Тихая ложь

– Так тебя выпишут после праздников?

– Остается еще установка кардиовертера. Это операция под наркозом. Мор приедет в пятницу утром когда разрешат движение по автострадам и останется до воскресенья, а потом я надеюсь, что мне сделают операцию и в тот же день отпустят домой.

Позвонила Лайла. Сиван протянула Яалю телефон.

– Лайла хочет поздравить тебя с праздником. Она все время о тебе беспокоится.

Яаль нетерпеливо взял телефон у нее из рук.

– Как дела племянница-красавица?

– Класс! Как у тебя? Как ты себя чувствуешь?

– Класс.

Лайла заливисто рассмеялась.

– Когда ты выписываешься из больницы?

– Надеюсь, что в воскресенье.

– Извини, что не пришла тебя проведать. Мама не разрешила.

– Она права. Нечего тебе тут делать.

– Ты здоров? Нашли, что это было?

– Нет. Ничего не нашли.

– Улет!

– Что?

– Приезжай уже, дорогой дядюшка. Я тебя жду.

– Целую, принцесса.

– Она звонит каждый день, – сказал Яаль. – Я очень рад, что мы стали близки. Каждый раз, когда она бывает во Флорентине, она забегает поздороваться. Она такая классная! Честно тебе говорю.

Сиван села на стул у противоположной стены, так чтобы можно было видеть его лицо, оставаясь на безопасном расстоянии.

– Яаль, ты помнишь то первое утро, когда тебя привезли сюда? Мы с Лайлой зашли к тебе в палату и ты рассказывал нам, как встретил Бамби в тоннеле полном света, и как она сказала тебе, что помнит, как ты спал с «ней». То есть со мной.

– Я помню нашу встречу. Все вокруг было залито ярким светом. Она позвала меня и потянула за руку. Я ответил, что не могу пойти с ней, несмотря на то что не могу тебе передать, как мне было приятно прикоснуться к ней, – он помотал головой. —Будто я прикоснулся к… ну я не знаю… к божеству.

– Ну надо же, – Сиван думала совсем о другом. – Я не буду об этом спорить. Но Яаль, мы оба знаем, что на самом деле все обстояло совсем не так идеально, как ты это представляешь.

– На что ты намекаешь?

– Я намекаю прежде всего на тот вечер, когда по ошибке ты спал со мной вместо Бамби.

– Потому что я думал, что ты – это она, – ответил Яаль без промедления, и Сиван поняла, что он готовился к этому разговору. – Я вовсе не собирался с тобой спать, и я тебе не лгал. До тех самых пор, пока ты не вспомнила об этом по пути в Зихрон, к Долев и Томеру, я совершенно об этом забыл. Но когда я снова стал в этом копаться, я понял, что ты права, что это не заблуждение, а все так и было на самом деле.

– Мне тоже было тяжело признаваться себе в этом все эти годы. Но ничего не поделаешь, так случилось. Хорошо, что ты это понимаешь. Теперь мы оба сможем с этим справиться. Не думай, что я буду обвинять в этом тебя. Основная вина лежит на мне, и я беру на себя всю ответственность. Когда ты пьяным залез в кровать, я спала, но когда ты вместо Бамби начал заниматься сексом со мной, я проснулась. В первый момент я не понимала, что происходит, но когда поняла, могла остановить тебя, но не остановила.

– Почему? – спросил он после длинной паузы.

– Ты что, слепой? – Сиван было уже все равно. Рана затянулась. Как говорит Лайла «И не такое случается».

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Я была в тебя влюблена.

– Ты что, смеешься надо мной? – Он попытался снисходительно усмехнуться, вернуться назад, туда, где все было, или хотя бы должно было быть, легко и просто, где можно было просто зажмуриться и видеть лишь то, что хотелось, где не существовало разницы между воображением и действительностью и где можно было убедить себя в чем угодно.

– Сегодня это звучит смешно.

Ей показалось, что в его глазах промелькнула жалость.

– Это такой комплимент?

– Я поступила нерационально.

Он прочистил горло, готовясь к неудобному, но неизбежному вопросу.

– Бамби знала?

– Знала. Она ничего мне не сказала, но она знала. Она вернулась домой тем вечером и все видела.

В его глазах отразилось неподдельное изумление. Он хотел что-то сказать, как-то отреагировать на ее слова, но в этот момент в палату вошли Мааян и Ран Шва.

– Ой, Сиван! – обрадовалась Мааян. – Как дела?

– Улет, – надо перестать пользоваться словечками Лайлы и ее подружек, подумала она. Однако этот молодежный сленг был прилипчивым, к тому же он ей нравился.

– Между прочим, знаешь, что я сейчас вспомнила? – затараторила Мааян без остановки. – Что забыла поблагодарить тебя за то, что ты стерла эти ужасные надписи. Интересно, а Алазар и Бат Эль вернули тебе деньги? Если нет, мы можем поделить расходы пополам, а может еще кто из соседей присоединится. Я не думаю, что Михаль или Сол дадут что-нибудь, но профессорша сверху, да и Пелег будут рады поучаствовать.

После того, как Яаля положили в больницу, Сиван беседовала с Мааян несколько раз. Сначала чтобы поблагодарить ее, а впоследствии чтобы сообщить новости и посоветоваться, и с каждым разом Мааян нравилась ей все больше и больше. А сейчас, когда лицо ее было скрыто маской и были видны только смеющиеся глаза, она показалась Сиван даже красивой.

– В этом нет необходимости. Ремонт был дорогим, и Яаль щедро ему заплатил, поэтому Филип сделал эту работу даром.

– Вот молодец! – похвалила подрядчика Мааян.

– Я хотела задать вам вопрос, доктор, – обратилась Сиван к Рану, которого их разговор явно нервировал и который порывался уйти как можно скорее. Он даже не подошел к Яалю, а продолжал стоять как истукан рядом со своей женой. – Почему здесь написано «ковид»?

Ран подошел к кровати и уставился на листок.

– Раз написано «ковид», значит кто-то посчитал нужным так написать.