Чтоб знали! Избранное (сборник)

БОРИС – СЕРГЕЮ

Серёг, сядь, прежде чем читать дальше.

Я развожусь с Карен.

Всё накапливалось исподволь и наконец стало невыносимо. На словах, на расстоянии, да и кратко объяснить – нелегко. Но суть в следующем. Улыбки, которыми она светится на фотографиях, это лишь её незначительная часть, специально демонстрируемая для камеры, для сторонних зрителей. В действительности она – глубоко несчастный собою человек. Тому можно найти много объяснений. Вот одно из них, за которое держатся она и её психотерапевт.

Когда ей было пять лет, их покинул отец – для Карен это была большая психологическая травма. С матерью она была всю жизнь, мягко выражаясь, в холодных отношениях. С восемнадцати лет она жила одна, ни о ком не проявляя заботы, кроме как о себе. В результате к детям она не испытывает ничего, кроме отстранённости. Как и ко всем, кроме себя. Материнский инстинкт, которого я так хотел и который я указал в своём объявлении, у неё начисто отсутствует. А женщина, не любящая детей, не может любить и мужчину. С той силой, которую я считаю необходимой. А силу любви я измеряю радостью, с которой ты идёшь на жертвы ради любимого человека без потери собственного достоинства.

Есть у Карен предостаточно и других психических проблем. При всём при том она умело скрывает их не только от других, но прежде всего от себя.

Ты можешь спросить, где же были мои глаза? Они чётко зрили все факты, но мой помрачённый любовью ум интерпретировал их патологически доброжелательно. Любовь не только сделала меня слепым, она заставила меня поверить в невозможное. Когда я трезвый, я вижу и говорю истину, я отчётливо вижу свою мечту. Чуть я влюбляюсь, я иду на подлейшие компромиссы, всячески оправдывая или не замечая их. Если любовь связана с предательством мечты, то безлюбовье – единственно благородное состояние.

Я верил, что любовь (опять двадцать пять) сможет изменить человека. Меня-то она изменила значительно – более двух лет я был верен одной женщине, и без всякого труда. В этом отношении у меня к ней претензий тоже нет. Но вывод, к которому я постепенно пришёл, свёлся к тому, что Карен – не жена, не тот человек, на которого я могу положиться в старости, в беде или даже в простых трудностях. С ней хорошо, когда всё хорошо. Но чуть возникают осложнения, она предаёт, впадая в истерику, или в раздражительность, или в злобу. Она тоже устала от требований, которые я ей предъявлял прямо и косвенно и которые я считал само собой разумеющимися, ибо те же требования я предъявлял и к себе. В конце концов у нас остались лишь воспоминания о тех прекрасных днях, когда нам верилось, что мы созданы друг для друга, тогда как оказалось, что прежде всего мы созданы для самих себя.

Мы расстались мирно, с намерением остаться друзьями во имя памяти о счастливых днях, которые нам были ниспосланы.

А я всё размышляю, что же было со мной? Мысли мои постоянно крутились вокруг Карен. Желание её не истощалось. Радость от её присутствия не исчезала. Получалось, что люблю. А вышло, что женился. А это две разные вещи. Любить нужно на расстоянии, и тогда любовь длится.

Развод должен занять не больше месяца, так как мы не будем нанимать адвокатов, а заполним все бумаги сами, поскольку денег у нас особых нет и делить нечего.

Я переехал к родителям и после первых дней боли от разрыва привычных связей чувствую себя обновлённым и радостно смотрящим в грядущее.

Перечитал «Крейцерову сонату» и диву дался сексуальной инфантильности Толстого – куча глупостей и полового невежества. Сначала пишет, что детский досуг его был нечистым – дрочил то бишь – и на женщин смотрел жадно. А как же иначе? А потом, когда он, бедненький, лишился невинности, то застрадал, что потерял «чистое» отношение к женщине. Да его никогда-то и не было, коль дрочил. И вообще, о каком «чистом» отношении к женщине может идти речь, если у тебя хуй есть?

