Децимация

– Где доктор Файвель? – спросил пробежавшего красногвардейца Сергей.

– Там! – неопределенно махнул тот рукой.

Доктора Файвеля нашли во дворе дома, а вернее – в балке, куда стекались раненые. Сергей, положив Барда на землю, обратился к Файвелю:

– Доктор, посмотрите этого раненого?

– Сейчас, сейчас, – картаво ответил Файвель.

Бард, застонав, открыл глаза. Эльвира вытирала его лицо от крови носовым платочком. Файвель снял с Барда куртку и осмотрел рану:

– Вам повезло, раненый. Еще бы левее – и в вашей жизни была бы поставлена точка.

Он вытащил белую холстину – бинтов уже не было – и стал перевязывать его. Эльвира поддерживала Барда и молчала. «Может, от испуга или не пришла в себя, – подумал Сергей, потом перевел взгляд на доктора. – А что ему тут надо? Заставить насильно лечить раненых на месте боя его не могли». Но ответа он не нашел и сказал, обращаясь к Эльвире:

– Оставайся с ним, а я пойду назад. Я вас найду.

И, не успела Эльвира ответить, как он исчез. Обстрел прекратился, значит – надо ждать атаки. Возле его пулемета, где он его бросил, находились командир и еще несколько бойцов. Когда Сергей подошел, командир, сморщившись, ядовито спросил:

– Что, солдатик. Как немцы прижали, деру дал?

– Нет. Раненого отнес, – и, чтобы закончить этот разговор, распорядился: – Помогите перенести пулемет. Сейчас будет жарко, как вчера.

Командир замолчал и приказал двум рабочим:

– Будьте с ним, – и, словно заглаживая свою вину, что говорил резким тоном, добавил: – Вчера он столько немцев положил. Храбрец.

И ушел.

Сергей потянул пулемет в сторону метров на пятьдесят от предыдущего места. Немцы двумя цепями выходили на площадь. Они шли вперед уверенно, стреляя на ходу стоя или с колена. Сергей заправил ленту, прицелился и, когда до первой цепи оставалось метров сто, дал по ним длинную очередь. Немцы сразу же залегли и открыли ответный огонь. Сзади наступавших заработал пулемет, видимо, с противостоящего дома. Сергей снова нажал на гашетку, пулемет рванул очередью и смолк. Из патронника выпала пустая лента. Патроны закончились. Немцы, словно поняв это, поднялись в атаку – и были они уже рядом. И тут он увидел командира отряда, который с маузером в руке выскочил из укрытия и с криком «вперед!» бросился навстречу немцам. За ним поднялись люди в рабочих фуфайках и куртках, солдатских шинелях. У многих были белые повязки на рукаве. «Раненые пошли в атаку», – подумал Сергей и приказал двум своим новым помощникам.

– Примыкайте штыки, идем в рукопашную!

Произведя два выстрела из нагана, Сергей с криком «ура!» бросился вперед. Немцы, видимо, не ожидали рукопашной, – вчера была рукопашная – откуда сегодня у этих измученных людей взялись силы. И немцы дрогнули, начав отступать, – сначала с достоинством, прицеливаясь с колена, а потом побежали. Им вслед неслась беспорядочная стрельба. Но тут, так же, как вчера поступил Сергей, немецкий пулемет стал отсекать херсонцев от немцев. Зашатался и упал, схватившись за горло, из которого горячим кипятком била кровь, командир. Падали другие бойцы, и Сергей понял, что контратака провалилась, и закричал, чтобы его как можно больше бойцов услышали:

– Назад! В окопы!

Он в злости выстрелил из револьвера в немцев, удиравших от них, и теперь, повернувшись к ним спиной, побежал в другую сторону. Оба его помощника были рядом.

– Берем пулемет и уходим! – приказал Сергей.

Последние позиции, которые назвал Сергей окопами, оставили все и собирались в балке. Молодой парень, взявший на себя командование отрядом, приказал уходить улочками к Днепру, забирать раненых и ни в коем случае не оставлять их врагу, распределить по домам к надежным людям. Сергей поспешил во двор дома, где остались раненый Бард и Эльвира. Недалеко от них, сложенные рядком, лежали убитые, и среди них Сергей увидел доктора Файвеля.

