Сказка о девяти адептах

– Ребята! – радостно завопил он сквозь смех. – Послушайте, что расскажу. Тут наш дорогой Дорон такое учудил…

***

– Ох, демоны раздери, – Нуар сморщился как от зубной боли. – Я эту историю уже слышать не могу. Куда ни посмотришь – везде одно и то же.

– Да, ты прав, – произнес Сихсеган с лицемерным сочувствием. – Подумать только, и ведь этот Дорон был когда-то твоим любимым учеником. Ну, не смотри на меня так… убедительно. Я не смею спорить, отрицательный результат эксперимента – тоже результат.

***

Может быть, Дорон и не умел так квалифицированно орать, как его наставник Нуар. Ежели по совести, так орать не умел никто. Но ученикам вполне хватило. Они стояли, вжавшись в стенку, перепуганные и несчастные.

– Какая зараза?! – бушевал Дорон. – Демоны вас сожри, кроме вас, паскуд, в лаборатории не было никого! Так и кто же из вас, милые мои мальчики, пустил гулять свои воспоминания по всему ордену?

Бесполезно. Свеженареченые «милые мальчики» заполошно приседали от истошного ора и отрицательно трясли головами. Но кто-то же раззвонил? Кто?!

Дорон обвел учеников тяжелым взглядом и остановился на Вайете. Самый талантливый из учеников, но недолюбливал его Дорон, ох недолюбливал. Шустрый больно. Вот и наказывал его чаще других. В начале этой декады наказал не столько за провинность, сколько для профилактики. Чтоб неповадно…

Мстит, скотина?!

– Нет, мэтр, – торопливо затараторил Вайет. – Видел я эти воспоминания… ну что Вы так смотрите, их все видели… но они не мои. Я и стоял-то с другой стороны, ракурс совсем не тот! Мэтр, я никак не освою Зеркало, но если Вы его создадите, то я покажу свои, и Вы увидите…

– Он еще будет указывать, что мне делать! – рыкнул Дорон.

Но Зеркало создал. И теперь просматривал в который уже раз осточертевшую сцену создания двухзадой химеры. На сей раз глазами Вайета. Нет, разумеется, это не те воспоминания, над которыми до сих пор ржет весь орден. Действительно совсем другой угол обозрения.

Дорон мрачно оглядел учеников.

– Ну?

И те покорно скинули по очереди свои воспоминания на Зеркало. Дорон, шипя и скрипя зубами, еще несколько раз полюбовался омерзительным свидетельством своего позора. Зря только нервы себе трепал – тех воспоминаний среди них не оказалось.

Но кто же тогда?

Как?!

– Мэтр, – вдруг вылез Вайет. – Если Вы обратили внимание, у тех воспоминаний, которые преступные, точка обозрения находится довольно высоко. Ни у кого из нас в помине нет такого роста. А значит, там был кто-то еще. Очень высокий.

– И что же ты хочешь сказать? – Дорон невольно заинтересовался словами наглеца. – В лаборатории находился какой-то дылда под заклятием невидимости? И зачем же он там торчал?

– У выдающихся личностей вроде Вас всегда много недоброжелателей, – пожал плечами Вайет.

– Брысь все отсюда, – распорядился Дорон.

И ученики поспешно выскочили за дверь.

Дорон вздохнул и уселся в кресло. Задумался. Тот, кто тайно присутствовал в лаборатории, должен быть весьма сильным магом, иначе бы не смог замаскировать от него свою ауру. Да, конечно, он, Дорон, был увлечен работой, и не озаботился ментальным сканированием помещения, но все-таки… А кроме того, этот гад высокого роста. Дорон тщательно перебирал в памяти соорденцев. Кто бы это мог быть, а?

Тьфу! Причем тут рост? Это поганец просто мог влезть на какую-нибудь табуретку.

Расследование окончательно зашло в тупик.

***

Вайет был очень доволен. А вот не надо его зря наказывать. Он, Вайет, не из Рохоровских психов, он не будет вызывать обидчика на поединок, подставляя под оплеухи свою собственную шкуру. А вот насчет сделать в ответ на обиду какую-нибудь пакость, так это за ним не заржавеет.

