Марта

Сколько обиды жгучей подарила любимому! Ему так тяжело было, все сомневался в чувствах моих. Надо же было такому случиться, чтобы, наконец, поняла, что люблю его. Как люблю! как сильно тоскую сейчас! Хоть бы на мгновение голос услышать, к груди его прижаться. Увидеть сторонку свою родную. – Глаза слезами наполнились…

? А небо там… какое дивное!… звезды… такие тихие! По берегу разлитого солнца резвиться, что дитя, закат…

И ночи там нежнее шелка. Звенит, не умолкая, влюбленная трель соловья. Рассветы густые, бескрайние нивы умывают росою жемчужной. Медом напоены луга.

По долине широкой несет свои воды река – матушка. Так глубока она и полноводна! Купается солнце в могучей волне и плещется рыба в прозрачной воде. Рыбацкие лодки с богатым уловом спешат к берегам, где несчетные стада пасутся. Свирель пастушья тешит слух напевом ласковым.

В тенистых лесах там кукушка считает года… Древние дубы и сосны звонкие соперничают с ветром напористым. Он, игривый, все тучки в одну соберет – дождь теплый, тихий прольется. И таким блаженством наполнится земля!..

Родная сторонка, прекрасна, как чудо, как мама любима, и так же до боли близка. Я знаю, лучше нигде не сыщешь! Да, разве, меня ты поймешь?

Пауза долгая, неудобная повисла в комнате. Эхом едва слышным отбивались последние слова девушки, пронзенные отчаянной тоской, от мягких, оббитых красным гобеленом стен. Медленно качался в кресле, склонивши голову на грудь, раздумывая над ее словами,

–Много и много веков тому назад наша планета была похожа на вашу, такая же зеленая и теплая. Такая же живая и уютная. Люди здесь тоже жили добрые, отзывчивые, красивые. Правил тогда Совет Мудрейших, которых избирали каждые десять лет.

Испокон веков так было. Все были довольны и счастливы на протяжении многих и многих лет. Время шло и стали появляться первые люди, которые вначале тихо, потом все громче, стали высказывать недовольство.

Они хотели приумножить свое состояние, увеличить наделы земли. А для этого необходима была власть, что давала возможность завладеть всем, о чем мечтало сердце жадное.

Стали подыскивать сторонников своих идей. Отбери и властвуй – главная цель. А так как было их не один и не два, а великое множество, появились отряды, вооруженных до зубов, бандитов.

И вскоре войны, что, казалось, никогда не закончатся, принесли на планету пожары, разруху, голод, холод, ужасные болезни и смерть. Некогда веселые города превратились в пустынные, заброшенные развалины. Плодородные поля пришли в запустение. Выгорели или вырубились леса. Кровью залита земля. Повсюду слышался голодный плач детей – сирот и безутешные рыдания матерей, потерявших в этой кровавой бойне сыновей.

Кругом, куда ни глянь, одни трупы, которые уже некому было хоронить. Мужчины заняты были тем, чтобы забрать у соседа дом, его землю, его жену или дочерей. Нарушено было равновесие между добрыми и злыми силами. В этой смертельной схватке зло победило.

Не мог на все это смотреть безучастно Спаситель. И сорвалась наша несчастная планета со своей орбиты и понеслась по Вселенной, словно песчинка малая, в каждое мгновение, грозя развалиться.

Тогда собрались все женщины и стали горячо молить Бога о помиловании. Были услышаны их молитвы, планету оставили невредимой, приблизив почти вплотную к Земле, сделав ее спутником небесным.

Снова очень многие погибли тогда. Остались только избранные. Они вынуждены были закапываться, чтобы спастись от лютой стужи. Солнце остыло для нашей планеты. Вечная мерзлота полонила ее.

Тогда к власти пришли мои далекие предки. Они смогли сплотить оставшихся в живых тех немногих, которым по велению Неба судилось продолжить свой род. Совместный труд по благоустройству сплотил их. Вместе дружно трудились над перестройкой когда-то могущественного государства.

Лишившись навсегда зеленых лесов и плодородных долин, солнечного тепла и благословенных дождей, им пришлось приспосабливаться к новым условиям. Это заставило работать мысль. Наши гениальные ученые создали город под землей, где есть тепло, свет и вода. Где выращивается достаточное количество овощей, фруктов и различных диковинных растений.

