Превратности судьбы

В чудесном яблоневом саду ветки деревьев гнулись под тяжестью яблок, они прямо под ногами на земле валялись. Однажды я одна съела почти ведро «белого налива», так было вкусно!

У них на скамейке в саду стояла большая стеклянная бутыль с прозрачной желтоватой жидкостью. Отец Феликса, проходя мимо нее, доставал из кармана тонкий резиновый шланг, один его конец опускал в бутыль, другой – в рот и сосал жидкость.

Я раньше никогда ничего подобного не видела и спросила у матери Феликса: «Что это он делает?».

Она ответила, махнув рукой: «Да ладно, пусть сосет, это вино из яблок, оно полезное».

Стася повела нас на экскурсию в амбар, а там под потолком, подвешенные к крепким деревянным балкам на металлических крюках, висели огромные копченые свиные туши. Их специально подвешивали высоко, чтобы крысы не могли достать.

Перед отъездом я попыталась поднять наш чемодан, и не смогла его сдвинуть с места.

Казимир, увидев это, сказал: «Стася нам с собой положила окорок».

У нас в Карелии это был очень дорогой редкий деликатес.

Стася позвала меня в хлевушку, а там из-за загородки торчала чудовищно огромная свиная морда.

«Свинка весит уже килограммов двести, и стоять не может, только лежит. Мы ждем, когда первые морозы ударят, чтобы ее забить», – сказала Стася.

Свинье в пищу добавляли по полведра конского навоза, потому что он не дает нарастать жиру, а желудок значительно растягивает.

Еще они держали очень много кур, гусей, индюков, уток. Стася хотела нам яиц свежих с собой положить, но их же невозможно целыми довезти в такую даль.

Отпуск у Феликса был недолгий, началась уборочная, он вставал в четыре часа утра, а возвращался домой в одиннадцать вечера. От переутомления перед сном ему надо было обязательно выпить, иначе он спать не мог. Зимой, конечно, такого аврала не было, работы было гораздо меньше. Но Казимиру такой режим труда не понравился, вижу, его энтузиазм по поводу переезда в Литву пошел понемногу на убыль.

Мы стали кумовьями, мы – крестными родителями Кестутиса, а Феликс и Стася – крестными нашего сына Алика.

Я уговаривала Казимира съездить к его родным: «Давай поселимся в гостинице, не будем никого обременять своим присутствием. Просто посмотрим, как они там живут. Сходишь в церковь, там должны вестись регистрационные книги записей дат рождений и смертей местных жителей, узнаешь, кто из родных еще жив. Навестим их. Сходим на могилу твоей мамы».

Он упрямо твердил: «Нет, я туда не поеду, потому что, когда мама умерла, меня никто из них не искал, я никому не был нужен».

Вдруг на адрес Феликса приходит телеграмма из Деревянного, Ира писала в ней: «Рая, тебя приглашают на работу в книжный магазин. Надо поскорее вернуться, потому что к 1 сентября нужен продавец на открытие магазина».

В магазине продавались кроме книг канцелярские принадлежности, учебники и тетради.

Я в ответ дала телеграмму: «Я согласна, на днях выезжаем».

Муж, конечно, возмутился, потому что ему хотелось побыть на родине подольше. Но работа есть работа, не каждый день поступают такие предложения.

Феликс отвез нас на своей машине на вокзал. Всю дорогу он что-то убедительно доказывал Казимиру на литовском языке. Я литовского не знаю, могла только догадываться, что Феликс настойчиво уговаривал Казимира переехать жить в Литву.

Когда мы приехали домой, Казимир «туча тучей» ходит, молчит день, второй, третий.

Я не выдержала, спросила: «Что ты решил по поводу переезда?».

Он ответил: «Нет, не поедем. Здесь я каждый гвоздь сам прибил. А там Феликс отдаст нам полдома, я буду чувствовать себя обязанным ему всю жизнь. Это одна сторона дела, а другая – моих родных там нет, а тут твои родители. Они стали мне близкими людьми, ближе родных. Здесь и мое родное гнездо».

У меня камень свалился с души, конечно, я не хотела никуда переезжать.

Казимир написал Феликсу в письме, что мы решили не переезжать жить в Литву.

Спустя некоторое время их младший сын Римутис приезжал к нам в Деревянное, картошку привозил, я помогла ему картошку продать. Очень хорошая литовская картошка у них была. А в подарок Стасе я послала керамику ириной работы.

