Бежит к рассвету река

– Познакомьтесь с Артуром, золотым человеком и моим хорошим знакомым.

– Пяти минут уже хватает для близкого знакомства? – притворно вздохнула одна из девиц.

Пять мину-ут, пять мину-ут. Даже в эти пять минут можно сделать очень много, – попытался шутливо напеть крепыш. – Я обещал – я сделал. Теперь вас двое и нас столько же.

– Это всё меняет! – одновременно прыснули подружки.

Конечно. Уговор есть уговор, – вполне серьёзно отреагировал танкист.

Мало-помалу разгорелся ничего не значащий обмен колкостями и полунамёками. Я молчал, чувствуя себя бессловесным домашним питомцем, но почему-то был вполне доволен такой ролью. Пытаясь подобрать ключи к сердцу Светы, Артём сыпал афоризмами житейской мудрости, часто путаясь, мучительно подбирая нужные слова и выражения. Юля, не обращая на меня особого внимания, активно помогала подруге посадить в лужу настырного крепыша, отвечая в меру своих знаний вместо неё на каверзные вопросы и гогоча невпопад. Я подумал, что не так уж и плохо, если моё безмолвное присутствие и вправду ненадолго сохранило компанию людей, несущих всякий вздор и наслаждающихся этим. Если же у Артёма завяжется серьёзный роман, моя миссия будет исполнена, вне зависимости от того, как сложится их совместная судьба.

– Отвезите меня домой, раз вы за рулём, – прогремел как гром голос Юли, заставивший меня опомниться.

Я, видимо, что-то пропустил, так как Артём со Светой уже сидели совсем рядом, негромко переговариваясь, а недовольная Юля нервно рыскала рукой в своей сумочке, не смотря в их сторону.

– Поедемте, – ответил я, радуясь возможности улизнуть.

Мы неторопливо вышли из кафе и сели в автомобиль, не услышав никаких возражений от Артёма и Светы.

– Куда едем?

– Олимпийский проспект, дом семь.

«Далековато», – подумал я, а вслух сказал:

– Не боишься подругу оставлять с этим мужиком?

– Лучше бы спросил, не боюсь ли я садиться в машину к незнакомцу, – перешла на «ты» Юля.

Миловидная крашеная блондинка лет двадцати, чуть склонная к полноте, бессовестно смотрела на меня большими серыми глазами, распространяя по салону нежное благоухание дорогого парфюма. Неожиданно, мной овладело смущение, свойственное скромному подростку, попавшему в общество опытных прелестниц. А я был уверен, что такие казусы остались в далёком прошлом. Помню, как пятнадцатилетним отроком загорал на пляже со своим одноклассником Колей, когда на мою беду к нам присоединилась его шестнадцатилетняя сестра с двумя подругами. Благодаря бурлящим гормонам, все три девушки в предельно откровенных купальниках казались мне воплощением красоты и сексуальности. Усевшись с ними за карточную игру, я старался не поднимать глаз, краснея каждый раз при упоминании своего имени. Основательно поджарившись на солнышке, все побежали купаться в уже начинающую зеленеть прохладу реки. Вдоволь нарезвившись, выскочили на берег. Мы с Коляном сразу рухнули на горячий песок, а трое девчонок, тесня друг друга, долго устраивались на большом покрывале, меняя конфигурацию своих обнажённых тел, то вставая на колени, то ложась на бок, будоража моё воображение эротическими позами. Но самое постыдное случилось позже, когда они вздумали закопать меня и Кольку в песок, причём мой друг, обозвав сестру чокнутой, убежал к воде, а я остался лежать, не решившись им перечить. Пока надо мной водружался песчаный холм, я чувствовал прикосновение мягких ладошек, вдыхал аромат их волос, смотрел на выпадающие из купальников груди и слушал неторопливый разговор, абсолютно меня не касающийся. Видимо, сумма этих факторов, помноженная на половое созревание, заставили меня почувствовать тесноту в плавках, как раз в тот момент, когда было принято решение освободить меня из плена песчаной могилы для последующего омовения в реке. Пытаясь избежать катастрофы, я начал громко протестовать и огрызаться при любой попытке прикоснуться к миниатюрному кургану надо мной, уверяя, что буду лежать так ещё долго, вызывая недоумение и смех девушек. Уж не знаю, догадались ли они о моем пикантном положении, но тогда я был в этом совершенно уверен, что делало моё лицо пунцовым от глубокого смущения. Позже мне всё-таки пришлось попросить загадочно улыбающегося Колю откопать меня, что он и сделал.

– Куда так несёшься? Не хочу на тот свет сегодня, – завизжала Юля.

– Фу ты чёрт! Штрафов, похоже, насобирал коллекцию! – раздосадовано выпалил я, сбрасывая скорость. – Когда улетаю вместе с мыслями далеко, забываю про дорожные знаки и камеры, а режим автопилота настроен у меня на быструю езду.

– Пока за рулём никуда не улетай, или высади меня.

– Хорошо, не волнуйся.

– Ты, я вижу, часто из реальности выпадаешь. В кафе всю дорогу был где угодно, только не с нами.

– Кто знает, где она, эта самая реальная реальность…

– В смысле?

– В смысле какая из них подлинная.

– Та, в которой мы сейчас находимся, в отличие от прошлого, будущего и прочих фантазий. Не знаю точно, куда тебя уносит.

– Сейчас мы находимся в том, что каждую секунду становится прошлым, а конечная цель всегда находится в будущем, как твой дом на Олимпийском проспекте. Так что та реальность, которую ты подразумеваешь, состоит из образов прошлого и будущего в голове.

