ПРОТИВОРЕЧИВАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ (ОБРАЗОВАНИЕ, ДОСТИЖЕНИЯ И КРУШЕНИЕ СССР) Книга – 1

Как вспоминает А.М.Василевский, в течение марта-апреля: «Г.К.Жукова и меня несколько раз вызывали в Москву. Много раз Верховный Главнокомандующий говорил с нами об отдельных деталях и по телефону. При этом Сталин нередко ссылался на свои переговоры по этим вопросам с командующими войсками фронтов, особенно с К.К.Рокоссовским». (Там же, с. 398).

О разговорах в этот период с И.В.Сталиным сам К.К.Рокоссовский вспоминает так: «В марте Верховный пригласил меня к аппарату ВЧ, в общих чертах ориентировал относительно планируемой крупной операции и той роли, которую предстояло играть в ней 1-му Белорусскому фронту. Затем Сталин поинтересовался моим мнением. При разработке операций он и раньше прибегал к таким вот беседам с командующими фронтами. Для нас – сужу по себе – это имело большое значение». (К.К.Рокоссовский. Солдатский долг. Воениздат. М. 1968, с. 257). Готовя ответ Верховному, командующий 1-м Белорусским фронтом лично изучил местность и состояние вражеской обороны и пришел к выводу, «что на правом крыле фронта целесообразно нанести два удара с разных участков… Причем оба удара должны быть главными… Наши соображения (высказанные Рокоссовским на совещании 22-го мая 1944 г. в Ставке) о наступлении войск левого крыла фронта на люблинском направлении были одобрены, а вот решение о двух ударах на правом крыле подверглось критике… Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение Ставки. После каждого такого «продумывания» приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения (командования фронта), Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили. – Настойчивость командующего фронтом, – сказал он, – доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха». (Там же, с. 260-261).

Правильность изложенного предложения К.К.Рокоссовского о «двух ударах» опроверг Г.К.Жуков. «Существующая в некоторых военных кругах версия о «двух главных ударах» на белорусском направлении силами 1-го Белорусского фронта, на которых якобы настаивал К.К.Рокоссовский (не якобы, а однозначно и именно настаивал – авт.) перед Верховным, лишена основания. Оба эти удара, проектируемые фронтом, были предварительно утверждены И.В.Сталиным еще 20 мая по проекту Генштаба, то есть до приезда командующего 1-м Белорусским фронтом в Ставку». (Г.К.Жуков. ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ. Изд. АПН, М. 1971, с. 529).

Во-первых, не 20-го, а, – как утверждает А.М.Василевский, – «30 мая Ставка окончательно утвердила план операции «Багратион». Он был прост и в то же время смел и грандиозен… О грандиозности замысла свидетельствует его исключительно важное военно-политическое значение для дальнейшего хода второй мировой войны, невиданный размах, а также количество одновременно или последовательно предусмотренных планом и, казалось бы, самостоятельных, но вместе с тем тесно связанных между собой фронтовых операций, направленных к достижению общих военно-стратегических задач и политических целей». (А.М.Василевский. Дело всей жизни. Изд. 3-е. Политиздат. М. 1978, с. 400).

Во-вторых, А.М.Василевский, безусловно, лучше, чем Г.К.Жуков, знал, что, когда и как делал Генштаб РККА при планировании операции «Багратион». Мемуары К.К.Рокоссовского, из которых выше приведена цитата о «двух главных ударах», были опубликованы им в 1968 г., а мемуары А.М.Василевского первого издания в 1974 г. Ни в этом и ни в последующих изданиях своих воспоминаний А.М.Василевский не опровергал написанное К.К.Рокоссовским в его упомянутой книге (которую, автор уверен, А.М.Василевский, конечно, читал до издания своих мемуаров), хотя поправлял неточности или ошибочность в книгах-воспоминаниях других маршалов-мемуаристов. При этом в своей книге «Дело всей жизни» не раз упоминал командующего 1-м Белорусским фронтом в связи с разработкой плана крупнейшего наступления в Белоруссии и отмечал частое общение И.В.Сталина с К.К.Рокоссовским по поводу разработки этого плана.

А.М.Василевский высоко оценивал роль Константина Константиновича в реализации операции «Багратион» и через Генштаб, как это следует из его книги, способствовал присвоению ему 29 июня 1944 г. звания маршала Советского Союза, когда «войска его фронта как раз в тот день освободили Бобруйск, а затем ликвидировали в «Бобруйском котле» окруженную группировку врага». (Там же, с. 422).

