Дорогой скорби: «Долиною смертной тени»

Рыцари в блестящих доспехах и разношёрстной символикой, отряд в двадцать воинов, выходит из глубин корабля и строится на палубе, а вместе с ними Ариан в плотном кожаном доспехе из шкуры нетча, выкрашенным в цвет угля с перекинутым на шее платом, несущий длинный тонкий эсток, сменив им обычный меч. Готфрид, взяв на плечо тяжёлую секиру, мерно идёт к ним, вместе с Крогом и десятком тяжело экипированных легионеров.

Все собрались, все готовы к смертоносному выпаду, и перед ними встал глава имперской разведки, смотря им прямо в душу.

– Что ж, ударный отряд готов, – смотря на всех, начал Гюнтер. – Ребята, я не буду скрывать, что сегодня вы идёте на верную смерть, но она будет сладка, ибо сражаетесь вы за Тамриэль! Там в крепости противник собрал остатки гнилой мощи, которую некогда желал обрушить на ваши головы, на ваши семьи и друзей. Вы не будите знать пощады, как и они не знают её к вам. Вы столкнётесь с порождениями тьмы, мужайтесь! Империя, Тамриэль смотрят на вас!

Магу остаётся только махнуть руками, и вся группа воинов пропала в телепортационной вспышке, исчезла с палубы корабля. Следующей секундой Азариэль пронёсся сквозь пространство и обнаружил себя и всех остальных – крепко стоящими на каменной тверди.

Азариэлю пришлось сразу принять выпад – неумелый удар рычащего нордлинга в чёрной эбонитовой броне прошёлся по доспеху альтмера, оставив царапину. Порт за считанные секунды наполнился неисчислимым множеством воющих сектантов в лёгких меховых одеждах – куртках, штаны и сапогах, вооружённых кинжалами и мечами из железа. Рыцари обагрили свои клинки, легионеры с короткими мечами выстроились в ровный строй.

Готфрид ворвался в неровные ряды стекающихся нечестивцев, его секира обрушила на культистов в мантиях гнев и ярость севера. Крог же отстреливается из арбалета практически позади всех и каждый его болт несёт смерть.

Гэ’эль вступилась за своего возлюбленного и молнии, высокоразрядный небесный огонь сорвался с ладоней альтмерки и превратил эбонитовую пластину в сыпучий кусок раскалённого металла. Азариэль вогнал меч сквозь броню норда и откинул его.

Артиллерийский корабль дал о себе знать и его катапульта подняла в воздух пламенный снаряд – огненный шар расчертил полосу, став подобием смертоносной маленькой кометы, взорвавшейся у самых толстых врат. Лучники вступили в противостояние со стрелками на стенах, и прибывающих ордах врагов, на которые упал дождь острозаточенных стрел. Рыцари неукротимым наступлением, марая в крови и сажи пластины изумительных доспехов, расчистили площадку в порту, ставшую плацдармом для наступления.

Ещё два корабля вошли к верфям – лодки опустошили свои палубы, выпуская целую свору наёмников с щитами, топорами, булавами и самострелами. Две волны сошлись друг с другом, кромсая и разрывая друг друга, пробивая дубинами и разрубая лезвиями.

– Нужно сокрушить эти ворота! – приказывает Азариэль, отгоняя широкими замахами от себя кучу врагов. – Если не прорвёмся, то завязнем тут!

– Крог! – кричит Ариан, насаживая врага на эсток. – Давай нашу! Имперцы предупреждены!

Гоблин молча кивнул и рванул вперёд, орудуя штыком как пикой. Лезвие рассекает ткань и пронзает кожаные панцири тех врагов, которые попались на пути Крога. Лапа цепляется за гранату, и гоблин швыряет её прямо под самые ворота, выполненные из нагромождения древесины и камня. Две секунды прошло и к небу устремился столб из яркого алого дыма, на которую сориентировалась катапульта, став методично испытывать крепость оборонного строения.

