Приключение Арчибальда Д'энуре: в поисках Фиала

У огромного роскошного причала уже стояло три корабля: один такой же, как и «Резчик», но чуточку скромнее; второй напоминал судна Зултаната, но был крупнее и украшен золотом. Самым удивительным был третий: огромное судно, состоящее из пяти скрепленных вместе кораблей-каноэ, что общим размером превышал даже массивного «Резчика». Расцветка парусов, да и самого корабля была самой яркой и привлекающей внимание из всех, что он когда-либо видел.

После швартовки, пара зултийцев покинули корабль и направились по своим делам, а к ним на палубу поднялись еще пять человек. Они были одеты намного богаче, чем лоцман с представителем порта, и отлично говорили на имперском.

– Приветствую Вас, уважаемые послы, в Алтынабаде, столице Великого Зултаната, – обратился к капитану, стоящий впереди мужчина. – Мы были посланы наследным принцем, дабы сопроводить послов во дворец и стать их секретарями-помощниками, на время их пребывания у нас. Мое имя Гашим Кирюм. Простите мое оскорбление, но к кому мне стоит обратиться?

Арчибальд осмотрел гостя немного лучше. Мужчине было около сорока, сорока пяти лет. Его смуглое лицо обрамляла небольшая ухоженная бородка, а темные, как смоль волосы были собраны под тюрбаном. Темно-карие глаза были цепкими и внимательными, способными уловить каждое, еле заметное движение. Гашим понравился Арчибальду, ведь своим взглядом напоминал его собственного секретаря – Браса Тарикуса. Одет он был в светло-зеленую, пастельного оттенка, тобу и сандалии, без явных украшений или каких-нибудь знаков различия.

Капитан покосился на Д’Энуре и тот вышел вперед:

– Доброе утро, господин Кирюм. Меня зовут Арчибальд Д’Энуре, и я возглавляю данное посольство. Мне, как старшему из послов невероятно приятно, что наследный принц выделил нам столь, достойных помощников.

На этих словах пришедшие затихли. Они перекинулись парой фраз и продолжали глазеть на него как на диковинку, что впервые увидели. Для Д’Энуре, такое представление не было в новинку, и он мысленно успокоился, что его имя еще пока обладает авторитетом на территории Зултаната.

– Простите, Д’Энуре-ати, за столь грубый вопрос, но не являетесь ли вы близким родственником Великого Архимага Арчибальд Д’Энуре. Вы его сын?

– Нет, господин Кирюм, я и есть тот самый Д’Энуре.

Над палубой установилась тишина. Прибывшие зултийцы бегали глазами по команде и послам, пытаясь по любому мелкому телодвижению уловить суть ускользнувшей от них шутки, но все их попытки были тщетны. Постепенное понимание ситуации, меняло выражение их лиц с внимательного и добродушного, на удивленное и растерянное.

– Простите, но как такое возможно? Если Вы действительно Арчибальд Д’Энуре, то Вам должно быть уже более двухсот пятидесяти лет?! – воскликнул один из пришедших.

– Триста восемнадцать полных лет, если быть точным, – прояснил Арчибальд, ничуть не успокоив пришедших. Теперь их лица совсем потеряли самообладание и превратились в гримасы непонимания.

– А это мои ученики, Юилия Хааман и Тог’рек.

Арчибальд принялся представлять послов, и членов команды, чем постепенно вывел из ступора Гашима и его коллег. После традиционных приветствий они распределились, чтобы у каждого посла было по сопровождающему, и на радость Д’Энуре с ним остался Кирюм. Но не из-за желания Гашима лично услужить такому важному гостю, а из-за отказа других секретарей. Они не говорили об этом напрямую, но их глаза были намного красноречивее любых слов. И Кирюм с тяжелым вздохом и притворной улыбкой согласился на «…столь великую честь, что была ему оказана судьбой…», чем поднял свой авторитет в глазах Д’Энуре еще выше; Арчибальд бы невероятно расстроился, если бы тот тактично свалил заботу о нем на чужие плечи.