«Воспоминания и размышления» Г.К.Жукова, в которых он опровергает К.К.Рокоссовского, были изданы в 1971 г., когда Константин Константинович уже не мог ответить маршалу Победы на его «опровержения», так как в 1968 г. завершил свой земной путь.

С учетом сказанного, лично автор уверен в правдивости мемуаров К.К.Рокоссовского и не считает достоверными опровержения Г.К.Жукова, особенно, учитывая приводившееся в этой книге замечания В.М.Молотова.

Перед началом операции «Багратион» Г.К.Жуков был назначен представителем Ставки на 1-й Белорусский фронт (командующий К.К.Рокоссовский) и 2-й Белорусский фронт (командующий Г.Ф.Захаров) для координации их действий – грамотных и умелых полководцев.

Белорусская операция продолжалась с 23 июня по 29 августа 1944 года.

Советские войска разгромили группу немецких армий «Центр» и уничтожили 30 дивизий противника восточнее Минска. В результате пятого удара были освобождены Белорусская ССР, большая часть Литовской ССР и значительная часть Польши. Советские войска форсировали реку Неман, вышли к реке Висла и непосредственно к границам Германии – Восточной Пруссии. Немецкие войска были разбиты наголову в районе Витебска, Бобруйска, Могилёва, Орши. А группа армий «Север» в Прибалтике была рассечена надвое. «Успех в Белоруссии перерастал постепенно в успех всей нашей летней кампании., тем более, что наступление в Финляндии, открывшее собой эту кампанию, близилось к победному финалу. (Там же, с. 430).

Шестой удар. Львовско-Сандомирская операция.

Войска 1-го Украинского фронта (командующий И.С.Конев) в июле-августе 1944 г. разгромили немецкую группировку под Львовом и отбросили её остатки за реки Сан и Висла. В результате этого удара была освобождена Западная Украина; Красная Армия форсировала Вислу и образовала мощный плацдарм западнее города Сандомир.

Седьмой удар. Ясско-Кишинёвская операция и Румынская операция.

Наступательные операции войск 2-го и 3-го Украинских фронтов во взаимодействии с Черноморским флотом и Дунайской военной флотилией в августе-сентябре 1944 года в районе Кишинёв-Яссы разгромили крупную группировку немецко-румынских войск, освободили Молдавию и вывели из строя союзниц Германии – Румынию, а затем Болгарию, был открыт путь для советских войск в Венгрию и на Балканы.

Восьмой удар. Прибалтийская операция.

В сентябре-октябре 1944 года в Прибалтике войсками Ленинградского, 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов и Балтийским флотом были проведены Таллинская, Мемельская, Рижская, Моонзундская и другие наступательные операции. В результате этих операций советские войска отрезали от Восточной Пруссии, изолировали в Прибалтике (Курляндский котёл) и разгромили более 30 немецких дивизий, прижав их к побережью между Тукумом и Либавой (Лиепаей). Освободили Эстонскую ССР, Литовскую ССР, бо?льшую часть Латвийской ССР. Финляндия была принуждена к разрыву союза с Германией и объявлению ей впоследствии войны.

Девятый удар. Восточно-Карпатская операция и Белградская операция.

Наступательные операции (октябрь-декабрь 1944 г.) 2-го, 3-го и 4-го Украинских фронтов, проведенные в северной части Карпат, между реками Тиса и Дунай, и в восточной части Югославии, привели к разгрому немецких групп армий «Юг» и «F», очищению от них большей части территории Венгрии, освобождению Закарпатской Украины. Были оказана помощь в освобождении Чехословакии и Югославии и созданы условия для последующего удара по Австрии и Южной Германии.

Десятый удар. Петсамо-Киркенесская операция.

В октябре 1944 года войска Карельского фронта и корабли Северного флота осуществили разгром 20-й горной немецкой армии в Северной Финляндии, в результате которой был освобождён район Печенги и ликвидирована угроза порту Мурманск и северным морским путям СССР. Советские войска 15 октября заняли Печенгу, 23 октября пересекли шоссе Киркенес – Рованиеми, взяли под контроль весь район никелевых рудников и 25 октября вступили в пределы союзной Норвегии для освобождения её от немецких войск.

