Под обломками

В двери щелкнул замок

– Вы? Что-то случилось?

– Да, случилось, – она решительно зашла внутрь без приглашения, сняла капюшон и закрыла дверь. – Сядьте в кресло. Мне нужно Вас осмотреть.

– Что?

– Садитесь.

Ее голос прозвучал неожиданно по-деловому: резко и холодно. Только теперь Снег заметил небольшой саквояж в руках девушки. Он не успел опомниться, как непрошенная гостья стала доставать из него медицинские инструменты.

– Как вы здесь оказались?

– Давайте сэкономим друг другу время, Виктор. Другой, быть может, не заметил бы, но у Вас явно травма ноги. Если Вы дадите себя осмотреть, я, вероятно, смогу помочь.

Тарин выпрямилась. Она уже надела перчатки и теперь набирала в шприц бесцветную жидкость. Не оборачиваясь, она пояснила:

– Обезболивающее. Подворачивайте штанину.

Ошеломленный таким напором мужчина не стал возражать. Тем более, что он уже несколько часов терпел острую боль. Осторожно присел, положив левую ногу на пуфик рядом.

– Что ж, рану почистили и обработали очень хорошо, – она критически оглядела икроножную мышцу. – Но видно, что зашивали в спешке. Ладно, сейчас я сделаю инъекцию и мы чуть-чуть подправим.

Смоченным ватным тампоном она прошлась по краям раны. Характер повреждений не оставлял сомнений: это было огнестрельное ранение, причем пулю вытащил врач, который явно делал это не в первый раз. Но свое открытие Тарин решила оставить при себе. Было ясно, что Виктор очень недоволен вторжением, но протестовать просто не в силах.

– Когда Вам делали последний укол?

– Я делал сам, – нехотя признался Снег. – Часа два назад.

– Где шприц? Мне нужно знать, что это было и дозировку.

– На тумбочке.

Тарин выпрямилась и направилась в другой конец комнаты.

– Так, а теперь просто потерпите, пока я немного тут поколдую, договорились?

Снег вздрогнул. Оказывается, он на несколько секунд отвлекся.

– Как вы…

– Я видела вас сегодня в городе, у аптеки. Ваша походка рассказала о многом. А насчет моего визита, надеюсь, вы не проговоритесь: наша Марта по вечерам обычно играет в карты с заведующим вашего общежития и часто оставляет ключ от задней двери где придется. Я заметила, что этим ключом пользуются они оба, и поняла, что он открывает дверь и в вашем здании тоже.

– Вы весьма наблюдательны.

– Более, чем вы думаете, – многозначительно отозвалась девушка.

– Что вы делали в городе?

– Гуляла. Ходила по магазинам. Можно сказать, совершала свой давний ритуал. Есть одна книга, найти которую я уже давно отчаялась, – она продолжала работать, не поднимая головы. – В юности она произвела на меня большое впечатление. Оказалось, тираж давно распродан, и больше ее не издают. Но я все равно по привычке захожу в каждый незнакомый мне книжный магазин и терроризирую продавцов.

Отвлекая мужчину разговором, Тарин не переставала проводить медицинские манипуляции.

– Вы уже второй раз помогаете мне, – нарушил молчание Виктор.

– Надеюсь, это не станет традицией, – скупо улыбнулась она. – Вам повезло, что сухожилие не задето. Могли бы остаться хромым на всю жизнь. Но вам, наверное, это уже сказали.

– Я думал, Вы биолог, а не врач, – нахмурился он.

– Я и есть биолог. Точнее, микробиолог. Потерпите еще немного, – Тарин потянулась за пинцетом.

– Тогда откуда такие знания человеческого тела?

– Студентов ведь отправляют на практику. Да и сами они могут вызваться добровольцами туда, где проходят военные действия.

– И куда вызвались Вы?

– Это неважно. Прошло всего несколько лет, а как будто это было в другой жизни. Мы тогда хотели внести свой вклад в спасение мира, облегчить чужие страдания. Но после первой поездки не многие захотели вернуться на следующий год. – Она подняла голову и взглянула Виктору в глаза. – В смерти нет ничего возвышенного, ничего благородного. А война – это мерзость. Вот и все что мы вынесли оттуда. Ну и может быть умение штопать, – усмехнулась девушка. – Ладно. Я уже закончила. Оставлю Вам обезболивающее «про запас», но обещайте мне, что воспользуетесь им не раньше чем через четыре-пять часов.

Вместо ответа он кивнул и попытался привстать.

– А вот это я Вам запрещаю. Понимаю: когда Вы, прихрамывая, мечетесь из угла в угол, морально становится легче. Я тоже не люблю сидеть без дела. Но Вам нельзя вставать как минимум сутки. Кажется, вы должны были завтра вести пары? Утром я скажу диспетчеру, что Вы заболели, и мы что-нибудь придумаем с расписанием. А повар организует доставку еды прямо сюда. Я договорюсь. Так, еще я оставляю здесь перевязочный материал. Завтра он Вам пригодится.

– Я только хотел Вас попросить…

– Не переживайте, – Тарин привела содержимое саквояжа в порядок. – Будем считать, меня здесь не было. И не трудитесь ничего объяснять. Если хотите проявить ко мне уважение, просто не лгите мне. Этого вполне достаточно.

– Приму к сведению…

– Скажите, Вы вернулись туда? – обратился он к уходящей девушке. – На следующий год?

– А это имеет значение?

Пока она стояла в дверном проеме, Виктор будто увидел ее в первый раз. Хрупкая, невысокая девушка, из-под капюшона которой пытались вырваться на свободу вьющиеся локоны. Синие глаза смотрели куда-то вдаль.

– Вернулась, – нехотя обронила она, выходя в коридор. – Спокойной ночи.

VI

.

На перемене после первой пары в аудиторию заглянула встревоженная Элла:

– Тарин, тебя срочно вызывает Алиса! Там пришел отец твоего студента, жалуется на тебя!

– В каком смысле жалуется? – кровь прилила к щекам девушки. – Как фамилия студента?

– Не знаю. Алиса просто велела тебя разыскать. Они в преподавательской.