Стражи Ирия

Покойный страж Ирия посмотрел на Цента весьма нелесным взглядом.

– И ты, глупый, решил, что боги позволял тебе сделать это? – спросил Изяслав. – Позволят разрушить то, что они строят? Если ты действительно так думаешь, то у нас с мальчиками нет ни малейшего шанса попасть в Ирий. Потому что такому, как ты, никогда не победить силы зла. Вообще удивляюсь, как это секира выбрала тебя своим владельцем. Видно оскудел род людской богатырями, раз приходится использовать таких, как ты.

– Да ты на себя-то посмотри! – возмутился Цент. – Тоже мне – богатырь с накрашенными губами.

– Ты на губы мои не засматривайся, проказник, – погрозил ему пальцем Изяслав. – Ты дело делай. Помни – время твое на исходе. Ежели продолжишь тянуть кота ученого за мошонку мохнатую, то всех нас ждет участь весьма печальная. Еще раз глаголю тебе славянским языком – поспеши. Время истекает.

– Подожди, – замахал руками Цент. – Что ты все заладил – спеши да спеши. Куда спешить? Где мне искать этих богов? Сколько их? И что за ужасная тьма грядет?

– Темных богов, в настоящий момент, двое, – ответил Изяслав. – Это последние из дочерей великой матери. Прежде их было четверо, но одну мы убили еще в прошлом, а со второй ты разобрался не так давно весьма, надо признать, оригинальным способом. Искать их надлежит в городе, где они возводят врата. Уж одна-то из них, по крайней мере, постоянно присутствует там и следит за строительством. Обнаружить их будет непросто, особенно, если сами они того не возжелают, но ты уж постарайся, прояви богатырскую смекалку. Хоть на что-то же ты годен, раз секира избрала тебя.

– Двое, значит, – пробормотал Цент. – Точнее две. Ты сказал – дочери. Бабы, то бишь.

– Для богов половая принадлежность не является неизменной величиной, – пояснил Изяслав. – Они могут стать кем пожелают, принять любой облик. Но, в общем-то, ты прав – раз дочери, то, пожалуй, бабы.

Цент стиснул кулаки. Он так и знал, всегда знал, догадывался на интуитивном уровне, что все зло на свете от баб. Стоит ли удивляться, что все темные боги оказались женского пола? Да иначе и быть не могло.

– А что они там строят? – спросил Цент. – Ты сказал, что какие-то врата. Врата куда? Уж не в ад ли?

– Врата не куда, врата к кому. Они желают вызволить из заточения великую тьму. Ежели им удастся сделать это, тогда всему конец. Ирий падет, и тьма воцарится повсюду, во всех мирах. На веки вечные.

– То есть, надо убить злых баб и не дать им достроить ворота? – уточнил задачу Цент.

– Именно это тебе и нужно сделать. И чем скорее, тем лучше.

У князя еще оставались вопросы, но Изяслав вдруг взял, и просто растаял в воздухе. Видимо, отправился подглядывать за своими соратниками, устроившими чемпионат по лапте на раздевание. Поняв, что беседа окончена, Цент покинул залитый кровью зал и побрел наружу. Разговор со стражем Ирия внес некоторую ясность, но не прибавил понимания, что конкретно ему делать в настоящий момент. Вернуться в захваченный темными силами город и искать там богинь? Цент все же предпочел бы, для начала, разнести там все пушками и ракетами, но происками темных сил он остался без армии. Теперь был только он один.

Когда князь вышел из своего терема, он застал снаружи довольно возмутительную картину. Пленный Коля, запятнавший себя многочисленными тяжкими преступлениями, по какой-то непонятной причине обрел свободу. Освободила его, по всей видимости, Инга, поскольку больше было некому совершить этот опрометчивый поступок. Вместе они поджидали Цента на выходе из терема.

– Так, а почему приговоренный к немыслимо мучительной смерти Николай извлечен из багажника и развязан? – первым делом спросил князь. – Я такого приказа не давал.

Увидев Цента, Коля трусливо заскулил и попятился, готовясь бежать. Впрочем, что-то подсказывало ему, что от этого чудовищного человека нигде не скрыться, да и практика это наглядно подтверждала.

Инга, заслонив бледного Колю, попыталась объяснить причину своего поступка.

– Нас осталось мало, мы должны быть заодно.

– Заодно с предателем? – удивился Цент.

– Я больше не буду! – глотая слезы, поклялся Коля. – Честно.

– Нет тебе веры, грязный клеветник! – прорычал самодержец. – Да и злодеяния твои столь тяжки, что и речи не может быть о прощении. К несчастью, время поджимает, поэтому я не смогу устроить тебе двухнедельное турне в сказочную страну боли и ужаса. Придется умучить по ускоренной двухчасовой программе. Пойдем, Коля, в теремок радости, займемся делом. И не трясись ты так, постарайся думать о хорошем. О том, например, что через два самых ужасных часа в твоей жизни ты уже будешь мертв.

Коля хотел бежать, но у него подломились ноги. Ужасное осознание того, что бежать некуда, лишило паренька воли. Ведь там, снаружи, его не ждет спасение. Там поджидают ужасные монстры.

– Пожалуйста, дай ему шанс! – взмолилась Инга. – Нельзя же просто так ставить крест на человеке.

– Вообще-то я планировал поставить крест не на нем, а над ним, – пояснил Цент. – А что касается вторых, третьих, четвертых шансов, то я все это уже проходил с безнадежным ребенком Владиком. Не работает это. Поэтому мой принцип прост – мочить после первого же проступка. А Коля совершил их больше, чем один.

– Я исправлюсь! – рыдая, закричал Коля. – Я все осознал.