Азариэль рассёк тканевое одеяние противника, переводя тут же клинок для замаха и опустил его на второго врага, отправив того в лапы Бала. Отовсюду раздаются крики и вопли сумасшедших сектантов, поющих славу Молаг Балу и ради него бросающимися на клинки имперцев. Альтмер видит всюду расставленные палатки, у тяжёлых ворот стен, бывшие пристанищем множества еретиков.

Под разрушительные аккомпанементы катапульты артиллерийского огня ворота поддались и кусками разбитого камня и опалённой древесины они посыпались на пол крепости, открывая путь дальше, в глубину крепости, где их уже ждут более совершенные войска.

– Вперёд! – кричит Азариэль, прикрывая спину своей жене, защищая её от шального удара булавой по позвонку. – Прорвёмся к главному дворцу, и закончим со всем этим!

Широкая дорога, длинная и стеснённая высоченными строениями древненордского типа, ещё не занята войсками этого острова. По плитам забежал Азариэль, возглавив наступление, а за ним хлынули рыцари, легионеры и наёмники, которые стали отбиваться от сочащихся войск из глубин города. За ним, чуть прихрамывая следует Варкут’нель-Гайн, высвободивший дар Единого и больше не способный им воспользоваться… но тем не менее он всё так же смертелен. Его посох вихревыми атаками глушит и выбивает дух, шипы рвут лёгкие доспехи, а слова молитвы отгоняют злых духов, усиливающих последователей мерзкого культа.

«Откуда все эти люди, эльфы, аргониане и катжиты?», – спросил себя Азариэль, смотря на разношёрстное собрание противостоящих им.

Когда ворота пали, из глубины города хлынули под завывание горнов и труб, воины сердца культа. Солдаты в железной, стальной и кожаной броне разных видов, держа в руках мечи и топоры, булавы и кинжалы на любой манер, накинулись на проникающих в пределы города рыцарей и легионеров, наёмников и магов. Всё превратилось в одну большую мешанину, где слышится крик поверженных, боль и стоны убиенных, и стук оружия о щиты и броню.

Азариэль своими глазами видит, как из узких улочек хлынул сумасшедший поток врагов, времени на размышление, где они тут ютились – нет и он бросается вперёд, пока широкая дорога ещё не занята. Крог отбивается гранатами, закидывая их в самую толпу врагов и орошая их потоком из осколков и огнём. Его арбалет выпускает болт за болтом по врагам на стенах, пока наёмники взбираются пошли на самоубийственный штурм стен, вступив в битву за башни у врат, ведущие наверх.

Вражеские колдуны, окутанные чёрными мантиями с капюшонами дали о себе знать, когда из разрезов, изливающихся ядовито-фиолетовым цветом, на теле реальности хлынули призванные войска тёмных богов Обливиона. Дреморы и кланфиры, скампы и алчущие – все они встали на пути у Азариэля, преградив путь к главному строению. Катапульта стала бить ещё дальше, огонь разрушения в камнях льётся на улицы и разбивает каменные строения, обрушивая хрустящий дождь обломков на головы противника.

Готфрид машет секирой возле группы рыцарей, круша головы, руки и ноги сектантов, марая их кровью снег и камень под ногами. Возле него Ариан накалывает культистов парирует аккуратно выпады и контратакует неся скорбь по утрате каждому последователю даэдра. Крог был оттеснён к ним, его боезапас кончился, и он с булавой орочей работы и широкой павезой, отошёл к ним. Они встали у самых ворот, где туча даэдропоклонников остановила всякое их продвижение, телами и кровью купив эту остановку. Лучики Империи взобрались на освобождённую часть стены и облили сторонников Бала ливнем стрел, отчего улицы ныне завалены телами ворогов.

