Приключение Арчибальда Д'энуре: в поисках Фиала

Карета остановилась у огромных золотых ворот, у которых стояли по стойке смирно два стражника. Они были одеты в бежевые штаны и рубахи с золотой вышивкой. Через левое плечо был перекинут ярко-алый плащ, что закрывал всю левую часть тела до пояса. В правой руке стражники держали по богато украшенному дротику, что ростом не превышал их самих.

Гашим покинул карету и подошел к одному из них. Он достал свиток и передал его стражнику. Тот быстро пробежал его глазами, вернул его Кирюму и кивнул.

– Дальше, придется идти пешком, Д’Энуре-ати, – заглянул в карету Кирюм. – За багаж не волнуйтесь, его доставят в ваши комнаты.

– А где другие послы?

– Двое уже приехали, еще двое в пути.

Они подошли к воротам, и стражники открыли одну из створок. Они шли по отделанной мрамором дорожке; широкой, как центральная улица. В тени деревьев жара практически перестала их беспокоить. Они подошли к небольшому мостику, что пересекал ручеек в три шага шириной.

– Искусственный? – спросил Арчибальд.

– Нет, что вы?! – изумился Гашим. – Алтынабад был основан на берегу небольшой реки, что в своих песках несла еле заметные крупинки золота. Сейчас от этой реки остался лишь этот ручеек. Он называется Масдар, «исток» на языке зулти. Золота в нем, конечно же, нет, но он дорог, как память, ведь у этого слова, «исток» много смыслов. И начало города, и начало Зултаната.

– А какое отношение река имеет к самому Зултанату? – поинтересовалась Юиль.

– Есть легенда, Хааман-апа, что именно на берегу этой реки семья пастухов подобрала младенца, что в будущем вырос и стал первым Великим Шахом, основателем Зултаната и династии, что правила им еще несколько веков. А деревня, в которой жил этот мальчик, затем разрослась до размеров города, который и стал привычным нам Алтынабадом.

– Но ведь это всего лишь легенда, – пожал плечами Д’Энуре.

– Думаете? – молодой мужской голос раздался выше по тропинке.

Им навстречу шел молодой человек, лет двадцати, одетый в изумрудно-зеленую тобу. Край одеяния был накинут на руку, оголяя левое предплечье, кое украшал широкий золотой браслет со множеством драгоценным камней. Его волосы были собраны в пучок на затылке. Голову украшала золотая диадема, с крупным изумрудом по центру. Позади него шел стражник, что был одет так же, как и стражники у ворот. Отличала стражника бежевая повязка, что прикрывала его лицо до самых глаз.

– Разве история Империи, и самого Августа, не включает в себя множество невероятных, почти невозможных деталей, что можно воспринимать исключительно как вымысел? – он говорил это с улыбкой на устах и во взгляде. – А Ваши собственные приключения, господин Д’Энуре, все еще продолжают будоражить умы молодых людей по обоим континентам. Так почему эта легенда не может оказаться правдой?

Молодой человек со своим охранником подошел на расстоянии двух шагов и остановился. Он лучезарно улыбался, располагая к себе Арчибальда.

– Позвольте представить, – Гашим поклонился молодому человеку в пояс, – это Его Высочество Сулладин, наследный принц и будущий Великий Шах.

Арчибальд и его ученики низко поклонились.

– Ох, что вы, не стоит, – голос Сулладина был обеспокоенным, – столь важному гостю не стоит так низко кланяться.

– Этого требует этикет, – напомнил ему Арчибальд.

– И все-таки я настаиваю. Ведь Вы принесли так много пользы Зултанату в прошлом. Признаюсь, честно, когда я услышал, кто возглавляет посольство Империи, я подумал, что помутился слухом. Но послы, прибывшие перед Вами, подтвердили, что Вы это Вы.

– Я рад, что смог запомниться с хорошей стороны.

– Исключительно с хорошей. К сожалению, сейчас мы не можем поговорить с Вами о многом: меня сейчас ждут дела в городе. Но не сомневайтесь, вечером я устрою в вашу честь пир и там мы сможем насладиться беседой получше. Прошу меня простить.

Сулладин чуть поклонился и вместе с охранником направился вниз по дорожке.