– Не все, – покачал головой суровый князь. – Поверь, далеко не все. Но знай, что осознание скоро наступит. Вот когда произойдет внедрение паяльника в твой задний проход с одновременным раздроблением коленных суставов пудовой кувалдой, тут-то ты, паразит, все и осознаешь.

– Боже! Нет! – забился в истерике Коля. – Я сделаю все, что скажешь, буду тебе служить, только не надо паяльника и кувалды.

Долгую томительную минуту Цент обдумывал слова смертника, а у того, за это время, вся жизнь пролетела перед глазами раз восемнадцать. В итоге, закурив, князь произнес:

– Что ж, на то они и принципы, чтобы от них отступаться. Так и быть, я отсрочу исполнение твоего приговора на неопределенный срок, но только при одном условии.

– Я все сделаю! – с готовностью выпалил Коля. – Только скажи, я на все готов.

– Тогда сделай вот что: накрой-ка мне стол, прямо здесь, на свежем воздухе. Хороший такой стол, с разнообразием кушаний и напитков. И чтобы тарелки были чистые, и вилки с ложками блестели. Времени тебе даю море – пять минут. Приступай. Успеешь – будешь жить. Нет – будет тебе и паяльник, и кувалда и еще целый ряд предметов болезнетворного характера.

Благодаря великодушного господина, Коля сорвался с места и бросился исполнять поступивший приказ.

– Спасибо, – сказала Инга, подойдя к Центу. – Я уверена, что ты поступил правильно, пощадив Колю.

– А вот я весь в сомнениях, – признался князь. – Не внушает мне доверия этот сказочник. Так что в любой момент я могу передумать и убить его. Учти это.

– Что мы будем делать дальше?

Цент исподлобья огляделся по сторонам, любуясь своей прекрасной крепостью. А ведь еще совсем недавно ему казалось, что жизнь наладилась, кризис, связанный с зомби-апокалипсисом, успешно преодолен, и человечество вновь пойдет по пути развития и прогресса под мудрым руководством конкретного пацана. Но новому расцвету цивилизации и торжеству принципов центизма-крутинизма помешали силы зла. А Цент привык уничтожать все, что мешает его планам.

– Что будем делать? – повторил вопрос он. – Как будто у нас есть выбор. Или мы их, или они нас. Темные боги совершили наезд, но они еще не знают, с кем связались. Цент, когда надо, тоже может быть темным, злобным и кошмарным. Эй, Коля, – прикрикнул он на слугу, – шевелись, твое время на исходе. Сейчас перекусим, и поедем мир спасать. Кто, если не мы?

Глава 15

Апартаменты Мглы Владик покинул с такой широкой улыбкой на лице, что в уголках губ пошли трещины. На его физиономии застыло выражение абсолютного блаженства. Он снова чувствовал себя мужчиной. Уж он показал этой богине, на что способен. Показывал целых двадцать шесть секунд, но после двух лет целомудренных мучений это был не такой уж плохой результат. Уже то радовало, что донес до места, а не расплескал на подступах, едва узрев порядком забытые женские прелести.

Полученный аванс отмел все сомнения, и теперь Владик был полон решимости выполнить поручение богини, то есть найти Цента, и изъять у него волшебный топор. О том, как все это будет происходить на практике, Владик старался не думать. Все его мысли были сосредоточены на только что пережитом счастье. Наконец-то невыносимо долгий период воздержания прервался, и Владик чувствовал себя так, будто заново родился.

В здании сновало довольно много людей, исполняющих роль прислуги, но они не обращали на Владика никакого внимания, полностью поглощенные своими делами. Поскольку лифты не работали, Владик выбрался на лестницу и стал спускаться вниз, где, на стоянке, его ждал заправленный автомобиль. От Мглы он узнал, что Цент направился обратно в Цитадель, следовательно, искать его предстояло там же. Что он станет делать, встретившись с Центом, Владик себе не представлял, да и не больно-то пытался. Представлял он себе иное – какая жирная награда его ждет при возвращении. А Мгла пообещала ему столько всего, что голова шла кругом.

Весь такой счастливый и сексуально удовлетворенный Владик спускался себе по лестнице, и горя не знал, как вдруг на одной из площадок столкнулся с Погибелью. Богиня стояла у стены, привалившись к ней широкой мускулистой спиной, и курила сигарету. У ее ног валялось несколько свежих окурков, из чего можно было заключить, что Погибель караулила его здесь довольно долго.

Увидев свирепую богиню, Владик резко остановился, ощущая, как в его трусоватые кишки стремительно вливается холодок ужаса. Только что все было хорошо, и вот, на тебе.

Он подумал о том, что можно закричать, позвать на помощь. Если Мгла услышит его вопли, то явится, и не даст в обиду своего верного слугу. Но, как и всегда в минуты опасности, Владика сковал паралич – ни пикнуть, ни шевельнуться.

– А вот и ты, наконец, – басом произнесла Погибель, уронив окурок себе под ноги и затоптав его каблуком сапога. – Долго же мне пришлось тебя поджидать.

Владик всхлипнул, ибо решил, что злая богиня караулила несчастного программиста на лестнице исключительно для того, чтобы полакомиться его печенкой. Или еще чем-нибудь. Глядишь, умнет печень, войдет во вкус, и обглодает всего, до костей.

– Спускайся, спускайся, – обманчиво ласковым тоном позвала его Погибель.

Владик подчинился, ибо понимал – богине не составит труда самой подняться к нему и сделать все, что захочет. А что эта ужасная женщина могла захотеть? Ничего хорошего, очевидно. Зная о ее пищевых пристрастиях, рассчитывать на лучшее не приходилось.

Когда Владик сошел по ступеням и оказался напротив Погибели, то выяснил, что он ниже богини почти на полголовы. И вдвое уже в плечах.