Гиблое место

– Совсем нет. Одним меньше, одним больше. Ее в землю, а преступника в камеру. Я, знаете ли, к таким вещам привыкший и иллюзий не питаю.

– Так уже и преступник пойман? – удивленно спросил он.

– Конечно! Сожитель был у нее, он и убил, – Анатолий Герасимович посмотрел на мужчину и дополнил: – А кто еще бы такое мог сделать и зачем? Тут все понятно, ревность. Женщин на острове у нас мало, вот он приревновал к тому же соседу.

– Это хорошо, что сразу нашли. А кем была осужденная? Больно мне интересно, какие женщины к вам сюда попадают.

– Убила кого-то из ревности, не помню только, кого, то ли жену любовника, то ли самого любовника. Я их не запоминаю.

Они вылезли из повозки и отправились к месту посадки. Анатолий Герасимович пожал руку гостю и увидел на его ладони длинную и узкую красную полосу, это был след от веревки, которой он обвил руку, когда душил бедную женщину. Убийца зашел на судно, помахал начальнику тюрьмы, тот, в свою очередь, помахал ему в ответ, пароход начал отдаляться от берега. Анатолий Герасимович долго стоял на берегу, провожая незваного гостя. Когда пароход начал превращаться в размытое пятно, он сел в повозку и отправился назад в город.

Наступил вечер, Анна совсем изменилась и была весела и как никогда разговорчива. Арман был удивлен таким переменам, он не мог привыкнуть к изменениям в настроении Анны, к ее скрытности, которая могла смениться откровенностью, но именно это его в ней и привлекало. В минуты искренности она ему рассказывала о своем детстве, он внимательно слушал и видел в этот момент в ее глазах такую теплоту, что ему хотелось подойти к ней, обнять и никогда не отпускать.

– Я предлагаю назвать его Персей, – начал разговор Арман.

– Персей? Это тот, который отрубил голову горгоне Медузе?

– Тот самый.

– Ты меня сравниваешь с горгоной? – не теряя веселого расположения, спросила Анна и бросила в него подушку, которая лежала у нее в изголовье в кресле.

– Ни в коем случае, – ответил он, поймав подушку и кинув ее ей обратно.

Они еще поговорили о многом, Арман рассказал о своей работе в театре в России, они выпили чаю, и Анна спешно начала собираться, чтобы выйти из дома. Она надела простое белое платье, собрала волосы в пучок. И, наверное, впервые сообщила Арману, куда она пошла, а собралась она к начальнику тюрьмы.

На улице было уже темно, шел девятый час, людей на улицах было очень мало. Дом Анатолия Герасимовича находился недалеко от тюрьмы. Он был просторный и состоял из трех комнат и кухни. Он был уставлен хорошей мебелью, стены украшали картины. Заходя в него, ты сперва оказываешься в большой прихожей, из которой в гостиной, где он принимал посетителей и гостей. Все комнаты в доме были изолированы друг от друга и имели двери. Для работы одну из комнат обустроили под кабинет, на кухне только готовили еду, завтракал и ужинал он в гостиной. Спальня была очень просторной с двуспальной кроватью, вдоль стен стояли шкафы и комоды, но он в ней ночевал редко, в основном засыпал на софе в гостиной или кабинете.

Так поздно он не ждал гостей и, услышав стук в дверь, с недовольством пошел открывать ее. Он уже собирался ложиться спать, после последних волнений сосредоточиться на работе он не мог. Отворив дверь и увидев на пороге Анну, он не смог сдержать своего удивления и радости, широко улыбнувшись, он заключил ее в свои объятья. Приподняв ее от пола, он занес ее в дом, оказавшись в гостиной, он начал помогать ей снять пальто, она сказала, что справится сама, он отошел от нее, подумав секунду, побежал на кухню, чтобы принести чашки и чай. Анна присела на софу, рядом стоял журнальный столик. Анатолий Герасимович появился с двумя чашками и заварочным чайником, поставил их на стол и начал разливать чай по чашкам. Он не отрывал взгляда от Анны и пролил чай мимо на столик, руки у него немного тряслись, они в первый раз вместе наедине в такой обстановке.

– Вы говорили, что этот человек сегодня покинет остров. Это так?