– Раз мы все распределились, то позвольте проводить многоуважаемых гостей до карет, что доставят их ко дворцу наследного принца.

– Хорошо. Только как быть с командой корабля? – спросил Арчибальд.

– Не беспокойтесь, Д’Энуре-ати, мы отдали все возможные распоряжения: о них позаботятся.

Арчибальд не стал возражать и, быстро собрав вещи, спустился с корабля. Трое слуг, что резво попытались принять его багаж, были остановлены одним лишь взглядом Тог’река, что с легкостью поднял пару увесистых сундуков к изумлению провожатых.

Им подали кареты, что были почти без стенок и совсем без дверей. Он внешнего мира своих пассажиров отделяла лишь тонкая завеса ткани, что была прозрачной с внутренней стороны и украшена орнаментом снаружи, что не позволял четко увидеть того, кто сидит в карете. К недовольству варвара у этих карет не было багажного отделения, и он вынужден был сидеть внутри, рядом с Юиль. Хоть девушка и была субтильной, но крепкие плечи варвара не давали ей разместиться с комфортом.

– Думаю, что мы сможем найти карету по шире, Д’Энуре-ати, – сказал Кирюм, подметив проблему наметанным глазом.

– Это будет очень любезно с вашей стороны, – кивнул ему Арчибальд. – Можно спросить, а это чьи корабли?

Он указал на три корабля, что прибыли раньше их.

– Вон тот корабль, это судно Либерталиса. По счастливому совпадению, ровно перед этой поездкой у правителя полиса женился средний сын, и они решили совместить свадебное путешествие с участием в данном посольстве.

Гашим указал на корабль что, если, и отличался от «Резчика волн», то не сильно. Второй жест он направил в сторону более изящного корабля, типичного для жителей Зултаната.

– А это корабль Эридима, брата покойного Великого Шаха. Он прибыл сюда так быстро, как только мог. Эридим является правителем одного из восточных городов Зултаната. Говоря откровенно, он и сам бы мог претендовать на титул Великого Шаха, но его брат указал на своего сына.

– Да, ну и что? – спросил варвар. – Как будто это когда-нибудь, кого-нибудь останавливало…

– Все не так просто Тог’рек, – отрицательно покачал головой Арчибальд. – В Зултанате, другая система наследования. Если на северном континенте все получает старший сын, или старший брат, то в здесь все получает «наследник». Этим наследником может быть кто угодно, среди родственников по крови или близких, признаваемых семьей. Например, если глава семьи выберет своего бастарда, в обход законнорожденного сына, то семья подчиниться.

– И что, никто не может это оспорить?

– Только если, так решит совет семьи, – вставил Гашим. – Я удивлен, что Вы еще помните о наших традициях, Д’Энуре-ати.

– Откровенно говоря, я сжульничал и восполнил свои знания книгами, что купил в Белом Граде.

Гашим впервые с момента их знакомства искренне улыбнулся.

– А это, – он указал на пятилодочный корабль, – судно Ее Высочества, Тцакаджавеи…

– Кого? – с изумлением и презрением в голосе прервал Гашима здоровяк.

– …Ее Высочества, дочери Короля Солнца Кайя Паякана, Единственного и Безусловного правителя Джунглевого острова, Избранника Солнца, и так далее и так далее, – закончил Кирюм.

– А-а-а… понятно… – соврал Тог’рек; делал он это плохо, и всем было это понятно.

– Она прибыла раньше всех? – спросила эльфийка

– Да. И говоря откровенно это очень странно: она прибыла слишком быстро, будто заранее готовилась к этому.

По всему кораблю, принадлежавшего принцессе Джунглевого острова, туда-сюда сновали матросы, что были одеты достаточно откровенно: из одежды на них были лишь набедренные юбки. И лишь пара человек, отдававшие команды, носили головные уборы из торчащих во все стороны перьев и листьев, самых ярких цветов и оттенков.

