Ибо он добровал, им всем добавляя довольно хлопот.
Каждый крушится, и крестит его, и кладет поклоны,
Прощаясь печально, будто век с паладином прожил.
Лакей с шандалом ведет его по лестнице в ложницу,
Поднявшись в покой, погасил он свечу – и в постель,
Не сказать, чтоб спалося ему под сумрачной сенью,
Ибо утром узнает он участь, если ужас во тьме с ума
Не сведет.
Он лежит в раздумье строгом:
Что его в часовне ждет?
Год гадал – уже недолго -
Наш рассказ к концу идет.
Песнь Четвертая
Новый год настает, на исходе грозная ночь,
Тускнет темь, тлеет день, так содеял Творец,
За воротами не ведро, буря воет по-волчьи,
Летят стылые облака, леденят, лубянят луга,
Порывист ветр полунощи[128 - северный], плоть нагую дерет,
Сыплется снег сырой, сечет и стрекает зверье,
Свистящие вихри свергаются вниз с вершин,
Один за другим вдогон, дико дуют в долины.
Завыванию вьюги внемлет недвижен витязь -
Веки смежив, лежит, слух напрягает, не спит,
С каждым кочета кукареку час до казни карнает.
Он поднялся, и хоть в окнах еще черно, оделся
При лампаде, вполтемна лепетавшей в ложнице.[129 - в спальне]
Постельничего разбудил, попросил поспешить
В спальню доспехи снести, да седлать скакуна.
Теремничий, одна нога тут, другая там, тащ`ит
Нашему сэру Гавэйну весь надлежащий наряд.
От холода на ноги хлопунцы[130 - шлепанцы] да ханский халат,
Следом сорочку, свиту, и всю остатную сбрую:
Плаши[131 - металлические пластины] наблещены вослепень, пылает панцырь,
Кольчужна рубаха от ржавчины рознена рокотом[132 - барабан с песком], И, как новенькая, начищена-наярена его надежная
Броня.
Статен, закован в доспехи златые,
Рыцарь – распашистей рамена[133 - плечи]
Не водилось у витязей и в Византии –
Велит: «ведите верн?ого коня!»
И достойный сей воин, надевая дорогие доспехи,
А там и тафтяную тунику, со тисненной тамгой[134 - гербом] -
Полукафтанье, аксамитов[135 - бархатный] испод, кругом каменья,
Крыт шелком, шит серебром, да швы кружевные,
Оторочен мехом, огонки бобровые, искрометные -
Однако ж лежащую ленту в ларце, дар любви, не забыл:
Сгреб голуба Гавэйн, чтобы грешным делом не сгинуть.
Обвил богатырские бедра пояском, спрятал под панцырь,
Вкруг талии тайный свой талисман обмотав дважды,
Заботливо, затаив дыхание, зеленый тот да златой.
А как бы пошел ему шелковый шептунок-поясок,