– Да, его здесь больше нет, вам ничего не угрожает. И, знаете, я спросил свою помощницу про папки, и она уверяла меня, что эти дела новые, и она к ним не прикасалась даже. Вот загадка, как так получилось?

– Действительно, загадка, – робко ответила Анна и по взгляду поняла, что он разгадал ее причастность к подмене.

– Я закрою глаза на этот инцидент и не буду пытаться докопаться до истины, но второй такой случай может усугубить положение человека, который это сделал, – Анна теперь уже не сомневалась, что он все понял, и это предупреждение адресовалось ей.

– Как долго он будет думать, что я мертва?

– Месяца три точно, а там по концу года я должен передать списки живых и умерших на острове. Поймите, я не могу признать вас умершей, вас здесь знают многие, особенно служащие, если они увидят вашу фамилию в списках, пойдут разговоры, и будут возникать вопросы. А там неизвестно, решит он свериться со списком или нет.

– Я все понимаю и благодарна за эту помощь.

– Этого мало, я должен сделать для вас больше.

– Нет, теперь моя очередь сделать для вас хоть что-то, – с этими словами она приблизилась к нему на софе и начала целовать в губы.

Арман не удержался и решил пойти к дому начальника, чтобы встретить Анну и вместе с ней пойти домой. Подойдя, он увидел свет в одной из комнат, чтобы посмотреть в окно, ему пришлось зайти за угол дома, не было необходимости подходить близко, он смог хорошо разглядеть, как они, сидя рядом, слились в поцелуе. Арман не смог сдержать злости и ревности, нашел на земле камень, тут же бросил его в окно, звон разбивающегося стекла раздался в тишине так сильно, что разбудил собак, и их лай начал цепочкой разноситься по городу. Он же что есть сил побежал домой.

Через двадцать минут Анна в сопровождении солдата вернулась домой. Свет был везде погашен, Арман спал на своем месте в гостиной. Его частое и глубокое дыхание было слышно ей на кухне.

– Твоя собака не лает, – Анна стояла посреди комнаты и, не услышав ответа, зашла к нему в гостиную и села край софы.

Арман укрылся с головой одеялом, из-под которого до сих пор были слышны частые вздохи.

– Я знаю, что ты не спишь.

Он не отвечал, Анна погладила его голову через одеяло и пошла в свою комнату.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. Айны

Ноябрь выдался снежным и морозным, время текло медленно, убивая своей монотонностью и однообразием. Новый день был похож на предыдущий, но, вспоминая события сентября, это не могло не радовать. У Анны не было более теплого пальто, и она решила приобрести пушнину и сшить себе шубу. Это было дерзкое решение, учитывая, что в шубы были одеты только жены офицеров, а никак не осужденные. Анну это не смущало, а, наоборот, веселило и забавляло, вызывать зависть в этих женщинах было одним из развлечений Анны.

Решено было ехать в селение коренных жителей острова – к айнам. Они заготавливали шкурки лис, кроликов и всех, кого могли раздобыть на охоте, в основном они их меняли на продовольствие, но и от денег не отказывались. Анна располагала только деньгами, заработанными гаданьем и шитьем платьев. После ее первого появления в клубе молодые жены офицеров заказали ткани и молили ее сшить им платья по моде. Арман просился ехать с Анной, но она ему отказала и взяла с собой Алексея, который все еще не терял надежды на ее расположение и украдкой оказывал знаки внимания. Нужно было ей это для собственной охраны, и человек с оружием был кстати, на своем пути они могли встретить дикого зверя или наткнуться на недоброжелателя. Отправиться было решено на санях, от тюремных лошадей Анна отказалась, и они с Алексеем отправились к поселенцу, который смог развести приличное хозяйство на этой земле и у которого имелись крепкие кони. Получив оплату, мужик предложил запрячь коня, но был удивлен, когда Анна отказалась от помощи и сама пошла в загон. Она отвязала коня, подвела его к саням и начала запрягать, она с легкостью закрепила удила, хомут на шею животному, перекинула через спину подпруги и затянула их, конь начал топтаться на месте, когда она затягивала шлею.

– Неплохо, – сказал мужик, когда Анна вывела запряженного коня из ворот. – Никогда бы не подумал, что такая, как вы, способна на такое.

– Какая такая?