Их карета в сопровождении четырех всадников, двух спереди и двух сзади, покинула охраняемую часть порта и тут же окунулась в гвалт портовой жизни. Толпы людей, всадников и карет образовывали хаос, во много раз превосходящий хаос морского движения. Крики торговцев, мольбы попрошаек, спичи проповедников всех религий, пытавшиеся перекричать всех, и даже себя, волной ударили по барабанным перепонкам Арчибальда. Люди всех цветов кожи, одежда всех возможных фасонов и всех возможных оттенков, калейдоскопом проносилась перед глазами, не успевая откладываться хотя бы одной, самой заметной и самой маленькой частичкой, в его разуме. Арчибальда начало укачивать от этой карусели, и он опустил голову пытаясь сфокусировать свое внимание на кончиках своих сапог, чтобы не упасть в обморок от перегрузки разума информацией.

– С вами все в порядке? – поинтересовалась Юиль, пытаясь перекричать гвалт.

– Да, спасибо просто… просто слишком много…

– Ничего страшного, Д’Энуре-ати, – успокоил его Гашим, – к такому сложно привыкнуть, особенно если долго здесь не бывали. Сейчас покинем портовую площадь, и Вам полегчает.

Гашим не соврал. Как только портовая площадь осталась позади, гвалт стал утихать, но не пропал полностью. Улицы Алтынабада, даже главная, были не сильно широки и прямолинейны. Они петляли меж глиняных домов и лавок, меняя направление под самыми не предсказуемыми углами, то расширяясь до уровня небольших площадей, то раздваиваясь и сходясь через сотню другую шагов снова.

Придя в себя, Арчибальд решился осмотреть улицы, что они проезжали. И все эти улицы были забиты людьми. Некоторые бесцельно прогуливались, периодически останавливаясь у разных лавок и ремесленников, другие сидели в тени навесов, играя в настольные игры или попивая тизан, в многочисленных чайных, третьи сами стояли за прилавками и зычно приглашали купить самые разные товары.

На прилавках лежало все, или почти все, что можно было продать или купить. Оружие, сладости, книги, ковры, фрукты, мясо, магические предметы, ткани. Разум Д’Энуре фиксировал лишь единицы вещей, что пролетали мимо его глаз. Тошнота вернулась, но подступила ни как удар молотом, а тихо, из самого далека. Арчибальд переводил взгляд с прилавков на носки своих сапог и обратно, не давая противной кислоте вновь появиться на кончике языка.

Чем дальше они продвигались, тем меньше лавок становилось. Покосившиеся глиняные домики разной высоты и размеров, сменяли более богатые каменные строения. Эти каменные здания отличала монументальность, присущая кварталам богачей и знати.

– Да, так и есть, – подтвердил догадку Арчибальда Кирюм. – Это действительно кварталы богачей. Здесь живут банкиры, крупные ремесленники и особо знатные семьи.

Эти дома были похожи на дома знати Империи, так что ошибиться было трудно. Но было и одно важное отличие. Если Имперская архитектура предполагала единый стилистически выдержанный цвет; цвет светло-серого, изредка белого, мрамора; то дома богачей Алтынабада были расписаны великим множеством узоров. Синие воины и красные птицы, зеленые драконы и желтые цветы; Арчибальд был уверен, что если прогуляться по улочкам этого квартала, то можно будет найти почти все известные цвета и художественные мотивы.

И тут вдруг, неожиданно, они выехали на огромную площадь. Полупустая площадь выбивала из колеи, после запутанных и плотно застроенных улиц города. Площадь действительно была огромной: от ближайших домов до искусно выполненного заборчика, было не меньше нескольких сотен шагов. Заборчик же был символическим: не выше двух метров в высоту, он был искусно выкован из металла и покрыт золотом. Решетки забора представали в виде красивых птиц, сидящих на неведомых ему ветвях растений.

За заборчиком, в десятке шагов, раскинулся огромный сад. Он начинался небольшими кустарниками с ярко розовыми цветами и постепенно уходил все дальше и дальше, все больше возвышаясь над площадью зелеными деревьями, что украшали плоды ярких цветов. Из сада слышалось пение птиц, что пытались перепеть своих конкурентов, создавая гомон на уровне портового гвалта.