Научились делать все мыслимое и немыслимое. Даже золото, бриллианты, серебро – все это усилием мысли. Благосостояние и радость поселилась в нашем подземном городе. Затеплилась надежда на счастливое будущее.

Но таилось и снова возрождалось зло. Зависть и жадность спрятались по ущельям и углам укромным. Предательство раскрыло свою голодную пасть. Снова стала проявляться могущественная и враждебная сила зла. Переплелись в душах жадность и зависть, подлость и высокомерие, ложь и лицемерие, злоба и недоброжелательность. И тогда еще раз наказаны были мои соотечественники и все их последующие поколения. Они потеряли человеческий облик. Стали такими, какими ты сейчас нас видишь. Вот такая грустная история.

? Разве уже ничего нельзя изменить? Может, опять собраться всем вместе, и просить о прощении. Авось, смилуется Небо и пошлет милость свою.

? Историю нашего мира знаю только один я. По крайней мере, мне так кажется. Остальные же довольны своей настоящей жизнью, а о прошлом не знают, или не хотят знать. Есть у меня тайна одна тайная. Спрятана за потайной дверью, ключ от которой ношу на груди. Нет доступа к ней никому.

Уютно потрескивал огонь в камине. Дана немного успокоилась. Значит, выход для нее какой-то все-таки есть.

?С тех пор давних, незапамятных осталось поклонение и обожествление женщины, что смогла спасти планету от разрушения. И, если мужское и женское начало сбалансированы, в нашем, довольно-таки благоустроенном мире, царит гармония и счастье.

Когда нарушаются – снова может возникнуть хаос. Зло дремлет, хотя власть его, как ты видишь, здесь вечна и незыблема. Мужчина у нас считается созданием духовно и физически несовершенным, пока не пройдет через плотское познание священного женского начала. Мальчик, а не муж. И только рядом с достойной себя женщиной он получает все, что делает его могущественным человеком в нашем закрытом мире. Вот и мой черед настал. Скоро должен пройти обряд посвящения в короли.

Задумался, забыв о камине. Огонь стал гаснуть, шипя обиженно. Опомнился, подкинул поленья снова.

? Мать моя уверена, кто сам родился сапожником, не может иметь в роду принцев. От зайчихи не жди львенка. Поэтому в жены девушку мне подбирали очень тщательно. Долго изучали достоинства будущей королевы, ее таланты.

Хотя во сне ко мне приходила девушка не похожая на предполагаемую невесту. А тут ты. Так неожиданно и чудесно.

Голос его мягкий, низкий, успокаивал, навевал сон. Согнувшись калачиком, не заметила, как уснула. Последние слова утонули в сморившей ее дремоте. Осторожно отнес ее, сонную, на постель. И потом еще долго сидел у камина, задумчивый и невеселый.

Так друг за другом потекли тоскливые, безрадостные дни. Только вечерами разговоры их в сумерках приглушенных. Он, чувствуя ее отвращение, старался сидеть в темноте. Дана, благодарна, что не приходится смотреть на его жуткий, отталкивающий вид, пыталась выяснить, что нового у королевских звездочетов.

Из слов мужа следовало только одно, перемен в ее жизни в ближайшем будущем не предвиделось. Потом перестала верить в то, что пытается ей помочь. Она догадывалась, что хочет, чтобы она навсегда осталась в этом мире. Время для размышлений было достаточно. Все равно, что бы ни было, должна исчезнуть из этой жизни, хочет он этого или нет. И пусть их фантастический мир даже погрузиться во тьму, даже распадется. Ей до этого нет дела. Она хочет домой. На Землю. К маме.

***

Королеве матери очень не нравилась семейная жизнь сына. Ей было обидно наблюдать, как сторонится принца странная его жена, что ничего, кроме страха и отвращения она к нему не испытывает. Сердцем своим чуяла, как страдает сын. Она понимала, что только исчезновение неугодной невестки сможет наладить жизнь наследника.

План созрел быстро. Надо просто выманить невестку из покоев, а там уже все произойдет само по себе, будто случайно. Принц, наконец, сможет жениться на девушке из их круга. За ужином сегодня была, как никогда, любезна. Лично сама приготовила чай для королевича.

