Тайна илистой реки. Фантастический детектив

– Ну, не сразу… Пока эти люди обустраивали себе базу, было все в порядке, но после того, как заработали экскаваторы и земснаряд…

Договорить продавщица не успела, в магазин вошел худощавый жилистый старик и, подслеповато щурясь, громко произнес:

– Только что опять троих повезли в больницу! Галька Пшеничная и Митро Костюченко еще ничего, хоть и охают да стонут, а Гришка Бурмистер без сознания. Я слышал, как одна врачиха говорила другой, мол, вряд ли его живым до Токмака довезут… Страшный суд пришел в Чабановку! Мы тут все передохнем! И стар, и млад.

– И зачем только взялись за расчистку русла Молочной! – в тон деду проговорил Бобров. – Натворили делов!

– Да причем тут расчистка? – недружелюбно косясь, проворчал старик. – Не в ней дело!

– Да как же не в ней-то? – подначил Вадим, с любопытством наблюдая за дедом.

– Нечего ерунду пороть! – отчего-то рассердился тот. Доковыляв до прилавка, взглянул исподлобья сначала на собкора, потом – на продавщицу и со знанием дела изрек: – Я вам так скажу: не ищите виновных там, где их нет!

– Так что, по-вашему, болезнь в Чабановку летающие тарелки занесли, или как? – Бобров заговорщицки подмигнул женщине. Та лукаво улыбнулась.

– Ну, скажете, тоже – тарелки! – дед тяжело оперся руками о прилавок. – Кое-кто в селе, конечно, утверждает, что видел их. Но это чепуха! Да и кто утверждает? Один – горький пропойца, другой – дитя малое, третий – просто дурачина! Ну а баба Клавка Самойлиха, которая вроде бы трижды наблюдала НЛО возле речки, может и приврать. Я ее лживую натуру давно знаю! Всю жизнь брешет, как собака! Диву даюсь, как тот бедный Степан Самойлов столько лет терпел свою брехливую женушку, земля ему пухом!

– Вас послушать, то выходит, панкреатит взялся из ниоткуда, – развел руками Вадим.

– Не болтай чего зря! – громыхнул старик. – Почему это из ниоткуда? Всему виной те черные камни, которые находят на берегу Молочной. Какие-то они не такие, явно опасные. Я думаю, может, это куски урановой руды или радия какого…

– О каких камнях вы говорите? – вмиг заинтересовался собкор.

Дед смерил его с головы до ног насмешливым взглядом и осуждающе покачал головой, увенчанной большим затертым до дыр картузом.

– Вот, ни черта не знает, а мелет! – И, прищурив выцветшие глаза, выдохнул: – Да черные такие, тяжелые! Я готов дать голову на отсечение, что из-за них и болеют люди!

– Да где ж эти камни? – с самым невинным видом спросил Бобров. – Что вы такое говорите? Вы их видели?

– Тьфу ты, мать честная! – ругнулся старый хрыч. И, оторвав ладони от прилавка, затряс ими перед самым лицом собеседника. – Как же не видел? Как же не видел, Фома ты неверующий! В этих вот руках держал! В конце зимы, когда сошел снег, кривой Михайло Пушко нашел четыре тяжелых камешка, с полкулака каждый, прямо на берегу Молочной. Он их всему селу показывал. Сначала думал, что это свинец, но потом понял – не он, а что-то другое! Тут как раз появились хлопцы, которые сейчас чистят русло, они прибыли изучить обстановку, прежде чем технику завозить. Узнали о Михайловой находке, пришли посмотреть да и забрали камни с собой. Сказали, специалистам покажут…

– Так значит, камешков уже нет, – констатировал Вадим.

– Не спеши! – дедок растянул тонкие синюшные губы в язвительно-насмешливой ухмылке. – Есть один! С неделю назад младший хлопец Дуньки Заболотной, которая с зоотехником Борисом Клобуком жила, нашел еще один такой камень. Правда, он поменьше, чем те четыре…

– Что за хлопец? – глаза Боброва загорелись.