– Не знаю, чего ты куришь, но сон от реальности отличить не трудно.

– Ну и как? Серьёзно спрашиваю и буду бесконечно благодарен, если просветишь.

– Сон заканчивается с пробуждением, а реальность существует всегда. И в реальности события развиваются последовательно, тогда как во сне время и расстояние могут совсем не существовать. – Юля небрежно откинула волосы назад, довольная своим ответом. – Ты думаешь, блондинки ничего в этом не понимают? Ошибаешься. Теперь каждый чайник напичкан информацией.

– И то и другое состояние подобно чтению абсурдной книги с открытым концом. Во сне мы каждый раз начинаем с произвольно открытой страницы, а наяву соблюдаем последовательность, делая паузы и оставляя закладки. Но что это меняет по существу? Ничего. Если говорить о расстоянии, то всё зависит от способа перемещения и состояния сознания во время этого процесса. Уже сегодня с помощью интернета можно мгновенно оказаться во многих местах планеты. Представляешь, что нас ждёт лет через пятьдесят?

– Смотри! Смотри! – прервала она меня, показывая рукой в сторону обочины. – Тормози! – её голос сорвался на визг.

– Не надо кричать.

Я перестроился вправо, остановился у бордюра и включил аварийную сигнализацию. Юля моментально выскочила из машины на придорожный газон. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Пройдя назад несколько шагов, я подошёл к её склонившейся над чёрно-рыжей собачкой фигуре, которую она поглаживала по голове дрожащей рукой. Широко раскрытые от боли и шока карие глаза пёсика и его содрогающееся в конвульсиях тельце, быстро прояснили общую картину. По всей видимости, одна из впередиидущих машин ударила бампером или переехала конечности животного, отбросив его с проезжей части.

– Миленький, как же так! – причитала Юля, роняя на короткую шерсть собаки крупные слёзы. – Потерпи, хорошенький, сейчас что-нибудь придумаем. Олег, что стоишь? – рявкнула она уже в мой адрес.

Надо признаться, меня поразила такая вспышка эмпатии у слегка надменной, как казалось, Юлии.

– Ветврач нужен, сами мы здесь бессильны, – констатировал я тихим голосом.

– Едем в клинику, нельзя его бросать здесь! Спать не смогу, если не поможем!

Я достал из багажника фрагмент недавно снятого с кресла чехла, на который мы аккуратно уложили трепещущее тёплое тело. Юля подняла его и понесла к машине, будто младенца, а я, забежав вперёд, быстро открыл перед ней заднюю дверь.

– Гони к стадиону «Спартак», там ветеринарная клиника есть.

– Где конкретно?

– Покажу, когда до стадиона доедем.

Пытаясь выиграть время, я помчался второстепенными дорогами, заметно срезая расстояние. Однако мне постоянно приходилось притормаживать, чтобы совсем не угробить подвеску на ужасном асфальте. Вернее на том, что от него осталось. Последний раз этими путями я пользовался довольно давно, когда дорожное покрытие ещё не пришло в такую негодность. На одном из нерегулируемых перекрёстков дорог, чудом избежал столкновения, не пропустив стремительно приближавшийся справа, раритетного вида тарантас. Всё это время сзади до меня доносились фразы: «Чуть-чуть осталось»; «Скоро будем»; «Сейчас укольчик сделают, и боль утихнет»; «Дядя нас быстренько довезёт». Когда запах псины уже полностью перебил манящий аромат её парфюма, перед нами выросли мачты освещения стадиона. Юля чуть подалась вперёд и очень понятно, без лишних фраз и эмоций, будто опытный штурман, объяснила мне расположение ветлечебницы и как к ней удобнее подъехать.

– Ты разве из этого района?

– Жила здесь когда-то в лачуге ветхого фонда, пока не расселили.

– Ясно.

– Тормози, приехали!

Здание клиники представляло собой длинное одноэтажное здание из светлого кирпича, над одной из дверей которого висела зелёная вывеска приёмного отделения. Я хотел помочь Юле, но она дала понять, чтобы не мешал, и сама понесла, укутанного в серую материю пса к больничным дверям.

– Я теперь сама разберусь, не мешай. Иди в машину и жди, если хочешь. А лучше уезжай, – сообщила она на ходу.

Девушка будто знала мои мысли, ведь мне и вправду не хотелось окунаться в гнетущую атмосферу неутешительных диагнозов и слёзных переживаний. Я успокоил себя тем, что сделал всё от меня зависящее, недолго думая, сел в машину и с лёгким сердцем поехал домой, прикидывая, какой десерт лучше подойдёт к вечернему чаю. По дороге подумал, насколько всё-таки верны многочисленные поговорки и цитаты, убеждающие нас не судить людей по первому впечатлению, которые они производят. Вот и Юля казалась мне поначалу пустой балаболкой, ищущей романтических приключений на свою круглую попку. А в итоге я увидел девушку с большим сострадательным сердцем, единственную из многих проезжающих, бросившуюся на помощь живому существу и готовую жертвовать ради него своими силами, временем и средствами.

Добравшись до дома, я полез на сайт автоинспекции, чтобы посмотреть накопившиеся у меня штрафы, но ни одного не обнаружил. Правда особой радости по этому поводу не испытал, так как знал, что, скорее всего, подробный отчёт о моём сегодняшнем лихачестве появится через пару суток. Потом послал Ольге сообщение, в котором известил о покупке тортика и строго-настрого запретил ей задерживаться после работы. Заглянул на интернет-форум, где Шумахер уже затеял новый грандиозный спор с атеистами по поводу непогрешимости священных текстов и обнаружил одно личное сообщение от участника под ником Розенбом.