Когда вернулись в спальню, он, на удивление, сразу крепко уснул. Дана, поборов в себе чувство страха, попыталась растормошить, но его, будто кто мертвой рукой обвел. Увидела на расстегнутой шее ключик, висевший на массивной золотой цепочке, весь усыпанный бриллиантами. Боязно оглянулась, осторожно сняла. С глухо бьющимся сердцем вышла в коридор. Там никого. Вначале нерешительно, потом все быстрее пошла по коридору. Каждый шаг гулким эхом отзывался в длинном, пустом помещении.

Запыхавшись от быстрой ходьбы, интуитивно остановилась перед высокими деревянными дверьми. Сгорая от нетерпения, глубоко втянула в себя воздух. Пронзило острое чувство вины, отчаянно смешанное с робкой надеждой.

Толкнула тяжелые двустворчатые двери, они бесшумно распахнулись. Постояла на пороге, осматривая небольшой круглый зал с массивной каменной колонной посередине. Ощущение было такое, будто заглядывает в пасть страшного, чудовищного зверя.

Мрачное, красноватое освещение мешало что-то хорошо разглядеть. Собравшись с духом, тихонько скользнула в зал. Тонкий, голубоватый лучик высвечивал пятно на противоположной стене за колонной.

Там оказалась железная дверь, искусно украшенная чудным орнаментом. Руками, дрожащими от нетерпения, вставила ключик в замочную скважину, повернула, дверь легко открылась.

На мраморном изящном столике, на золотом подносе стояли две, разные по величине, пустые золотые чаши, густо украшенные самоцветными камнями. Рядом мраморное изваяние очень красивой молодой женщины. Видно, богиня. Удивительное по красоте ожерелье. Тут же удобное небольшое кресло. И это все, – скривилась Дана, огорчившись. – Вся тайна.

На стене, прямо перед ней, висел портрет знакомой до боли, женщины. Пригляделась и поняла, что это Наина. Она смотрела на нее с печальным укором. Заморгала виновато, – я так домой хочу, к маме, – привычно пронеслась знакомая мысль… и тут она увидела мать, точнее ее глаза, печальные, виноватые. Дана от неожиданности села в кресло. Мурашки пробежали по телу. Лицо обдало теплым ветерком. Где-то наверху заворковали голуби. Слезы хлынули из глаз обильные.

? Мамочка, я так увязла в жутком мире. Здесь мгла беспредельна, а утро не наступит. Смешались дни и ночи, переплелись, не разделить. Здесь птицы не поют и облака над головою никогда не проплывут. Вверху над нами вечная зима. Запорошила снегом вьюга злая пустынный, вымерзший пейзаж.

Тут властвует обман. Слова притворством и враньем пронизаны. В негостеприимном доме этом постель моя так холодна… Я постоянно с кем-то, каждый раз одна. Как я скучаю, мамочка!

Хочу стать паутинкой и обмануть судьбу. К тебе вернуться лучиком рассветным, лицом в ладони теплые уткнуться и рассказать о жизни теперешней своей, такой тоскливой…если б ты знала, мама!

Никогда не перестану ждать встречи нашей. Ты не устанешь верить, что мы встретимся, да?… Когда?…

Тихо слезы глотая, – благодарна судьбе коварной, что вижу сейчас глаза твои ласковые. Мам, знаешь, – всхлипнула,– я досыта наговорилась сама с собой. Ты же ко мне даже во сне не приходишь.

Как высказать все те слова, что для тебя всю жизнь по малым крохам собирала. Моя любовь была немногословна, признания не горячи. А ныне, между нами, немая и глухая вечность!

Мамочка, я так тебя люблю! Не представляешь даже, как плохо без тебя. – Тыльной стороной ладони вытирает слезы обильные,– почему все так? Так мало времени была с тобой, опять одна. Неужели все прошло, пропало? Мечты, любовь? Как дальше жить? Как мне тебя увидеть? Мамочка, хоть на мгновение сон мой некрепкий потревожь! Приди в глухие грезы осторожно…

Я знаю, не в силах прошлое вернуть, знаю, исправить невозможно. Как дальше жить, скажи, родная? Неужели не вернусь в твои объятия? Неужели судьба решила все за нас, и снова подло в жизнь ввязалась уже в который раз?

В пепел пережечь свою тоску хочу, и не могу, отчаяние задушить силенок не хватает.