Узоры на ковре

Он принялся по-хозяйски руководить явно привычным ему процессом. Отец с сыном молча и послушно следовали его указаниям.

– Осторожно несите раму сюда… Заходите вот с этой стороны… Правильно. Да, перешагните через вот эту линию. Та-а-к… Отлично! Сейчас я поправлю свечи и случайно стёртые вами линии и приступим.

Юноша, встаньте вот сюда, в ногах у нашей… хм-м-м… дамы. Да, вот на это место, отмеченное кругом. Потом вы, чтобы подойти и возлечь на вашу даму, должны будете очень аккуратно, дабы не потревожить линии, наступить вот сюда.

Кейт смотрел, кивал и постепенно леденел внутри. Как и в тот вечер с приворотом, в груди снова возникло то ощущение неправильности, от которого он тогда отмахнулся. Запах земли, сырости и гнили перемешивался с густым приторно-сладким запахом дыма от горящих магических свечей и вызывал тошноту.

– Всё, пора!

С этими словами маг наклонился, сделал несколько надрезов у девушки на запястьях. Кровь толчками стала вытекать в предназначенные для неё углубления, а оттуда растекаться по канавкам и бороздкам, проявляя на поверхности алтарного камня сплетение багровых рун.

Маг начал произносить заклинания.

Кейт, с напряжённым выражением лица, смотрел на распростёршуюся перед ним привязанную Гриду. Ритуал был отвратительным при чтении, но сейчас, от этого мерзкого запаха, от вида крови, вытекающих из тонких рук, схваченных захватами ржавой рамки, он показался Кейту просто чудовищным.

Ноги девушки были раздвинуты, но её нагота не возбуждала. Копна торчащих во все стороны взлохмаченных от борьбы волос, презрительно кривящиеся губы, взгляд, полный ненависти совершенно не способствовали любовному возбуждению.

Меж тем кровь текла и бороздки наполнялись. Мало-помалу белый камень под отсвечивающими багровыми отблесками линиями словно ожил и стал равноправным участником этого кровавого ритуала.

Заклинания текли не прерываясь. Голос мага, наполняющий пещеру, становился напористее, громче и энергичнее.

Грида постепенно бледнела от потери крови, однако всё равно следила за Кейтом из-под наполовину прикрытых век, не желая сдаваться. Пока она помнит и сознаёт себя, она жива.

Неожиданно речитатив мага стих. На мгновение наступила тишина, которую сразу же разорвал резко прозвучавший голос:

– Пора!

Кейт поднял голову и увидел, как маг машет ему рукой, приглашая выполнить свою часть ритуала.

Парень осторожно наступил внутрь пентаграммы, туда, куда указал ему маг и лёг на Гриду, опираясь на руки.

Она явно ослабела, но ещё была в сознании. Возможности сопротивляться физически у неё уже уже не было, но этот взгляд из полуприкрытых век приводил Кейта в замешательство. Тело девушки было в его власти, но вот её дух остался непокорен.

Кейт переступил руками, пытаясь устроиться поудобнее на неподвижном от слабости теле, пальцами попал в бороздку, испачкался в крови, чертыхнулся, попытался было другой рукой вытереть испачкавшиеся пальцы, однако только набрызгал кровавыми каплями девушке на грудь и на лицо.

Кейт стал стирать эти капли и лишь размазал. Теперь Грида снизу взирала на него с измазанным кровью лицом.

Она криво усмехнулась и что-то тихо произнесла.

– Что? – автоматически переспросил Кейт, наклоняясь ближе.

– Приворот… забыли… – через силу чуть громче выдохнула она насмешливо.

После её слов у него перед глазами встала та запись их первой ночи на инфокристалле, от которой тогда у парней потекли слюни. На поверхность памяти с готовностью выплыл образ прекрасной от любви и страсти Гриды, изнемогающей в сладкой истоме. Только сейчас этот образ не возбуждал, а напротив, подчёркивал контраст между той, счастливой, плывущей в любовной неге красавицей и этой бледной почти бессознательной девушкой, неподвижно лежащей перед ним с испачканным кровью лицом.