И теперь над дорогим наставником хохочет весь орден. А главное, он, Вайет, вроде бы тут и ни при чем.

Крутой маг огромного роста? Ну-ну. Пусть наставник поищет.

А для него, Вайета, теперь самое главное – не демонстрировать, что уже научился создавать Око. Да, стабилизировать его полет еще получается плохо, и изображение выходит дерганое и невнятное. Ну и ладно. Если заранее аккуратно подвесить Око в одной точке, то картинка не будет дрожать и трястись. А если пришпандорить его не где-нибудь, а вот над этим шкафчиком, то снизу не увидишь.

Это Око висело там почти декаду. Вайету пришлось потратить немало Силы на его поддержку, хотя заклинание по большей части пребывало в неактивном состоянии. Но результат того стоил – удалось заснять шикарную сценку. А потом всего-то было делов, что просмотреть изображение и пустить по Цитадели как неведомо чьи воспоминания. На радость соорденцам и к большой досаде дорогого наставника.

Это он, Вайет, хорошо поработал.

14. Вопросы есть? Нету?

В гостиной было шумно и весело.

– Ну, Вы даете, мэтр! – хохотали Рохор и Койер, упав физиями на стол. Фигуры летучих мышей, поддерживающие столешницу, радостно ухмылялись чугунными харями как будто разделяя их веселье.

– Мэтр, Вы как всегда были неподражаемы, – вдохновенно излагал Лиакол, – Если бы Вы не были великим магом, Вы смогли бы стать выдающимся актером.

– Браво! – радостно орала Гева. – Брависсимо!

– Круто! Потрясушно! – поддерживали Уйх и Эрк.

Ольгарт даже как-то сконфузился.

– Вы меня смущаете, ребята, – сообщил он новоиспеченным почитателям его таланта. – Ну да, в ранней молодости я иногда баловался игрой в любительских постановках. Какой-никакой опыт есть.

***

Это была длинная история. Началось с того, что Сельда как-то раз вдруг объявила, что ее Силы уже достаточно, чтобы телепортировать друзей – по одному, разумеется, а не всех скопом – проведать родные пенаты. И реакцию это вызвало… разную, в общем. Неоднозначную. Койер, например, был очень даже рад – его, спасителя Священной Рощи, дома примут с радостным визгом. А Лиакол в ответ на неосторожно брошенный на него вопросительный взгляд неаристократично плюнул и повертел пальцем у виска.

Остальные испытывали чувства смутные и были откровенно растеряны. Они были, мягко говоря, не уверены. И в приеме не уверены, и вообще в целесообразности поездки на родину.

Тем не менее, через пару дней Рохор, нацепив на физиономию совершенно непроницаемое выражение, сообщил Сельде, что хочет воспользоваться ее предложением. Вернулся он гораздо более расслабленным и рассказал, что все получилось довольно мило. Однако его очень просили не отсвечивать при посторонних не только в орденских, но даже в партикулярных шмотках. Семейство разумеется не афиширует местопребывание старшего сына, но все-таки… это… не надо, в общем.

– Наверно побоялись, что моя черная натура непременно себя проявит и как-нибудь выдаст, – предположил Рохор с не вполне натуральным смешком.

***

Путешествие Эрка в его родные юго-западные дали прошло вообще на ура.

– В нашем медвежьем, или, точнее говоря, акульем углу живут как в прошлом тысячелетии, – со смехом рассказывал парень. – Магов боятся всех скопом независимо от масти. А вот родственные связи чтят и берегут. Так что появление своего собственного внутрисемейного мага родичей привело в совершенный восторг. Защита! Я им переговорный шар оставил и сказал, что б звали, если что. Кстати, они мне еды собрали в дорогу. До сих пор понять не могу, как они эту самую дорогу себе представляли. Я поплыву на лодке? Долго ж я бы плыл!

Эрк расхохотался.