– Что, доктора убило?

– Ты только ушел, как здесь разорвался снаряд. Его сразу же наповал. Жаль. Хороший был человек.

Бард не мог идти, и Эльвира нашла санитарные носилки. На них и положили Барда. Во двор зашли человек десять солдат в шинелях. Из их разговора Сергей понял, что они собираются идти на восток – в Таврические степи, к красным. Сергей подошел и спросил:

– Пулемет нужен?

– Он завсегда нужон. Да патронов немае до него.

– Достанем патроны.

– Тоды мы пишлы за ним.

– Договорились. Но только помогите мне моих товарищей доставить до дому, а потом идем.

– Ранетым помогим. Как стемнеет, надо выйти с миста, щоб к утру быть подальше отсюдова, а то гайдамаки и немцы лютые зараз, никого из нас не оставят в живых.

Сергей, подойдя к Эльвире, сказал:

– Пойдем к твоим родителям, там оставим Барда и тебя.

– Сережа, я не хочу… – начала было отказываться Эльвира, но, увидев жесткий взгляд Сергея, запнулась и закончила: – Идем к моим.

Когда Сергей с солдатами нес Барда, стало темнеть. Эльвира шепотом сказала Сергею:

– Боюсь я оставаться со своими родителями, чует мое сердце какое-то несчастье.

– Не бойся. Это тебя взрывы снарядов напугали. Некуда его девать. С собой не возьмешь, а твоя родня хоть позаботится о вас.

– Ох, Сережа, не знаешь ты еврейские семьи… чтобы их не трогали, они готовы присягнуть любой власти. Но ничего, доктор Файвель перед смертью сказал, что Мите надо с месяц полежать, а потом начнет ходить… вот мы и уйдем отсюда в Россию.

Они подошли к дому Фишзонов. На стук Эльвиры дверь открыл старый Дувид. Сначала он хотел побранить дочь, но, увидев вооруженных людей, передумал. Барда занесли в дом. Солдаты торопились, и Сергей это видел. В ночной херсонской тишине раздавались одиночные выстрелы. Видимо, немцы зачищали последние очаги сопротивления. А завтра немцы и гайдамаки полностью начнут хозяйничать в городе. Сергей наклонился к Барду и тихо сказал:

– Ну, Дмитрий, выздоравливай быстрей и снова становись в строй.

Тот в ответ прошептал:

– Хорошо, Сергей. Мы еще встретимся…

В его голосе было столько безнадежности, что у Сергея, привыкшего за эти годы к смертям, перехватило дыхание.

– Встретимся. До свидания, Эльвира.

Она стремительно сделала к нему шаг и, обняв, поцеловала в щеку.

– До свидания. До встречи.

Она смотрела в темноту, куда ушел Сергей с солдатами, и подумала: «Снова помог нам. Встретимся ли мы с ним? А?» Но темнота поглотила звуки их осторожных шагов и Эльвира пошла в дом.

48

Всю ночь семья Фишзонов не спала. Все были растеряны и не знали, что делать с зятем, таким ныне опасным для них родственником. Но к утру решили спрятать Барда и Эльвиру в каменном сарайчике, где раньше хранили и продавали керосин. Сейчас керосина осталось немного, и Исаак перенес бидоны из дальнего помещения, служившего складом, в ближнее, бывшее лавкой. К утру, затемно, чтобы не видели соседи, Барда перенесли туда, и с ним осталась Эльвира, которой тоже было небезопасно оставаться дома. Да и мужу надо было помогать.

Рана на груди Барда была неглубокой, но обширной – он был слаб от большой потери крови. Эльвира надеялась, что недели через две-три, – месяц она не брала в расчет, – они покинут Херсон. Куда конкретно направиться, они еще не решили. Мать предлагала временно пожить у родственников в Одессе или Балте, недалеко от Херсона. Это было самым реальным предложением, но Эльвира его отвергала.