Три шершавых языка

Она часто по дороге встречала мамаш с малышами, легко завязывала с ними разговор и святилась вся, когда говорила что-то своим особенным голосом раскапризничавшемуся карапузу. Тот замолкал, улыбался, а мамаша по уши в нее влюблялась. Она могла влюбить в себя весь мир, казалось, даже саму матушку-природу. Ее телефон постоянно разрывался от звонков, и как красиво она говорила, а какие разговоры она вела…

А вокруг… Ты только посмотри, что творится вокруг! Поневоле твоя голова начинает кружиться, лишь стоит бросить взгляд на высокие небоскребы в Сити. И не потому, что они столь высоки. Кругом сила, мощь, величие и жизнь этому всему придают потоки денег. Кругом деньги! И эти люди в деловых костюмах, эти безумно шикарные дома и автомобили, эта безграничная роскошь, это повсеместное презрение к нищете, и ценники, унижающие своим количеством знаков всю твою дешевую жизнь.

Невольно замечая это, Марк все крепче подозревал, что недостоин ее, потому как не мог дать ей того, чего она заслуживает. Он был не столько бледной ее тенью, а жирной, лоснящейся на свету сколопендрой, случайно оказавшейся на ее вечернем платье. Пусть сейчас она этого не замечает, но рано или поздно с омерзением сбросит его.

Хуже того, развязки он ожидал в форме какого-нибудь наказания за свое счастье, слишком уж яркое оно было. Сознание рисовало картину из давно забытого фильма, где герой лежит обездвиженный на каменном жертвенном алтаре. А шаман, вознеся кривой ритуальный нож над его оголенной грудью, что-то произносит перед тем, как вырвать его сердце. Молись, проси, проливай слезы – бесполезно. Так даже интересней.

Да еще этот Курт со своими домыслами. Домыслы домыслами, но они зачастую крайне верны, хотя и больно это признавать. Сколько сотен раз он промывал ему мозги, что женщина будет искренне любить лишь того, кого считает выше себя, лучше, умнее и успешнее. И чем шире этот разрыв, тем любовь ее будет крепче. В противном случае и думать не смей о ее снисхождении. И Марк раз за разом закрепил это знание. По какому из достижений я превосхожу ее? Что я вообще делаю, чтобы она гордилась мною? Я просто жалкий ребенок на ее фоне, а раз так, то, разумеется, нужно что-то делать, чтобы приблизиться к ней хоть в чем-то.

Первое, что пришло на ум, это найти деньги, очень много денег. Деньги нужны, чтобы купить оправу из дворцов, машин и прочих радостей жизни для такого изумруда, как она. Для этого нужно, конечно же, сколотить какое-то свое дело, и в свою очередь для начала стоит заиметь начальный капитал. Но где его взять и с чего начать? Обычно первое, что приходит в голову в таких случаях, это спросить совета у самых успешных по жизни друзей, что в конце концов Марк и сделал.

– Ты же знаешь, чем я занимаюсь, – начал отговаривать его Курт. – C работой, где ты можешь заработать приличные деньги, разумеется, я могу тебе помочь, но ты должен понимать, что легко тебе это не дастся. Для начала я бы хотел, чтобы ты представлял суть таких понятий, как бизнес. Чем бы ты ни занимался, к примеру, производишь ли ты автомобили, строишь ли дома и даже если оказываешь медицинские услуги, везде много проблем, и решать их приходится по уши вляпавшись в грязь. Взятки, уход от налогов, шантаж и подкуп – вот чем часто занимается высший топ-менеджмент. Здесь приходится постоянно испытывать страх потерять все, и даже свободу. А в маленьком бизнесе хлопот и того больше, поскольку приходится жестче играть, чтобы выбить свое место под солнцем. Потому для себя я не увидел особой разницы в выборе стороны. И тебе могу показать путь. Но хватит ли твоей отваги, чтобы идти по нему?

– Мне хватит, мне очень нужны деньги.

– И ты готов даже руки измарать, если придется?

– Они и так уже замараны, по самую шею, ты же знаешь. Мне нужно только примерно знать, с чем я буду иметь дело, перед тем как соглашусь.

– Прямо так я тебе не могу сказать, мне нужно поговорить со своими людьми. Кроме того, я постараюсь подыскать тебе что-нибудь такое, что не сильно омрачит твою совесть и даже поможет приобрести те навыки, которые будут полезны в твоем собственном деле, в будущем, – ответил ему Курт. – Кстати, а что на это Ангела скажет? Ты ее мнением хоть интересовался?

– Нет, пока обойдемся без ее мнения.

– Почему? – удивился Курт. – Ты же должен знать, как она среагирует на это. Вдруг ты ее потеряешь?

– Я боюсь, что я и так ее потеряю.