В результате десяти ударов советских войск были разбиты и выведены из строя 136 дивизий противника, из них около 70 дивизий были окружены и уничтожены. Под ударами Красной армии окончательно развалился блок стран «Оси»; были выведены из строя союзницы Германии – Румыния, Болгария, Финляндия. В 1944 году почти вся территория СССР была освобождена от захватчиков, и военные действия были перенесены на территорию Германии и её союзников. (Десять сталинских ударов 1944. Wayback Machine в БСЭ. 2-е изд. М., 1952. Т. 14, с. 118-122).

Генеральный штаб РККА, несмотря на широкомасштабный размах наступательных операций, прекрасно справился с задачей стратегического координатора действий наших войск на всех фронтах, в чем немалая заслуга его начальника маршала А.М.Василевского. Успехи советских войск в 1944 году предрешили окончательный разгром нацистской Германии в 1945 году.

Г) Победа во Второй мировой и ее значение

После изгнания фашистских оккупантов из Советского Союза Красная Армия начала свой освободительный поход по странам Европы: Польши, Венгрии, Австрии, Румынии, Болгарии, Чехословакии. Враг почти из всех этих стран (кроме Румынии и Болгарии) уходил с ожесточенными боями. Заслуженно этот период боевых действий Красной Армии в исторической литературе, рассматрнивают как героический и пример военного искусства. Но были в завершающей победной стадии ВОВ и свои нюансы. Прежде всего, они касаются Берлинской операции. И справедливость требует уделить этому дополнительное внимание.

В 1944 г. Г.К.Жуков вернулся к непосредственной полководческой деятельности – с марта по май он командовал 1-м Украинским фронтом, а с 12 ноября и до конца войны – 1-м Белорусским, заменив на этом посту командующего К.К.Рокоссовского, чтобы в последующем штурмовать Берлин и стать маршалом Победы. Свой перевод с должности командующего 1-го Белорусского фронта, который должен был стать основной ударной силой в битве за Берлин, на должность командующего 2-м Белорусским фронтом, К.К.Рокоссовский воспринял негативно. Для него это было столь неожиданно, что, когда ему о данном перемещении сообщил по ВЧ И.В.Сталин, он спросил у Верховного: «За что такая немилость, что меня с главного направления переводят на второстепенный участок? Сталин, – пишет в мемуарах Рокоссовский, – ответил, что я ошибаюсь: тот участок, на который меня переводят, входит в общее западное направление, на котором будут действовать войска трех фронтов – 2-го Белорусского, 1-го Белорусского и 1-го Украинского; успех этой решающей операции будет зависеть от тесного взаимодействия этих фронтов, поэтому на подбор командующих Ставка обратила особое внимание». (К.К.Рокоссовский. СОЛДАТСКИЙ ДОЛГ. АПН. М. 1968, с. 297).

Дальнейший ход событий показал, что роль 2-го Белорусского фронта, хотя он, как и все войска под командованием Рокоссовского, действовал успешно, оказалась лишь обеспечивающей действия, прежде всего, 1-го Белорусского фронта. «…Нас обязывали, – уточняет Константин Константинович, – все время сохранять достаточно сильной свою ударную группировку на левом фланге, с тем, чтобы в случае необходимости оказывать помощь войскам 1-го Белорусского фронта (Жукову). Если о взаимодействии с соседом справа (Коневым) директива Ставки даже не упоминала, то на взаимодействии с 1-м Белорусским фронтом настаивала категорически…» (Там же, с. 301-302).

Но из-за неудачных действий 3-го Украинского фронта (командующий Черняховский) в Восточной Пруссии, – как отмечает Рокоссовский, – войска 2-го Белорусского фронта привлекли для участия совместно с 3-м Белорусским фронтом в разгроме восточно-прусской группировки противника. Из-за этого продвижение 2-го Белорусского фронта на запад замедлилось и Жукову «пришлось самому выделять силы для прикрытия своего обнажавшегося фланга. Командующий 1-м Белорусским фронтом, – писал в своих воспоминаниях К.К.Рокоссовский, – упрекал меня, что я плохо ему помогаю. Впрочем, не сомневаюсь, он в то время сам понимал необоснованность своей претензии и высказывал ее лишь с одной целью: подзадорить меня». (Там же, с. 314-315).

