Тихая ложь

– Я тоже. Приходи когда захочешь.

Май взялся прибирать посуду, но Сиван остановила его:

– Обещаю, что когда ты пригласишь меня к себе, я не побегу мыть посуду. Каждый занимается своим домом. Я не предлагаю свою помощь в гостях и не прошу помогать мне, когда я у себя дома.

– Идет, – выпрямился он. – Договорились.

Сиван проводила Мая до калитки. Она не ожидала с его стороны никаких действий, но он внезапно обернулся, крепко обнял ее и прижал к своей груди, и в его объятиях она почувствовала себя счастливой.

Сиван расстелила кровать Лайлы, зажгла гирлянду в изголовье, а потом уселась в гостиной и стала ждать. Но дочь, когда вернулась вся опухшая от слез, прошла мимо и лишь коротко бросила:

– Я пошла спать.

– Ты не хочешь поговорить?

– Нет.

– А когда?

– Не сейчас. Я все расскажу тебе завтра.

– Ты уверена?

Лайла не ответила, давясь слезами, стоящими у нее в горле. Сиван слышала, как она умывалась и чистила зубы, а потом закрылась у себя в комнате. Сиван помыла посуду, навела порядок во дворе, а потом легла в кровать. Сердце у нее щемило. Хоть она и знала, что время лечит, а будущее все равно преподнесет новые приключения и сюрпризы, она страдала вместе с Лайлой.

К трем часам ночи Сиван наконец задремала. Ей приснилось множество снов, но проснувшись, она смогла вспомнить лишь один. Она сидит в джунглях на высоком дереве, скрываясь от кого-то или от чего-то. Вдруг внизу раздаются голоса, и она видит группу туристов. Она испытывает облегчение, потому что это значит, что где-то рядом есть люди. Она спускается с дерева и идет через тропическую растительность пока не доходит до берега моря. Все выглядит как сцена из кинофильма. Мелкая прозрачная вода, мягкий песок на дне, залив окаймлен коричневыми холмами, и все вокруг какое-то желтоватое, словно она смотрит через цветной светофильтр. Она заходит в приятную воду, которая доходит ей до живота, оборачивается и видит на берегу Лайлу в купальнике. Сиван машет ей рукой, и Лайла собирается зайти в воду и присоединиться к ней. Но тут что-то меняется. Это уже не Лайла, а Бамби. На мгновение Сиван испытывает безмерное восхищение и радость от того, что снова может быть с сестрой, но под деревьями, там, где начинаются джунгли, стоит какой-то мужчина, и Бамби поворачивается и идет к нему. Сиван пытается определить кто же это: Яаль, Май, Лиор? Она начинает идти в их сторону, но мягкий песок под ногами превращается в топкую трясину, из которой она не может выбраться, а Бамби между тем исчезает в лесу.

Странный сон, беспокойный, как и большинство снов. Но чувство любви, которое она испытала, когда увидела Бамби такой осязаемой, такой близкой, было сильным и прекрасным, и острая, почти непереносимая тоска захлестнула ее.

Облом

Утром в субботу Сиван разбудил сигнал телефона, извещавший ее о получении сообщения.

Михаль: Я сегодня всю ночь не спала. Идиот!

Сиван: Кто?

Михаль: Да пьяница этот.

Сиван: Михаил? Что он сделал?

Михаль: Он все время крутится вокруг моего дома.

Сиван: Они просто сидят на лавочке. Вы хотите, чтобы я с ним поговорила? Почему бы вам самой не попробовать? Просто попросите вежливо, чтобы они не шумели.

Михаль: Я вам уже тысячу раз говорила, что сейчас не могу с этим справиться. Мне хватает головной боли и без ваших дурацких советов! Зачем вы меня сердите?

Сиван: Не собиралась я вас сердить. Молчу. Всего хорошего.

Так как заснуть больше не удалось, Сиван завернулась в халат и открыла дверь холодильника, чтобы достать молоко.

Дверь в комнату Лайлы распахнулась, и она появилась на пороге – взъерошенная, с сонными глазами – одетая в пижамные штаны, свитер и меховые тапочки на босу ногу.

– Хочешь узнать, что случилось?

– Да.

– Вчера я просто ничего не могла. Меня будто разобрали по винтику. Мне нужно было время.

Каждая принялась за свой кофе – растворимый, без сахара и с большим количеством молока. Лайла прошла в гостиную и уселась в кресло, а Сиван села на диван напротив.

– Спасибо за лампочки.