– Поговори с ней обязательно. Как друга прошу, поговори!

– Нет! Прекрати!

– Мм… хорошо, ладно. Только помни, что я тебя предупреждал.

– Спасибо, дружище, ты меня какой раз уже спасаешь! – обрадовался Марк.

– Ничего, для друзей все что угодно, что тут скажешь. Но у тебя еще есть время дважды подумать, – предупредил Курт и пристально посмотрел на Марка.

– Я уже спать перестал от этих дум. Достаточно! – ответил тот.

***

У Курта на самом деле план уже созрел во время их разговора. Да, думал он, у меня есть подходящий для этого случая человечек, кто через девять кругов ада привьет ему харизму железного бизнесмена и даже позволит заработать достаточно большие деньги. Пусть это будет жестоко. Пусть он будет сотни раз жалеть о своем решении, но зато получит жизненный урок, который запомнит на весь остаток своей жизни. И неважно, чем это кончится, даже если плачевно. Если ты спекся на жизненном пути, значит, больше не нужен ни миру, ни богу. И нечего тогда тянуть ладошки к свету и вымаливать снисхождение к себе.

Курт улыбнулся, закончив свои мысли, – таково уж было его отношение к жизни, как к своей, так и других людей. Усевшись за руль своего линкольна, он взял трубку и набрал номер.

– Беззубый, приветствую! В общем, есть разговор. Мне нужно, чтобы ты взял под свое теплое крылышко одного человечка…

***

В то же самое время Марк думал о свой прежней работе в магазине. Прекрасный коллектив, отличный владелец, приличные деньги, все было ясно и правильно. Вроде и желать больше нечего, на первый взгляд. Но эти проклятые мысли, как повстанцы из южноамериканских джунглей, вылезали и с нарастающей силой мучили его день ото дня своими нападками. Нужно стремиться быть выше и дальше. Прежний уровень уже не вызывал чувства гордости. Прежние деньги не дарили чувство удовлетворения за свою мощь.

Разве здесь я равнозначен своей Ангеле? Ни на один шаг! Просить ее помочь с работой – вот уж глупости. И хотя она и делала довольно явные намеки, Марк парировал их от раза к разу. Какова была бы его ценность для нее, если он так и дальше шагал по проторенной ею дорожке, доказывая каждый раз свою бесхребетность, неготовность добиваться своего.

Работа инженером? Да, не так уж и плохо. Но разве промышленность не идет на спад? Разве в таком случае он даст повод для восхищения своими достижениями, но принадлежащими очередной корпорации. Марк как никогда сейчас понимал то значение выбора пути для остального куска жизни. Возраст приносит свою мудрость, кто бы что ни говорил, но в целом, он до сих пор не мог понять, к чему же так сильно рвется его душа.

Все-таки я правильно сделал, что поговорил с Куртом, заключил он. И нечего бояться будущего. Сделай выбор, прими его всей душой и отбрось сомнения – так, кажется, он любит говорить. И это правда! Уже сейчас стало гораздо легче. И я понимаю, что он имел в виду. А риск есть риск, но нужно самоотверженно идти к намеченной цели.

Часть VI. Новые времена

Глава 33

Деревенщина слыл отъявленным негодяем по призванию. Негодяем, которого боялись все, кому волей или неволей приходилось работать с ним. Но в большей степени те, у кого была своя семья неподалеку. Отцы, матери и даже взрослые дети его должников и несговорчивых бизнесменов становились главным инструментом жесткого давления, и эта слава шла впереди него. Так полезно для бизнеса, любил он говорить. Ни один из слухов, окружавших его, о кровавых расправах над партнерами и конкурентами вовсе слухом не являлся, пусть и казался надуманным.

Он всегда был непосредственным участником всех неприятных событий, связанных с его именем, и выступал в них самоотверженно, увлеченно, будто это удовольствие для него, словно в этом проявлялось этакое режиссерское мастерство и любовь к профессии.

Того же самого он требовал от своих подчиненных. Его помощники, некогда подобранные с улицы негодяи, еще до встречи с ним имели за плечами и тюремные сроки, и опыт криминальной жизни. Но под его железным руководством обрели многие новые знания или сверхзнания, такие как веру в жестокость, не имеющую границ, стойкость к чужой крови и даже некую жажду в ней.

Только с Деревенщиной они по-настоящему вняли, каково это быть подлинным адептом преступного мира, не способным дойти до твердого дна потому, как нет как таковых пределов. Но к которым следует пробиваться. Именно в этом стремлении Деревенщина и находил ценность в своих подчиненных и так определял их ранг.

