Стаи. Книга 2. Новая Волна

– Ешь. Тебе завтра понадобятся силы, – он похлопал девушку по плечу, показывая, что ничуть не сердиться на её вспышку гнева, – Нет смысла пытаться будить гипоталамус кандидата, пока нет уверенности в его выносливости. Вот и весь нехитрый замысел испытаний…

Соседка по комнате, Касаева Анна, стаскивая с себя одежду, только покачала головой:

– Ну, ты, Свет, даёшь! Я уже подумала, что тебя сейчас же и вытолкают в шею!

Хоть они и были в некотором смысле соперницами, но сдружились, часто изливая души перед отключкой, именуемой сном, когда между касанием головы мягкой подушки, и побудкой, казалось, проходит единственная секунда.

Савина не села, а просто рухнула на постель, схватившись за голову:

– Теперь меня точно «зарежут»…

Но, подруга не разделяла её пессимизма, и, укрываясь одеялом, промямлила:

– Не бери в голову. Ты одна из самых сильных девушек во всех четырёх группах, а инструкторы заинтересованы в положительном результате даже больше, чем мы.

– Ты это о чём? – Мысли Светы вырвались из круга самобичевания.

– Созданием группы навигаторов, – отчаянно зевая, пояснила Касаева, – интересуется сама Императрица. Так что, если ты подходишь, то наш Лис закроет глаза на твою выходку, и на много чего ещё…

Соседка, вымотавшаяся за день, тут же провалилась в сон, а виновница всё не могла успокоиться, прокручивая инцидент в голове снова, и снова. Она так и не заметила, как уставшее тело, махнув на самоистязания души, стремительно стало падать в мир грёз. Так она и уснула, даже не раздевшись, прямо на собранной постели…

Инструкторам и легче и труднее одновременно. Можно не мотаться вместе со всеми зелёными салагами – ты уже прошёл через «Поворот» когда-то, и тебе не нужно ничего доказывать ни себе, ни другим. Более того, это крайне нежелательно.

Наставник должен следить, и следить очень внимательно, за испытуемыми, что бы дать непредвзятую оценку человеку, всем его действиям, правильным, или нет. А если ты сам выжат, как лимон, то усталость не даёт сосредоточиться, можно легко упустить важные моменты, тем более, что кандидатов, как утят в пруду, а ты один. За долгий день всё равно набегаешься так, что ноги гудят, а вечером, когда твои подопечные уже свалились от переутомления, и дружно сопят носами в двухместных комнатушках, для вершителя судеб ещё ничего не кончилось.

Афалия, замотав продрогшие ноги в шерстяное одеяло (застудила, бегая по лужам под дождём!), разложила компьютер у себя на коленях, и подбивала итог прошедшего дня. Сделанные на ходу заметки превращались во вполне объективную картину, отражающую оценку, заработанную каждым членом команд два и три. Они каждый день менялись местами, каждый день не повторял вчерашний: сегодня ты следишь за номерами три и четыре, завтра за один и два, послезавтра первой и четвёртой. Это делалось специально, что бы инструктор, не дай бог, не начал делить группу на «своих» и «чужих», не привязался и не стал симпатизировать кому бы-то ни было. Много позже, когда зазеркалье станет неотъемлемой частью бытия этих девчонок и мальчишек, можно будет себе позволить и искреннюю дружбу, и задушевные беседы у камина. Они уже станут эволэками, но сейчас лучше держать дистанцию – так легче с ними расставаться. А расставаться придётся, не со всеми, но придётся, ведь первый этап уже почти пройден.

– Ну, что? Понравилась кашка? – Не выдержав, поддела Шакко, – Кстати, что бы у тебя совсем пропал сон, сообщаю: я выставила Савиной восемь баллов из десяти возможных.

– А ты не боишься, – спросил Куко, – что отсутствие сна у меня, помешает выспаться и тебе тоже?

Он тут же бросил дела, и полез целоваться, а пламневласая красавица притворно отбивалась:

– Прекрати! Я ещё не всё закончила!

