Озябший ангел

– Все твои подопечные разъехались? – спросила Женя.

– Нет. Ещё много осталось. Одних только малышей пятеро.

– Где ты их только находишь?

– По-моему, они сами находятся, – заметил Вовка.

– Ну да, можно и так сказать. Слушай, так за какой вещью мы пришли?

– За часами, если они ещё сохранились. Пойдём, посмотрим.

Вовка с Женей прошли в комнату. Освещение в ней слабенькое – уцелело всего лишь одно стекло, но мальчик сразу увидел те часы. Они даже при скудном свете таинственно поблёскивали.

– Вот они! – указал он. Подошёл к ним, взял с комода, сдул с них пыль. – Фарфоровые. Мимо таких часиков спекулянты вряд ли пройдут. На них-то мы и будем ловить их.

– Пойдём на кухню, там светлее, – предложила Женя.

– Пойдём, – согласился Вовка.

Они вернулись в кухню, сели за стол, поставили перед собой часы, залюбовались. Сама работа была проста по композиции, но сделана из превосходного фарфора. Циферблат часов, белый с перламутром, диаметром с кофейное блюдце, держали два ангела с полупрозрачными крыльями, усеянными золотой пылью. Вдоль основания часов нанесена золотая надпись: «Моей любимой». Вовка, вспомнив рекомендацию начальника, сказал:

– Набатов посоветовал подробно описать приметы часов в учётном журнале и как-то наметить их.

– Хочешь вернуть их хозяевам? Понимаю.

– Да. Если Чарские до сих пор не сменяли их на продукты, значит, они очень дорожат ими.

– Ты прав. Сейчас всё сделаем, не волнуйся, – успокоила его Женя.

Она подняла часы, взглянула на их донышко. Там были выдавлены: надпись «1913» и отличительный знак мастера, изображённый в виде короны с вписанной в неё буквой «М». Девушка удовлетворённо сказала:

– Всё, что нам надо, здесь уже есть. Сейчас я занесу всё это в блокнот, и этого будет достаточно для изъятия часов. А они хоть идут?

Она повернула ключ часовой пружины всего лишь на пол-оборота, и часы тотчас ожили и стали деловито отсчитывать время. Женя улыбнулась.

– Замечательные часы. Хорошо бы теперь коробку найти, чтобы ненароком крылышки не сломать.

– Сейчас поищем, – ответил Вовка.

Он открыл шкаф, в нём висело всего несколько платьев и осеннее пальто, а на его днище рядом со стопкой детских вещичек лежала синяя коробка. Мальчик открыл её. В ней хранились женские босоножки. Он вынул их из коробки и положил в шкаф.

– Вот эта подойдёт? – протянул он Жене коробку.

Девушка поместила часы в коробку.

– В самый раз, – ответила она. – Сколько будем за них просить?

– Полкило, и не меньше.

– Вряд ли дадут, – засомневалась она. – Спекулянты – народ скупой.

– А нам того и надо, чтобы они не сразу их выменяли. Вдруг на хозяина выведут. Ты, Женя, стой на своём, не уступай.

– Слушаюсь, товарищ сыщик! – шаркнула она подошвами валенок. – Ни за что не уступлю.

– Да ладно тебе… Можешь и не слушаться, только нам беспременно надо накрыть этих жуликов!

На рынке Женя встала там, где указал Вовка, ближе к домам. А он сам стал, не спеша, кружить по жиденьким рядам продавцов. Все они держали перед собой то костюм или платье, то книги, то посуду – вещи по нынешним временам не главные. Девушка тоже открыла обувную коробку и, взяв её как можно удобней, стала ждать своего покупателя.

Рядом с Женей стояла молодая женщина с маленькой девочкой. На лёгких саночках лежала алая плюшевая подушечка с приколотыми к ней воинскими наградами, среди которых были и два георгиевских креста. Девочка, увидев коробку с часами, мечтательно улыбнулась.

– Мама, – сказала она, – посмотри какие красивые ангелочки.

– Да, Оленька, они замечательные, – согласилась мать.

Девочка, задрав головку, какое-то время умилённо смотрела на часы. Потом она вдруг спросила мать:

– Мама, а у меня тоже есть ангелочек?

– Да, моя родная, ты же у нас крещёная. А при крещении каждому малышу Бог даёт своего ангела-хранителя, которые их потом оберегают всю жизнь.

Девочка задумалась.

– Мама, а у моего братика не было ангела?

– Был, миленькая, был, – грустно ответила ей мать и погладила её по головке.

– А почему же тогда он не спас братика? – тревожно спросила она.

Мать растерянно посмотрела на дочку и, подбирая слова, ответила ей:

– Он хотел его спасти, очень хотел, но не смог. У него тоже замёрзли крылышки. Ты же знаешь, доченька, какая нынче студёная зима.

Девочка горько вздохнула и поникла. Но вдруг подняла на Женю глаза и тихонько попросила:

– Тётенька, мне так понравились ваши ангелочки. А можно мне их потрогать?

– Можно, девочка. Потрогай. – Женя присела перед ней. – Я уверена, ты им тоже понравилась. Теперь и они будут присматривать за тобой.

Малышка своим прозрачным пальчиком робко дотронулась сначала до одного ангела, потом прикоснулась к другому.

– Бедненькие… им тоже холодно.

Редкие снежинки, лёгкие и пушистые, стремились хоть чуть-чуть приукрасить этот убогий, неестественно тихий нищенский рынок. Прошло уже два часа, но никто, кроме обычных любопытных, не заинтересовался часами. И главное – нигде не было видно ни одного жулика из той шайки. Вовка, проходя мимо Жени, сказал ей:

– Ты походи по рынку, а часы в сторону дома почаще поворачивай.

– Угу, – ответила она.