Давайте рассмотрим этого замечательного индивида. Борода и гнилые зубы – вот что можно отметить, едва бросив на него взгляд. Абсолютно все гнилые зубы. Можно сказать, одни почерневшие пеньки и осколки, тонущие в воспаленных пунцовых деснах. Деревенщина часто выкидывал злые остроты и шуточки по делу и месту, и сам при этом улыбался, раскрывая обаяние своей улыбки.

Стеснения он при этом не испытывал, впрочем, как и в любых других случаях. Словно никогда и не знал такого чувства. Лечить свои руины он тоже не собирался, и единственная попытка оказаться в кресле зубного врача завершилась для самого целителя хорошим таким нокаутом, всего лишь за несколько мучительных секунд жужжания бормашиной. Повидав со стороны чужую боль, он больше огня боялся ощутить ее на себе. А гнилые десна уже не реагировали на обезболивающее, как очень того бы хотелось.

С виду он был среднего роста, но ходил немного ссутуленный, на макушке залысина. Крепкий сбитый нос и бесформенные губы выдавали в нем бывалого кулачного бойца. Маленькие злобные глазки с плотной сеткой воспаленных капилляров на белках сверкали на все, что представляло собой ценность. Несмотря на приличные доходы, сыпавшиеся на него со всех щелей, он все же таскал на себе грошовую одежду.

Заношенная кожаная куртка, спортивные штаны, несколько бесконечно застиранных маек и туфли – вот и весь его гардероб, в котором когда-либо видели его подчиненные. А все потому, что он был жаден, бесконечно жаден, причем до всего. Ему и целого мира было мало, и десяти подобных миров. Наркотики, займы, договорные матчи, рэкет, не вполне законный бизнес с недвижимостью, ценными бумагами и акцизами. И это далеко не полный перечень его основных доходов. И его ума хватало со всем этим совладать и при этом дрожать над каждым центом.

Ввиду своей жадности он и обитал в районе хибар, где каждый считал своим долгом перебиваться за счет государственных пособий и преступных подработок. Хотя мог себе позволить и приличную виллу где-нибудь в курортной зоне Палм-Бич.

Но была одна странность для такой ненасытной личности, сразу бросавшаяся в глаза. При всех своих возможностях он никогда не стремился расширяться и много лет делил значительный кусок территории в пределах оговоренной зоны, между китайскими и мексиканскими группировками. Нам незачем сильно светиться, часто повторял он.

***

Ангела припарковала машину за три квартала до дома Деревенщины и направилась в его сторону пешком, цокая по тротуару каблуками туфель. Шагая вдоль дороги, она собирала на себе подозрительные взгляды местной нищеты, не слишком благосклонной к чужакам, особенно к таким, как она. А именно к чистеньким и светленьким.

Да, думала Ангела, нужно прикупить что-нибудь поскромнее, обязательно темненького цвета. Светлая одежда меня уже не раз подводила, и сегодня все может повториться, как в худших эпизодах былых времен. А эти шумные туфли, я что, очаровывать кого-то иду?

Она шла мимо довольно скромных одно-и двухэтажных домов, спрятанных в глубинах зарешеченных заборами дворов, мимо пустырей и мрачного вида складов, приспособленных под ремонтные мастерские. Всюду до хрипоты лаяли собаки. Частенько между прутьев мелькали мускулистые фигуры питбулей и стаффов.

Словно желая подчеркнуть изысканность местного быта, кругом рядками стояли переполненные мусорные баки. Молодые парни то тут, то там ошивались небольшими группками и с надменностью взирали на проходящих мимо пешеходов и проезжающие автомобили.

Словом, это показательная картинка удаленного района, где найти себе неприятности не составило бы большого труда. И полиция вряд ли вовремя прилетит тебе на помощь.

Наконец она добралась до пункта своего назначения, коим оказался одноэтажный, но весьма просторный домик с решетками на окнах, злющим остроконечным забором и четверкой собак породы ротвейлер за ним. Обычно неприветливые к чужакам, сегодня они молчали и почему-то отворачивали свои морды, когда взгляд Ангелы падал на них.

Приближаясь к дому, она достала фронтальный нож, щелкнула им и два раза воткнула его в колеса рядом с домом стоящего автомобиля. Дождавшись, когда воздух выйдет, она подошла к входной двери и стала агрессивно стучать дверным молотком, долго и нудно. Но дверь не открывалась. В доме однозначно кто-то был, сомнения прочь, и этот кто-то пялился на нее сквозь окуляр камеры видеонаблюдения.

Тогда она спустилась с крыльца и стала что-то искать на земле, но, не обнаружив на ней ничего подходящего, легко и непринужденно выломала с корнем почтовый ящик, торчавший из газона, вместе со стальным стержнем. Словно следуя своему плану, без вопросов и сомнений она подняла всю конструкцию как копье и метнула ее бетонированным концом прямо в окно, между прутьев толстой решетки.