всему прочему, заточено в ужасной темноте.

Девушка снова взяла телефон и стала названивать в полицейский участок, добиваясь хоть какой-нибудь информации о Филиппе. Элиан готова была услышать любую новость. Шансы увидеть Филиппа живым таяли с каждым днем. Но она не сдавалась.

К сожалению, и на этот раз ей толком ничего не ответили, произнося стандартные заученные фразы типа «поиски продолжаются» и что ее «обязательно поставят в известность», если что…

День близился к вечеру. Элиан решила, что необходимо съездить в их общую с Филиппом квартиру, чтобы снова исследовать его вещи. Ей казалось, что загадка кроется именно в них. Наверняка она что-то упустила, и это что-то могло ее приблизить к ответу о местонахождении Бьянчи.

Было еще светло. Морозная ясная погода. Снег, выпавший прошлой ночью, искрился и отражал зимние солнечные лучи.

Одевшись потеплее, девушка взглянула на ребенка, который безмолвно смотрел в пустоту светлыми глазами, сидя у нее на кровати и не проявлял никаких признаков жизни.

– Что же мне с тобой делать? – рассуждала вслух Элиан. – Оставить здесь? Или все-таки отнести в эту ужасную комнату? – и в памяти тут же всплыл образ Матиаса, когда она увидела его впервые, в ссадинах и кровоподтеках. – Ну уж нет! Запру тебя в этой отвратительной комнате. Это лучше, чем с ума сходить из-за того, что с тобой что-нибудь произойдет за время моего отсутствия.

– Я ненадолго, прости меня, – поднимая Матиаса с кровати, обратилась к ребенку девушка.

Взяв его на руки и направившись по коридору второго этажа к этому черному зловещему помещению, Элиан вошла в него и попыталась усадить ребенка неподалеку от входной двери. Неожиданно почувствовала, что он не отпускает ее. Худенькие ручонки вцепились в нее с такой силой, что, казалось, останутся синяки в том месте, где были его тоненькие пальчики.

– Ну же, Матиас, отпусти меня, – пытаясь оторвать малыша, просила Элиан. – Я ненадолго, буквально на часик, – она не оставляла попыток уговорить ребенка. Но он только усилил свою хватку, обвив руками ее шею и сдавив так, что еще мгновение, и у нее потемнело бы в глазах.

– Хорошо, хорошо! – уже не на шутку испугавшись, согласилась Элиан. – Я отнесу тебя к себе. В спальне она попыталась усадить мальчика на кровать. Но ничего не получалось. Матиас превратился из аморфного, похожего на растение существа, в хищное животное или, скорее, рептилию, которая с каждым выдохом жертвы сильнее сжимает ее в смертельных объятиях, пытаясь задушить.

– Что ты делаешь?! – уже впадая в панику, прошипела Элиан, так как ей и правда не хватало воздуха, лицо покраснело, а сама она покрылась испариной. Все же резким и отчаянным движением ей удалось оторвать ребенка от себя.

– Фууух, что это было? – молодая девушка посмотрела на Матиаса и отпрянула. Это был не тот беззащитный, хрупкий и несчастный мальчик. Перед ней сидело маленькое злобное покрасневшее создание, у которого куда-то исчезли губы, брови сдвинулись, выражая гнев, а эти некогда бесцветные глаза налились кровью.

– Да кто же ты такой?.. – вырвалось у нее. Элиан очень испугалась. Она глубоко дышала от страха или от неожиданности, а может и оттого, что безобидный, на первый взгляд, ребенок чуть не задушил ее. Немного отдышавшись и придя в себя, девушка оказалась в затруднительном положении. Очень нужно было съездить к себе домой, а тут такое. На этот раз материнский инстинкт победил страх.

– И что же мне с тобой делать? – громко спросила Элиан. – Давай-ка попробуем прогуляться? – предложила она, заранее зная, что ответа не последует. Матиас молчал, впрочем, как и всегда. Молчание, как известно, знак согласия.

Девушка сняла теплую куртку и убежала в гардеробную, откуда принесла несколько детских зимних вещей. Нарядив сына Клауса во все, что ему было к лицу, Элиан осторожно взяла ребенка на руки, чтобы проверить реакцию. Матиас спокойно сидел, не выражая никаких эмоций.

– Уже кое-что, – обрадовалась девушка. – Ты, наверное, давно не был на свежем воздухе, заодно и погуляем. Хорошо хоть, весишь не больше, чем одежда, в которую я тебя нарядила, – попыталась пошутить она и тут же осеклась, боясь реакции, которая могла последовать на ее неверные действия или слова.

Подготовившись к первой прогулке с этим странным ребенком, Элиан, на свой страх и риск, вызвала такси, чтобы отправиться с Матиасом в их с Филиппом квартиру, а заодно и немного самой побыть на свежем воздухе. Она не могла наверняка знать, насколько необходима прогулка Матиасу, но вреда точно не будет. Так рассуждала Элиан, зная, что дети часто должны быть на улице. Это полезно для полноценного их развития. Но быть уверенной в ребенке, который для нее стал одной из самых больших загадок, она не могла. Тем более после того, что недавно случилось. Тем не менее, решение отправиться на улицу с Матиасом, было принято.

