Наперегонки с Эхом

– И что произошло с твоими знаниями, Ряма? – Нотия взмахнул рукой, в свете заката блеснули кандалы, – Школа разрушена, библиотека сгорела, мы отброшены на десятилетия назад.

– Человеческая серость всегда была против эээ… новых знаний, развития. Знаешь, где бы были эти несчастные, если бы они не попали ко мне в подземелье? Они бы жгли книги, убивали магов, рушили их дома. Ты видел сколько безымянных на улицах, Отик? Они же сами уничтожают себя безо всякого толку! Что изменится, если некоторые из них погибнут эээ…с пользой для дела? Я только укрепляюсь в мысли, что я всё делаю правильно. – Рамис перевел дух. – Этот пожар – ужасная катастрофа, но это лишь один шаг назад на моем долгом пути к вершинам мудрости. И я не остановлюсь. Мы должны встать вровень с Летающими Кетемами, с Древним Мароджаром. Отик, подумай об этих гигантах, и тебе станет смешно даже обсуждать жалкие жизни этих ничтожеств. Так ты со мной? Нам нужны люди.

Нотия исподлобья посмотрел на него и отрицательно покачал головой.

– Ученик Хура?

– Ваше Высокомогущество, а в чем эксперимент? – спросил тот.

– Мы раскроем Астральную Карту этой девушки и установим на нее перманентное заклинание, – ответил Рамис Ацетус.

– А это может ей навредить?

– Риск есть всегда, – пожал плечами Рамис. – Кто не рискует, тот не выигрывает. Но в данном случае риск минимален.

– Ваше Высокомогущество, я был хотел вам задать еще пару вопросов, – продолжил Хура. Грандмаг нахмурился, опустил уголки рта, но ничего не сказал.

– Вы направили меня расследовать смерть крестьянина потому, что были уверены в том, что я ничего не обнаружу?

Рамис выпрямился.

– Я всегда был высокого мнения о вас, – произнес он, – эээ… более или менее.

– Но на всякий случай вы подложили мне палочку, превращенную в сколопендру, чтобы следить за мной и, если я обнаружу лишнее, избавиться от меня?

– Кто придумал эту эээ… ерунду? – растерянно произнес Рамис, – Отик, ты? – он перевел взгляд на Нотию.

– Ряма, – отвечал Нотия, – кого ты тут пытаешься обмануть?

– Я не хочу иметь с вами ничего общего, – перебил его Хура.

– Напрасно, вы эээ… совершаете большую ошибку, – холодно ответил грандмаг. – Козопас, а ты?

– Ни за что, – крикнул Авик.

– А знаешь, девчонка так и не сказала мне своего Истинного Имени – даже когда я угрожал эээ… убить тебя, – Рамис засмеялся. – Ну, так как?

– Нет, – ответил Авик.

– Не велика потеря, – пожал плечами грандмаг, – тогда вам отводится почетная роль свидетелей моего эээ… триумфа. Позже я подумаю и решу, что с вами делать. – Он встал со своего стульчика, чтобы вернуться туда, где стояла привязанная к колонне Мавка.

– Я бы хотела тоже эксперимента, – раздался вдруг голос Дуна.

Рамис удивленно посмотрел на него и на мгновение даже растерялся.

– Дунже, вы нам несомненно пришлись бы очень кстати, прежде всего как боевой маг, – оживился Рамис. – Только есть эээ… одно маленькое условие. Вы должны будете сказать мне ваше Тайное Имя. Мы все подвергаем себя огромному риску, поэтому чтобы избежать возможного предательства…

Дун нетерпеливо кивнул.

– Я готова, – сказал он.

– Барджигин-оол Дунже, это не то, чему я вас учил, – тихо произнес Нотия.

Дун лишь слегка наклонил голову. Рамис торжествующе расхохотался.

– Проверить его, – скомандовал он. Семь заклинаний «Глаз Нимбрана» помогли пристально изучить степняка. На землю полетел прятавшийся в рукаве зачарованный стилет Рема, лежавший за пазухой шелковый аркан и даже увеличительная линза. Один из магов подошел к Рамису и что-то шепнул ему на ухо.

– Ученик Хура, что у вас за пазухой? Давайте-ка сюда, – повелительно прикрикнул он. Хура нехотя извлек камень Черных Куниц. Грандмаг вздернул брови.

– Так-так, я всегда знал, что вы шустрый молодой человек, но такого не ожидал.

Он взял камень в руки, размахнулся и… со всей силой бросил его на каменный пол. Мрамор на мгновение вспыхнул всеми цветами радуги и рассыпался на множество мелких осколков. Фрагменты мгновенно почернели и обуглились. Авик вскрикнул.

– Эта штука уже сослужила мне свою службу, – сказал Рамис. – Дунже, вы можете выйти к нам.