– Выставь всем по трояку! – Взмолился Лис, уже забираясь к девушке под одеяло так, что торчал только хвост и ноги, и принялся нежно покусывать свою возлюбленную.

– Лучше расскажи, кого наметил на отставку, – не сдавалась Лисичка.

– Кого? – Эволэк так промычал вопрос, что оставалось только гадать, какими делами был занят его язык под шатром из ткани.

– Им сразу надо было догадаться, что идёт комплексное испытание их эндокринных систем, – заметила Шакко, и, убрав на столик компьютер, откинулась на подушки, – В любом случае, сомнений больше, чем явных решений – группа довольно ровно идёт!

– Да, я такой монолитности сразу в двух командах никогда не видел, – подтвердил рыжий плут, высунувшись, наконец, наружу.

Он оказался сверху, и уже требовательно ласкал своей возлюбленной грудь, и та, наконец, начала млеть под его натиском, но мысли никак не хотели уходить с замкнутого круга:

– Как это оказывается трудно, говорить человеку «да», или «нет». Не могу отделаться от чувства вины – а вдруг, я кому-то просто поломаю судьбу?

– Смотри на это иначе, – предложил Куко, с жаром целуя шею своей избранной, – Ты не дашь Океанесу разорвать их души на кусочки!

Он слегка приподнялся, и когда их глаза встретились, тепло добавил:

– Как знать, кому повезёт больше? А вдруг именно тем, кто не пройдёт испытание?

– Ты всегда именно так себя и настраиваешь?

– Да, я вполне уверен в том, что эта мысль довольно неглупая…

* * *

Уже вполне привычное построение ни свет, ни заря. Обычное утро, которых за спиной осталось уже не один десяток. Тусклый свет фонариков вдоль парадного входа в здание вырывает у тьмы два десятка фигур, построенных в одну линию.

Девушек от юношей не отличить: все по сезону одеты в тёплые оранжевые комбинезоны, такого же цвета куртки на толстой подкладке, перчатки, одинаковые армейские берцы с высокой шнуровкой, капюшоны надвинуты на глаза, скрывая чернильными тенями лица. С неба летит какая-то каша, дождь пополам с мокрым снегом, хорошо ещё ветер не такой сильный, как ещё вчера, и влага огромными рыхлыми хлопьями падает на плечи и укрытые, словно шлемами, головы почти вертикально, а не стремиться залезть под тёплую одежду, добраться до беззащитного тела. Обычная погода, для начала зимы.

Не менее «нарядно» разодетые инструкторы, мерно вышагивали вдоль строя, шурша армейскими дождевиками, натянутыми прямо поверх чуть ли не полярного комплекта, сообщили радостную новость.

– Доброе утро, новобранцы! – Элан был бодр, впрочем, как и всегда, но в голосе чувствовался особый настрой, практически праздничный.

Подождав, пока нестройный хор голосов поприветствует наставников, продолжил:

– Сегодня последний день мучительных тренировок на выносливость ваших тел. Вы многое с честью выдержали, и впереди вас ждёт аттестация, которая и решит, кто сделает следующий шаг к заветной цели, а кто уйдёт.

Он не стал заострять внимания на том, что план занятий и маршрут кардинально изменяться, и кандидатам придётся столкнуться с такими задачками, какие они никогда ещё не решали. Афалия так же не стала выдавать секреты, желая удивить подопечных новыми радостными минутами в жизни, основным лейтмотивом которых станет удивление: как я только не умерла?! Или не умер…

– Надеюсь, – подхватила девушка из высшего общества, – вас согреет эта мысль, и придаст сил и упорства. Сегодня день, определяющий вашу судьбу, так покажите, из какого теста вы сделаны!

– Вообще-то, сегодня воскресенье, – пробурчала себе под нос Кудрявцева, не особо довольная тем, что в единственный выходной не дают хоть немного отдохнуть.