Такси приехало очень быстро. Диспетчер по телефону сообщил, что они могут выходить. Аккуратно, но все еще с опаской Элиан взяла на руки мальчика и направилась к выходу. К ее радости он никак не отреагировал. Скорее всего, ему было комфортно рядом с Элиан, и он делал все, чтобы это продолжалось как можно дольше. Хотя сказать наверняка, какие цели он преследовал было невозможно.

Устроившись на заднем сиденье, она назвала адрес. Проезжая по улицам Женевы, Элиан впервые за столько дней испытала долгожданное чувство умиротворения и спокойствия. На какое-то мгновенье, забыв о том, что уже прошло несколько дней после таинственного исчезновения Филиппа, и о том, что над всем миром нависла ужасная опасность. Автомобиль ехал медленно, и девушка могла смотреть в окно на любимые ею заснеженные районы города. Матиас спокойно сидел в детском кресле, не подавая никаких признаков, которые могли бы насторожить.

Так, абсолютно незаметно для Элиан, они подъехали к дому. Оказавшись в своих апартаментах, она почувствовала облегчение и покой. Все на своих местах. Все до боли родное и знакомое. Девушка посадила ребенка в глубокое мягкое кресло, а сама, минуя большую кровать, направилась к рабочему столу Филиппа. Не дойдя до него пару шагов, Элиан упала на мягкий и такой комфортный матрас, застеленный нежнейшим покрывалом из шерсти какого-то дикого зверя. Она просто не смогла себе отказать в этом. Улегшись на кровать, девушка расстегнула куртку, распластала руки и закрыла глаза. Все воспоминания в одно мгновенье начали переплетаться с непонятными образами, не зависящими от ее мыслей. Только сейчас она осознала, насколько устала от всего, что произошло. Столько эмоций Элиан не испытывала никогда. Представилось, что она попала в невероятный водоворот из бурлящих потоков и стремительно движущихся фрагментов разорвавшейся на две части жизни. Будто куски отрываются от нее с помощью чьей-то невиданной силы в круговороте невероятных событий. Тело становилось все тяжелее, все сложнее было пошевелить хотя бы пальцем на руке. Девушка погружалась в сон незаметно для самой себя. Так влияли на нее знакомые стены, обстановка и чувство защищенности, которое дарит человеку родное жилище.

Элиан мгновенно проснулась. Невыносимое беспокойство прокатилось по всему телу, мощным потоком ударив в область сердца, от которого оно заколотилось, словно пытаясь пробиться через грудную клетку и вырваться наружу. С момента, когда она начала погружаться в это сладкое состояние, и до того, когда ее обожгло смешанное чувство тревоги и необоснованного страха, прошло совсем немного времени. Может, минуты три или четыре. Широко открыв глаза, Элиан вновь увидела прямо перед собой лицо Матиаса, который, как обычно, безмолвно и мертвецки слепым взглядом смотрел сквозь нее. Девушка инстинктивно дернулась, и если бы не среагировала вовремя, то ударилась бы своим лицом о лицо ребенка. Резко нырнув в сторону и вскочив с кровати, прижалась к стене. Дышать стало тяжело, она не успевала за скоростью собственного сердца. Руки тряслись. Вмиг захлестнуло разочарование от того, что она согласилась присматривать за этим маленьким человеком. Он будто пытался выкачать из нее последнюю жизненную энергию, оставшуюся после всего, что с ней произошло.

– Так дело не пойдет… – вдруг громко произнесла Элиан. – Чего ты снова хочешь от меня? – задала она вопрос все еще стоящему перед ней в той же позе маленькому существу. Почему-то он совершал такие сложные для него движения и действия только тогда, когда его никто не видел. – Может, ты хочешь мне что-то сказать? Так скажи! Зачем ты пугаешь меня?! – она перешла на крик.

Матиас молча стоял, будто давая понять, что все его действия случайны, и не стоит искать в них намеки и попытки что-либо объяснить.

Немного успокоившись, Элиан направилась в столовую. Налила себе стакан прохладной воды, выпила залпом. Постепенно начала приходить в себя.

Собравшись с мыслями и силами, девушка жестко и раздраженно схватила мальчика, который по-прежнему смотрел в пустоту, туда, где минутой ранее было ее лицо, и усадила обратно в кресло.      Подойдя к рабочему столу, Элиан не стала церемониться с аккуратно разложенными документами и вещами. Она была намерена найти хоть что-то, что могло бы приблизить к ответу, где сейчас Бьянчи.

«Неужели ты и вправду мог так поступить со всеми нами? Неужели ты оказался обычным слабовольным, жалким трусом и сбежал, пытаясь спастись от всего, что вы там натворили у себя в лаборатории? А эта девушка, с которой тебя видели в последний день перед исчезновением? Кто она?» – Элиан буквально закипала от вопросов. Раздражение становилось неуправляемым. Вместо того чтобы внимательно искать информацию среди документов Филиппа, она эмоционально швыряла их с места на место. Если бы она могла знать, что все ее действия, эмоции и впустую растраченная энергия не только ни к чему не приведут, но и работают против нее… Элиан тщетно искала тот огромный мир, который, к сожалению, уже прекратил свое существование. Все было напрасно.