– За что? – удивилась Сиван.

– За то, что ты прибираешь у меня в комнате, застилаешь кровать и зажигаешь свет. Я тебе не говорила, но мне приятно после работы возвращаться в комнату, где все прибрано и горят лампочки. Особенно мне это было нужно вчера вечером. Я ведь пришла совсем никакая, а тут вдруг комната, запах цветов, индейское покрывало, которое ты купила мне в Америке, а над всем этим – лампочки. Увидела я это и растаяла.

– Ты знаешь, мне тоже было очень приятно сделать это.

– Короче, ты слушаешь? Вчера вечером я пошла вместе с Шуваль в порт. Мы выпили по бокалу вина, а потом встретили Галь и ее приятеля Бара, который был у нас в армии командиром. Ты ведь помнишь Галь? Она медсестра. Она ездила со мной кататься на лыжах.

– Да, Галь. Конечно я ее помню. Она заходила к нам несколько раз. Впечатляющая девушка.

– Короче, мы посидели, посмеялись, а потом Галь с Баром сказали, что должны встретиться с приятелями Бара по армии, и пригласили нас с Шуваль. Ну вот, сидим мы с этими приятелями. Приятные такие ребята. Один даже стал поглядывать в мою сторону. Все прекрасно.

– Что у тебя за дела все время с этими моряками? – успела вставить Сиван, пока Лайла отхлебывала кофе. – Есть ведь еще парашютисты, летчики, да мало ли еще кто!

– Я бы с удовольствием, но что я могу сделать? Они все приятели.

– Ну хорошо.

– Короче, забыла тебе рассказать, что я совершенно не знала, что подружка Лиора работает в этом же здании на втором этаже. Кстати, приятели Бара старше Лиора на несколько лет, так что они совсем друг друга не знают. И вот, курю я сигарету, Галь, уже порядком пьяная, дурачится, и вдруг спускается по лестнице подружка Лиора и идет прямо к нам. Я не сразу сообразила, что это она, потому что видела только ее фото в Инстаграме, но когда она приблизилась, я поняла, что это таки она. Все мне говорят «Она такая уродина, прямо обезьяна!», а она оказывается красавица! Ты даже не понимаешь, как она выглядит. Это просто страшно!

– Ты же только что сказала, что она красавица.

– Я имела в виду, что просто страшно какая она сногсшибательная.

– Теперь понимаю.

– Вот тут-то и случился облом, – продолжала Лайла, не уловив иронии. – Сначала Бар представил ее: «Парни, вы знаете Ротем? Самая красивая девушка в Тель Авиве! Я от нее просто балдею!» Короче, вознес ее до небес. Выяснилось, что она тоже служила в Шаетет. А я и не знала. Думала, что она встретила Лиора в Шри Ланке, а они, скорее всего, были вместе в армии. Ну вот, Ротем стала ко всем подходить, со всеми обниматься, здороваться, а меня игнорирует, потому что прекрасно понимает кто я такая. И вдруг она уселась возле Бара, который сидел прямо рядом со мной.

– Откуда ей было знать кто ты? Вы же никогда не встречались.

Лайла окинула Сиван презрительным взглядом.

– Окей, продолжай.

– Ну вот, вся моя уверенность куда-то испарилась, и я почувствовала себя, как девчонка, которую не пригласили на день рождения. Все мое внимание сосредоточилось на Ротем. Но самое плохое состояло в том, что Галь, которая понятия не имела, кто такой Лиор и кто такая Ротем, тоже стала к ней подлизываться: «Ой, какая ты классная! Мы с Баром на следующей неделе организуем у себя на крыше вечеринку. Ты обязательно должна прийти». Господи! Я думала, что прямо там и умру! И ведь никак ее не остановишь. На мое счастье Шуваль, которая знала меня еще когда я ходила с Лиором, смекнула в чем дело, отпихнула Бара, села рядом со мной и прошептала мне на ухо: «Все хорошо, Лали. Будь спокойной, дыши глубже, я с тобой». И она меня спасла! Я как-то смогла продолжать улыбаться и вести себя нормально. Но только внешне, внутри у меня все оборвалось. Ты понимаешь, мам? Сижу я там в этом мешке, ну в той рубашке, что ты советовала мне оставить дома, выгляжу, как Годзилла, и даже снять ее не могу, потому как глупо буду выглядеть, а рядом со мной сидит эта Ротем, на которую все пялятся. И вдруг, кто бы ты думала появляется? Кого я вижу?