Книжный магазин

Мы вернулись из Литвы, я приняла книжный магазин. Меня не хотели с Промкомбината отпускать, к этому времени я года три уже там отработала, профессию освоила, но книжный магазин перетянул. Я всегда любила читать, часто заглядывала в этот магазин, чтобы книги полистать, посмотреть новинки, хотя средств лишних на покупку книг тогда не было.

Книжный магазин в Деревянном был очень маленький всего три с половиной на три с половиной метра примерно. Там стояла круглая печка-голландка, выкрашенная серебрянкой, по всем стенкам размещались стеллажи, имелся и небольшой прилавочек. Помещалось туда одновременно всего несколько покупателей. Работа с книгами была мне очень по душе, но в первый месяц я не выполнила план.

«Если я и второй месяц план не сделаю, то меня с работы попросят уйти», – тревожно думала я.

Мне совсем этого не хотелось, я не спала всю ночь и нашла выход.

Я решила организовать киоски по продаже книг в ближайших от Деревянного населенных пунктах. Съездила в Орзегу, там была небольшая библиотечка, оставила немного художественной литературы в основном карельского издания. Съездила в Педасельгу, там тоже организовала продажу книг. В Педасельге был магазин, детский садик и даже школа. Люди с удовольствием покупали книги. Тогда народ вообще много читал. В Деревянном односельчане меня хорошо знали и по работе в Промкомбинате и лично, часто заходили в книжный магазин книжные новинки полистать, пообщаться. Мои дела пошли в гору.

Через несколько лет мою работу отметили, я получила почетный значок «Пропагандист книги», через пять лет второй значок «Книга-народу». Потом наградили, как «Ударника девятой пятилетки», потом как победитель в соцсоревнованиях значок получила, потом стала «Ударником одиннадцатой пятилетки». Всего не меньше двадцати грамот получила за время своей работы. Почетные грамоты и значки тогда были признанием добросовестного труда, ими гордились, их бережно хранили.

Когда наша председатель Сельского потребительского общества уходила на пенсию, меня стали агитировать занять ее место. С 1970 по 1984 годы во главе потребительской кооперации в Карелии стоял Михаил Алексеевич Хилков.

Меня так настойчиво уговаривали, что прислали машину за мной, чтобы доставить в Карелпотребсоюз для беседы с самим Хилковым.

Председателем сельпо работать не просто, я это хорошо понимала. Не было транспорта, в магазинах требовался ремонт, ремонтных рабочих тоже не было, средств не хватало, ревизии проводили ночью, чтобы магазин днем мог работать.

Я отказывалась, как только могла, наконец, заявила: «Соглашусь в том случае, если мой муж даст согласие, потому что у меня трое детей».

Хилков говорит: «Хорошо, тогда я завтра приеду к вам домой и поговорю с твоим мужем».

Я думала, шутит, а он и на самом деле приехал к нам домой.

В разговоре с ним Казимир вынес твердое решение: «На должность председателя сельпо Раиса не пойдет, а если вас не устраивает ее работа в книжном магазине, то она вернется на Промкомбинат. Там ее место опять свободно».

Хилков подошел ко мне, по-отцовски обнял и сказал: «Раиса Андреевна, не уходи, я тебе построю новый магазин. Такие кадры, как ты нам нужны, мы ни за что тебя не отпустим, работай с Богом».

Прошло всего два-три месяца и мне рассказали, что в Деревянное в сельский совет приезжал Хилков и просил выделить в селе место для книжного магазина, он сказал: «Мы для Раисы Андреевны персонально построим здесь магазин».

Когда строительство было начато, Хилков обратился ко мне с такими словами: «Большая просьба к тебе, Раиса Андреевна, возьми на контроль строительство. Тебя здесь все знают, к твоему мнению прислушиваются. Присмотри, чтобы строители не халтурили, не воровали, а работали честно и делали все качественно».

Я частенько заглядывала на строительство. Строили наши ребята, местные жители.

Они мне говорят: «Не волнуйся, Раиса Андреевна, в своей деревне и для своих сельчан разве мы плохо работать будем».

Клуб-магазин

В 1973 году новый магазин был построен. По тем временам это был замечательный магазин. Его назвали единственным в Карелпотребсоюзе «Клубом – магазином».

Организацией работ по оформлению занималась я сама, нашли деньги, нашли людей. В универмаге «Карелия» в Петрозаводске работала оформителем талантливая художница, и мне посоветовали ее пригласить. Она и занялась дизайном моего книжного магазина. Он был очень креативно, как теперь говорят, оформлен.

Когда я перешла работать в новый магазин, обязанностей значительно прибавилось. С «благословения» Карелпотребсоюза мы начали проводить творческие встречи местного населения с известными писателями, журналистами, поэтами.