– Да Колька – подросток лет двенадцати, – вмешалась продавщица. – Его мамка, Дуняша – моя подруга. Они тут рядом живут. Если хотите, подождите меня на улице, а я прикрою магазин и сбегаю, приведу парнишку. Он должен быть дома, вряд ли его Дуняша из хаты выпустила…

– Ой, сделайте доброе дело! – попросил Вадим. – Я вам буду очень признателен! Только пусть мальчик захватит с собой тот камешек. Я всего лишь посмотрю, и все.

– Ладно! – женщина проворно выскочила из-за прилавка и, подхватив большой амбарный замок, лежавший до этого на подоконнике, рядом с телевизором, побежала к двери.

Следом за ней пошли к выходу собкор и старик, горделиво расправивший свои костлявые плечи.

Ждать пришлось недолго, минут через пять-семь продавщица вернулась с довольно рослым пареньком хулиганистого вида в черной кепчонке. Бобров поздоровался с ним за руку, будто со взрослым, и нетерпеливо поинтересовался:

– Ну, что там у тебя за камешек?

Мальчик шмыгнул носом, запустил руку в карман своей короткой курточки и достал скомканную грязную тряпицу. Развернул ее и протянул Вадиму какой-то небольшой кругляш.

– Вот! Только насовсем не забирайте…

Камешек, размером с небольшой грецкий орех, напоминал кусок битума, но блестел, как антрацит. Однако было совершенно понятно, что это ни то, ни другое, потому что кругляш весил, как минимум, полкило – явно больше, чем кусок свинца или даже золота такого размера.

– Где ты его нашел? – Бобров неотрывно смотрел на камень.

– Там! – парнишка указал рукой в сторону реки.

– А почему ты так дорожишь своей находкой?

– Потому что она классная! – пояснил мальчик, быстро проведя рукавом курточки по своему мокрому носу. – Ни у кого такой нет! Мой камешек всегда теплый. Я недавно целых три часа держал его в морозилке, и ничего – он нисколечко не остыл. Зато мясо и пельмени растаяли…

Только теперь Вадим обратил внимание на то, что камень действительно неестественно теплый, как будто его специально нагрели.

– Что будешь с ним делать?

Паренек неопределенно пожал плечами, копнул носком кроссовка землю:

– Играть буду… Интересно с ним.

Старик стоял чуть в сторонке и с торжествующей улыбкой наблюдал за ними.

– Ну, что я говорил? – наконец, не выдержал он, опустив на плечо собкора свою сухощавую, но крепкую руку. – А ты не верил, дурачина! Понял теперь: угольки эти разбросаны по берегу, и от них вся беда! Ядовитые они!

– Может, и так, – не стал спорить Бобров. Его заинтересовала находка, однако в ее ядовитость он не верил. Этот природный минерал валялся здесь, наверно, испокон веков и никому не вредил, а теперь вдруг почему-то начал травить людей. Маловероятно…

На прощанье дедуля сердито зыркнул на Вадима и с гордо поднятой головой поковылял прочь. Но тут же резко остановился и, обернувшись, зачем-то погрозил пальцем мальчонке. Тот поежился и неуверенно промямлил:

– Ну, я тоже пойду…

Собкор еще раз взвесил на ладони камешек и протянул пареньку.

– Спасибо, что показал!

– Не за что…

– И вам большое спасибо! – Бобров с благодарностью посмотрел на симпатичную продавщицу. – Как хоть зовут вас?

– Таней! – ответила она, слегка смутившись. – А фамилия моя – Остапенко. Я живу в Малиновке, сюда, в Чабановку, велосипедом приезжаю или пешком прихожу – близко же…

– Заехал бы как-нибудь к вам в гости, да боюсь, ваш муж меня поколотит! – пошутил Вадим.

– А у меня нет мужа! – с простодушной улыбкой заявила женщина, озорно стрельнув небесно-голубыми глазками. – Был да сплыл! Давно уже…

– Вот как! Тогда точно заеду! – пообещал собкор и, коснувшись ее руки своей, поспешил к машине.

Легковых автомобилей и микроавтобуса под вербами уже не было – уехали. Пропала и одна «неотложка», а вторая теперь стояла в другом месте – возле старой хаты, покрытой позеленевшим от непогод и времени шифером.