Азариэль пронзил скампа, пропуская замах когтистой лапой второго порождения Обливиона, который рассёк белоснежный табард и выцепил один аметист. Тут же его сожгло жаркое пламя, отбросившее ударной волной тварь в толпу таких же существ. Гэ’эль прикрыла ещё пару существ порывами магии, развеяв их пепел по сильному ветру и встала рядом с Азариэлем, с заботой прикрыв его магическим щитом, дав ему больше возможностей для боя.

Имперские маги вступили в сражение стихий с колдунами культа. Молнии засияли над воюющими ратниками, шары пламени, рвущиеся громоподобными взрывами заставили землю трястись, а смертоносные вихри ледяных осколков заплясали в поднебесье. Альтмер втянул порцию воздуха, находя там знакомые оттенки запахи палёной плоти, пепла и гари.

– Азариэль! – взывает Варкут’нель-Гайн, пронзая шипами шею воющего имперца и тут же нанеся оглушающий падающий удар по голове скампа. – Нас окружают! Нужно прорываться!

– Как?! – отвечает ему эльф, блокируя ятаган дреморы и вторым ударом расцепился с ним, чтобы только отбить выпад второго противника. – Нам очень нужны войска, чтобы дальше идти.

Посмотреть на то, как стали погибать рыцари и наёмники под ударами молота вражеской армии, не был времени. Их всё больше теснят обратно, а призванные чудовища с яростью выполняют долг перед Балом.

– У нас нет выбора. Мы должны продвигаться! – ревнитель Единого пошатнулся, когда у его носа просвистел тяжёлый молот. – Иначе, мы завязнем тут навсегда!

– Не бойся, Азариэль, Единый ведёт нас, и мы не подведём его! Наши окружены всеми силами слуг тьмы на всех фронтах. Они не прорвутся, но малый отряд сможет!

– Значит, – сжимает губы и меч Азариэль. – Нам остаётся одними идти туда, – парень оборачивается, чтобы посмотреть на своих друзей, возможно в последний раз.

Готфрит… он с ним мало говорил, мало общался с другом, который ему как брат. Сейчас этот нордлинг в яростном пылу сражения, его секира как пёрышко летает туда-сюда, впиваясь в плоть и доспехи врага. Он дал клятву – сражаться с тем, кто опасен миру, и идёт за Азариэлем в самое пекло бойни. Рядом Ариан. Его эсток прекрасен – смертоносная игла, заключившая выражение острой боли у сердца норда. Даэдропоклонники, там, на острове забрали его жену, и он никогда не упустит шанса загнать в гроб пару десятков слуг принцев Обливиона. И Крог – гоблин, видящий теперь в Азариэле своего хозяина и поквитавшийся за унижение с ильгаметянами. Он ловко орудует булавой, дробя кости еретикам и обеспечивая их душам преждевременную встречу с Балом.

Меч зазвенел о тяжёлый вычурный чёрный доспех дреморы, прежде чем пробиться сквозь металл и лишить духа ворога. Азариэль кинулся к Гэ’эль, крича, чтобы окружавшие их рыцари медленно отступали. Альтмер помнил план Гюнтера – занять центральную улицу, часть стены, провести зачистку главного здания от всех глав и вывести на улицы да казнить там вражеского иерарха, тем самым лишив секту управления и подорвать боевой дух поклонников даэдра, что позволит быстро справиться в оставшимся сопротивлением. Теперь же всё поменялось.

Азариэль уворачиваясь от меча, неловко встаёт в боевую позу. Лихая стрела коснулась острием лезвия его щеки, оставив царапину, а булава зашедшего сзади сектанта подломило колено, и парень встал на одну ногу. Гэ’эль ринулась на помощь и ледяные копья уподобились снарядом скорпионов – первый прошёл насквозь еретика и окрашенное в багровый продолжило путь, второй снаряд смог найти лазейку в чешуйчатом доспехе воина-культиста и данмер, в последний раз взглянув на мир со льдом в животе упал на землю.