– Ну же, – поторопил его маг. – Вам стоит начать, пока она в состоянии говорить.

Кейт расстегнул штаны и вжался пахом между ног девушки.

Она чуть слышно фыркнула, прекрасно чувствуя его слабость и неспособность.

– Я… не могу… – простонал Кейт через минуту тщетных попыток. – Не могу так.

– Время истекает, – нетерпеливо произнёс чёрный маг, – ладно, так тоже должно получиться. Вы сейчас в фактическом соединении на алтаре. Если не получится, не моя вина.

Он снова начал читать заклинания. Грида почувствовала, что её силы на исходе, но цеплялась, и цеплялась, и цеплялась за уплывающее сознание.

– Пора заставить её произнести просьбу, – вдруг прозвучал громкий приказ мага, вытолкнувший её сознание из уже почти затянувшего его небытия.

– Попроси меня принять твою магию, – дрожащим голосом произнёс Кейт, глядя в её мертвенно бледное лицо.

Грида ещё была в состоянии видеть своего бывшего друга. Сейчас его карие глаза сверкали как драгоценные камни, потому что в них стояли слёзы. Кажется, её мучитель искренне сожалел, что затеял это чудовищное кровавое действо, но остановиться было уже не в его власти.

Неожиданно вместе с наплывающей темнотой откуда-то из-за границы между жизнью и смертью на Гриду волной нахлынуло величавое безбрежное спокойствие, без следа растворяя её мелкое, глупое и никому ненужное желание мести. На какое-то мгновение она увидела в Кейте несчастного страдающего заблудившегося маленького мальчика.

Ещё секунду назад Грида собиралась промолчать, ничего не предлагать, а тем более, не просить. Умереть, но отмстить этому посмеявшемуся над ней мажору. Оставить его огонь себе даже в посмертии, раз уж вся остальная её магия всё равно уйдёт тому, кто проводит ритуал.

Но теперь, после этой пришедшей извне и полной истинного величия волны, всё изменилось. Желание мести исчезло. Оно растворилось без следа и перестало душить и грызть Гриду изнутри. Ей сразу стало легко и покойно.

Она кинула последний взгляд на нависшее над ней искажённое растерянное лицо. У Кейта на щеке блестела тонкая мокрая дорожка от всё же сорвавшейся слезы и кривились губы.

Умирающая девушка совсем другими глазами, глазами вечности, увидела своего запутавшегося в мелком тщеславии бывшего друга. Вместо мести спустилось сострадание к этому плачущему над ней мальчику, который в слепоте своей наказал сам себя.

И, в свой последний миг, Грида пожалела его. Кейт понял это по её изменившемуся взгляду.

Девушка дрогнула уголком губ в улыбке и прошептала:

– Возь…ми…

У неё ещё хватило сил удивиться, когда Кейт вдруг неожиданно прохрипел:

– Нет! – отказываясь от предложенной ею магии.

Грида удовлетворённо вздохнула. Откуда-то она знала, что это был единственно правильный ответ, который Кейт сейчас мог дать. Пришедшая волна вечности коснулась и его.

Уже из засасывающей её сознание воронки, словно издалека, Грида услышала торжественный голос мага, произносящий заключительную фразу заклинания, успела почувствовать, как алтарь под ней вздрогнул, и только после этого окончательно провалилась в темноту.

Ритуал закончился. Жертва была принята. Алтарный камень вздрогнул, впитал в себя кровь и снова был белым. Кровавые линии на нём исчезли, и бороздки вновь были чистыми.

Грида уже не ощущала как Кейт навалился на неё всем телом, пряча лицо на её груди и глухо зарыдал.

Герцог подошёл, устало сел рядом и положил ладонь на вздрагивающее от рыданий плечо сына. Кейт, почувствовав его руку, откатился на спину, посмотрел в тёмный свод нависающей над ним пещеры и с тоской в голосе сказал:

– Я чудовище. Она предложила мне магию не от страха, а просто меня, дурака, пожалела.

Опытный герцог, видевший в своей жизни не одну смерть, протянул руку, коснулся шеи девушки и неожиданно нащупал едва пульсирующую жилку.

– Она ещё жива.