Остановившись на мгновение, девушка вдруг осознала, что все это не принесет никаких результатов. Швырнув один из последних документов, попавшихся под руку, она замерла, присела на пол, обхватила колени руками и уставилась в одну точку. Пустота – все, что ощущала Элиан. Она перевела взгляд на сидящего напротив ребенка и ужаснулась… Матиас улыбался. И эта улыбка зловещим холодом прокатилась по Элиан. Совершенно пустая и механическая улыбка. Она была по-особенному искаженной и, казалось, источала злобу. На мгновение Элиан показалось, что перед ней сидит воплощение зла. Хотя это был просто особенный ребенок, и не стоило все воспринимать столь зловеще. Глядя на маленького мальчика, Элиан стало жутко. По непонятной причине он заглядывал ей в лицо, пока она спала, а сейчас сидел и усмехался перекошенной на одну сторону улыбкой. Может, это была и не улыбка вовсе, а непроизвольное сокращение мышц, но Элиан воспринимала все именно так.

«Ничего толкового из этого не выйдет», – подумала она, не отрывая взгляда от лица Матиаса и до последнего надеясь, что та гримаса, которую он изобразил, не является выражением зла. Ей просто показалось.

Наспех собрав все листы и файлы, которые сама же и разбросала, Элиан решила ехать обратно, домой к Нименду. Она опасалась, что действия его сына становятся непредсказуемыми и очередной приступ не заставит себя долго ждать. И в этом случае девушка не имела представления, как себя вести и что делать с ребенком.

Подняв Матиаса с кресла, Элиан старалась не смотреть на его лицо. Ей показалось, что улыбается только правая сторона, а левая осталась без эмоций. «Неприятное зрелище, – подумала Элиан. – Но не следует этому придавать слишком большое значение». Она пыталась делать вид, что ее это не беспокоит.

Они снова ехали уютными улицами Женевы, и Элиан очень хотелось, чтобы поездка никогда не заканчивалась. Ее пугала перспектива оказаться одной в чужом доме, да еще с этим странным маленьким существом.

Проезжая мимо небольшого лесного массива, где жители этого прекрасного города совершали погребения родных, девушка невольно обратила внимание на одинокую фигуру у одного из деревьев. Силуэт показался до боли знакомым. Уставившись в окно, она попросила водителя замедлить движение. Всматриваясь в уже начинающее темнеть пространство, Элиан отчетливо распознала ссутулившегося Клауса.

«Но что он там делает?! – недоумевала девушка. – Он же должен быть в лаборатории. Может, показалось?» Когда они подъехали еще ближе, она отчетливо увидела Нименда и для себя решила непременно расспросить его об этом, как только тот вернется с работы. Правда, когда это будет, она не знала.

Нименд в последнее время частенько не только засиживался в CERN, но и по несколько дней не приходил домой. Видимо, считал, что пока не разрешит проблему, которую они же и воссоздали, будет работать до последнего. Да и смысла в том, чтобы тратить время на дорогу, он не видел: заканчивали работу ближе к утру, а начинали с первыми лучами солнца. Ученые бессильно пытались продолжать борьбу, которая менялась, приобретала иные формы, но уж точно не заканчивалась. Эта фраза подразумевала под собой победу, в сторону которой пока они не сделали ни единого шага.

Элиан неожиданно крикнула таксисту:

– Остановитесь! Да, да, именно за тем пригорком, мне нужно срочно выйти. –

Таксист покорно съехал с дороги и остановился.

– Пожалуйста, подождите меня здесь, это займет совсем немного времени.

– Как скажете, – проронил водитель, мельком взглянув на девушку в зеркало заднего вида.

Элиан схватила Матиаса и побежала в сторону, где только что, как ей показалось, она заметила Клауса. Профессора скрывал пригорок, поэтому ей не было известно, там он или нет.

«Твое любопытство когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку», – вспомнила Элиан слова отца. Но она ничего не могла с собой поделать. Вдруг это что-то очень важное, что скрывает от нее Нименд. А может, то, что он здесь находится, и вовсе связано с исчезновением Филиппа. Клаус не мог себе позволить бросить все и уехать черт знает куда. Это не в его правилах. Даже такая далекая от квантовой физики девушка, как Элиан, понимала, что сейчас ведущему ученому не место здесь. По мере уменьшения расстояния между ней и Клаусом волнение нарастало.

Кое-как вскарабкавшись на пригорок, пару раз падая на колени на только что выпавший снег, Элиан оказалась чуть в стороне от маячившей фигуры. В метрах ста, не более. Деревья мешали лучше разглядеть человека, который все еще стоял на одном месте. Он смотрел вниз, опираясь о громадное дерево рукой.