Степняк вышел за пределы магической завесы и что-то тихо сказал грандмагу. Тот снова присел, разложил на коленях руны, и с минуту перебирал их. Его лицо озарила торжествующая улыбка, карта Дуна была раскрыта.

– Снять с него кандалы, – скомандовал он. – И давайте начинать, времени осталось мало, солнце уже заходит.

Волшебники засуетились, пока одни возились с кандалами, другие раскладывали руны, третьи настраивали триквертум. Среди заговорщиков Авик узнал и Каипа Тристуаза, старшего наставника по астрономии. Зала постепенно погружалась во тьму, в окнах показались первые звезды.

– Облаков немного, небесные тела хорошо видны, – сообщил Каип. – Хапсати и Чигирь уже взошли, можно начинать.

– Ну, тогда начинайте, – отозвался Рамис.

Каип произнес заклинание, триквертум загудел, задребезжали линзы, и внутрь залы хлынул почти осязаемый поток энергии небесных светил. Маги зажгли холодные огни. Теперь, когда триквертум был настроен, темнота была больше не нужна. При свете холодных огней, Авик заметил между колоннами странный предмет. Что-то вроде медного чана на медной же треноге, наполненного булькающей бурой жидкостью.

– Что бы это могло быть? – тихо спросил он у Нотии. Но тот не успел ответить. Семеро магов включая Дуна и Каипа выстроившись полукругом вокруг грандмага и триквертума, подняли руки ладонями вперед, готовые принять поток энергии. Рамис Ацетус раскладывал руны, сидя на своем стульчике и повернувшись к ним спиной. Вот он поднялся, тоже поднял руки и произнес свое заклинание. Бешеное напряжение магии чувствовалось в воздухе. С одной стороны боролась загадочная сила мавкиного «Мерросигги», а с другой – сложенные энергии резервуара и небесных светил. Авик видел, как напряглись фигуры магов: потоки энергий смешивались внутри их заклинаний, их Астральных Карт и тел. Несколько мгновений силовые вихри опутывали залу, но вот они улеглись. Браслет на руке Авика ослепительно засиял. Рамис удовлетворенно крякнул: защита мавкиной Карты была преодолена. Девушка взвыла, словно подстреленная волчица, страшным, терзающим душу воем. Теперь дело было за перманентными чарами.

Рамис наклонился вперед, чтобы присесть обратно на свой стульчик, но тут произошло непредвиденное. Дун как будто бы решил почесать левой пяткой свою правую коленку, и задрал ногу в востроносой туфле. Раздался чуть слышный свист, и степняк начал осторожно отступать назад. Рамис резко выпрямился, пошарил у себя пониже спины и яростно обернулся через плечо.

– Что за шутки, Дунже? – загрохотал он. Авик вдруг заметил, что в руке Рамис держит маленькую, длиной всего-то в два пальца, острую стрелку. На руку с нее сбегала струйка черной крови. Оставшиеся шесть магов дрогнули, как будто на их плечи упала каменная плита: Дунже и Рамис Ацетус покинули коллективное заклинание, поэтому поток энергии, проходящий через оставшихся в нем волшебников, усилился. Степняк с выражением абсолютной невозмутимости на широком лице обходил ряд магов сзади, подбираясь к триквертуму.

– У него в туфле была пружина, самая обычная, не зачарованная, – раздался сдавленный голос одного из волшебников.

– Предатель, – взревел грандмаг, – да как ты… как ты… Что это за яд?

Дун уже поравнялся со странным сосудом, когда непонятная жижа вдруг вспенилась и из нее вырвались два бурых щупальца. Они обхватили степняка под мышки и с такой силой ударили о потолок, что Авик услышал омерзительный хруст ломающихся костей. Рана мальчика запульсировала и заныла, из-под кандалов выступила кровь. Пару раз встряхнув несчастного в воздухе, чудовище посадило его на пол перед сосудом. Разъяренный Рамис Ацетус размахивал стрелкой перед лицом степняка.

– Отвечай, мерзавец, что это за яд, – брызгая слюной, кричал он.

Дун открыл окровавленный рот, но оттуда лишь посыпались выбитые зубы. Щупальца, сжали его руки так, что заскрипели суставы. Он издал беспомощный гортанный сип. Силы на глазах покидали его. «Кто-то использует его Истинное Имя для того, чтобы подчинить его, – с ужасом подумал Авик, – но кто? Рамис стоит здесь, а его руны разлетелись по полу».

Дун собрал пальцы перебитой руки в щепоть, и провел ею в воздухе.

– Напишешь? Ну ладно, – прорычал Рамис Ацетус. Он быстро прочитал заклятие, и кости в руке степняка снова встали на место. Щупальца как будто ослабили свою хватку. – Дать ему стило, – скомандовал грандмаг через плечо.

Дун слегка кивнул головой, и полез вылеченной рукой за пазуху.