Действительно, последний день недели всегда проходил без особых напрягов: если нагрузку обычного дня принять за сто процентов, то в седьмой его можно было оценить в процентов шестьдесят, не более. Да и многие товарищи беспокоились: последние двое суток кицунэ не особо наседали с заданиями, кроме вполне стандартных. Даже дали группе поспать лишние несколько часов, вместо ставших вполне привычными «ночных тревог», так что, девчонки и мальчишки заподозрили подвох. И правильно сделали.

Многоопытные эволэки специально немного ослабили натяг пружин, дабы посмотреть, не пойдёт ли кто вразнос, почувствовав послабление? Такое нередко случалось в финале первой стадии, когда тяжёлые нагрузки доводили кандидатов до предела выносливости. Но эта группа действительно была особая, и соратники не расслаблялись, старательно выполняя задания и упражнения, интуитивно чувствуя приближение настоящего испытания на стойкость.

– Сегодняшний план занятий такой же, как и всегда, – не моргнув глазом, соврал Лис, прогуливаясь от головы строя к концу, разбрызгивая, как маленький ребёнок, лужи под ногами, – За каждой командой наблюдает конкретный инструктор, после каждого этапа мы будем меняться местами. Этап первый: первая команда – Лесавесима, вторая – Хакура!

Два «дракона», одетые в лёгкие противоударные доспехи, делают шаг вперёд, а у новобранцев от изумления округляются глаза – никогда ещё летуна и летунью не ставили следить за результатами! Да, они всегда рядом, но это скорее мера предосторожности на случай травм, которых, к счастью, до сих пор удавалось избегать. Серая молния и Небесный огонь, как прозвали «мальчика», частенько получали задания сопровождать спортсменов, но оценок они никогда не ставили – прогнать из точки «А» в точку «Б», смотреть, чтобы никто не сачковал! Теперь же, каждая команда будет находиться под неусыпным вниманием на всём многотрудном маршруте.

– Я беру команду номер три, – объявила Афалия, многозначительно оглядев с ног до головы Логинову и Шипинь.

Лера слыла соней, вечно работающей по утрам в каком-то слегка замороженном состоянии, и опаздывающей на построения, а Валя вечно немного паниковала, из-за суетливости часто не укладываясь во временные рамки. Обе девушки были предметом постоянного недовольства Дорониной, но Элан тянул до последнего, не давая выставить за ворота никого, кроме как по собственному желанию, а народ попался упрямый – не пожелал никто, хоть и чуть не падали от усталости!

– Моя команда четвёртая, – завершил распределение Иригойкойя, – На право! Бегом марш!!!

Привычная с виду утренняя пробежка. Дождь, слякоть под ногами, тут же умудряющаяся залезть в минуту назад сухую обувь, крепчающий ветер с дождём, заставляющие низко опускать голову, холодный, почти морозный воздух, вынуждающий дышать осторожно, не полной грудью. Но кандидаты уже прекрасно знали все, как один – сегодняшний день обычным не будет!

Снова потянулись километры уже до боли знакомой дороги. Девчонки и мальчишки постоянно ловили себя на мысли: можно бежать чуть ли не с закрытыми глазами! Вот поворот к кедровой роще, что останется высоченными копьями по правую руку. И пусть во тьме ещё даже не занимающегося рассвета не видно ничегошеньки дальше чем метров на пять, но взгляд уже сам шарит по подлеску, в котором лежат сваленные стволы – один из самых ненавистных и тяжёлых тренажёров, заключающийся в расчленении ручными пилами колоссальных стволов.

Каждая глубокая лужа отложилась в памяти, и вереница огоньков (у каждого на спине прикреплён химический источник света) постоянно перестраивается то с левого края дороги на правый, то обратно. Нередко группа прёт прямо через заводи, не обращая внимания на фонтаны брызг – берега, как кисель, лучше и не пробовать обойти, увязнешь, собьёшь темп и дыхание! Два дракона, как обозначенные бортовыми огнями самолёты, стелятся над землёй, медленно летя на бреющем, но чаще бегут расслабленной трусцой неподалёку: день впереди долгий, и крылья лучше не утомлять, хотя человеческая скорость бега вызывает у летуна и летуньи только раздражение.