Приключение Арчибальда Д'энуре: в поисках Фиала

– Не думаю, что стоит ждать, – вклинился Арчибальд. – Вы хотели имя, так услышьте его. Это Сулладин, наследный принц убил своего отца, отравил его, когда, тот принял из его рук чашу.

Последнюю фразу он сказал уже один, так как Кирюм выпучил глаза, стоял с отвисшей челюстью. Но большая часть послов неплохо владела имперским языком, и переводить ничего не пришлось. Тишина упала в зале липким комком. Никто не издавал ни звука, даже птицы за окном замолкли. На лицах присутствующих гостей был шок: кроме Арчибальда, его учеников и самого Сулладина, остальные находились с искореженными от удивления ртами. Сильнее всего переменился Эридим: его глаза стали размером с блюдце, лицо побелело, до обморочного состояния, а рот непроизвольно открывался и закрывался. Он высматривал в Д’Энуре признаки плохой шутки или розыгрыша, но не находил их.

– Ха-ха-ха! – неожиданно выдал Сулладин. – Так это была шутка! Ха-ха-ха! Я даже на секунду поверил в это. Вот только тема для шутки была выбрана неудачно.

– Это не шутка, Ваше Величество…

– Конечно же, шутка! Иначе у Вас были бы серьезные доказательства, не так ли?

– Они у меня есть. Тог’рек, освободи блюдо.

Варвар ловко подхватил близко стоящее к ним блюдо с орехами, что были покрыты загустевшим соком разнообразных фруктов и ягод, и поставил его чуть впереди Д’Энуре. Арчибальд вынул из-за пазухи мешочек и аккуратно выкатил на блюдо хрустальное яблоко – [Плод Познания]. По залу вновь пробежался шепот, только теперь от восхищения. Сулладин, резко, словно пружина подскочил и побелел.

Сильнее всех изменился Эридим. Из снежно-белой статуи он превратился в пунцового берсерка, готового броситься в бессмысленную атаку в любую секунду.

– Где Вы это взять!? – выплюнул он на ломанном имперском.

– Думаю, что вы и сами это знаете… Ваш племянник, попросил меня об этом.

– Наглая ложь! – взвизгнул Сулладин. – Я был готов простить Вашу глупую шутку об убийстве своего отца, лишь из-за уважения к Вашим заслугам. Но выкрав сокровище нашей нации, Вы перегнули палку. Я не намерен больше терпеть такие оскорбления. Стража! Схватить их и бросить в темницу!

– Всем стоять! – рявкнул Эридим. – Если старик лжет, то кто рассказал ему о сокровищнице?!

– Почем я-то знаю?! Он же заклинатель! Провернул какой-нибудь фокус и узнал.

– Вы сказали мне все сами. И про сокровищницу, и про дверь, и про артефакты. А Плод показал мне, как Вы убили своего отца!

– Вы продолжаете лгать?! Я не потерплю такого отношения! Стража, убейте их!

Стражники вынули свои мечи и направились к Арчибальду. Гости резко попятились, чтобы не остаться зажатыми между двумя сторонами, и спустя пару секунд между группой Арчибальда и сужающимся кольцом стражников никого не осталось. Тог’рек схватил пару подносов, разбросав их содержимое, и встал в боевую стойку. То, как варвар умел управляться с подносами, Арчибальд помнил, так что за него не переживал. Девушка тоже встала полубоком, ожидая команды.

– Я сказал, всем стоять! – рявкнул, на грани своих возможностей, Эридим и вынул ятаган. Это оружие было не боевым, а церемониальным, но все равно оставалось оружием из металла, так что недооценивать его не стоило. – Какое право ты имеешь отдавать такие приказы?!

– По праву своего титула!

– Ты еще не Великий Шах!

– Но семья уже все решила. Ты и сам голосовал за меня!

– Да! И если бы я знал, что ты убил моего брата, я бы придушил тебя собственными руками, у его могилы, еще до того, как его тело остынет! Приказ о казни посла может отдать лишь Великий Шах, а ты еще не коронован!