Однако Рокоссовский ошибся. В своих «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К.Жуков так написал о взаимодействии 1-го и 2-го Белорусских фронтов во время Берлинской операции: «Что касается наступления 2-го Белорусского фронта, его можно было организовать несколько проще. Можно было оставить на участке Штеттин – Шведт небольшое прикрытие, главные силы фронта сосредоточить южнее Шведта и примкнуть их к правому крылу 1-го Белорусского фронта, а может быть, даже развернуть действия из-за его фланга (форсировавшего Одер), нанося удар в северо-западном направлении, и отрезать штеттин-шведтскую группу противника». (Г.К.Жуков. ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ. Изд. АПН, М. 1971, с. 617). И больше ничего о взаимодействии с войсками Рокоссовского в Берлинской операции в своих мемуарах Жуков не сказал, уделив основное внимание взаимодействию с 1-м Украинским фронтом, которым командовал Конев.

Командующий 1-м Украинским фронтом И.С.Конев о взаимодействии со 2-м Белорусским фронтом в Берлинской операции в своих мемуарах «Записки командующего фронтом» вообще ничего не пишет. Роль фронтов в наступлении он понимал так: «Овладение Берлином возлагается на 1-й Белорусский фронт; 1-й Украинский фронт должен был осуществить разгром противника в районе Котбуса и южнее Берлина… 2-й Белорусский фронт участвовал в разгроме берлинской группировки на северном приморском направлении, тем самым активно способствуя захвату Берлина. Однако утверждение части плана Берлинской операции, относившейся к действиям 2-го Белорусского фронта, состоялось на несколько дней позже, уже в наше с Жуковым отсутствие». (И.С.Конев. ЗАПИСКИ КОМАНДУЮЩЕГО ФРОНТОМ. Воениздат. М. 1991, с. 375; с. 379). И больше о 2-м Белорусском фронте и его командующем почти на ста страницах своих мемуаров, посвященных Берлинской операции, Конев не упоминает.

Из всего сказанного следует, что никакого тесного взаимодействия между тремя фронтами и их командующими во время Берлинской операции не было. Имело место взаимодействие лишь 1-го Белорусского и 1-го Украинского. А все эти перемещения Г.К.Жукова и К.К.Рокоссовского были продиктованы не в интересах оптимизации командования решающей во всей ВОВ военной операции, а иными соображениями. Поэтому ее пристальный анализ показывает, что именно по этой причине она оказалась не оптимальной, хотя А.М.Василевский называет битву за Берлин «новым шагом в развитии военного искусства». (А.М.Василевский. Дело всей жизни. Изд. 3-е. Политиздат. М. 1978, с. 470).

Согласно военной логики, на главном направлении Берлинской операции должен был наступать 1-й Белорусский фронт под командованием маршала К.К.Рокоссовского, как лучшего полководца ВОВ, а не маршала Г.К.Жукова, который, как показали последующие события, действовал на пути к Берлину не столь уж успешно (да и в самом Берлине тоже). Об этом свидетельствует И.С.Конев, далеко со своим фронтом продвинувшийся в направлении к столице Германии. В своих мемуарах он рассказал об одном телефонном разговоре с И.В.Сталиным: «…Сталин сказал: – А дела у Жукова идут пока трудно. До сих пор прорывает оборону (у Зееловских высот – авт.)… Вдруг Сталин спросил: – нельзя ли, перебросив подвижные войска Жукова, пустить их через образовавшийся прорыв на участке вашего фронта на Берлин? (Очень Верховному хотелось, чтобы Жуков в Берлине был первым – авт.). Выслушав вопрос Сталина, – пишет Конев, – я доложил свое мнение: – Товарищ Сталин, это займет много времени и внесет большое замешательство. Перебрасывать в осуществленный нами прорыв танковые войска с 1-го Белорусского фронта нет необходимости. События у нас развиваются благоприятно, сил достаточно, и мы в состоянии повернуть обе наши танковые армии на Берлин… – Я согласен, – сказал Сталин. – Поверните танковые армии на Берлин». (И.С.Конев. ЗАПИСКИ КОМАНДУЮЩЕГО ФРОНТОМ. Воениздат. М. 1991, с. 396; с. 397).