Ошарашенность от исчезновения желания после первого оргазма с женщиной геройчик воспринимает как великую потерю. А свой медовый месяц он вспоминает со стыдом, но не из-за грязи, как он это хочет представить, а из-за очевидной своей неспособности доставить удовольствие молодой жене, которая жаловалась на боль и явно сторонилась мужа.

И написал Толстенный «Сонату» ради проклятия ебли, которая ему не давалась всю жизнь.

Но ебля, пока она существует, прекрасна сама по себе. И неча Толстожопому пиздеть на пизду. А то из своей ущербности он сделал философию, которой заражаются сопляки или недоумки.

Или вот Бунина тоже перечёл, его «“Томные” аллеи». Испытал разочарование от короткости рассказов – тут бы продолжать и продолжать, уснащая деталями. Но вдруг – стоп. Это он распаляет, обрезая один рассказ, чтобы бросились читать следующий, в надежде, что в следующем будет откровеннее. Но так он дразнит до самого конца книги, как баба, которая приподнимает юбку, мелькнёт лобком, а не даёт. Многие, кстати, это любят. Тут мне один мужик утверждал, что его больше возбуждают полутени, полуоткрытости, а вид пизды его отвращает. «Ну, а хуй твой тоже отвращается от пизды?» – спросил я. «Хуй – это другое дело, у него глаз нет и носа», – ответил мне этот знаток. «Как жаль мне твоих баб», – сказал я, но он не понял, почему мне их жаль.

Кстати, на следующий день после моей разлуки с Карен я стал звонить своим старым бабам. Среди них Маруська (помнишь такую?) оказалась свободной. Но первая – после моего поста с Карен – была для меня слаще всех женщин. Я её прихватил в библиотеке, и она оказалась голодна, как и я. Тут уничтожилось то, о чём я так сожалел, – долгая девственность моего детства. Я чувствовал, будто это моя первая женщина, но в то же время я был оснащён всем моим опытом.

– Как я соскучился по тебе, – говорил я, целуя её пизду.

– Мы же только сегодня познакомились, когда же ты успел соскучиться? – раздался голос сверху.

– Я говорю не тебе, а пизде, которой ты владеешь, – ответил я, подняв голову.

Баба, естественно, оскорбилась – она, как и большинство владелиц пизд, была дурой.

Зато я прочувствовал до глубины души, что любовницу ебёшь, а жену лишь поёбываешь.

Сколько свободы кроется во множественности пизд!

Б.

РИНА – БОРИСУ

Получила твоё приглашение. Большое спасибо. Тут же отправилась в ОВИР, где мне выдали анкеты. Через дней десять надеюсь собрать документы. Разрешение мне выдадут не раньше, чем через месяца два.

Ты спрашиваешь о моих планах. Увы, подробности мне трудно представить. В Нью-Йорке у меня есть старые знакомые, они мне дадут рекомендации к владельцам галерей и вообще к людям, лично мне малознакомым, но могущим помочь… Как мои планы будут выглядеть в действительности, я не знаю. Планировать подробности заранее очень трудно.

Я уже говорила, что хотела бы устроить выставку. Возможно, с нею придётся повременить. Без рекламы – это пустая трата денег и времени. Хорошая же реклама требует и денег, и времени. Интересно, сколько может стоить издание книжечки с иллюстрациями, творческим манифестом, вступительной статьёй и т. п.?

Получил ли ты моё письмо? Я послала его с оказией почти месяц назад. Там я описала некоторые подробности.

Рина

БОРИС – РИНЕ

Очень рад, что приглашение дошло. Твоего письма, что ты отослала с оказией, я не получал. Стоимость издания книжечки с иллюстрациями зависит от очень многого и может начаться от тысяч трёх, поднимаясь до неограниченного числа тысяч.