Стражники остановились – в словах Эридима была правда. Сулладин скрипел зубами, но ничего поделать не мог.

– С каких это пор ты защищаешь чужаков, а, дядя?

– Артефакт не может врать, ты и сам это знаешь.

– Он заклинатель, и вполне мог его зачаровать.

– Не неси бред! Он силен, но даже ему такое не под силу!

– А с каких это пор тебе так не дорога семья? Почему, ты… – принц осекся. – А-а-а, я все понял. Это ты его надоумил!

Эридим вновь побелел. Арчибальду стало жаль старика: от таких потрясений у того и сердце может не выдержать, так близко он все воспринимает.

– Это ты показал ему, где сокровищница. Это ты подговорил его свалить все на меня. Все знают, что ты сам хотел занять трон. Поэтому вы с отцом и ссорились. А может это ты и убил моего отца, а? Стража убейте и его тоже!

Ни один стражник не сдвинулся ни на йоту. Пат. Доказать отсутствие сговора между Эридимом и Арчибальдом, было невозможно. То, что старик ссорился со своим братом и принцем, было известным фактом, так что опровергнуть его было нельзя. Единственная возможность доказать свою невиновность было хрустальное яблоко.

– Нас рассудит Плод…

– И вы думаете я поверю Вашим словам или словам дяди, – язвительно выдал Сулладин, – после того, как Вы договорились убить меня и убили моего отца?!

В словах принца было много эмоций, но кроме них и рациональное зерно: из всех находящихся в зале лишь горстка обладают достаточным авторитетом, чтобы к ним прислушались. Арчибальд и Эридим теперь были в одной связке, а принц не признается никогда. Остальные так или не стали бы в этом участвовать: их полисы и государства слишком зависели и от одной и от другой стороны.

– Я могу.

От входа в зал раздался тихий, но мелодичный женский голос. Толпа гостей, что стояла за кольцом охраны, тут же расступилась. Медленно и манерно, как будто находясь на подиуме, в центр кольца вошла Ее Высочество Тцакаджавея.

– Я могу использовать этот артефакт и рассудить ваш спор без кровопролития.

– Не возражаю, – ответил Эридим и вернул ятаган в ножны. Сулладин же был бледен и хватал ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Шах. Принцесса была нейтральной фигурой в данном споре, к тому же достаточно авторитетной; не дать ей эту возможность, значит предоставить всем сомневающимся повод отказать наследному принцу в поддержке. Джунглевые острова сильное и в политическом и экономическом споре государство; ссориться и с ним, и с Империей Августа одновременно было политическим самоубийством.

Принц продолжал находиться в прострации, когда девушка подошла и спросила Арчибальда на чистом имперском:

– И что я должна сделать?

– Ничего. Просто возьмите его в руки.

Арчибальд взмолился, чтобы все сработало. Если артефакт активируется только в руках заклинателя, то у них будут большие проблемы.

Девушка взяла в ладони хрустальный плод, и в ответ тот вспыхнул переливами золотого песка. Ее ладонь обволакивало, похожее на туман, песчаное облако. Она посмотрела куда-то вдаль и ее взор затуманился. Из ее глаз и рта начал источаться свет, точно такого же оттенка, что и песок внутри Плода.

– У меня было так же? – спросил Арчибальд у Юиль.

– Угу.

Спустя пару мгновений ее тело затрясло, а из носа потекла струйка крови.

– Быстрее, – вскрикнул Арчибальд. – Заберите у нее яблоко!

И сам первый схватил ее за руку. Следом подоспел Тог’рек и единственный сопровождающий принцессу телохранитель. Силой двоих последних рука и отпустила Плод, после чего, тот со звоном, типичным для хрусталя упал на пол, но не разбился.

– Ваше Высочество, как вы все в порядке? Юиль!

– Я в порядке, – девушка неожиданно быстро пришла в себя. Даже без помощи исцеления эльфийки.

– И что же вы увидели? – голос был тих и низок, и Арчибальд даже не сразу поверил, что его произнес Эридим, спокойный, как буддийский монах.