Да и сам Г.К.Жуков, не слишком склонный к самокритике, под давлением реальных фактов в своих мемуарах вынужден был признать: «При подготовке операции мы несколько недооценили сложность характера местности в районе Зееловских высот, где противник имел возможность организовать труднопреодолимую оборону. Находясь в 10-12 километрах от наших исходных рубежей, глубоко врывшись в землю, особенно за обратными скатами высот, противник смог уберечь свои силы и технику от огня нашей артиллерии и бомбардировок авиации… Вину за недоработку вопроса, прежде всего, я должен взять на себя. Думаю, что если не публично, то в размышлениях наедине с самим собой ответственность за недостаточную готовность к взятию Зееловских высот в армейском масштабе возьмут на себя и соответствующие командующие армиями». (Г.К.Жуков. ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ. Изд. АПН, М. 1971, с. 616-617). Сразу переложил часть своей ответственности на командующих армиями, а сам не захотел разделять ответственность с Верховным Главнокомандующим за поражения Красной Армии в 1942 году – ни тогда, ни после войны, и последовать примеру И.В.Сталина в отношении к личным ошибкам. «Должен сказать, Верховный понял, – пишет сам же Г.К.Жуков, – что неблагоприятная обстановка, сложившаяся летом 1942 года, является следствием его личной ошибки, допущенной при утверждении плана действий наших войск в летней кампании 1942 года. И он не искал других виновников среди руководящих лиц Ставки и Генерального штаба (выдел. авт.)». (Там же, с. 376).

Из сказанного выше можно сделать вывод, что Верховный Главнокомандующий назначил Г.К.Жукова вместо К.К.Рокоссовского командующим 1-м Белорусским фронтом не потому, что считал его лучшим полководцем ВОВ, а для того чтобы возвести его на трон главного маршала Победы, как представляется автору, в силу следующих двух причин:

– из глубокого уважения к русскому народу и его вкладу в Победу И.В.Сталин посчитал, что Берлин должен брать РУССКИЙ МАРШАЛ;

– маршал Г.К.Жуков был заместителем Верховного Главнокомандующего и поэтому ему по должности было положено руководить решающей битвой войны, тем более, что при сложившемся соотношении сил на подступах к Берлину, эту битву выиграл бы любой другой советский маршал того времени, хотя и с разной эффективностью.

2 мая 1945 г. войска 1-го Белорусского и войска 1-го Украинского фронтов завершили ликвидацию берлинской группировки противника и взяли Берлин. В 0 часов 43 минуты 9 мая 1945 г. подписание акта безоговорочной капитуляции было закончено. От имени Советского Союза акт о капитуляции подписал маршал Г.К.Жуков.

Что же касается К.К.Рокоссовского, то он все же был признан лучшим полководцем Великой Отечественной Войны назначением командующим парадом Победы СССР над фашисткой Германией и ее союзниками на Красной площади 24 июня 1945 г.

Об участии союзников во Второй мировой войне. Фронт вооруженной борьбы США и Великобритании, а также войск ряда союзных им государств, против нацистской Германии в 1944-1945 гг. в Западной Европе был открыт 6 июня 1944 г. высадкой англо-американских экспедиционных сил на территории Северной Франции. (М.Ю.Мягков. Второй фронт. // Великая Отечественная война. Энциклопедия. /Отв. ред. Ак. А.О. Чубарьян. М., 2010).

Говорить о «благородной» роли США и Англии во Второй мировой войне не хочется. Очевидно, что они вступили в войну не с целью помочь нам добить фашистов, а во имя исключительно своих корыстных целей. Их лицемерные и циничные принципы еще 23 июня 1941 г. публично выразил сенатор от штата Миссури и будущий Президент США Гарри Трумэн, который заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом пусть они убивают как можно больше, хотя я не хотел бы увидеть Гитлера победителем ни при каких обстоятельствах». (Г.Трумэн. «Нью-Йорк Таймс». 23 июня 1941 г.).

После форсирования Днепра и взятия Киева стало ясно, что исход войны предрешен. Советский Союз показал, что он в состоянии одолеть Третий Рейх в одиночку. Весь вопрос теперь заключался в том, когда это произойдет, и какие потери будут понесены. Теперь Черчилль решительно призывал ускориться. Одно дело жертвовать жизнями солдат – эту честь британский премьер с легкостью уступил Советском Союзу. А вот пожинать плоды победы, по его задумке, должна была Великобритания.

«Если бы США и Англия не вступили в войну, – пишет М.Русаков, – Советский Союз все равно бы победил и, практически, в те же сроки. Но при этом Германия не была бы разделена на четыре оккупационные зоны, следовательно, единое немецкое государство образовалось бы не в 90-х, а в 40-х, да и называлось бы оно не ФРГ, а ГДР. Не оказалось бы в этом гипотетическом мире и места для НАТО (кто бы в него вошел кроме США и Англии?), а вот Варшавский договор объединил бы всю Европу. В конечном итоге Холодная война, если бы она вообще состоялась, носила бы совсем другой характер, и имела бы совсем другой исход. Впрочем, я вовсе не собираюсь доказывать, что все было бы именно так, а не иначе. Но в том, что итоги Второй мировой были бы другими, сомнений нет». (Михаил Русаков. "Героическая высадка" союзников в Нормандии. https://maxpark.com/community/5652/content/6220740).