– Приятный молодой человек, – тихо произнес Д’Энуре, когда они отошли чуть подальше.

– Конечно, о чем Вы говорите! – восхитился Кирюм. – Все только и ждут, когда же он официально вступит в должность Великого Шаха.

– А его отец был не таким?

– Ну, как бы сказать… – скис Кирюм. – Урдраилла не был столь резок в своих реформах, как Сулладин. Юный принц продвигает интересные и правильные идеи.

– Например?

– Например, он предложил усилить власть в отдаленных городах своими наместниками, а не выбирать их из местной аристократии.

– А чем так плохи выборы?

– Зултанат не так един, как кажется. Наше государство самое большое на обоих континентах, но лишь на бумаге. Империя Августа, к примеру, состоит из великого множества полей, лесов, рек и гор. Девять десятых Зултаната составляет Великая пустыня, край где кроме песка и невыносимой жары нет ничего. На юге есть небольшая территория степей, что хоть как-то можно назвать «землями», но за этим все. Большая часть страны представлена городами-государствами, что признают над собой власть Алтынабада, но не более. Многие из городов, кроме словесных клятв, никак не участвуют в жизни страны. Сулладин хочет это изменить. Он хочет сделать наш народ единым, объединить в одну сильную Империю, что сможет противостоять многим угрозам в будущем.

– Каким еще угрозам? – с подозрением спросила Юиль.

– Пиратам, например. Они совсем распоясались последние пару десятков лет. Южные границы Зултаната упираются в степи, а юго-западные в леса. Первые обжили варвары-кочевники, что регулярно тревожат набегами, на и так не самые сильные поселения. Эти территории являются единственными, что Зултанат может использовать для скотоводства и земледелия.

– А леса? Вам ведь нужна древесина?

– Нужна, только они сильно далеко. Лишь пару городов на самом западе, у Смрадных болот, регулярно торгуют со святичами лесом. Дешевле и проще покупать лес у полисов на северном континенте.

– С кем?

– Со святичами. Вы никогда о них не слышали, Хааман-апа?

Юиль отрицательно покачала головой; Д’Энуре и Тог’рек сделали тоже самое.

– Святичи, это племя, что обитает в лесах на юго-западе континента. Откровенно говоря, они странные. Лишний раз стараются не общаться, из своих лесов без лишней надобности и носа не показывают. Они и друг друга то не сильно любят, но, если кто сторонний влезть попытается, тут же свою вражду забывают, какой бы непримиримой, та не была, и встают в один строй. На вид они больше всего похожи на варваров с севера, – Гашим покосился на Тог’река, – только ходят все в мехах, даже в самую жуткую жару.

– А варвары степей? – спросил здоровяк.

– А вот те, на ваших собратьев, Тог’рек-абы, совсем не похожи: они низкорослые, – он показал рукой где-то на уровне своего плеча. – И не столь массивные.

– Да разве это варвары?! Тьфу, а не варвары. Настоящий человек степей должен быть силен и вынослив, а это какие-то гремлины… – Тог’рек был явно разочарован.

– Да, они не самые лучшие бойцы, что касаемо ближнего боя, но их всегда много. Они нападают большими группами быстро и неожиданно, и также быстро исчезают. Как им удается в чистой степи незаметным подкрасться к городкам и деревням, и так же быстро исчезнуть, даже средь бела дня – загадка. Советники думают, что они владеют какой-то специальной магией, что способна закрыть иллюзией большую толпу людей на лошадях.

– А такая бывает? – спросил Тог’рек, больше обращаясь к Арчибальду, чем к Кирюму.

– Наврятли, будь эта магия достаточно сильна, они бы такой тактикой весь континент уже покорили.

– Не скажи, Юиль, – опроверг ее суждение Арчибальд. – Магия может быть очень разной. Вспомни магию рыцарей севера, что позволяет им использовать навыки вместе со своими лошадьми…

– А что и такая бывает? – вклинился удивившийся Гашим.

– Да, мы сами это видели. Или магия, что используют ловцы ветра в пустыне.

– Ну, эта магия стала широко известна, в том числе и благодаря Вашим исследованиям, учитель.

– Ну, да, это так.