Я показывал фото твоих работ, и люди хвалят и просят посмотреть оригиналы. Должен заметить, что американская хвальба очень опасна, потому как она лишь знак вежливости, и ты только тогда понимаешь, что она нечто больше, чем вежливость, когда хвалящие выкладывают деньги. Здесь не принято говорить прямо в глаза, если что-то не нравится, и я в своё время из-за этого изрядно поударялся о стенки, будучи уверенным, что они являются распахнутыми настежь воротами.

Вкладываю список адресов галерей в Нью-Йорке, которые торгуют русской живописью. Ты можешь предварительно послать туда слайды своих работ с информацией о себе. Это будет полезно.

Дай мне знать о своём приезде как можно раньше. У кого ты собираешься остановиться в Нью-Йорке? Сообщи мне адрес и телефон, и я свяжусь с этим человеком. Я хочу помочь тебе финансово, но, увы, не смогу осилить всех расходов. Я не знаю, какие у тебя представления о моих денежных делах, но, по американским масштабам, я живу очень скромно.

У меня произошли существенные изменения в жизни – я развожусь с женой. Причина развода – моё разочарование в её человеческих качествах, суть которых сводится к тотальному эгоизму, фундаментальной злобности и тенденции к предательству, чуть жизненная ситуация усложняется. Моя начальная влюблённость и огромное желание видеть в ней только хорошее заставляли меня интерпретировать факты, находя извинительные объяснения жене. Моё прозрение длилось постыдно долго, но, как известно, лучше долго, чем никогда. Опыт последних лет заставлял меня не раз осмысливать и наши былые отношения.

Борис

СЕРГЕЙ – БОРИСУ

Привет, Борь (опять в единственном числе)!

Давно тебе не писал. Виноват, и оправданий нет. Просто скудно в душе.

Да, своим разводом ты, конечно, заставил меня сесть. Тем более что никакого намёка на недовольство чем-либо от тебя не было. Но это твой стиль – резко менять курс без предварительных сетований и сомнений вслух. Каким-то боком души я, признаться, рад, привык к тебе, холостому и вольному, а к Карен – ревновал. Но уже и к ней начал было привыкать. Ещё раз скажу тебе, что твоя жизнь – готовый сюжет для романа.

Придумал заповедь: «Не пожелай жены ближнему своему».

Спасибо за предложение сделать мне приглашение. О переезде навсегда я не задумываюсь. Во мне очень сильно чувство России. Это трудно объяснить. Когда я в лесу, я чувствую, что это лес и одновременно – Россия. И не знаю, что важнее – первое или второе. От грандиозных и прекрасных ландшафтов у меня может захватить дух, но маленький уголок лужского леса говорит мне в тысячу раз больше, потому что я ощущаю его родным. Это похоже на любовь к матери. Возможно, таким образом трансформировались мои запасы любви к родителям, которых у меня нет очень давно. Так что уехать для меня означало бы примерно то же, что покинуть горячо любимую семью. Друзья, в том виде, в каком они у меня сейчас есть, по сравнению с этим значат очень мало.

Левитан, находясь за границей, писал: «Пейзажист может быть только в России». В отношении меня это именно так. Я не только не считаю это своим достоинством, но откровенно завидую людям, у которых это не так или в меньшей степени. Ведь через эти свои чувства я делаюсь крепостным и вынужден терпеть всяческую гадость.

Я раздумываю о возможности погостить у тебя. Очень бы хотелось повидаться. Страшат меня хождения по мукам бюрократии.

Лето прошло в суете. Ездил, жил в деревне, а вспомнить нечего. Значит, неправильно живу. Старые чувства, бывшие источником творчества, тускнеют, а новых, увы, нет. Иногда с испугом думаю – а вдруг так теперь будет всегда?

Сергей

БОРИС – СЕРГЕЮ

Я понимаю твоё крайнее удивление моему решению. Вот тебе кое-какие фактики.