– Ну… – он замялся, она ему хорошо заплатила, и он надеялся получить еще немного денег по их возвращении и обидеть ее не хотел, но и ответ на ум не шел.

– Да ладно, не межуйся, – сказала Анна, похлопав его по плечу. – Помогите мне лучше забраться.

Мужик с легкостью подсадил ее, и она, усевшись, взяла поводья в руки.

– Ну, Алексей, не робейте, прокачу с ветерком.

Алексей залез на сани, сел рядом с Анной, и она, свистнув и припустив поводья, дала понять коню, что можно трогаться.

– Где вы этому, Анна Александровна, научились? – спросил Алексей.

– Так я выросла в деревне, там всему научишься. А еще раз назовешь меня по отчеству, я тебя с саней скину, на съедение волкам.

– Так точно!

Ехать до поселения айнов было далеко, по непрокатанной дороге они смогли добраться только за полдень. Анна даже начала волноваться, что они сбились с верного пути и заблудились, но тут вдалеке начали появляться дома местных жителей. Дома были совершенно разными, но стояли близко друг к другу, сплоченно, как будто там живет одна большая семья. Стены домов были сделаны из дерева и обшиты корой и сухой травой. К ним навстречу скакал местный житель, Анна махнула ему рукой, он остановился, и она спросила у него, в каком доме можно купить шкурки лисы. Он указал на дом, который больше походил на юрту, чем на привычный для глаза городского жителя дом. Хозяин дома находился на улице и чинил колесо от телеги. Неподалеку бегали дети, играя в какую-то игру, напоминающую салки. Они смеялись, ребенок постарше, убегая от младшего, специально споткнулся и упал на землю, давая себя догнать, дети начали барахтаться в снегу и громко смеяться. Мужнина, поняв, что приезжие едут к его дому, оставил свою работу и, выпрямившись, встречал гостей. Когда сани остановились у его дома, Алексей быстро спрыгнул с них и помог Анне спуститься на землю. Мужчина смотрел на них с опаской, человек в форме редко был к добру. Алексей подошел к нему, и они пожали друг другу руки. Анна с улыбкой смотрела, как играют дети, и завидовала их беззаботности. Пока она осматривала окрестности, Алексей объяснил хозяину дома цель их приезда, мужчина утвердительно кивнул ему и предложил пройти в жилище.

– Анна, – окликнул Алексей ее и, руками указывая на дверь дома, дал понять, что их пригласили пройти внутрь.

Они оказались в просторном помещении, вдоль стен были места для сна, посередине стоял очаг, сложенный из камней. Хозяин по традиции предложил им сесть за очагом лицом к входу, это было почетное место, сам хозяин сел справа от них, за его спиной на полу и скамье стола посуда, на стене висели ружья и длинные ножи. Слева сел старший сын хозяина, у входа сидела хозяйка, она пристально смотрела на Анну, как будто пыталась всмотреться прямо ей в душу. Им предложили чай, и они не отказались. Анна сняла пальто и принялась греть руки от очага. Выслушав пожелание Анны купить у него мех лисы для шубы, мужчина отправил сына принести из амбара, где они хранили выделанные шкуры, то, что просит гостья. Хозяйка вышла за ним. Вскоре он вернулся со шкурками огненно-рыжего цвета. Анна погладила мех рукой, прикоснулась к нему щекой, приложив его к лицу, спросила у Алексея, идет ли ей. На пороге появилась хозяйка, в руках у нее были шкурки животного черного цвета, она подошла вплотную к Анне и передала ей их в руки.

– Черный, – сказала женщина и добавила: – Как твои дела и мысли.

Анна с ухмылкой посмотрела на женщину и взяла мех в руки. Она заметила, что хозяин дома был напуган и недоволен таким поведением своей жены. Он бросил на нее строгий взгляд, и она, повинуясь, села назад у входа в жилище. Он видел больше угрозу в Алексее, чем в Анне, он был обеспокоен тем, чтобы военный не оскорбился таким обращением с его женщиной и не принес проблем в их дом, ведь он мог признать браконьерством его промысел и довести дело до суда.

– Это черный песец. Теплый мех, – начал хозяин дома. – Жена имела в виду, вам подходит, – как бы приискивая добавил он.

– Я возьму лису. Ваша жена неправа, он мне не подходит, – Анна встала. – Напоите коня, и мы едим обратно.