Эльфийка бегом добралась до парня и собрала остатки магических сил, вобрала их в кулак, чтобы высвободить мелькнувшую злобу. Поток жаркого пламени бушующем морем высвободился перед ней и окатил стоящих впереди ревущих и галдящих слуг Молага Бала, изжарив и бросив на камень.

– Нам нужно туда! – показал Азариэль на здание, стоящие в конце острова и размерами да видами напоминающее входную древненордскую крипту Лабиринтиана, из которой исходит башня, высокая и широкая, внушающая трепет на каждого, кто посмотрит.

– Не-ет! – возразила Гэ’эль. – Мы там все поляжем! Я не хочу тебя потерять!

– Доверься Единому! – перекраивает бой Варкут’нель-Гайн. – Если мы там не окажемся, нас сомнут. До врага в любом случае нужно добраться и низвергнуть его!

Эльфийка только кивнула и подняла руки, захватывая всех в объятия магического касание. Одно мгновение и все трое пропали в вихре света, переносясь далеко к краю острова.

Они вышли из магического разреза у самых ступеней высокой платформы. Азариэль посмотрел вперёд, почувствовал себя на мгновение жалким возле этого грандиозного изваяния и понял всё сумасшествие их миссии. Как они втроём смогут зачистить эту башню, если только они сами не возымеют силу даэдра. Ещё долго можно разглядывать это, но обстоятельства не те.

Враг переключился на них. Не менее сотни, а то и больше, экипированных сектантов стали течь к ним, поддерживаемые дреморами-кинмашер, выделяющихся на фоне остальных высоко поднятыми клейморами. А из окон на них уже посматривают лучники. Знамёна, Азариэль впервые увидел полотна, повешенные на деревянных опорах куски рваной ткани, на которых выжжены или нацарапаны символы – рогатая голова с клыкастым ртом, а вокруг неё два крыла.

– Старик, ты куда нас завёл?!

Варкут’нель-Гайн ничего не ответил. Он лишь взял какой-то сверкающий предмет, несколько драгоценных камней и швырнул их перед собой. А затем коснулся пояса и поднял бумагу вверх. С его руки взмыл шар света, засверкавший в метрах двадцати над полем боя и давший знак тем, кто ждал его.

Неожиданно засиял свет магии перемещения и стал сам воздух сгущаться возле троих. Дреморы со смущением переглянулись, их лица, освещённые вспышки выразили недоумение, которое резко перешло в злобу и страх. На поле боя появились тяжёлые воины – закованные в имперские блестящие латы, украшенные золотым растительным орнаментом с толстыми щитами-павезами, отмеченными знаком дракона, и булавами наперевес вышло не менее двадцати «рыцарей». Головы защищены толстенными шлемами с гребнями. Им не требуется приказа, они, как только увидели рогатых существ, моментально бросились на них, накрыв ударами булав, из которых сочится огонь, холод и мерцают молнии. Доспехи не выдержали такого напора и стали мяться, как бумага, рык и вопли пролетели гулом у крепости.

Из последнего разрыва в пространстве выпрыгнул воин, сбросивший плащ и явивший чуть морщинистое с седым волосом лицо.

– Гюнтер! – удивился и обрадовался одновременно Азариэль. – Как ты здесь оказался?

– Твой учитель предложил мне и элитному отряду эту идею. Наложить заклинание отметка к каждому аметисту, а потом по индивидуальным свитками перенестись к вам. А шар света указал бы, когда нужна вам понадобится помощь.

– Хорошо, – Азариэль посмотрел на то, как рослые воины имперской армии втаптывают противника в камень, вбивают его убийственными ударами в землю. – Ты думаешь, что двадцатки нам хватит?

– Мы не будем зачищать это здание. – Гюнтер поставил ногу на одну из ступеней, доставая что-то из сумки. – Мы взорвём его.

– Как?

– Круг моих чародеев отступил на корабли. Они объединили силы для группового заклятья. Ещё немного и от крепости не останется и следа.

– А почему один не может это сделать?