Однако в случае нашей единоличной Победы, ситуация могла бы, по мнению автора, развиваться и не столь оптимистично, как предположил М.Русаков. Первые атомные бомбы могли бы быть сброшены не на Хиросиму и Нагасаки, а на Красную Армию в Германии и далее по целям уже в СССР. Допустить широкомасштабного политического и военного усиления Советского Союза во всей Европе, они не могли. Являясь же единственными обладателями атомного оружия и, находясь далеко за океаном, учитывая цинизм американского Президента Г.Трумэна, такой вариант был возможен. Жалость к европейцам у американских воротил отсутствовала, как и ко всем остальным народам, включая свой собственный.

Именно из соображений послевоенного мира советское руководство и нуждалось в участии союзников во Второй мировой войне в любом виде, побудив их в дальнейшем на проведение Нюрнбегского судебного процесса над нацистами. Нюрнбергский трибунал, хотя и не в полной мере, поставил правовую точку в борьбе с фашизмом, хотя в современном мире ее норовят превратить в запятую.

Победа нашей страны досталась дорогой ценой. Общие безвозвратные демографические потери СССР в результате войны составили 26,6 млн. человек – 13,5% от довоенной численности населения. Потери Вооруженных сил СССР за годы войны составили 11,4 млн.

Общие демографические потери СССР (26,6 млн.) в 2,2 раза превышают потери Германии и ее сателлитов (11,9 млн). Большая разница в утратах объясняется геноцидом гитлеровцев в отношении гражданского населения на оккупированной территории, унесшим жизни 17,9 млн. человек. (Для сравнения: США потеряли во Второй мировой войне 405 тыс., Великобритания – 350 тыс.).

Помимо своей страны советские войска освободили полностью или частично 11 стран Европы. Освободительная миссия за пределами нашей страны стоила жизни более чем миллиону советских солдат, покоящихся в земле Польши (более 600 тыс.), Венгрии (свыше 140 тыс.), Чехословакии (около 140 тыс.), Германии (102 тыс.), Румынии (69 тыс.), Австрии (26 тыс.), Югославии (8 тыс.), Норвегии (3,4 тыс.), Болгарии (977 чел.).

Развязанная гитлеровцами Вторая мировая война обернулась трагедией для самой Германии и ее союзников. Только на советско-германском фронте (с 22 июня 1941 по 9 мая 1945) безвозвратные потери Германии составили 7.181.000 военнослужащих, а вместе с союзниками – 8.649.000 человек. Между июнем 1941 и июнем 1944 г. (высадка англо-американских войск во Франции) 93% общих потерь немецкие войска понесли в боях с Красной Армией.

Соотношение между советскими и немецкими безвозвратными потерями составляет 1,3:1. На это соотношение во многом повлиял тот факт, что количество военнопленных, погибших в нацистских лагерях (более 2,5 млн. из 4,6 млн.), в 5 с лишним раз превысило число военнослужащих противника, умерших в советском плену (420 тыс. из 4,4 млн.). К примеру, более 55.000 советских евреев, попавших в плен к гитлеровцам, стали жертвами Холокоста, тогда как 10.172 еврея, сражавшихся на стороне Германии и попавших в советский плен, подобная участь миновала.

В годы войны несли невосполнимые утраты все народы СССР. При этом потери граждан России составили 71,3% от общих демографических потерь Вооруженных сил СССР. Известно, что в составе населения СССР накануне войны русские составляли 51,8%. Из погибших военнослужащих по национальному составу наибольшая доля приходится на русских – 5,7 млн. (66,4% погибших); украинцев – 1,4 млн. (15,9%); белорусов – 253 тыс. (2,9%); татар – 188 тыс. (2,2%); евреев – 142 тыс. (1,6%); казахов – 125 тыс. (1,5%); узбеков – 118 тыс. (1,4%); другие народы СССР – 8,1%. (А. С. Барсенков, А. И. Вдовин. История России. 1917-2009. «Аспект Пресс». М. 2010, с. 359-361).